Троицкие Листки (103)

461. Четыредесять проповедников Жалуются иногда на недостаток в Церкви проповедников. А мне кажется, что у нас меньше слушателей, нежели проповедников. Ибо, верно, немало таких церквей, в коих сегодня не найдется и по десяти слушателей, а проповедников ныне в каждой церкви по четыредесяти. Так называю я празднуемых ныне святых Мучеников; и верно - никто не лишит их сего священного титла. Ибо, если по слову Писания, не мал уже и тот, кто возвещает истину словом и устами, то на какую высоту должно поставить того, кто за истину проповеди Евангельской пролил свою кровь и претерпел смерть мученическую? Не такая ли проповедь сокрушила идолов и привлекла ко Христу вселенную? У первобытных христиан, гонимых неверующими, самое богослужение и Таинства совершались тайно, под землею, среди безмолвия полунощного. Но глас Евангельской проповеди гремел неумолчно во все концы земли, привлекая всех и каждого ко Христу. Откуда исходил он? Из мрачных темниц, наполненных христианами, из раскаленных печей и котлов, в кои повергали их, с пылающих костров и крестов, облитых кровию свидетелей истины. Является на позор среди града или веси исповедник Христов, и начинается проповедь! Ему предлагают прощение и свободу, богатства и чести, иногда цветущую красотою невесту, —да только поклонится идолам. Но он возводит очи горе и вместо ответа знаменует себя Крестом! Его подвергают мукам, бичуют, жгут различными огнями, рвут тело клещами, лишают очей и уст — он терпит без ропота и молится о самых мучителях! Его предают на растерзание лютым зверям или пригвождают ко кресту, или повергают с камнем на шее в море — он встречает смерть с таким светлым лицом, с каким редкие идут под венец брачный. Удивительно ли после сего, что самые грубые толпы народа, пораженные величием души страдальца, пришед сами в умиление, восклицали: "Велик Бог Христианский!" — Этой-то проповедью, братие мои, побежден мир. Не оружием, не красноречием, не мудростию земною! И вот, подобные проповедникам являются ныне пред нами, — не один, не два, не десять — а четыредесять, как бы по числу дней святого Великого поста. Что же они нам проповедуют? Проповедуют любить Христа до смерти, не бояться на земле ничего, кроме Бога, пренебрегать всеми благами мира, веровать в жизнь будущую так, как бы она была пред очами нашими. Ибо, что заставило их претерпеть мороз всенощного пребывания в озере зимнем, сокрушение ног и голеней молотом, как не любовь ко Христу? "Не точию честь воинскую, но и самые телеса наши возьми от нас: ничтоже бо нам есть дражае, ничтоже честнее, паче Христа Бога нашего", — так отвечали мученики на угрозы мучителя. Что же мучитель? Кипя гневом и пользуясь временем года, он повелевает их, связанных и обнаженных, повергнуть в озеро, да погибнут от мороза. В то же время, злохитрый, велит устроить на берегу баню, дабы желающий избежать смерти нашел себе в ней жизнь. Таким образом, и мороз, и теплота равно служат злобе мучителя и во искушение подвижников. Но кто и что может разлучить истинно верующих от любви Христовой? Павел давно за всех них дал ответ, что сего не могут сделать ни живот, ни смерть, ничто — ни настоящее, ни грядущее. Как бы вы думали, братие мои, проведут святые подвижники ночь в озере? Они совершали там всенощное богослужение. Слышите ли, как начинают раздаваться по воздуху псалмы Давидовы? Слышите ли целый хор гласов, призывающих небо и землю, мороз, снег и дух бурен хвалить имя Господне? Это гласы святых страдальцев. Тело их покрывается льдом, а сердце разгорается любовью Христовою; уста от мраза цепенеют, а дух парит как пламень горе, к Богу Крепкому и Живому. О озеро, не водами, а молитвами наполненное! Не ветром, а Духом Божиим колеблемое! Не безгласных рыб, а как бы Ангелов бесплотных вмещающее! Но вот, среди мрака полунощного внезапно разверзаются небеса, являются венцы небесные и сходят на главы страстотерпцев. Но что значит, что сих венцов только тридесять девять? где же четыредесятый? Увы, один из страждущих, не стерпев