- 1442 Просмотра
- Обсудить
Биологическая и генетическая ориентация Многие теоретики личности усиленно подчеркивают психобиологическую природу человеческого поведения (Мюррей, Мерфи, Фрейд); тем не менее, лишь немногие проявляли сильное желание приспособить к этому допущению свои процедурные методы. Во многих отношениях детали позиции Шелдона можно считать развитием представлений о том, что за человеческое поведение преимущественно отвечают биологические факторы и из его решения попытаться измерить важные элементы этого биологического основания поведения. Как мы видели, анализируя различение соматотипа и морфогенотипа, измерение телосложения – просто средство оценки лежащих в основании биологических факторов, имеющих сильнейшее влияние на течение жизни. Приняв все это во внимание, можно без опаски сказать, что позиция Шелдона в большей степени вращается вокруг биологических детерминант, чем позиция любого другого современного теоретика личности. Хотя наша дискуссия относительно возможных факторов, опосредующих связь между телосложением и поведением, прояснила, что Шелдон не придавал сверхвеликого значения потенциальной роли генетического фактора в детерминации поведения, он, тем не менее, надеется, что измерение соматотипа поможет более аккуратному измерению некоторых генетических факторов и тем сделает возможной реалистическую оценку косвенного влияния генетического фактора на поведение. Организмический и полевой подход Шелдон, как представляется, последователен в своей озабоченности проблемой контекста, и, как следует ожидать от увлеченного натуралиста, очень неохотно изучает любой аспект поведения, исключая все другие (или большинство). В целом, его стремление принять во внимание все аспекты целостного организма существенно выше, чем озабоченность контекстом среды. Такая позиция естественно проистекает из его огромного интереса к биологическим детерминантам поведения. Хотя Шелдон преуспел в изоляции и измерении параметров для описания сложения и темперамента, он не верит в плодотворность исследования их по одиночке. Рисунок отношений между переменными гораздо более важен, чем абсолютный уровень того или иного отдельного компонента. Он постоянно сознает сущностную уникальность каждого индивида – как в поведении, так и в физическом облике. Несмотря на тенденцию разбить эту целостность посредством измерения компонентов, он все же полагает результат этих измерений лишь первым шагом в описании организма. Он убежден, что сензитивный, целостно ориентированный наблюдатель способен получить знание, недоступное пока что искушенному и объективному психометристу. Глубокая озабоченность опасностью преимущественно количественного описания и слишком сильного упора на объективность сквозит во всех работах Шелдона. Развитие личности В свете того, что было сказано относительно интереса Шелдона к биологическим детерминантам поведения, неудивительно, что Шелдон был несколько меньше озабочен подробностями развития, чем большинство других теоретиков личности. Свободно допуская, что события раннего детства определенного типа могут предвещать определенные типы регуляции у взрослого, он не был убежден, что детство точно играет причинную роль в таких отношениях. Вполне возможно, полагал он, что есть биологическая предрасположенность к определенным видам детского или младенческого опыта, и, что та же предрасположенность может приводить к определенным формам взрослого поведения. Иными словами, очевидная связь между ранними событиями и последующим поведением может быть по преимуществу отражением последовательного действия биологических факторов на протяжении долгого времени. Шелдона интересует процесс развития, по крайней мере настолько, чтобы выразить убеждение относительно того, что было бы гораздо эффективнее и менее фрустрировало бы участников, если бы те, кто руководит ребенком, дали себе труд принять во внимание его соматотип. Это позволило бы избежать внушения ребенку притязаний и надежд, не соответствующих его физическому и темпераментальному потенциалу. Такая точка зрения показывает, что Шелдон не считает развитие индивида целиком фиксированным его наследственностью, представленной морфогенотипом. Скорее он видит человека наделенным потенциалом, ставящим границы и определяющим возможности будущего роста. Однако определенный опыт переживаний играет решающую роль в том, осуществляет ли человек этот потенциал в полной мере. Бессознательные процессы Шелдон согласен с положением о важности бессознательных детерминант поведения, однако склонен отождествлять эти детерминанты с лежащими в их основе биологическими факторами. Предположительно, если бы индивид больше знал о структуре своего тела и о действующих в нем биологических факторах, он лучше сознавал бы силы, определяющие его поведение. Шелдон (1949) полагает, что бессознательное есть тело и, далее, что причина, по которой так трудно вербализовать бессознательное, просто заключается в том, что наш язык не приспособлен к систематическому отражению того, что происходит в теле. Так, он полагает, что психоаналитик, исследующий бессознательное, окольным путем, не столь эффективно движется к тому же, к чему Шелдон идет прямо и объективно