- 1081 Просмотр
- Обсудить
Бодлэр
Бодлэр (Шарль Baudelaire) — знаменитый французский поэт, род. в Париже 9 апр. 1821 г., умер там же 31 авг. 1867 г. С детства страдал припадками тяжелой меланхолии, учился плохо. С трудом выдержав экзамен на бакалавра, он хотел посвятить себя литературе, но родители, чтобы удержать его от этого, по их мнению, пагубного пути, убедили его совершить путешествие в Индию. Чрез 10 месяцев Б. вернулся во Францию, вынеся из путешествия живые впечатления красот Востока и мечтая воплотить их в художественные образы. Сделавшись совершеннолетним, Б. получил 75000 фр. наследства от отца и начал вести самостоятельную жизнь среди литературной и артистической богемы. В 1845 и 46 гг. Б., известный до тех пор лишь в тесных кружках Латинского квартала, выступает в печати блестящими статьями об искусстве в журнале «Salon». Мнения, высказанные им здесь о современных художниках, подтвердились суждениями потомства, а самые статьи его принадлежат к блестящим страницам когда либо написанным об искусстве. В 1846 году Б. попадаются в руки рассказы Эдгара По. Они увлекают его настолько, что он всецело посвящает себя изучению американского писателя и переводу его причудливых произведений на французский язык. Б. почувствовал в По родственную душу.
Во время революции 1848 г. Б. сражался на баррикадах и редактировал, очень недолго впрочем, радикальную газету «Salut Public». Но политические увлечения, основанные, главным образом, на широко понятом гуманизме, очень скоро проходят у Б. и он впоследствии не раз презрительно отзывался о революционерах, осуждая их как верный адепт католичества. Поэтическая деятельность Б. достигает апогея в 50-х годах. Один из его близких приятелей, Евгения Магасси, тонкий ценитель литературы, взял на себя собрать отдельно печатавшиеся стихотворения Бодлэра и издал их в 1857 г. Под заглавием:"Цветы зла" («Fleurs du mal»). В этой замечательной книге отразилась с демонической силой исстрадавшаяся душа поэта, ненавидевшего прежде всего пошлость людей. Яркими красками рисует Б. разврат цивилизации, останавливается на самых болезненных явлениях современной жизни; на высоте, с которой он смотрит на людей, нет различия добра и зла: «Я знаю», пишет он Готье, «что в воздушных сферах истинной поэзии нет зла, равно как и добра, и что этот пошлый словарь меланхолии и преступления может оправдать реакцию морали, все равно как святотатствующий доказывает религию». В «Fleurs du mal» Б.
— певец растления человеческой души; мрачными красками изображает он поэтому тоску, снедающую души, пресыщенные удовольствием и стремящиеся к идеалу; любовь
— не здоровое чувство молодой души, а болезненное любопытство пресыщенного воображения, искупление пороков отдельных людей и разврата всего общества; он рисует победу пошлости, не знающей подвигов самопожертвования, над душой, живущей созерцанием Божественного: наконец, гордыни, восстающей против Бога.
Неудовлетворенная жажда идеала заставляет Бодлэра искать искусственных наслаждений, забвения в неестественных ощущениях. Отсюда в его «Цветах зла» культ черной Венеры, восторги пред безобразием и затем поэзия вина и гашиша. «Цветы Зла» встречены были взрывом негодования; поэта обвиняли самого в разврате, который он описывал, не понимая, что за страстным презрением, с которым Б. рисует падение человека, таится глубокая любовь к идеалу добра и истины, и что в гордом певце «Дон Жуана в аду» скрывается нежная меланхолическая душа, способная понимать и глубоко чувствовать малейшие оттенки чувств. Книга была признана безнравственной на суде и ряд стихотворений исключен