мук, обратился к бане, устроенной мучителем; но где думал несчастный обрести спасение, там внезапно испустил дух. Но его место не остается праздным, не нарушается святое число страстотерпцев. В самом деле, кто это, без судей и мучителей, бежит к озеру, свергает с себя одежду, и с словами: "Я — христианин", — становится рядом со святыми Мучениками? Это один из их же стражей, который не предался сну, подобно собратиям своим, видел все терпение и всю веру слуг Христовых, зрел венцы, на них сходящие с неба, и, уразумев недостающее число их, спешит восполнить собою недостаток и принять тот венец, от коего уклонился маловерный собрат их. Итак, опять совершенная победа над диаволом! Четыредесять вошло в озеро, четыредесять и выйдет, да не будет ни малейшей радости врагу Божию! Видите ли, что каждый мученик есть проповедник? Чем привлечен сей новый подвижник? Не проповедью с кафедры церковной, а венцом святых исповедников, стоявших за Христа всю ночь в хладном озере. Так действовал некогда пример святых Мучеников! Над нами, кажется, и он потерял всю силу. Когда проповедник ли или какая книга расскажет нам о подвигах мученических, мы изумляемся величию души их, не думая, однако же, нисколько о том, чтобы взять с них пример для себя, засветить от их небесного огня в своем сердце веру, устремиться по следам их любви к Богу. Даже те из нас, кои носят имена святых Мучеников, часто вовсе не знают, кто был тот, коего имя они носят со дня своего рождения. Но обратимся к нашим проповедникам. Итак, озеро не потопило их, мраз зимний не погасил в них пламени веры и любви. Что же делает мучитель? Осуждает их на перебиение голеней и сим, не ведая сам, уготовляет им новый венец на небе. Мог ли после сего оставить их без подкрепления на сей подвиг Тот, Кто Сам в верторграде Гефсиманском благоволил быть укрепляем от Ангела? И вот, в час полунощи, которую святые Мученики проводили в молитве и песнопении, ожидая наутро смерти, темница их исполняется светом небесным, и они слышат глас глаголющий: "Веруяй в Мя, аще и умрет, оживет; дерзайте, мужайтесь, стойте: побеждающий приимет венец жизни!" — Ободренные сим гласом, Страстотерпцы наутро шли на смерть, как мы возвращаемся после долговременного отсутствия в дом отеческий. Итак, душа их уже воспарила на небо, но святые телеса оставались еще во власти мучителей. Что же делают слуги сатаны? Зная, что христиане дорожат останками святых Мучеников и чтут с благоговением их, яко святыню, они предают телеса пламени, и потом самые останки, после сожжения, изсыпают в реку. Но не напрасно написано: «хранит Господь вся кости их и ни едина от них сокрушится» (Пс. 33; 21). В постыждение злобы и лукавства сатаны, Мученики являются в сновидении епископу и повелевают ему именем Божиим взять из реки то, что осталось от телес их. Повеление радостное, но как исполнить его? как приступить к реке пред глазами мучителей? И как найти то, что поглощено водою? Но для веры и упования нет неисполнимого. Святитель с малым числом верующих идет к реке ночью, без всяких светильников, не ведая сам, как обретется сокровище. И вот, кости Мучеников сами собою являются тотчас как звезды на дне потока, блистая сиянием небесным, и верующие без всякого усилия собирают их, яко драгоценное сокровище, яко ободрение для самих себя на подвиг мученический. —Да, братие мои, на подобный же подвиг мученический. Тогда было не то, что ныне, — нельзя было, подобно нам, быть христианами по одному имени. Исповедовать Христа значило в то время быть готовым на все: ныне лишиться имущества, завтра подвергнуться ссылке, послезавтра идти на костер или на борьбу со львами и тиграми... Взглянем еще раз на светоносный лик наших нынешних проповедников. Что же они вещают нам? Все вещают одно и тоже, то есть любить Господа Иисуса до смерти, не менять заповедей Его ни на что в мире, все терпеть и переносить для сохранения драгоценного залога веры и любви, не почитать ничего страшным, кроме Суда и гнева Божия, жить на земли для Неба и презирать, где