путем соматотипизации. Типичные исследования. Методы исследования Положения Шелдона основаны на эмпирических исследованиях более, чем положения большинства теоретиков личности. Мы уже получили достаточно репрезентативное представление о его исследованиях в процессе обозначения того, как он размышлял об измерении телосложения и темперамента. В настоящем разделе мы кратко ознакомимся с двумя последующими исследованиями, в которых он изучал психические расстройства и делинквентность на базе соматотипических измерений. Телосложение и психические расстройства Конституциональная психология открывает не только новые перспективы в понимании нормального человеческого поведения, она предлагает и возможность лучше понять и, быть может, облегчить или предотвратить различные психические и социальные аномалии. С этим убеждением Шелдона согласуются его исследования психических расстройств, о которых сообщается в одной краткой статье (Wittman, Sheldon & Katz, 1948) и в главе его книги, посвященной делинквентности (Sheldon, 1949). Изучив состояние психиатрической диагностики, он пришел к выводу, что невозможно приблизиться к изучению соотношения телосложения и психических расстройств без предварительной разработки более чувствительных и объективных методик диагностики психического расстройства. Так же, как Шелдон прежде ввел непрерывные переменные вместо дискретных категорий при определении телосложения, он предложил при определении психических расстройств говорить не о болезни как отдельной целостности, а о "пространствах измерений". На основе наблюдений за многими пациентами на протяжении нескольких лет он развил представление о психическом нарушении как объекте для описания на базе трех первичных направлений измерения. Эти три измерения примерно соответствуют трем диагностическим категориям, часто используемым в психиатрической диагностике: первый психиатрический компонент (аффективный) на высшем уровне выраженности представляет крайнюю форму маниакально-депрессивного психоза (флуктуации между крайними подъемами настроения и депрессией), второй психиатрический компонент (параноидный) на высшем уровне выраженности представляет параноидный психоз (сильный бред с идеями преследования и самоотношения); и третий психиатрический компонент (гебоидный) представляет гебефреническую форму шизофренического психоза (крайний уход в себя). Три психиатрических компонента представляют соответственно дефицитарность в темпераментальных компонентах церебротонии, висцеротонии и соматотонии. Шелдон открыто признает, что его работа в этой области еще находится на опытной стадии, однако обещает, что в будущей книге даст полный отчет о своих исследованиях по данной проблеме и опишет методику измерений и открытия, более определенные, чем ныне доступные. Он сообщил об одном исследовании, наводящем на важные мысли относительно ценности его подхода к психическим расстройствам. Исследование было проведено в Элгинской государственной больнице в Иллинойсе в сотрудничестве с Филлис Уиттмэн (Wittman, Sheldon & Katz, 1948; Sheldon, 1949). Уиттмэн был собран большой описательный материал из больничной картотеки, и после уточнений и сокращений он воплотился в перечень из 221 пункта, относящихся к поведению; они представлялись важными для психиатрического описания пациентов. Затем она классифицировала эти пункты с точки зрения вышеупомянутых трех психиатрических компонентов и назвала итоговый список "Контрольным листом психотического поведения". Затем была отобрана группа из 155 мужчин-психотиков, они были независимо соматотипизированы Шелдоном и оценены по пунктам контрольного листа Уиттмэн и штатным психиатром; из них ни один в реальности пациентов не видел. Средние показатели по трем психиатрическим переменным были получены на основании контрольного листа каждого оценивающего и подвергались интеркорреляции. Корреляции колебались от +0.78 до +0.91, что указывает на достаточную объективность оценок. Затем оценки Уиттмэн были прокоррелированы с независимой оценкой физических компонентов, осуществленной Шелдоном; результаты приведены на табл. 11-4. Таблица 11-4 КОРРЕЛЯЦИИ МЕЖДУ СОМАТОТИПОМ И ПСИХИАТРИЧЕСКИМИ КОМПОНЕНТАМИ (n=155) Соматотип 1-й компонент (аффективность) 2-й компонент (параноидный) 3-й компонент (гебоидный) Эндоморфность +0.54 –0.04 –0.25 Мезоморфность +0.41 +0.57 –0.68 Эктоморфность –0.59 –0.34 +0.64 Sheldon (1949, с. 69) Исследовательская работа Шелдона привела его к ожиданию лишь умеренных корреляций между двумя системами переменных – это он и увидел. В целом результаты подтверждают ожидания, хотя из девяти корреляций три не соответствовали предположению. Корреляции между первым, вторым и третьим компонентами соматотипа и соответствующими психиатрическими компонентами все положительны и достаточно высоки. Эти открытия, как представляется, предполагают определенную связь психиатрического диагноза и соматотипа, хотя природа этих отношений кажется чем-то более сложным, чем отношения между телосложением и темпераментом. Шелдон полагает, что изобретенные им компоненты для репрезентации психотического поведения имеют параллели в менее жестких формах плохого приспособления и даже могут наблюдаться