из ее. Лучшие умы Франции протестовали против такого близорукого решения и сохранились письма Бальзака, Флобера, Ж. Занд и В. Гюго, высказывающих Б. свое сочувствие и приветствующих в лице его одного из величайших поэтов Франции. Лучшими пьесами сборника можно считать: «Альбатрос», «Человек и море», «Поэт», «Маленькие старушки» и др. Названные стихотворения вместе с несколькими другими переведены П. Ф. Рамшевым в «Северн. Вестнике» за декабрь 1890 г. и январь 1891 г. Особенности Бодлэра, выразившиеся так ярко в «Fleurs du Mal», отражаются и в его прозаических произведениях, собранных в сборники под названием: «Petits роеmеs en Prose» и «Paradis artificiels». В «Petits poemes» сказывается та же болезненная, истеричная натура поэта, который бежит от толпы, борется с неумолимым врагом — тоской (l'Ennui) и проповедует опьянение, как средство борьбы против ига времени. «Enivrez vous», говорит он в одной из лучших пьес сборника, «pour n'etre pas les esclaves martyrises du temps. De vin, de poesie ou de vertu, a votre guise». Из других пьес особенно хороши и характеристичны для настроения автора: «Bien faits de la lune», «L'etranger», «A une heure du matin» и др. В «Paradis Artificiels» описывается до малейших подробностей действие гашиша. Б. принадлежал к клубу гашишеров, мастерски описанному Готье в статье о Бодлэре, и сам на себе испытал действие яда, о котором писал. Злоупотребление гашишем и пошатнуло его нервы и довело Б. до роковой болезни, от которой он преждевременно умер. Б. объясняет стремление людей к опьянению «жаждой бесконечного» (le gout de l'infini), а в самом опьянении видит не извращенную, а лишь сведенную к своей квинтэссенции душу, но предостерегает от гашиша, полагая что в душе человека есть достаточно естественных средств возвыситься над пошлостью, чтобы не прибегать к яду, разрушающему организм. Последние дни свои Бодлэр провел в Бельгии, где началась у него нервная болезнь, перешедшая в острый психоз, от которого он и умер в Париже, в доме умалишенных.
Б. оставил по себе глубокий след в современной литературе. Оригинальность его таланта, стоившая ему многих страданий, увеличивается истеричностью, которую он по своим же словам «развивал в себе с восторгом и ужасом». Эксцентричность оттолкнула от него толпу, но болезненное напряжение духовных сил вдвойне послужило поэту, который, по словам В. Гюго, завещал искусству новое «трепетание» («il a dote l'art d'un frisson nouveau»). Значительную роль в поэтической личности Б. играет его дэндизм, заимствованный у героев английских романов — Ловеласа и других. Б. нравится в дэндизме подчинение природы искусственности, так как его собственной природе ближе была всякая болезненно извращенная вещь, чем простая, не замысловатая истина. Как истый дэнди он презирает женщин: «Женщина естественна, говорит он, и потому отвратительна, она всегда вульгарна» и т. д. Б. усвоил себе даже внешность дэнди: невозмутимость, ироническую вежливость и изысканность в туалете.
Ср. A. de Fizeliere et G. Decaux, «Essais de bibliografie contempor. Charles Baudelaire» (1868); Sainte-Beuve, «Causeries de Lundi», т. IX; «Nouveaux Lundis», т. I; Th. Gautier, «Notice en tete du I vol. de l'edition definitive»; Charles Baudelaire, «Souvenirs correspondence bibliographie», 1872 (avec notice d'Eug. Crepet); Champflery, «Souvenirs et portraits de la jeunesse», 1872; Theodor de Banville, «Mes souvenirs», 1882; Max. du Camp, «Souvenirs litteraires» (т. II); Scherer, «Etudes critiques sur la litterature contemporaine» (т. IV); G. Brandes, «Hauptstrom. der Litteratur des XIX Jahrhunderts».
3 В.