нужно, не только землю и все земное, но самое тело, самую жизнь свою. Аминь. (Из сочинений Иннокентия, архиепископа Херсонского и Таврического) Оглавление 462. Грех – наш губитель. (Великопостное поучение) «Да не царствует убо грех в мертвеннем вашем теле» (Рим. 6; 12) «Творяй грех, раб есть греха» (Ин. 8; 34) О грехе сегодня будет слово мое, возлюбленные о Господе братия! "О грехе?" — подумает, может быть, иной. "Как тяжело слушать о грехе!" — подумает так и пойдет вон из храма Божия. Но подожди, дорогой брат мой, не спеши отвращать слух свой от слова моего. Где тот счастливец, который был бы свободен от греха, которому не тягостно было бы говорить о грехе, которого совесть была бы спокойна при воспоминании об этой ужасной язве, поразившей всех без исключения смертных потомков Адамовых? Все мы — грешники, а грешник — что больной: не любит больной горьких лекарств, больно ему, когда врач его раны касается, но и то, и другое необходимо для врачевания. Послушай же и ты, друг мой, слово о грехе, может быть, оно коснется сердца твоего бедного, и ты задумаешься о своем положении, о ранах своей души. Может быть, голос совести скажет тебе что-нибудь спасительное, и ты хотя вздохнешь с раскаянием и оградишь себя крестным знамением. А у Бога и это движение души твоей не пропадет: Он пошлет к тебе Своего Ангела с благодатною помощью, с ободрением, с милостью... Поразмыслим же вместе о том, как ужасен грех сам по себе, и к чему ведет он своего пленника. Как больно думать о глубоком нравственном падении рода человеческого! Больно и страшно! Вот уже девятнадцать веков вера христианская разливает непрестанно Божественный свет свой среди людей, и однако какая тьма греховная покрывает нас еще и теперь, сколько ужасов влечет за собой грех, содеянный нами однажды! Увы, мир лежал и доселе лежит во зле! И в какое странное и вместе ужасное положение ставят человека и ныне его грехи, его страсти и греховные привычки! И никакое высокое положение, никакое блестящее образование — ничто не спасает человека от опасности грехопадений. На жизненном пути каждый день, каждый час мы легко можем забыться, уклониться с пути Божия и согрешить. О, как слаб сам по себе человек! При всем богатстве света Христова и спасающей благодати, в нас живет и доселе семя греховное. И для того, чтобы это семя пустило ростки от себя, оно не нуждается ни в чем — ни в науке, ни в ухаживании за ним; оно рождается вместе с нами, живет в нас и растет, растет до гроба. Это наше наследственное расположение ко греху. "Лета прибавляются, — говорит Черниговский святитель Филарет, —лета приближают ко гробу, а душа не лучше, несмотря на приближение грозного отчета. Опытность научает многому для житейского обихода, а для душевного спасения и она, без благодатной Божией помощи, не прибавляет ничего. Человек был грешником, —грешник и теперь. Страсти владеют всем по-прежнему: одни засыпают, другие пробуждаются, одни слабеют, другие становятся сильнее. Что это за странное явление — человек!" Да, не напрасно Святая Церковь, чтобы сохранить нас от греха, так часто возглашает при каждом богослужении: "Дне сего совершенна, свята, мирна и безгрешна у Господа просим", — не напрасно просит она своим чадам и безгрешного дня, и безгрешного вечера. Достаточно бывает иногда одной минуты, одного неосторожного взгляда или шага, чтобы грех вошел в твою душу, внес туда свой мрак и расстроил твою духовную жизнь. И не заметишь, как перейдешь от света к мраку и от дня Господня к ночи греховной. На минуту забудешься ты, послабеешь вниманием к себе, — и ты не тот уже, не чувствуешь уже себя в том свете, в котором был дотоле. Свет Христов как бы меркнет в твоем сердце и помышлениях; вокруг тебя или, вернее сказать — в тебе самом, появляется какой-то мрак, ослабляющий твое духовное зрение. Стезя жизненная, по которой доселе шел ты доброю и твердою стопою, начинает казаться тебе трудною, колебаться под тобою от возникающих в душе твоей мрачных помышлений и сомнений. И горе тебе, если вскорости не пробудится