Троицкие Листки (191)

792. Молитва любви Оглавление Молитва за нас святых Божиих «Любы николиже отпадает...» (1 Кор. 13; 8) Пророк Божий Исаия, изображая Иерусалим под особенною охраною Господа Сил, между прочим восклицает: Сия глаголет Господь: «блажен, иже имеет племя в Сионе и южики в Иерусалиме!» (Ис. 31; 9). То есть, счастлив тот, кто имеет людей близких на горе Сионе и сродников в городе Иерусалиме: он найдет у них и безопасное убежище и крепкую защиту от врагов в стенах священного города, Самим Господом охраняемого и покрываемого! Если так говорит Господь об Иерусалиме земном, то не относится ли сие божественное слово Его еще с большею силою к Иерусалиму Небесному, к тем горним обителям, которые уготованы Отцом Небесным для вечного блаженства святых избранников Божиих?.. О, поистине блажен тот, кто имеет в сих горних селениях присных себе по вере в Господа и Спасителя нашего угодников Божиих, к которым может он прибегнуть в день скорби своей и просить у них благодатной помощи и заступления пред Господом, — просить во имя той любви, которая Самим Господом заповедана и которая, по слову апостола Христова, николиже отпадает — никогда не престает, не кончается смертью, но переходит с человеком туда, где вечное царство любви Божией!.. Но кто же из нас, братие мои, не имеет таких сильных пред Богом молитвенников? Слава Богу: мы имеем счастие именоваться сынами Церкви Православной, а она, наша любвеобильная матерь, верует и исповедует, что отшедшие к Богу святые Божии и там не забывают нас, молятся за нас, слышат наши молитвы, наши скорбные к ним воздыхания. Наша Церковь земная и Церковь небесная находятся в постоянном общении взаимной любви и единения во Христе Спасителе. И прежде всего, у каждого из нас есть свой особый пред Богом молитвенник — это Ангел хранитель наш. Он, по слову Господню, выну — всегда видит лице Отца нашего Небесного (Мф. 18; 10), охраняет нас на всех путях жизни нашей (Апок. 8; 3), и молится за каждого из нас, вверенных его благодатному попечению. Да и все святые Божии Ангелы любят нас, как меньших братий своих о Господе, радуются радостию великою о нашем спасении (Лк. 15; 10), скорбят о наших грехах, и конечно, свою любовь к нам выражают в молитвах своих к Богу о нас грешных. — Другой, ближайший к нам после Ангела хранителя молитвенник наш есть тот угодник Божий, имя коего получили мы во святом Крещении. Назвали тебя, например, при святом Крещении именем святителя Христова Николая: это значит, что святая Церковь поручила тебя особенному покрову и заступлению сего великого Чудотворца и милостивца: к нему ты и прибегай как к своему заступнику, как своему небесному — так сказать — отцу крестному, который всегда готов услышать молитву твою и молится за тебя у престола Божия. Но и все святые Божии, возлюбившие всем сердцем своим Господа Бога, и ради Бога возлюбившие нас, как братий своих о Христе, молятся, побуждаемые тою же любовию, которая николиже отпадает и едина вечно пребывает. И кто же дерзнет сказать, что обитая во славе небесной, предстоя Божию престолу, они забыли нас, перестали любить нас, перестали молиться за нас?.. Если упоминаемый в притче Христовой богач, сый в муках, заботился о своих братьях, да не и тии приидут на место мучения (Лк. 16; 28): они ли, подражатели и носители любви Божией, могут забыть нас, сущих в юдоли сей плачевной? Кто истинно любит ближнего, тот не может не молиться за него; любовь не умирает и пред лицем Божиим вси живи суть (Лк. 20; 38); значит: смерть не может положить предела и молитвам святых Божиих за всех, сущих на земли, братий их по вере. Самая любовь христианская есть в сущности дар благодати Божией неоскудевающей, она есть дыхание Духа Божия в душе человеческой: Бог есть любовь (1 Ин. 4; 8); ужели же Бог будет препятствовать любви святых Божиих выражаться в молитве за нас?.. Нет, наша Святая Церковь верует, что любовь Божия приемлет молитву молящихся за нас святых Божиих, ибо в сей молитве сами святые Божии обретают свое блаженство, соделываясь участниками любви Божией к нам