Бодуэн де Куртенэ
Бодуэн де Куртенэ Иван Игнатий Нецислав Андреевич — один из выдающихся современных лингвистов, профессор дерптского университета (с 1883 года) и действительный член краковской академии (с 1887 года). Бодуэн-де Куртенэ род. в 1845 г. В Радзымине, в Царстве Польском, образование получил в Варшаве, сперва в реальном училище, а потом (с 1862 — 1866 г.) в Главной школе, которую кончил со степенью магистра. Вслед затем он изучал сравнительную грамматику индоевропейских языков в немецких университетах, после чего приехал в Петербург, где изучал славянские языки до 1870 г.; в этом году он получил степень доктора философии Лейпцигского университета и магистра сравнительного языкознания петербургского университета, при котором был назначен приват-доцентом в 1871 г. Следующие два года Б. провел в путешествиях по югославянским областям Австрии и Италии, изучая практически славянские наречия, и вместе с тем тщательно записывая все фонетические оттенки этих говоров, для чего употреблял необыкновенно богатую знаками собственную систему транскрипции. Возвратившись из путешествия с богатыми записками и наблюдениями, он провел два года в Лейпциге и в 1875 году был назначен профессором сравнительной грамматики в казанском университете, где оставался до 1883 г. Здесь он издал небольшие по объему, но важные по содержанию труды, и успел привлечь к изучению сравнительной грамматики нескольких молодых людей, между которыми особенно выдавался умерший недавно Н. Крушевский. Сочинения Б. были замечены в ученом мире: немецкие ученые, дающие тон науке, тогда еще мало склонялись к экспериментальному изучению предмета, предаваясь охотно метафизическим увлечениям и изучая прежде всего древне письменные памятники индоевропейских языков. Б. был одним из первых, который резко выдвинул на первый план принцип изучения живого человеческого языка, доказывая, что только такое непосредственное наблюдение заслуживает действительно названия научного, что только оно дает нам возможность изучать язык вообще, его жизнь и законы развития, бросает яркий свет на его прошедшее, о котором мы не можем иметь ни малейшего понятия, если имеем дело не с живыми звуками, а с мертвыми буквами, которые неизвестно как звучали в эпоху своего начертания. Поэтому Бодуэн начал весьма тщательно рассматривать язык с его психологической и физиологической сторон, употребляя при этом сокращенные формулы, которые многим показались неудобопонятными; притом им рассматривались не только нормальный, но и патологические явления языка, что тоже многими не одобряется. Одним словом, можно сказать, что Б. вводит в сравнительную грамматику метод индуктивных наук и в этом отношении он близок к так называемым юнгграмматикам; разница между ними, главным образом, заключается в том, что в то время когда юнгграмматики еще почти исключительно занимаются изучением языков по памятникам, Б. прежде всего обращает внимание на современные наречия и говоры. Из сочинений Б. наиболее важны следующие: «О древнепольском языке до XIV столетия» (Лейпц., 1870) — сочинение, в котором собраны автором все древнейшие польские слова, разбросанные в многочисленных латинских актах, и из них путем научного анализа сделаны выводы относительно тогдашней грамматики, в особенности же фонетики; «Опыт фонетики резьянских говоров» (Варшава и Спб., 1875), где рассматривается славянский диалект в северной Италии; «Резьянский катехизис» (1875); «Резья и резьяне» («Славянский сборник» III, Спб., 1876): «Отчеты о занятиях по языковедению в течение 1872 и 1873 г.» (1877); «Подробная программа лекций 1876 — 77 г.» (1878)и «1877 — 78»г. (1881), где находятся богатые библиографические указания по различным отделам языкознания; «Некоторые отделы сравнительной грамматики славянских языков»(«Рус. Фил. Вестн.», Варшава, 1881); «Отрывки из лекций по фонетике и морфологии русского языка» ("Филолог. Записки Воронеж, 1882); «Из лекций по латинской фонетике» («Филол. Записки» 1884 г.); «Nekolik poznamenani о polskem pravopisu» («Sbornik vedecky», Прага, 1868); «Einige Faelle der Wirkung der Analogie in der polnischen Declination» («Beitrage zur vergl. Sprachforschung» (VI, Берлин, 1868); «Глоттологоческие заметки» («Филол. Записки», 1876, 1877); «Der dialect von Cirkno» («Arch. fuer Slavische Philologie» VII, VIII, Берлин, 1884 — 1885); «Z patologji i embrjologji jezyka»(«Prace Filologiczne», Варшава, 1885) и много других специальных и популярно-научных статей, разбросанных по разным русским, польским, чешским, немецким и др. журналам.
И. Лось.
Божьи коровки
Божьи коровки (Coccioellidae) — семейство жуков или жесткокрылых (Cole optera), отличающееся тем, что лапки их кажутся трехчленистыми, так как третий, очень маленький членик, вместе с половиною четвертого, скрыт в борозде двулопастного второго членика. Тело Б. к. полушарообразное или яйцевидное, более или менее выпуклое. Голова короткая с 11, реже 10 членистыми сяжками, прикрепляющимися по бокам переднего края головы и могущими подгибаться под голову. Брюшко состоит из 5 свободных члеников. Известно более 1000 видов Б. к., которые распространены во всех частях света. Одни из них встречаются на всех растениях: деревьях, кустарниках или травах, на которых только есть тли; другие, напротив того, держатся только на полевых травах; третьи — на лугах, прилегающих к ручьям; четвертые — только на деревьях; наконец, некоторые виды живут на тростнике и на других водяных растениях; последние отличаются более длинными ногами, которые помогают им держаться на растениях, легко гнущихся от ветра. Как взрослые Б. к., так и их личинки питаются тлями; некоторые Б. к. равно как их личинки питаются растениями. В случае опасности, жуки поджимают сяжки под голову, а ноги под туловище, притворяются мертвыми и выпускают желтоватый острый сок, прежде употреблявшийся против зубной боли. Виды, имеющие более длинные ноги, в таких случаях стараются спастись бегством. Жуки зимуют под корою деревьев, под корнями и т.п. Весной самки откладывают желтоватые яички на листьях; из яичек вылупляются удлиненные, назади заостренные личинки. Личинки Б. к. часто имеют яркую окраску, бывают усажены бородавками и шипами; сяжки их 3-членистые, на каждой стороне головы находится по 3 — 4 простых глазка; ноги их довольно длинны. Куколки прикрепляются к листьям задним концом тела. Большая часть Б. к. весьма полезна тем, что потребляет множество тлей, вредящих растениям, только очень немногие из них (напр. Epilachna), питаясь растительною пищею, бывают вредны. Самый обыкновенный вид — семиточечная Б. к. (Сосcinella septempunctata). Она имеет 7 — 8 мм. длины. Грудной щит ее черный с беловатым пятном в переднем углу; красные надкрылья с 7 черными точками. Очень обыкновенна в Европе, Северной Африке и в Азии. Этот вид питается тлями и потому полезен.
Э. Б.
Бойль
Бойль Роберт Boyle — физик, химик и богослов, 1627 — 91 г., седьмой сын Ричарда Бойля, графа коркского, вельможи времен Елисаветы Английской. Первоначальное воспитание и обучение получил дома и в коллегии в Итоне, а на двенадцатом году был послан отцом в Женеву, где учился несколько лет под руководством одного француза, а потом завершил свое образование путешествием в Италию и Францию. Возвратившись в Ирландию, Б. после смерти отца получил значительное состояние и поселился в своем поместье Сталльбридже, занимаясь сначала преимущественно философией и религией. В 1654 г. переселился в Оксфорд, где стал более предаваться занятиям физикой и химией, и участвовал в основании Общества Наук, которое потом в 1668 г. переместилось в Лондон, а впоследствии под названием Лондонского Королевского общества получило большую известность. Б. не был женат; из должностей исправлял обязанности президента лондонского Королевского общества и много лет был одним из директоров Ост-индской компании. Все свое состояние и все свои силы он употребил на изучение природы и на распространение религиозных христианских понятий. В изучении природы он был последователем Бэкона Веруламского, противником схоластической философии и давал предпочтение опыту перед умозрением; иногда это направление мешало ему делать обобщения смысла замеченных им явлений. Весьма важный физически закон сжатия газов, который носит теперь его имя (Бойля-Мариотта закон), остался бы может быть незамеченным Бойлем, если б не первоначальное указание его ученика Richard'a Townley на правильность сжатая газов с увеличением давления в опытах Бойля. В Б. олицетворяется реакция прежнему схоластическому направлению, так долго господствовавшему в науке и служившему тормозом в исследовании природы: все его экспериментальные работы и сочинения выставляют на вид могущественное значение опыта в физике и химии. Кроме открытия закона сжатия газов, а именно зависимости упругости газа от занимаемого им объема, Бойль показал, что теплая вода закипает при разрежении окружающего ее воздуха, но не обобщил значения этого важного опыта, т. е. не показал, что температура кипения воды, вообще, зависит от давления воздуха и паров воды на ее поверхность. Он доказал, что явления волосности, а именно поднятие жидкостей в узких трубках, происходит в разреженном пространстве, чем и опровергнул существовавшее тогда мнение, что в этом явлении участвует атмосферное давление. Опыт ему показал также, что сифон не может в разреженном воздухе служить для переливания жидкостей, что дым, как и всякое другое тело, падает, следовательно подвержен действию тяжести, что трение тел и гашение извести отделяют теплоту и в разреженном воздушном пространстве. Эти и многие другие опыты Б. производил при помощи воздушного насоса, незадолго перед тем изобретенного Отто фон Герике, но получившего различные усовершенствования в руках Б. После появления сочинения Герике, в котором описаны его опыты над электричеством и магнетизмом, Б. занялся воспроизведением этих опытов и внес в них, как всегда, нечто новое; однако он иногда ошибался, как например в том случае, когда полагал, что железо отпадает от магнита под колоколом воздушного насоса, вследствие разрежения воздуха. Б. производил и оптические исследования, и заключил из них, что цвета не составляют собственно принадлежности вещества, а происходят от некоторых изменений, производимых светом на поверхности тел, вследствие чего они различно действуют на зрение; вообще он полагал, что все цвета суть видоизменения белого. Было бы долго перечислять все опыты Б., из которых многие устанавливали тот или другой новый факт; но упомянем еще, что громадную силу расширения, обнаруживающуюся при замерзании воды, он испытывал и доказал, заморозив воду, наполнявшую железный ствол; при образовании льда железная трубка была разорвана с одного конца. Б. убедился, что лед испаряется даже при значительно низких температурах, что соли в смешении со льдом или снегом производят охлаждение, и при этом обращаются в жидкость — важное замечание.