твоя совесть, если в сердце не услышишь ты голос ее: "Како сотворю глагол сей злый и согрешу пред Богом?" — Темное облако в твоем сердце превращается в грозную тучу, и какой мрак обнимет тебя, какое расстройство почувствуешь ты, если искушающий помысл перейдет в похоть и, наконец, в грех! Грех! Что такое он для души нашей? Что такое он и для тела нашего? Увы, это страшная сила, всегда гибельно действующая на нас! Как стрела грех язвит душу, как яд он отравляет тело... «Господи! исцели душу мою, яко согреших Тебе... Господи! возсмердеша и согниша» — смердят и гниют «раны моя от лица безумия моего» — от безумных деяний моих, и «несть мира в костех моих от лица грех моих!» — так отзывался по собственному опыту пророк Давид о пагубных действиях греха на душу и тело наше. Грех — это не что-нибудь одиночное, нет, он как семя носит в себе и будущее потомство свое, и потомство бесчисленное, бесконечное... Один грех рождает из себя множество других грехов по тесной связи их между собою. Кому неизвестно, что все грехи мира — дети одной матери, одного греха наших прародителей? Горе тому, кто позволит вырасти в себе греху, то есть обратиться ему в страсть и привычку! Поработив себе силы души и тела, грех плодится свободно; скоро заявляет душе свои преступные требования как властелин, мало-помалу закрывает пред нею мир духовный, подобно тому, как темная ночь закрывает от нас предметы мира видимого. Ослабляя душу в добре, грех в той же мере возбуждает ее ко злу, и она незаметно для самой себя становится сама как бы плотию, по выражению Священного Писания, и привыкает смотреть на все глазами греха. Прежде, бывало, она чувствовала присутствие Божие и в природе, и в собственной совести; теперь она уже не замечает присутствия Божия ни в себе, ни в мире. Наконец, по мере того, как в душе укрепляется греховная привычка, а вместе с тем затемняется и образ Божий, получает доступ к ней диавол, мало-помалу забирает ее в свои руки и распоряжается ею, как своею пленницей и рабой. Этот отец мрака, этот человекоубийца заставляет несчастную душу творить его волю, повергает ее из одного падения в другое, более глубокое, и радуется ее унижению, как враг Бога и человека. Вот до чего доводит нас грех, если мы не будем искоренять его из сердца и позволим ему свободно расти в нашей душе! Что же тут делать? Что делать в таком ужасном положении? Кто изведет из мрачной темницы душу омраченную? Кто угасит пламень страстей ее? Кто пробудит спящую совесть? Кто умягчит жестокость сердца, окаменевшего от греховных навыков и привычек? Кто, наконец, поставит нас на иной путь жизни? Ответ на это дает нам Святая Церковь, эта хранительница света Христова. Она указывает нам на святейшие, благодатные Таинства Покаяния и Причащения, она говорит неумолчно, что на пути покаяния у нас нет иной помощи более твердой и нет иной надежды более непостьщной, как Матерь Света, Матерь Победителя греха, ада и диавола. На пути покаяния, на пути обращения к Спасителю Матерь Божия не только наша Заступница, но и всегдашняя Помощница... К Ней прежде всего и обратимся, братие, с горячею сердечною мольбою: "К Богородице прилежно ныне притецем, грешнии и смиреннии, и припадем, в покаянии зовуще из глубины души: Владычице, помози, на ны милосердовавши, потщися, погибаем от множества прегрешений, не отврати Твоя рабы тщи, Тя бо и едину надежду имамы! Многая множества моих, Богородице, прегрешений, к Тебе прибегох, Чистая, спасения требуя; посети немоществующую мою душу, и моли Сына Твоего и Бога нашего — дати ми оставление, яже содеях лютых, Едина благословенная!" Оглавление 463. Вспомни, грешник, Страшный Суд! Можно думать, что когда люди в первый раз увидели молнию и услышали гром, то так напугались, что едва не умерли от страха. А теперь и молнию видят, и гром слышат, и нисколько не боятся их, потому что привыкли к этим страшным явлениям природы. Многие даже спокойно спят в то время, когда сверкают молнии, когда от страшных ударов грома стонут горы с такою силою, будто небо готово