грешным! Знаем мы, что Бог не нуждается в чьем-либо ходатайстве за людей, ибо един Ходатай между Богом и человеками — Христос Иисус; но любовь Божественная ведает, сколь сладостно святым Божиим молиться за любимых братий своих, за которых они и на земле готовы были, если бы можно было, сами отлучены быть от Христа (Рим. 9; 3), и быть изглажденным из книги жизни (Исх. 32; 32); ведает Господь, что в их святых сердцах обитает и влечет их к молитве — Его же любовь Божественная, и потому внемлет Он их молитвенному за нас заступлению, исполняет их молитвы во славу Свою и во спасение наше и тем утешает их радостию ангельскою (ибо и сами они — равны Ангелом суть (Лк. 20; 36)... Возьмем пример. У тебя есть малютка-дитя; вот пришел ты в церковь Божию, хочешь поставить к святой иконе свечку или подать нищему милостыню. Скажи мне: если ты подашь эту милостыню или поставишь эту свечечку рукою твоего малютки, не будет ли это для тебя приятнее, чем сделать это самому? А какая будет радость для малютки, когда ты его сделаешь соучастником твоего дела доброго! Вот так же и Господу милосердому приятно проявлять Свое милосердие к людям чрез святых Своих угодников. И он, дивный во святых Своих (Пс. 67; 36), дивно проявляет любовь Свою к нам грешным — в любви к нам святых Божиих, сродных нам по естеству нашему... Так любовь Божия объемлет нас отовсюду своим благодатным веянием, содевая наше спасение в недрах матери нашей Церкви Православной. Будем же со святым дерзновением прибегать к молитвенному заступлению святых угодников Божиих, наипаче же к пресвятой, пречистой, преблагословенной Владычице нашей Богородице, предстоящей одесную Сына Своего и Бога и честнейшей Херувимов и Серафимов. Может ли Она не любить матернею любовию тех, кого возлюбил и за кого пролил пречистую кровь Свою Ее Сын Божественный? А любя нас, ужели Она, Матерь любви и милосердия, не молится за нас, за весь род человеческий?.. И кто дерзнет положить предел любви Божественной, кто осмелится сказать, что Господь и Бог наш, Ее единородный и возлюбленный Сын, не приемлет, не внемлет Ее матерней молитве?.. Он Сам заповедал людям: чти отца твоего и матерь твою; Он Сам, устами Своего Апостола, сказал: «молитеся друг за друга» (Иак. 5; 16): Он ли, любящий Сын, не послушает Своей Матери? Он ли не приимет от Нее молитву любви? Думать так — значило бы богохульствовать, а потому, если много может молитва за нас всякого праведника (Иак. 5; 16), тем сильнее пред Богом молитва Матери Божией, паче всех святых Божиих возвеличенной (Лк. 1; 49). Притецем же, людие, к Ее тихому и Доброму пристанищу, ускорим на молитву и потщимся на умоление, да покроет Она нас своим благодатным покровом от всякого зла и да предстательствует за нас пред Богом купно со всеми святыми! Аминь. Оглавление Наша молитва за усопших братий наших Любовь никогда не престает: она соединяет Церковь земную и Церковь Небесную в единый духовный союз о Христе Спасителе нашем. Любовь святых Божиих побуждает их молиться за нас, а нас та же любовь о Христе побуждает молиться за всех в вере почивших отцов и братий наших. Для Бога, Который Сам есть Любовь, вси живи суть (Лк. 20; 30), и потому любовь Божия благоволительно приемлет молитвы нашей любви за тех, которые особенно нуждаются в любви, то есть, за тех, которые перешли в другую жизнь в вере и уповании на Милосердие Божие, но не успели принести плодов, достойных покаяния. С матерней любовию молится за таковых святая Церковь Православная, как за дорогих чад своих, и в сей молитве любви дарует утешение для других чад своих, еще на земле сущих и об отшедших братиях скорбящих. Если усопшия чада ее и были немощам человеческим подвержены, если и были грешны, несовершенны — ибо кто чист от скверны, аще и един день жития его будет на земли? (Иов. 14; 4), — но они не отреклись от нее, они умерли на ее лоне, они отошли в другую жизнь в надежде, что она, любящая мать, не забудет их, она, невеста Христова, имеет великое у Христа дерзновение; она приняла их последний вздох, напутствовала их своими таинствами, а если