- 07.11.2013
- 873 Просмотра
- Обсудить
С двумя продолжениями
"Человеческое, слишком человеческое" есть памятник кризиса. Оно
называется книгой для свободных умов: почти каждая фраза в нём выражает
победу - с этой книгой я освободился от всего не присущего моей натуре. Не
присущ мне идеализм - заглавие говорит: "где вы видите идеальные вещи, там
вижу я - человеческое, ах, только слишком человеческое!.." Я лучше знаю
человека... Ни в каком ином смысле не должно быть понято здесь слово
"свободный ум": освободившийся ум, который снова овладел самим собою. Тон,
тембр голоса совершенно изменился: книгу найдут умной, холодной, при случае
даже жестокой и насмешливой. Кажется, будто известная духовность
аристократического вкуса постоянно одерживает верх над страстным
стремлением, скрывающимся на дне. В этом сочетании есть тот смысл, что
именно столетие со дня смерти Вольтера как бы извиняет издание книги в 1878
году. Ибо Вольтер, в противоположность всем, кто писал после него, есть
прежде всего grandseigneur духа: так же, как и я. - Имя Вольтера на моем
сочинении - это был действительно шаг вперед - ко мне... Если присмотреться
ближе, то здесь откроется безжалостный дух, знающий все закоулки, где идеал
чувствует себя дома, где находятся его подземелья и его последнее убежище. С
факелом в руках, дающим отнюдь не "дрожащий от факела" свет, освещается с
режущей яркостью этот подземный мир идеала. Это война, но война без пороха и
дыма, без воинственных поз, без пафоса и вывихнутых членов - перечисленное
было бы еще "идеализмом". Одно заблуждение за другим выносится на лед, идеал
не опровергается - он замерзает... Здесь, например, замерзает "гений";
немного дальше замерзает "святой"; под толстым слоем льда замерзает "герой";
в конце замерзает "вера", так называемое "убеждение", даже "сострадание"
значительно остывает - почти всюду замерзает "вещь в себе"...
Теги
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.