обрушиться на землю. Вот так же, думаю я, бывает и с грешными людьми: когда они впервые слышат грозное слово о Страшном Суде, то содрогаются от страха, а потом так прислушиваются к нему, что и слыша не слышат, и будто спят сном непробудным. Но пробудись, бедный грешник! Представь себе, что уже настал этот грозный час, что ты предстоишь уже пред Судом Божиим... Не возводи очей своих туда, где предстоят со страхом и ужасом тысячи тысяч Архангелов и тьмы тем Ангелов; не опускай очей и долу, где течет от пламенного Престола Судии страшная река огненная; не озирайся ни направо, ни налево, где предстоит бесчисленное множество людей праведных и грешных, с трепетом ожидающих в глубоком безмолвии решения своей участи... Нет! Взгляни только на Того, Кто судит, а потом обрати взор на себя самого, как на подсудимого — ведь Тот, Кто судит, есть Бог, а тот, кто судится — ты, грешник безответный! Показал некогда Христос на Фаворе только один луч славы Божества Своего, и Его ученики не выдержали блистания сей славы и пали ниц. Сошел некогда Господь на гору Синайскую только прикровенно, в громах и молнии, а весь народ израильский вострепетал от страха... Каково же будет явление Господа в тот страшный день, когда Он приидет во всей славе Своей, во всем величии Божества Своего судить преступников Его закона?! И какими очами воззришь ты, грешник, на сего Праведного Судию? Страшен Он во всей славе Своей, а наипаче страшен во гневе Своем... «Кто весть державу гнева Твоего? И от страха Твоего ярость Твою исчести?» (Пс. 89; 11). Так взывал к Богу некогда Давид. Но в сей жизни временной Он еще не являет всего Своего правосудия, Он долготерпелив, и Свою правду срастворяет ныне милосердием Своим. Ныне время благоприятно, — говорит Апостол Христов; ныне мы легко можем умилостивить Бога молитвами, слезами, покаянием, ходатайством за нас святых Божиих. А время Его второго пришествия есть время Страшного Суда. Днем гнева и откровения называет сей день Апостол святой (Рим. 2; 5). Это значит, что в сей день Бог покажет весь гнев Свой на грешниках нераскаяных. И святой Иоанн Богослов говорит, что бедные грешники, чтобы укрыться им от гнева сего, возопиют горам и камням: «падите на ны и покрыйте ны от лица Седящаго на Престоле и от гнева Его» (Откр. 6; 16). А праведный Иов желал бы сокрыться от сего гнева даже в глубинах адовых (Иов. 14; 13). Гнев сей, по слову царя Давида, есть «чаша в руце Господни вина нерастворенна» — вина цельного, без примеси воды, — одна правда, без милости, — и сию-то чашу «испиют ecu грешнии земли». Не помогут там ни ходатайства, ни молитвы, ни слезы раскаяния; тогда Господь наш явится не Богом милости и щедрот, а Богом отмщений (Пс. 93; 1). И воистину страшен будет Суд Его на грешников нераскаянных! "Неблагодарный! — как бы так скажет Он тогда всякому грешнику, — Моя жизнь бесценнее всех жизней человеческих и ангельских, а Я предал Себя на смерть — ради тебя. Моя Кровь дороже всех сокровищ райских, а Я пролил ее всю — за тебя. Ужели этого было для тебя недостаточно, чтобы видеть, как ненавистен Мне грех? И с этим-то грехом ты не захотел расстаться, не захотел покаяться?! Теперь поздно уже каяться, Я сужу тебя всею правдою Моею. «Иди от Мене, проклятый, во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его!" — Таков гнев Судии Праведного на грешника. Я говорю о нем, братие, и сам трепещу... чувствую, что слово мое изнемогает. Я не могу словом изобразить сей гнев во всем его величии. Ах, душа грешная! О, праведный Суд Божий! И на сем-то суде мы должны будем дать ответ за все наши грехи, за все, в чем согрешили делом, словом или помышлением... Все обнаружится тогда, что и как было, все тогда ясно и открыто будет пред очами Судии, пред нашею совестью, пред всеми Ангелами и человеками! Подумай же, грешный человек, можешь ли ты в чем оправдаться пред Богом? Вот Бог дал тебе в сей жизни самое простое средство к очищению твоих грехов — Таинство Покаяния. Знал ты это средство, но не воспользовался им! Жил столько-то лет, имел