В одном отделе физики Б. был не только экспериментатором, но и теоретиком, — а именно, он подробно развил свои взгляды на строение вещества в нескольких сочинениях: «Sceptical Chemist» (1662 и 1669); «The origin of forms and qualities according to the corpuscular Philosophy» (1666 и 1667); «Physiological Essays and other Tracts» (1661), второе издание в 1669 с присоединением «A Discours about the absolute rest of bodiess». Б. принимает, подобно своим предшественникам, существование в природе абсолютно пустого пространства, в котором находятся материальные частицы определенной величины и формы; атомы жидкостей находятся в постоянном движении, а твердых тел — в покое, промежутки же между частицами наполнены некоторым очень тонким веществом. Для объяснения сцепления твердых тел он ошибочно принимает давление на них воздуха — общераспространенное тогда мнение. Физические и химические изменения вещества Б. объяснял соединением и разъединением атомов, отрицал существование четырех элементов (Аристотель) или трех алхимических, и высказал проницательную догадку, что истинные элементы будут найдены при последовательном разложении тел. Последняя часть его теоретических взглядов получила подтверждение в новейшей химии; что же касается его экспериментальных химических работ, то, хотя он и показал, что воздух изменяется от горения в нем тел, и что некоторые металлы увеличиваются в весе при накаливании, и что действием уксуса на мел, или соляной кислотой на железо получаются газы, но не извлек из своих работ никаких теоретических заключений. Повторяем, что его время было эпохой протеста против схоластики, явления природы были весьма мало известны и потому опыты Б., описанные им с чрезвычайной точностью и подробностью, имели большую важность, даже будучи не всегда верно истолкованы и обобщены. Главной его заслугой остается все-таки формулирование закона относительно упругости и соответственного объема воздуха.
Другая сторона деятельности Б. была религиозная и богословская. В юности пылкое воображение увлекало его в сторону крайних идей. Находясь под влиянием сильных впечатлений, он выражался следующим образом о своем настроении: «Демон воспользовался моей меланхолией, наполнил душу ужасом и внушил сомнения в основных истинах религии». В таком состоянии он додумался до самоубийства, от которого его удержала только мысль, что душа его попадет в ад. Он решился рассеять свои сомнения чтением Библии в подлиннике и потому занялся изучением еврейского и греческого языков. Впоследствии его убежденность выразилась учреждением духовных миссий в Индии, переводом и напечатанием Библии на ирландском и гаэльском наречиях. Он по завещанию (1661) оставил капитал для основания ежегодных чтений о главнейших истинах откровения и естественной религии. Это было причиною появления впоследствии богословских трактатов Клерка, Бентлея, Дергема и др. Сам Б. написал о согласовании разума с религией, о натуралисте христианине и т.п. Из научных его сочинений, кроме уже упомянутых выше, приводим названия следующих: «New experiments, physico-mechanical, touching the spring of tne Air and its effects, made in the most part in a new pneumatical engine» (Оксф., 1660, 1662 и 1682); «Considerations touching the usefulness of experimental Natural Philosophy» (1663); «Experiments and considerations upon Colours, with a letter containing observations on a diamond that shines in the dark» (1663 и 1670); «Continuation of new experiments touching the spring and weight of the air» (1669); «Considerations on the usefulness of experimental and natural philosophy, second part» (1671 ); «A continuation of new. experiments, physico mechanical, touching the spring and weight of the Air and their effects» (1682); «Experiments and observations about the porosity of bodies» (1684); «An experimental History of Cold» (Philosoph. Transact., 1665); «A new frigorific experiment, showing bow a considerable degree of cold may be suddenly produced, without the help of snow, ice, hail, wind or nitre» (там же); «A new casy Instrument (Araometer)» (там же, 1675). После смерти Б. напечатано: «The general history of the Air designed and begun» (Лонд., 1692). Полное собрание сочинений издал Th. Birch в 5 томах, Лонд., 1744. Англичане ценят чрезвычайно высоко, но несколько пристрастно, ученую деятельность своего знаменитого соотечественника. Более строгую критическую оценку Б. можно найти у F. Rosenberger, «Die Geschichte der Physik» (Брауншвейг, 1884, 2 ч.). Бойль погребен в Лондоне, в Вестминстерском аббатстве.