и сего, судьбами Божиими, лишились они, то все же, в последнюю минуту, умирая, к ней обращали умоляющий взор, у нее искали себе помощи, утешения, молитв и заступления... Словом, хотя они и умирали, не приготовив своей души к чертогу брачному подвигами покаяния, и не очистили своего сердца от страстей, как подобает праведным, однако же они смиренно веровали в свое единение с Церковию, не отрекались от нее, не произносили хулы на живущего в ней Духа Божия, а Господь сказал, что ни в сей век, ни в будущий не простится только один грех — хула на Духа Святого (Мф. 12; 32), то есть, упорное сопротивление истине Божией, гордое неверие в искупительные заслуги Христа Спасителя, безнадежное, гордое отчаяние, уподобляющее грешника самому сатане и делающее его неспособным к восприятию спасения путем покаяния и веры во Христа Спасителя. А если так, то кто посмеет утверждать, что для обычных грехов немощи человеческой в будущей жизни нет прощения даже и тогда, когда любовь Церкви-матери будет взывать за грешника к любви Отца Небесного, Который и Сына Своего Единородного не пощадил, но предал за грешников, особенно, когда сам грешник, за которого молится Церковь, умирая, взирал с надеждою на крест своего Спасителя и поверял свою судьбу молитвам матери Церкви?.. Будем же, братие мои, молиться с верою, ничтоже сумняся, за всех в вере почивших братий наших: в этой молитве мы найдем себе утешение, любви нашей к усопшим — удовлетворение, самим усопшим подадим руку помощи во имя сей любви, и за любовь свою к ним сами не лишимся милости Божией, ибо Господь Сам сказал: «еюже мерою мерите, возмерится и вам» (Мф. 7; 2): если мы будем молиться за усопших, то Господь расположит сердца и наших ближних помолиться за нас, когда сами мы будем нуждаться в такой молитве!.. Аминь. Оглавление 793. Притча о самонадеянном страннике Расскажу вам, други мои, коротенькую притчу: Задумал один человек идти во святой град Иерусалим. Дороги туда он не знал, а добрых людей спросить не хотел: шел, как ему казалось прямее и вернее. На пути не раз попадались ему люди, которые шли туда же, во святой град; среди них всегда был хотя один человек сведущий, который шел впереди и вел за собою других. Добрые люди приглашали и нашего путника присоединиться к ним: "Пойдем вместе, так тебе будет безопаснее, в случае нужды мы тебе поможем, устанешь — поддержим, будешь голоден — напоим и накормим: у нас все запасено на дорогу; да одному идти и опасно: на пути много разбойников, которые могут не только ограбить, но и убить; есть непроходимые дебри и пропасти, откуда, не зная пути, не выберешься; в пустынях и лесах попадаются звери, которые нападают на одиноких путников... Пойдем вместе: с нами тебе будет безопасно; и путь нам хорошо известен, и оружие у нас есть — и против разбойников, и против диких зверей пустынных!.." Но путник наш на все эти добрые, братские предостережения упорно отвечал: "Не нуждаюсь я в ваших советах и указаниях; и без вас дойду — ведь солнце светит на небе не для вас одних, а вдали — вот уже виднеется и святой град..." Действительно: вдали, на горах, в светлом сиянии солнца, уже видны были стены и башни святого града; казалось — так недалеко, вот-вот — как говорится — рукою подать... И добрые путники шли своею дорогою, с осторожностью обходя все опасные места по пути, вполне полагаясь на своих опытных путеводителей. Еще солнце ярко блестело на небе, как они уже радостно вступали в священную ограду Иерусалима и находили тут себе мирный, сладостный покой. А наш одинокий самонадеянный странник, сколько ни обходил разных оврагов, глубоких пропастей и недоступных холмов, никак не мог достигнуть цели своего далекого странствования. Мучимый смертельной жаждою, усталый и голодный, он спустился в одну глубокую дебрь, надеясь по крайней мере найти там ручеек, чтобы утолить свою нестерпимую жажду; но в этой дебри ничего не нашел, кроме камней, раскаленных лучами солнца. А между тем святой город он уже потерял из виду, наступила ночь, тьма окружила его со всех сторон... И вышли из своих логовищ звери лютые, львы и тигры рыкающие, чтобы найти пищу себе; и бросились они на нашего несчастного странника и растерзали его на части... Что означает притча сия? Святой град Иерусалим есть Царство Небесное, вечное блаженство, для верующих во Христа Богом уготованное; так оно именуется и в Откровении святого Иоанна Богослова (21; 10), и у святого апостола Павла (Евр. 12; 22). — Путники, идущие во святой город, означают всех верующих во Христа, которые в сей временной жизни, как бы в некоем странствовании, стремятся к горнему Иерусалиму, к отечеству небесному, как пишет святой Апостол Павел: мы не имеем здесь постоянного града, но ищем будущего (Евр. 13; 14). Для всех светит, как яркое солнце, слово Божие, которое есть светильник ногам нашим и свет нашим стезям (Пс. 117; 105). Но, возжегши светильник слова Своего, Господь благоволил дать всем, ищущим спасения, еще особы пастырей и учителей, которых поставляет Дух Божий в благодарном рукоположении святительском. Он поставил в Церкви Своей, говорит святой Апостол Павел, одних Апостолами, других Пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями... дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения (Еф. 4; И, 14). И вот, сии пастыри, Духом Божиим поставленные, пасут Церковь Божию, руководят верующих на пути спасения, изъясняют им слово Божие, и потому верующие во всем должны повиноваться им, как учит Апостол: повинуйтесь наставникам вашим и будьте им покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет (Евр. 13; 17). Они идут впереди верующих, как добрые вожди, в горний Иерусалим. Они поддерживают изнемогающих, поднимают падающих, укрепляют бессильных, — силою благодати таинств, ими совершаемых. Изнемог ты в борьбе со своими страстями, болит душа твоя — иди к пастырю, Богом тебе данному: он подкрепит тебя, он утешит, ободрит и средства к борьбе укажет: он напитает тебя бессмертною пищею небесною — телом и кровию Господа твоего Иисуса Христа, и ты пойдешь далее с новыми силами, отдохнув душой под сенью храма Божия, и станет светло и радостно у тебя на душе, и не убоишься ты трудностей дальнего твоего странствования. Пал ли ты? Он поднимет тебя, укажет тебе на крест твоего Спасителя: в Нем, Едином Спасителе, найдешь ты силы бросить грех, от Него через пастыря — иерея получишь разрешение и мир совести твоей, грехом уязвленной. Только через служителя Церкви ты можешь пользоваться благодатными средствами ко спасению. Коснется ли сердца твоего какое-либо сомнение или недоумение в делах веры — иди опять к тому же пастырю — твоему руководителю, поведай ему печаль души твоей и верь, что по вере твоей он разрешит твои недоумения, рассеет сомнения и ты спокойно пойдешь по пути Божию к Царству Небесному. Много скорбей и опасностей на этом пути: тут ждут тебя и житейские невзгоды, и вражеские искушения; тут подстерегают тебя все враги твои: и плоть, и мир и диавол — с их соблазнами... Не надейся на себя: где нам со своими силами одолеть все эти искушения, победить всех наших врагов? Побеждает их одна благодать Божия, а подается она не гордым и самонадеянным, а смиренным и Богу преданным. И к чему нам самим изобретать средства к их побеждению, когда все эти средства давно испытаны, опытом проверены и для нас записаны теми людьми святыми и праведными, которые раньше нас прошли тесным и прискорбным путем в Царство Небесное? И все эти сокровища опыта духовного хранятся в Церкви Божией, — и кто только имеет нужду в них — приходи и поучайся, а пастыри Церкви всегда готовы тебе открыть сии сокровища для пользы твоей... Не будь подобен тому своенравному и самонадеянному страннику, который в гордости своей думал один найти себе дорогу в Царство Небесное — одним своим умом найти себе путь спасения: вот потому-то и зашел он в дебри непроходимые со своим мудрованием, и не нашел он себе оттуда выхода, ибо не было у него вождя, Богом данного... Вот почему святые Отцы, наши благодатные и богомудрые наставники, говорят, что нет ничего опаснее, нет ничего погибельнее, как полагаться на самого себя в деле веры