время, но не позаботился о покаянии... Итак, спрашиваю тебя: имеешь ли теперь какое-либо оправдание пред Богом? Что будешь отвечать на Суде Его? Или вот ты соблазнял других на грехи: не хотел тот человек лгать, ты склонил его ко лжи; не знало это дитя ничего худого, а твои слова, твои разговоры отравили его слух, соблазнили его душу; был ты отец, но сделался для своих детей учителем зла. Брат мой! Если б ты захотел загубить только свою душу — то пусть так, ты волен в своей душе. Но зачем же тебе было губить других советом своим, соблазном своим, примером своим? Спрашиваю тебя: имеешь ли в том оправдание пред Богом, Судиею Праведным? Бог дал тебе много благ в жизни сей. Был ты от природы добр, и мог бы быть для других примером мудрости и добродетели, а ты сам пошел по пути погибели. Был ты богат, много мог бы добра сделать бедным беспомощным вдовам и сиротам, но до этого не допустила тебя скупость твоя. По своим способностям ты мог бы быть украшением Церкви Божией, но ты служил плоти, миру или диаволу... Увидишь ты там сонмы многих угодников Божиих, коих освятила Божия благодать, а сия благодать и для тебя не оскудела бы, если бы в тебе не оскудело доброе произволение. Столько времени, столько бесценного времени тобою или на зло потрачено, или напрасно потеряно, а в это время ты мог бы сделать премногое множество добра, но не сделал ничего... Спрашиваю тебя: что ж, имеешь ли в том какое оправдание пред Богом? Но и этого мало. Ты и другим препятствовал делать добрые дела. Вот этот человек хотел идти в церковь помолиться, поговеть, — но ему помешала корысть твоя. Тот хотел сделать доброе дело на пользу общую, но ему воспрепятствовала зависть твоя. Что же? Какой ответ дашь во всем этом пред Господом Богом? Но закроем эту книгу, книгу грехов твоих. Раскроем другую — книгу твоих добродетелей. Посмотрим, что за добро было у тебя. Вот молился ты, но когда молился, то где бродил ум твой? Подавал ты милостыню, но какую? не самую ли малую, да и то лишь ради похвалы людской, а не ради Господней заповеди? Постился ты, но когда воздерживался от мяса и рыбы, то воздерживал ли себя от греховных страстей? Бывал ты на исповеди, но часто ли? Каялся ты, но исправился ли? И это ли твои добрые дела? Ими ли ты думаешь оправдаться пред Богом? Ах, брат мой! Покажи мне хоть одно твое доброе дело — чистое, со всех сторон доброе! Из пятидесяти, шестидесяти или ста лет жизни твоей выбери, укажи хотя один день, один час, который бы ты весь отдал Богу! Где такое добро? Где такой час? А когда так, когда нет у тебя оправдания, то какое же будет тебе решение? Я содрогаюсь, повторяя слова Праведного Судии: «иди от Мене, проклятый, во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его!» О Суд Божий Страшный! О ужасное решение! Откуда и куда же ты пойдешь? От Рая — в ад, от света славы — в огонь вечный, от жизни вечной в вечную муку, от Бога — к диаволу... О Суд Божий Страшный! О ужасное решение! Брат мой возлюбленный! Советую тебе, умоляю тебя, заклинаю тебя — пока можешь, беги от такого Суда! А это еще можно, еще не поздно, для всех наших грехов Бог два суда определил: один здесь, на земле, в настоящей нашей жизни, а другой там, во второе Свое Пришествие. Там Судия Бог—весь во гневе без милости, здесь судия — служитель Божий, отец твой духовный, имеющий от Бога власть прощать грехи без гнева, в милости. Кто здесь от духовника будет сужден и прощен, тот и там от Бога судится и прощается. Кто здесь покается, там оправдается. Вот тебе — вода и огнь, выбирай, что хочешь! (Из "Поучительного слова " святителя Илии Минятия на 3-ю неделю Великого поста) Оглавление 464. «Иди за Мною!» Христос Господь всякому из нас говорит: «иди за Мною!» Читай святое Евангелие и внимай тому, и услышишь сладчайший Его глас сей: иди за Мною! Я Создатель твой, ты создание Мое: иди за Мною! Я Господь твой, ты раб Мой: иди за Мною! Я Царь твой, ты подданный Мой: иди за Мною! Я Бог твой: иди за Мною! Я в мир ради тебя пришел: иди за Мною, Который к тебе и ради тебя