Ф. Петрушевский.
Бойто
Бойто (Арриго Boito) — итальянский композитор и поэт, р. 24 февр. 1842 г., первоначальное музыкальное образование получил в миланской консерватории. В продолжение многократных заграничных путешествий, он хорошо ознакомился с музыкой Рих. Вагнера и сделался его приверженцем, что отразилось на его операх и либретто. Из его произведений наиболее известна опера «Мефистофель»; кроме того, следует еще упомянуть «Nero» и «Неrо е Leander» и кантаты «4 июня» и «Le Sorelle d'Italia» (1862). Как поэт, Б. разнообразен, но не особенно замечателен. Кроме некоторых оперных текстов, он издал еще сборник стихотворений: «Libro dei Versi», эпос «Re Orso» и несколько новелл. Между прочим, Б. перевел прекрасными стихами либретто оперы «Руслан и Людмила» Глинки. Обладая замечательным пониманием условий и требований сцены и поэтическим даром, Б. написал либретто для опер: «Джиоконда» Понкиэлли и «Отелло» Верди. Для своих двух опер «Мефистофель» и «Нерон» Бойто сам сочинил либретто. «Мефистофель» поставлен в Петербурге в первый раз в 1881 году и с тех пор не сходит с репертуара. За границей, кроме Италии, эта опера обошла много выдающихся сцен.
Боккаччио
Боккаччио (Джовани Boccaccio) — знаменитый итальянский поэт и гуманист, незаконный сын флорентийского купца и француженки, р. в 1313 г., по всей вероятности, в Париже. Семейство его происходило из Чертальдо, почему он сам называл себя Б. да-Чертальдо, Уже в младенчестве от выказал решительную наклонность к поэзии, но на десятом году отец отдал его в ученье к купцу, который провозился с ним целых 6 лет и все таки принужден был отослать его обратно к отцу, в виду неискоренимого отвращения молодого Б. к купеческому занятию. Тем не менее Б. пришлось еще 8 лет томиться над купеческими книгами в Неаполе, пока отец окончательно не потерял терпения и позволил ему изучать каноническое право. Только после смерти отца (1348) Б. по лучил возможность вполне отдаться своей склонности к литературе. Во время своего пребывания при дворе неаполитанского короля Роберта, он подружился со многими учеными того времени и снискал расположение молодой королевы Иоанны и молодой принцессы Mapии, его вдохновительницы, описанной им потом под именем Фиаметты. Дружба его с Петраркой началась еще в 1341 г. (в Риме) и продолжалась до самой смерти последнего. Петрарке он обязан тем, что расстался с своей прежней разгульной и не совсем целомудренной жизнью и стал вообще требовательнее к самому себе. В 1349 г. Б. окончательно поселился во Флоренции и неоднократно был избираем своими согражданами для дипломатических поручений. Так, в 1350 г. он был посланником при Астарро ди-Поленто, в Равенне; в 1351 г. его отправили в Падую, чтобы возвестить Петрарке об отмене приговора об его изгнании и уговорить его занять кафедру в флорентинском университете. В декабре того же года он получил поручение к Людовику Бранденбургскому, сыну Людовика Баварского, испросить у него помощи против Висконти. В 1353 г. он был послан к Иннокентию VI в Авиньон для переговоров о предстоящем свидании последнего с Карлом IV и позже к Урбану V. С 1363 г. он поселился в маленьком имении в Чертальдо, живя на скудные средства и совершенно зарывшись в своих книгах. Там же он схватил долговременную болезнь, от которой медленно оправлялся. Его стараниями флорентийцы, некогда изгнавшие своего великого гражданина Данте, учредили особую кафедру для объяснения поэмы последнего и эта кафедра была поручена в 1373 г. Б. Смерть Петрарки причинила ему такое сильное огорчение, что он заболел и 17 месяцев спустя, 21 дек. 1375 г. умер. Памятник ему, поставленный на Сольферинской площади в Чертальдо, открыт 22 июня 1879 г.