и спасения. Вот таких-то своенравных, мнимых мудрецов и подстерегает враг нашего спасения, и посмотрите, послушайте, до каких погибельных мудрований доводит он их!.. Одни считают себя пророками и апостолами, другие мнят себя быть святыми и чистыми, и всех, кто не согласен с ними, считают погибшими; иные воображают, будто через них говорит Дух Божий, и в гордости своей дерзают произносить страшные хулы на Церковь Божию и ее служителей и на всех православно, в смирении сердца, верующих... За то и отступает от таковых благодать Божия, покрывает их тьма заблуждения и доходят они до такого безумия, что называют себя именем Самого Господа нашего Иисуса Христа, величаются каким-то христами и какими-то богами... Это ли не прелесть сатаны? Это ли не сети диавольские?.. Гордость низвергла сатану с неба, она же низводит в бездну гибели и всех, кто не хочет спасаться в послушании Церкви Христовой, по заповеди Самого Христа Господа: «аще кто Церковь преслушает, буди тебе яко язычник и мытарь» (Мф. 18; 17). Бог хочет, чтобы мы, для своего спасения, прежде всего и паче всего смиряли свое сердце: «научитеся от Мене, глаголет Он, яко кроток есмь и смирен сердцем» (Мф. 11; 29). Без смирения неугодны Ему никакие подвиги, никакие жертвы, никакие добродетели. Только сердце сокрушенно и смиренно Он не отвергает. Поэтому и святые Отцы так настойчиво требуют от нас смирения: "Если ты истинно хочешь спастись, — говорит, например, преподобный Варсануфий Великий, — то сколько имеешь силы, уничижай себя день и ночь, понуждаясь увидеть себя ниже всякого человека. Это есть истинный путь, кроме его нет другого желающему спастись о укрепляющем его Христе. Да течет по нем желающий спастись, да течет желающий, — течет, да постигнет; свидетельствуюсь в том пред Богом живым и хотящим даровать жизнь вечную всякому желающему ее!" — Но где оно, это святое смирение, у всех этих самозванных учителей, которые воображают, будто стали умнее всех святых Божиих, в послушании Церкви спасение получивших? Бойся их, брат возлюбленный, бойся яко волков хищных, прикрывающихся одеждою овец. Аще Церковь преслушает, если хулит или порицает такой человек святую матерь твою Церковь Православную, если позволяет себе критиковать и осуждать ее святые уставы и чиноположения, то да будет он тебе яко язычник и мытарь! Пусть будет для тебя такой человек — как чужой, потому что — кому Церковь не мать, тому и Бог не Отец. Грозит беда овцам без пастыря: волк легко может расхитить и разогнать их (Ин. 10; 12); постоянно грозят беды и путнику на тесном и прискорбном пути без верного вождя-наставника: так легко ему заблудиться среди неведомых ему пустынь, легко попасть в руки разбойников или в лапы хищных обитателей вертепов пустынных... Горе и христианину, если он хочет устроить свое спасение самочинно, если не хочет повиноваться порядку, Богом в Церкви установленному... Он легко станет добычею исконного человекоубийцы, адского змия-диавола. Да сохранит, вас, други мои, Господь Своею благодатию от сего врага искусителя под сению общей матери нашей Церкви Православной, и да устроит наше спасение в послушание ее уставам и богоустановленным в ней порядкам!.. Аминь. Оглавление 794. По совести ли рассуждают наши штундисты? Что сказать о ребенке, который имеет охоту обучиться какому-нибудь искусству, но хочет до всего дойти только своим умом, не хочет знать никаких учителей и на советы людей опытных не обращает внимания? — Можно сказать наверное, что такой ребенок ничему не научится. Вот тоже самое можно сказать и о наших штундистах, молоканах и вообще всех тех сектантах, которые в делах веры до всего думают дойти одним собственным смышлением, которые знать не хотят учения святой матери нашей Церкви Православной. В самом деле: вот уже девятнадцатое столетие живет святая Церковь, и сколько миллионов верующих спаслось в ее недрах, а эти новые умники-штундисты додумались, будто в Церкви нет спасения, будто они-то умнее самой Церкви рассуждают, будто все эти миллионы верующих, в течении веков обретавшие спасение в Церкви, неправо