на уровне высших форм приспособления. Так, он гипотетически рассуждает о том, как различные виды исключительных достижений можно рассматривать в качестве репрезентации необычайного развития потенций, предполагающихся различными паттернами психиатрических компонентов. Психиатрические компоненты видятся как дополнение к соматотипическим и темпераментальным оценкам и служат увеличению чего-то, в спектре поведения, что эти компоненты могут адекватно репрезентировать. Шелдон считает, что неизбежно привычные методы психиатрического диагноза уступят дорогу такому методу описания и классификации, который в большей степени опирается на объективные методики, включая Тест соматотипов. Это предполагает тесную связь с биологическими детерминантами поведения. Общая точка зрения разработана в недавней публикации Шелдона совместно с Льюисом и Тенни, где представлены и некоторые дополнительные открытия. (Sheldon, Lewis & Tenney, 1969). Телосложение и делинквентность Предпринятое Шелдоном восьмилетнее изучение делинквентных юношей было осуществлено для того, чтобы создать определенную базу для сравнения открытий, сделанных при изучении нормальных юношей, обучающихся в колледже. Исследование было проведено в Хэйденском приюте доброй воли, реабилитационном доме для мальчиков в Бостоне, Массачусетс. На протяжении трех лет с 1939 по 1942 год Шелдон и его сотрудники изучили примерно четыреста молодых людей и из них двести было отобрано для последующего изучения по окончании войны по основанию полноты информации и явных показателей делинквентности. Все они были изучены на основе Теста соматотипа, им был приписан соматотипический рейтинг, а также рейтинг на основе вторичных компонентов телосложения. Кроме того, они были оценены по психиатрическим компонентам; в дополнение были собраны детальные истории жизни, включая информацию о психических проявлениях, образовании, семье, истории болезни, делинквентом поведении и типичном поведении. Основа сообщений Шелдона о его исследованиях – серия того, что он назвал психологическими биографиями, очерки истории жизни индивида, вместе с соматическими фотографиями. Эти биографии распределены в смысле классификации, делящей юношей на группы соответственно ментальной дефицитарности, психопатии, алкоголизму, избыточной фемининности и степени криминальности. Помимо этих классифицированных биографических очерков, которые возлагают задачу обобщения в основном на плечи читателя, Шелдон представляет диаграммы распределения соматотипов в этой делинквентной популяции в сравнении с группой студентов колледжа. Очевидно, что в то время как студенты колледжа группируются вокруг среднерангового соматотипа (4-4-4) с равномерным разбросом в остальной части диаграммы, делинквенты в основном концентрируются в "северо-западном регионе" – эндоморфные мезоморфы. В группе делинквентов очевидно возрастание мезоморфности и примечательное отсутствие индивидов с высоким эктоморфным компонентом. Шелдон также представляет диаграммы для каждой из субгрупп, на которые были поделены делинквенты. Эти изображения показывают, что, хотя для делинквентов характерна эндоморфичная мезоморфность, среди подгрупп есть достойные внимания различия в соматотипах. Различные подгруппы делинквентов сравниваются также с точки зрения вторичных компонентов, психиатрических компонентов, а также различных демографических данных и историй жизни. В кульминации своего исследования Шелдон, как представляется, убежден в том, что важные поведенческие и конституциональные различия существуют не только между делинквентами и нормальными людьми, но и между разновидностями делинквентов. Далее, он рассуждает о возможной роли астении (слабости), дисплазии (неравномерного распределения соматотипа) и разрастания (значительного и нефункционального увеличения телосложения) как биологических детерминант, характерных не только для делинквентов, но и их родителей. Это наблюдение приводит его к относительно пессимистическому заключению относительно того, что происходит с биологией нации, в различных социальных и экономических группах которой типично воспроизводятся астения, дисплазия и разрастание. Несколько независимых исследователей впоследствии получили данные, сильно поддерживающие основные открытия Шелдона в отношении телосложения и делинквентности. Оказывается, что в сравнении с неделинквентами делинквентные субъекты высоко мезоморфны, независимо от того, являются они англичанами или американцами, мужчинами или женщинами (Epps & Parnell, 1952; Gibbons, 1963; Cortes, 1961). Наиболее экстенсивные исследования в этой области были осуществлены Глюками (Glueck & Glueck, 1950, 1956) и состояли в сравнении 500 делинквентов с 500 тщательно подобранными неделинквентами. Исследователи обнаружили, что примерно 60 процентов делинквентных юношей и лишь 30 процентов неделинквентов относились к классу мезоморфных. Кроме того, почти 40 процентов нормальных субъектов были первично определены как эктоморфы, процент которых у делинквентов был менее 15. В целом, Глюки получили относительно надежные данные о том, что для делинквентов характерно "северозападное" телосложение.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.