пришел! Я, невидимый, на земли явился ради тебя: иди за Мною! Я, неприступный Херувимам и Серафимам, стал доступен грешникам и тебе: иди за Мною! Я, Царь Небесный, на земли пожил ради тебя: иди за Мною! Я, всесильный и всемогущий, немощным стал ради тебя: иди за Мною! Я, богат сый, тебя ради обнищал, чтобы ты нищетою Моею обогатился: иди за Мною! Я, Господь славы, поруган и обесчещен ради тебя: иди за Мною! Я, живот вечный и присносущный, вкусил смерти ради тебя, смерти же крестныя: иди за Мною! Я, на Престоле славы седящий и от Ангелов покланяемый и славимый, от грешников похулен был ради тебя: иди за Мною! Я, един имеющий бессмертие и во Свете живущий неприступном, в мертвые вменен и в темном гробе положен был ради тебя: иди за Мною! Я — твой Искупитель, твой Избавитель, твой Спаситель, Который тебя не сребром и златом, но Своею Кровию от диавола, смерти и ада искупил: иди за Мною! Видишь Мою к тебе любовь, покажи и ты Любителю твоему свою любовь, и с любовию иди за Мною! Любовь твоя тебе же пользу принесет, а не Мне; и нелюбовь тебе же повредит, а не Мне: иди за Мною! — «Господи, что есть человек, яко познался ecu ему? Или сын человечь, яко вменявши его? Человек суете уподобися» (Пс. 143; 3, 4). Пою Тя, слухом бо, Господи, услышах и ужасохся. До мене бо пришел еси, мене ища заблуждшаго. Посему многое Твое снисхождение, ради меня, прославляю, Многомилостиве! Готово сердце мое, Боже, готово сердце мое. Помоги мне, Господи Боже мой, и спаси меня по милости Твоей. Итак, что же, брат христианин, ужели ты захочешь отказаться от такового милосердного Господа твоего и Благодетеля, Который за Собою зовет тебя, и не пойдешь за Ним? — Страшно это было бы и бесстыдно! Страшно, чтобы не подвигнуть Его на праведный гнев и не подпасть Суду Его праведному, а чрез то не погибнуть. Бесстыдно, ибо Он — высочайший твой Любитель и Благодетель. Скажи, пожалуй, ежели бы царь земной позвал тебя за собою, не бросил ли бы ты все и с радостью не поспешил ли бы за ним? А вот Царь царствующих и Господь господствующих, Царь Небесный зовет тебя за Собою: «иди за Мною» — и зовет не к временной чести и славе, но к вечной жизни, к Царству Небесному и славе вечной. Иди за Мною, иди за Мною, и Я приведу тебя в вечное Мое Царство, к Вечному и Небесному Моему Отцу: «никтоже бо приидет ко Отцу, токмо Мною» (Ин. 14; 6). Блудник, прелюбодей и нечистоты любитель! Услышь глас Господень, покайся и иди за Мною! Злобный мститель и убийца! Услышь глас Господень, покайся и иди за Мною! Тать, хищник, грабитель и лихоимец! Услышь глас Господень: покайся и иди за Мною! Укоритель, ругатель, клеветник и всяк злоречивый! Услышь глас Господень: покайся и иди за Мною! Лжец, обманщик и лицемер! Услышь глас Господень: покайся, и иди за Мною! Всякий грешник, в нераскаянии живущий! Услышь глас Господень: покайся и иди за Мною! Услышь глас Господень, зовущий тебя, услышь глас Того, Который так тебя возлюбил и так милостив к тебе, услышь глас Его: покайся и иди за Мною! Человече, любимое Мое создание! Я сошел с небес, чтобы тебя на небо возвести: иди за Мною! Я на земли пожил, чтобы тебя соделать жителем Неба: иди за Мною! Я не имел, где головы приклонить, чтобы тебя в дом Отца Моего Небесного привести: иди за Мною! Я трудился, чтобы тебя в вечный покой ввести: иди за Мною! Я обнищал, чтобы тебя обогатить: иди за Мною! Я плакал, болезновал, скорбел и тужил, чтобы тебе подать истинное утешение, радость и веселие: иди за Мною! Я похулен, поруган и обесчещен был, чтобы тебя, обесчещенное Мое создание, прославить: иди за Мною! Я связан был, чтобы тебя от уз греховных разрешить: иди за Мною! Я, Судия живых и мертвых, судим был и осужден, чтобы тебя вечного Суда избавить: иди за Мною! Я со беззаконным именем был, чтобы тебя оправдать: иди за Мною! Я вкусил смерти, смерти же крестныя, чтобы тебя, создание Мое, ядом змииным умерщвленное, оживить: иди за Мною! Я восстал из мертвых, чтобы и ты душою и телом воскрес: иди за Мною! Я вознесся на небо, чтобы и тебя туда вознести: иди за