Б. был первым гуманистом и одним из ученейших людей Италии. У Андалонэ дель Неро он изучал астрономию и целых три года содержал в своем доме калабрийца Леонция Пигата, большого знатока греческой литературы, чтобы читать с ним Гомера. Подобно своему другу Петрарке, он собирал книги и собственноручно переписал очень многие редкие рукописи, которые почти все погибли во время пожара в монастыре Санто Спирито 1471. Он воспользовался своим влиянием на современников, чтобы возбудить в них любовь к изучению и знакомству с древними. Его стараниями во Флоренции была основана кафедра греческого языка и его литературы. Один из первых он обратил внимание общества на жалкое состояние наук в монастырях, которые считались их хранителями. В монастыре Монте Казино, самом знаменитом и ученом во всей тогдашней Европе, Б. нашел библиотеку запущенной до такой степени, что книги на полках были покрыты слоями пыли, у одних рукописей были выдраны листы, другие были изрезаны и исковерканы, а например чудные рукописи Гомера и Платона были исчерчены надписями и богословской полемикой. Там он узнал, между прочим, что братья делают из этих рукописей свистульки детям и талисманы бабам. Б. сам написал на латинском языке многие исторические и мифологические сочинения; 15 книг «De genealogia deorum», «De montibus, silvis, fontibus, lacubus, fluminibus etc.» в алфавитном порядке; 9 книг «De casibus virorum et femi narum illustrium», «De Claris mulieribus»; 16 эклог, письма и т.д. См. Hortis, «Studii sulle opere latine del B.» (Триест, 1879).
Своему любимцу Данте Б. посвятил два сочинения на итальянском языке — «Origine vita е costumi di Dante Alighieri» и «Commento sopra la commedia di Dante». Первое заключает в себе биографию великого поэта, правда, более похожую на роман и апологию, чем на историю; второе заключает в себе комментарий на «Божественную комедию», доведенный только до начала 17-ой песни ада (лучшее издание Милянези в 2 т., Флоренция, 1863). На итальянском языке им написаны «La Teseide» (перв. изд., Феррара, 1475), первая попытка романтического эпоса в октавах, изобретателем которых он и считался; «Amorosa visione» (не напечатана); «Filoсоро», большой, но неудачный роман, в котором самые смешные похождения переданы тяжелой прозой древних исторических писателей и содержание отчасти заимствовано из древне-французской повести о Флоре и Бланшфлоре; «L'amorosa Fiammetta» (Падуа, 1472; нем. пер. Дицеля и Курца, 1855), трогательная история душевных страданий покинутой Фиаметты, вроде Гетевского «Вертера»; «Ameto» (Венеция, 1477) — пастушеский роман в прозе и стихах; «Il Filostrato» (1480), поэма в октавах, изображающая историю любви Троила и Крессиды; «Il ciorbacco о labirinto d'amore» (Флоренция, 1487) едкий памфлет на женщин. Большую часть своих стихотворений Б. предал огню, после того, как познакомился с поэзией Петрарки.