думали, неправо мыслили, ошибались, и вот теперь только новые учители, вроде Рябошапки, Коваля и им подобных, открыли истину и их вот надобно слушать... Не детские ли это понятия? Как следует рассуждать человеку разумному? Без сомнения, он прежде всего скажет сам себе: "В вопросах веры и спасения опасно доверять своему уму-разуму; в течение девятнадцати веков, с той поры, как жил на земле во плоти Христос Спаситель, среди верующих Христиан конечно немало было людей мудрых, Богу угодных; вот и надобно мне, прежде, чем пускаться в свои суждения о делах веры, узнать: как думали, как учили все эти люди мудрые и богоугодные? Я верую, что святые ученики Господа моего Иисуса Христа, или святые Апостолы, были научены Духом Божиим, не может же быть, чтобы Дух Божий после Апостолов так и не просвещал никого... У святых Апостолов были их любимые ученики, после которых остались и писания их: если я хочу знать истину Божию, как следует, то мне прежде всего надобно прочитать писания не только святых Апостолов, но и всех их учеников и ближайших преемников. И у этих учеников апостольских тоже были ученики и преемники, которые тоже после себя оставили писания: непременно надобно и эти писания прочитать. Ведь такие люди, которые ближе жили ко временам апостольским, могли многое слышать от учеников апостольских, как те слышали от самих Апостолов: как же не познакомиться с писаниями таких мужей? — Но и сии ближайшие ко временам апостольским мужи имели своих учеников, которых ряд преемственно доходит до славных веков святоотеческих, до века Василия Великого, Иоанна Златоуста, Григория Богослова и многого множества других Отцов и учителей Церкви. Если я хочу добросовестно исследовать истину, мне необходимо познакомиться с писаниями святоотеческими. Но сии Отцы собирались на Вселенских Соборах, собирались со всей тогда известной вселенной, по несколько сот человек в одно место, и тут вместе обсуждали все вопросы о том, как надобно право веровать? Как понимать слово Божие? Ведь все эти вопросы, которые теперь поднимают новые лжеучители вроде штундистов и молокан, давно были подняты такими же, как эти новоявленные умники, суемудрыми толкователями слова Божия, давно все обсуждены и порешены людьми мудрыми, не то, что мы грешные или разные Рябошапки да Ковали... Так не лучше ли, не безопаснее ли, прежде чем самому мне пускаться в разные мудрования, узнать поточнее, как вопросы те были тогда решены. Ведь нельзя же, в самом деле, всех этих людей, которые тогда собирались на соборы, подозревать, будто все они были люди своекорыстные, недобросовестные: история свидетельствует, что многие из них жизнь свою положили за то учение, которое они на соборах утверждали и проповедовали... Таким свидетелям грешно не верить, таких учителей грешно подозревать в недобросовестности..." — Вот как доложен рассуждать человек разумный и добросовестный, если хочет исследовать: почему Церковь наша православная верует так, а не иначе? Истина света не боится; только тот не хочет заглянуть в историю Церкви, в историю догматов церковных, кто боится, как бы ему не пришлось расстаться со своим личным мнением, которое для него стало дороже самой истины. Бранить людей, живших за полторы тысячи лет раньше нас, не зная их даже по имени, не читав истории о них, дело недобросовестное, скажу более — прямо бесчестное. А ведь именно так и поступают все эти лжеучители-штундисты, молокане и им подобные. Они твердят одно, что всю церковную историю "попы выдумали", знать не хотят святых Отцов и учителей Церкви православной, а спросите их: да кто такой был, например, Василий Великий, или Афанасий Александрийский, или Григорий Богослов? Когда они жили? Что они написали? — наверное, ни слова не скажут на эти вопросы. А между тем всех сих столпов Церкви они поносят, как будто они были какими-то их личными врагами... Где же беспристрастие? Где справедливость? Почему они, эти лжеучители, охотно верят всевозможным клеветам на сих святых Божиих, но не хотят даже заглянуть в историю, чтобы узнать: были ли эти люди такими корыстными, нехорошими, какими их представляют враги Церкви, разные немцы, анабаптисты, лютеране, кальвинисты и прочие, имже несть числа?.. Не напоминают ли они тех гордых судей, которым так рассудительно и мудро заметил праведный Никодим: "Судит ли закон наш человека, если прежде не выслушают его, и не узнают: что он делает?" (Ин. 7; 51). Вот и ветхозаветный закон не позволял произносить суда над человеком, не узнав прежде, в чем его обвиняют, и справедливо ли обвинение, а наши деревенские умники обвиняют всю Церковь Божию, всех святых Отцов и учителей Церкви, поносят их, и не хотят даже заглянуть в книги: кого и за что бранят? И еще величаются своим беспристрастием! Не беспристрастие это, а гордость одна, та непомерная гордость, которая довела еврейских законников до распятия Христа Сына Божия. Вот кому себя уподобляют эти лжеучители самозванные, проповедники штунды и других ересей! Хвалятся они знанием Писания, но посмотрели бы они, если уж не хотят читать, хотя глазом взглянули бы, сколько книг толкования на Святое Писание написали святые Отцы! Недаром православные люди иногда целую жизнь проводят над изучением писаний святоотеческих и все же в конце концов сознаются, что это — неисчерпаемый источник богословия, благодатного назидания и мудрости духовной. И вот этим-то неисчерпаемым источником пренебрегают наши суемудрые проповедники штунды; для них толкования разных немецких выходцев и своих деревенских умников, вроде Рябошапки и Коваля, важнее всех древних учителей веры, важнее учеников апостольских, которые от самих Апостолов слышали учение Христово и, конечно, вернее наших умников понимали его, — важнее учения всех святых мужей — страдальцев за веру, каковы были Афанасий Великий, Григорий Богослов, Василий Великий, Иоанн Златоуст и многое множество других святых Отцов и учителей Церкви! Не есть ли это какая-то ребяческая самонадеянность, тем более непростительная, что дело идет о вечном спасении, о том, дороже чего для человека не может быть ни на небе, ни на земле?! Больно подумать, что эти несчастные люди когда-то были православными людьми; только вот горе: будучи людьми темными, неучеными, они не захотели обратиться за просвещением к своей матери, Церкви Православной, а пристали к каким-то немцам, которые и наклеветали им на Церковь Божию то, что внушил им исконный враг спасения — диавол, чему учил их еще расстриженный латинский монах Лютер и его последователи... Бедные простецы! Попали они вместо пастырей на волков хищных, которые и стараются из них сделать уже не только штундистов, но и прямо немцев: не тайна ведь, что в домах наших штундистов на почетном месте находят портреты не Русского Царя Православного, а немецкого — инославного... Не понимают эти несчастные люди, что немцам не вера их нужна, а нужны сами они, чтобы из них самих немцев сделать... Просвещение — дело доброе; хочешь просветиться, вере своей научиться — обратись к своей Церкви, к своему пастырю, Богом тебе данному, и он раскроет тебе сокровищницу мудрости, в писаниях богомудрых Отцов Церкви обретаемую, и будешь ты истинно мудрым человеком, ибо научишься оттуда той великой мудрости, которая, по слову праведного Иова, есть благочестие! (Иов. 28; 28), и которая, по слову брата Господня апостола Иакова, бывает кроткая, — не гордая, самонадеянная, а смиренная, целомудренная, полная милосердия и плодов благих (Иак. 3; 17). Есть ли сии признаки в наших штундистах, молоканах и им подобных сектантах? — Не нам судить дела их и поведение: Бог им будет судья праведный; одно можем сказать, что уж очень они любят хвалиться своими добрыми делами, выставлять их напоказ, а это уже плохой признак: не на почве смирения сии дела совершаются, а на почве, удобренной тщеславием, а тщеславие есть плод и родное чадо гордости, Богу противной и людям немилой... Добродетель должна быть целомудренна и стыдлива, смиренна и сокровенна, а если она выставляет себя напоказ, то это уже не есть добродетель... Да сохранит нас великий Учитель смирения — Господь наш от такой фарисейской добродетели!.