Мною! Я сел одесную Бога и Отца, чтобы и ты прославился: иди за Мною! Я во всем уподобился тебе, кроме греха, чтобы и ты стал подобен Мне: иди за Мною! Я образ твой на Себя восприял, чтобы и ты Мне сообразен стал: иди за Мною! Я пришел к тебе, чтобы привлечь тебя к Себе, тебя, любезное Мое создание отпадшее: иди за Мною! Видишь, человече, любовь Мою к тебе, видишь и Промысл Мой о тебе. За сие ничего от тебя не требую, как только того, чтобы ты Мне благодарен был и шел за Мною, и чрез то спасение со славой вечной получил. Сего я от тебя хочу, да будет убо и твое хотение. Иди убо за Мною, Который алчет и жаждет спасения твоего, и подаст тебе спасение Мое! Возлюби Мою нищету, и будешь истинно богат! Возлюби Мое смирение, и будешь истинно славен и велик! Возлюби Мою кротость и терпение, и будешь истинно тих, покоен и мирен! Оставь землю, и будешь иметь небо! Оставь мир, и будешь иметь в себе Бога! Отрекись себя, и будешь истинно обладать собою! Оставь утеху плоти и мира, и будешь иметь истинное утешение! Оставь богатство тленное, и будешь иметь нетленное! Оставь честь и славу земную, и будешь иметь небесную! Иди за Мною, и будешь иметь все, чего желает душа твоя, но истинное, несравненное лучшее паче всего, что ни оставишь! Слыши убо и внимай, душа грешная, глас Искупителя твоего Иисуса, иди за Ним. Поспешай, поспешай, возлюбленный, пока зовет, и двери отверсты. Небо отверсто, и входят туда мытари, прелюбодеи и всякие грешники кающиеся; поспешай и ты, бедный грешник, туда же, чтобы получить Царство Небесное. Туда вошли Апостолы, мученики, святители, преподобные и все святые Божии и живут ныне во обителях Небесного Отца; идут туда и ныне многие, и приходят, но только те, кои идут за Пресладким своим Иисусом и благодатию Его вселяются в покое вечном. Душе моя, услышь и ты глас Господень, и прилепися к святой дружине той, и с ними иди за Иисусом, верным вождем, да и в час исхода твоего услышишь глас Его: «в путь узкий хождшии прискорбный, ecu в житии крест яко ярем вземшии, и Мне последовавшии верою, приидите, насладитеся, ихже уготовах вам почестей и венцов небесных. — Аще кто Мне служит, Мне да последствует: и идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет» (Ин. 12; 26). «Иже не пришлет креста своего, и в след Мене грядет, несть Мене достоин» (Мф. 10; 38). «Аз есмь свет миру: ходяй по Мне, не имать ходити в тме, но имать свет животный» (Ин. 8; 12), — глаголет Господь. Так Христос Господь всякому христианину глаголет: иди за Мною. Но сатана, враг рода человеческого, шепчет во уши человека и отзывает к себе, глаголя: иди за мною. Слышит человек злые шептания его, то есть злые и богопротивные помыслы. О человече! Кого же тебе лучше послушать? Христа ли Господа твоего, Который хочет тебя спасти и в вечное Свое привести Царствие, — или злого шепотника-диавола, который хочет тебя от Христа Спасителя твоего отвести и в вечную погибель вринуть? Христос есть свет —диавол есть тьма. Христос есть живот —диавол есть смерть. Христос есть истина — диавол есть ложь и отец лжи. Христос есть любитель твой — диавол есть враг твой. Христос есть благодетель твой — диавол есть злотворитель твой. Христос есть истинное и высочайшее добро —диавол крайнее зло. Христос есть Спаситель твой — диавол губитель твой. Христос хочет навеки спасти тебя, на сие бо и в мир пришел ради тебя - диавол хочет навеки погубить тебя. Христос хочет вечную жизнь подать тебе — диавол хочет навеки умертвить тебя. Христос хочет в вечное Свое Царство ввести тебя — диавол хочет в вечное мучение за собою увести тебя. Христос хочет навеки обогатить тебя —диавол хочет навеки нищим тебя сделать. Христос хочет вечно прославить тебя — диавол хочет посрамить тебя. Христос хочет вечно почтить тебя — диавол хочет навеки обесчестить тебя. Видишь, что есть Христос, и что есть диавол, и ради чего шепчет он тебе и отзывает от Христа Господа твоего вслед за собою? Хочет он тебя навеки погубить, как и сам в погибели находится. Вот хитрость его, вот злой умысл его на нас!