Меню
Назад » » 2013 » НОЯБРЬ » 7

Общение с книгами


            

Во  всем этом  -  в  выборе пищи, места,  климата, отдыха -  повелевает
инстинкт  самосохранения, который самым несомненным образом  проявляется как
инстинкт самозащиты.  Многого не видеть,  не слышать, не допускать  к себе -
первое  благоразумие,  первое  доказательство  того,  что  человек  не  есть
случайность,  а необходимость. Расхожее название этого  инстинкта самозащиты
есть вкус. Его императив повелевает не  только говорить Нет там, где Да было
бы  "бескорыстием", но и  говорить Нет так редко,  как только возможно. Надо
отделять,  устранять  себя от всего, что делало бы это Нет все вновь и вновь
необходимым. Разумность здесь заключается в  том,  что  издержки на оборону,
даже  самые   малые,  обращаясь  в   правило,   в  привычку,   обусловливают
чрезвычайное и совершенно лишнее оскудение. Наши большие издержки суть самые
частые  малые  издержки.  Отстранение,  недопущение приблизиться к себе есть
издержка  - пусть  в  этом не заблуждаются, -  растраченная на отрицательные
цели сила.  От  постоянной необходимости обороны  можно  ослабеть настолько,
чтобы не иметь более возможности  обороняться.  -  Предположим, я  выхожу из
своего дома и нахожу перед собою вместо спокойного аристократического Турина
немецкий  городишко:  мой  инстинкт   должен  был  бы  насторожиться,  чтобы
отстранить все, что хлынуло бы на него из этого плоского и  трусливого мира.
Или  мне  предстал бы немецкий  большой город,  этот застроенный порок,  где
ничего  не произрастает,  куда  все, хорошее и  дурное,  втаскивается извне.
Разве не  пришлось бы мне обратиться в ежа?  - Но иметь иглы есть мотовство,
даже двойная роскошь, когда дана свобода иметь не иглы, а открытые руки...
     Второе  благоразумие  и самозащита  состоит  в  том,  чтобы  свести  до
возможного минимума реагирование и отстранять от  себя  положения и условия,
где человек  обречен  как бы отрешиться от  своей "свободы"  и  инициативы и
обратиться  в простой  реагент.  Я беру  для сравнения  общение  с  книгами.
Ученый, который в сущности лишь "переворачивает" горы книг - средний филолог
до 200 в день, - совершенно теряет в конце концов способность самостоятельно
мыслить. Если он не переворачивает, он не мыслит. Он отвечает на раздражение
(на  прочтенную  мысль),  когда  он  мыслит,  -  он в  конце  концов  только
реагирует.  Ученый  отдает  всю свою  силу  на  утверждение и отрицание,  на
критику уже продуманного, - сам  он не думает больше...  Инстинкт самозащиты
притупился в нем, иначе он оборонялся  бы от книг. Ученый есть decadent. Это
я видел своими глазами: одаренные, богатые и свободные натуры уже к тридцати
годам "позорно начитанны",  они только спички,  которые надо потереть, чтобы
они дали искру - "мысль". - Ранним утром, в начале дня, во всей свежести, на
утренней заре своих сил читать книгу - это называю я порочным! -

Фридрих Ницше"Ecce Homo, как становятся самим собой"   



Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar