- 1193 Просмотра
- Обсудить
ПримечанияМир на земле, мир людям доброй воли. Мир людям воли злой желаю я. Мир тем, кто ослеплен на бранном поле, Мир тем, в чьих темных снах живет змея. О, слава солнцу пламенному в вышних, О, слава небу, звездам и луне. Но для меня нет в мире больше лишних, С высот зову — и тех, кто там, на дне. Все — в небесах, все — равны в разной доле, Я счастлив так, что всех зову с собой. Идите в жизнь, мир людям доброй воли, Идите в жизнь, мир людям воли злой.
Pax hominibus bonae voluntatis — «Мир людям доброй воли» (лат.).
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.Фата Моргана, Замки, узоры, цветы и цвета, Сказка, где каждая краска, черта С каждой секундой — не та, Фата Моргана Явственно светит лишь тем, кто, внимательный, рано, Утром, едва только солнце взойдет, Глянет с высокого камня, на море, К солнцу спиной над безгранностью вод, С блеском во взоре, К солнцу спиной, Правда ль тут будет, неправда ль обмана, Только роскошной цветной пеленой Быстро возникнет пред ним над волной Фата Моргана.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.— Кораллы, рубины, гранаты, Вы странным внушеньем богаты: На вас поглядишь — и живешь, Как будто кого обнимаешь; На вас поглядев, понимаешь, Что красная краска не ложь. О кровь, много таинств ты знаешь! Когда по равнине пустынно-седой Скользишь утомленно чуть зрячей мечтой, Лишь встретишь ты красный какой лоскуток,— Вмиг в сердце — рождение строк, Как будто бы что-то толкнуло мечту, И любишь опять горячо Красоту И красочный ловишь намек. О кровь, я намеков твоих не сочту! Когда, как безгласно-цветочные крики, Увижу я вдруг на июльских лугах Капли крови в гвоздике, Внутри, в лепестках, Капли алые крови живой, Юной, страстной, желающей ласк и деления чуждой на «мой» или «твой»,— Мне понятно, о чем так гвоздика мечтает, Почему лепестки опьяненному солнцу она подставляет; Вижу, вижу, вливается золото в алую кровь И теряется в ней, возрождается вновь, Взор глядит — и не знает, где именно солнце, Где отливы и блеск золотого червонца, Где гвоздики девически-нежной любовь. О кровь, как ты странно-пленительна, кровь! Вот, словно во сне, Почудились мне Столепестковые розы, В оттенках, в несчетности их лепестков Вновь вижу, как девственны, женственны грезы, Но знаю, что страстность доходит почти до угрозы, Знаю я, как бесконечно-богаты уста, Поцелуи, сближенье, альков, Как первозданно-богаты два рта В красноречье без слов. Я гляжу и теряюсь, робею, Я хочу и не смею Сорвать эту розу, сорвать и познать упоенье, любовь. О кровь, сколько таинств и счастий скрываешь ты, кровь!
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.Подвижная сфера зрачков, в изумруде текучем сужаясь, Расширяясь, сливает безмолвно привлеченную душу с душой. В глубоких зрачках искушенья, во влаге зеленой качаясь, Как будто бы манят, внушают: «Приблизься, ты мне не чужой». О травянистый изумруд, Глаза испанки светлокудрой! Какой художник нежно-мудрый, Утонченник, сказался тут? Где все так жарко, чернооко, Где всюду черный цвет волос; В сиянье белокурых грез Испанка-нимфа одиноко Порой возникнет — и на вас Струит огонь зеленых глаз. Всего красивей черный цвет В зрачках зеленых глаз. Где водный свет? Его уж нет. Лишь черный есть алмаз! Зелено-бледная вода, Русалочий затон,— О, не одна здесь спит беда, И чуток этот сон. И каждый миг, и каждый час Воздушный изумруд, Воздушный цвет зеленых глаз Поет мечте: «Я тут!» Зрачок растет, и жадный свет Зовет, берет, светясь. Где целый мир? Его уж нет, Лишь черный есть алмаз!
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.Влажная пропасть сольется С бездной эфирных высот. Таинство — небом дается, Слитность — зеркальностью вод. «Только любовь» От капли росы, что трепещет, играя Огнем драгоценных камней, До бледных просторов, где, вдаль убегая, Венчается пеною влага морская На глади бездонных морей, Ты — всюду, всегда, неизменно живая, И то изумрудная, то голубая, То полная красных и желтых лучей, Оранжевых, белых, зеленых и синих И тех, что рождаются только в пустынях, В волненье и пенье безмерных зыбей, Оттенков, что видны лишь избранным взорам, Дрожаний, сверканий, мельканий, которым Нельзя подыскать отражающих слов, Хоть в слове бездонность оттенков блистает, Хоть в слове красивом всегда расцветает Весна многоцветных цветов. Вода бесконечные лики вмещает В безмерность своей глубины, Мечтанье на зыбях различных качает, Молчаньем и пеньем душе отвечает, Уводит сознание в сны. Богатыми были, богаты и ныне Просторы лазурно-зеленой пустыни, Рождающей мир островной. И море — все море, но в вольном просторе Различно оно в человеческом взоре Качается грезой-волной. В различных скитаньях, В иных сочетаньях, Я слышал сказания бурь — И знаю, есть разность в мечтаньях. Я видел Индийское море, лазурь, В нем волн голубые извивы, И Красное море, где ласков коралл, Где розовой краскою зыбится вал, И Желтое, водные нивы, Зеленое море, Персидский залив, И Черное море, где буен прилив, И Белое, призрак красивый. И всюду я думал, что всюду, всегда, Различно-прекрасна вода.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.Цвет расцветшей жизни, нежный изумруд. «Горящие здания» Звезда, на которой сквозь небо мерцает трава. «Фата Моргана» Земля, я неземной, но я с тобою скован На много долгих дней, на бездну быстрых лет. Зеленый твой простор мечтою облюбован, Земною красотой я сладко заколдован, Ты мне позволила, чтоб жил я как поэт. Меж тысячи умов мой мозг образовала В таких причудливых сплетеньях и узлах, Что все мне хочется, «Еще» твержу я, «Мало», И пытку я люблю, как упоенье бала, Я быстрый альбатрос в безбрежных облаках. Не страшны смелому безмерные усилья, Шутя перелечу я из страны в страну, Но в том весь ужас мой, что, если эти крылья Во влаге омочу, исполненный бессилья, Воздушный, неземной, я в море утону. Я должен издали глядеть на эти воды, В которых жадный клюв добычу может взять, Я должен над землей летать не дни, а годы, Но я блаженствую, я лучший сон природы, Хоть как я мучаюсь — мне некому сказать. И рыбы бледные, немые черепахи, Быть может, знают мир, безвестный для меня, Но мне так радостно застыть в воздушном взмахе, В ненасытимости, в поспешности и страхе, Над пропастью ночей и над провалом дня. Земля зеленая, я твой, но я воздушный, Сама велела ты, чтоб здесь я был таким, Ты в пропастях летишь, и я лечу, послушный, Я страшен, как и ты, я чуткий и бездушный, Хотя я весь — душа, и мне не быть другим. Зеленая звезда, планета изумруда, Я так в тебе люблю безжалостность твою, Ты не игрушка, нет, ты ужас, блеск и чудо, И ты спешишь — туда, хотя идешь — оттуда, И я тебя люблю, и я тебя пою. В раскинутой твоей роскошной панораме, В твоей, не стынущей и в декабрях, весне, В вертепе, в мастерской, в тюрьме, в семье и в храме Мне вечно чудится картина в дивной раме, Я с нею, в ней и вне, и этот сон — во мне. Сказал, и более я повторять не стану, Быть может, повторю, я властен повторить: Я предал жизнь мою лучистому обману, Я в безднах мировых нашел свою Светлану И для нее кручу блистающую нить. Моя любовь — земля, я с ней сплетен — для пира, Легенду мы поем из звуковых примет. В кошмарных звездностях, в безмерных безднах мира, В алмазной плотности бессмертного эфира — Сон Жизни, Изумруд, Весна, Зеленый Свет! ________ Земля, ты так любви достойна за то, что ты всегда иная, Как убедительно и стройно все в глуби глаз, вся жизнь земная. Поля, луга, долины, степи, равнины, горы и леса, Болота, прерии, мареммы, пустыни, море, небеса. Улыбки, шепоты и ласки, шуршанье, шелест, шорох, травы, Хребты безмерных гор во мраке, как исполинские удавы, Кошмарность ходов под землею, расселин, впадин и пещер, И храмы в страшных подземельях, чей странен сказочный размер. Дремотный блеск зарытых кладов, целебный ключ в тюрьме гранита, И слитков золота сокрытость, что будет смелыми отрыта. Паденье в пропасть, в мрак и ужас, в рудник, где раб — как властелин, И горло горного потока, и ряд оврагов меж стремнин. В глубоких безднах океана — дворцы погибшей Атлантиды, За сном потопа — вновь под солнцем — ковчег Атлантов, пирамиды, Землетрясения, ужасность — тайфуна, взрытости зыбей, Успокоительная ясность вчера лишь вспаханных полей.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
Солнечной Нинике, с светлыми глазками — Этот букетик из тонких былинок. Ты позабавишься Фейными сказками, После — блеснешь мне зелеными глазками,— В них не хочу я росинок. Вечер далек, и до вечера встретится Много нам: гномы, и страхи, и змеи. Чур, не пугаться, — а если засветятся Слезки, пожалуюсь Фее.
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
Говорили мне, что Фея, Если даже и богата, Если ей дарит лилея Много снов и аромата,— Все ж, чтоб в замке приютиться, Нужен ей один листок, Им же может нарядиться С головы до ног. Да, иначе быть не может, Потому что все в ней нежно, Ей сама луна поможет, Ткань паук сплетет прилежно. Так как в мире я не знаю Ничего нежнее фей, Ныне Фею выбираю Музою моей.
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
К. Д. Бальмонт. Стихотворения.К Фее в замок собрались Мошки и букашки. Перед этим напились Капелек с ромашки. И давай жужжать, галдеть В зале паутинной, Точно выискали клеть, А не замок чинный. Стали жаловаться все С самого начала, Что ромашка им в росе Яду подмешала. А потом на комара Жаловалась муха: Говорит, мол, я стара, Плакалась старуха. Фея слушала их вздор И сказала: «Верьте, Мне ваш гам и этот сор Надоел до смерти». И велела пауку,— Встав с воздушных кресел,— Чтобы тотчас на суку Сети он развесил. И немедля стал паук Вешать паутинки. А она пошла на луг Проверять росинки.
Библиотека поэта. Большая серия. 2-е изд.
Ленинград: "Советский писатель", 1969.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.