Но главным произведением Б., обессмертившем его имя, был его прославленный и ославленный «Декамерон» (10-ти дневные рассказы) — собрание 100 повестей, рассказанных обществом из 7 дам и 3 мужчин, которые во время чумы переселились в деревню и там коротали время этими рассказами. «Декамерон» написан частью в Неаполе, частью во Флоренции и содержание его Б. черпал или из древнефранцузских «Fabliaux» или из «Cento novelle antiche» (Bologna, nelle case di Gerolamo Benedetti, 1525), а также из современных поэту событий. Рассказы изложены изящным, легким языком, поражающим богатством слов и выражений, и дышат жизненной правдой и разнообразием. В них изображены люди всяких состояний, всякого возраста и характера, приключения самые разнообразные, начиная с самых веселых и смешных и кончая самыми трагическими и трогательными. «Декамерон» переведен почти на все яз. (русск. перев. Александра Н. Веселовского, М. 1891), из него черпали многие писатели и больше всех Шекспир. Первое издание его, так наз. «Deo gratias» вышло без обозначения года и места, второе в Венеции в 1471 г., оба in folio и теперь крайне редки. Между новейшими изданиями самые лучшие: Поджиали (Ливорно, 1789 — 90, 4 т.) «Ventisettana» (Флоренция, 1827); критическое издание Биаджоли, с историко-литературным комментарием (Париж, 1823, 5 т.); Уго Фосколо (Лондон, 1825, 3 т., с историческим введением); в особенности же Фанфани, вместе с знаменитым «Annotazioni dei Deputati» (3 т., Флоренция, 1857); хорошее карманное издание напечатано в «Biblioteka d'autori italiani» (т. 3 и 4, Лейпциг). «Opere complete» Б. изданы (Флоренция, 17 т. 1827). Обозрение изданий Б. находится у Пассано в «I novellieri italiani in prcrsa» (Турин, 1878).
Боккаччио в русской литературе. — Материал для своих новелл Боккаччио черпал в общечеловеческом фонде повестей и сказаний, начало которого приводит исследователя в глубь Азии. Этим объясняется, что некоторые его новеллы напоминают мотивы русских сказок. Так, русские сказки типа «Семилетка» очень часто повторяются, конечно с своеобразными наростами, остов знаменитой новеллы о верной жене Гризельде (10-я Новелла 10-го дня). Но и самые Новеллы Б. были не безызвестны древнерусской письменности — явление во всяком случае неожиданное. Действительно, трудно представить себе игривую, остроумную и не весьма скромную новеллу Б. под пером старинного грамотея, подьячего или посадского человека, привыкшего списывать и наслаждаться словами о злых женах, сказаниями о царе Агее и другими «вельми дивными» и «зело душеполезными» повестями. Новелла Б. в старинной русской одежде принадлежит к числу тех ненормальных явлений, которыми всегда сопровождаются первые шаги начинающей литературы, действующей еще бессознательно. Новеллы Б. проникли к нам через польскую литературу и обыкновенно попадаются в рукописных сборниках, носящих заглавие: «смехотворные повести» или «фацеции или жарты польски, или издевки смехотворны московски». В одном из таких сборников А. Н. Пыпин (см. статью его в «Отечественных Записках» 1857 г., №2) нашел следующие новеллы Б.: «О друзех, о Марке и Шпинелете», это восьмая новелла восьмого дня в Декамероне; «О господине Петре и о прекрасной Кассандре, и о слуге Николае» — седьмая новелла седьмого дня; «О жене обольстившей мужа, якобы ввержеся в кладезь», четвертая новелла того же дня. Далее, А. Н. Пыпин указывает, что была переведена «Повесть утешная о купце, который заложился с другим о добродетели жены своей» — девятая Новелла второго дня. Но число перешедших к нам новелл было больше. Так, в сборнике «Смехотворные повести», напечатанном в «Памятниках древней письменности» (Спб., 1878 — 79), находим несколько рассказов, напоминающих новеллы Б. и в том числе повесть «О жене, всадивше гостя в полбочки». Наконец, в «Киевской Старине» 1885 г., №6 напечатан южнорусский пересказ новеллы о Сигизмунде и Гвискарде, сделанный силлабическими стихами и относящийся к концу XVII или началу XVIII в. Это одна из прекраснейших новелл четвертого дня, предназначенного у Б. для рассказов о любовных приключениях с трагической развязкою.
Литература: Manni в «Storia del Decamerone» (Флоренция, 1742); Бальделли (Флоренция, 1806); Diesdin, «Biographical Decameron» (Лондон, 1817); Чампи, "Manuscritto autografo di В. " (Флоренция, 1827), Бартоли, "I precursori del B. " (1878); Ландау, «B-s Leben und Werke» (Штутгарт, 1877); Korting, «B-s Leben u. Werke» (Лейпциг, 1880); Ландау, «Die Quellen des Decameron» (2 изд., 1884). А. Н. Веселовский, «Три письма Джиованни Боккаччио к Майнардо де Кавальканти» (Спб., 1876 — издано к 500-летпему юбилею Б.); В. Лесевич, «Классики XIV в.» («Отеч. Записки» 1874 г., №12); А. Авой «Итальянская Новелла и Декамерон» («Вестник Европы» 1880 г., №2-4).
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.