Псалом 6 / Толковая псалтирь Евфи́мий Зигабе́н

Псалом 6 В конец, в песнях, о осьмом, Псалом Давиду ЧТО значит надписание в конец, о том было уже говорено прежде (см. Пс.4 и 5.). В песнех же надписан настоящий псалом потому, что в нем содержатся песни и величания, составленные пророком во славу Божию,—и затем моление его об осьмом, то есть о будущем веке. Седьмой же, это есть век настоящий, так как он седмицами измеряется, из седмиц составляется и в седмицах повторяется; а будущий век называется осьмым, как следующий за настоящим—седьмым. Свою молитву относительно будущего века пророк возносит здесь к Господу—не от собственного только своего лица, но и от лица всех нас, как к будущему общему нашему Судии. Написан этот псалом после того, как пророк подвергнулся тем тяжелым испытаниям, которые были ниспосланы на него Богом за некоторые его грехи. Ст. 2. Господи, да не яростию Твоею обличиши мене, ниже гневом Твоим накажеши мене. В книге же Иова напротив говорится, что блажен человек, егоже обличи Бог (Иов. 6, 17). Да и сам Давид в одном месте рассуждает по-видимому об этом иначе, именно он говорит так: Блажен человек, егоже аще накажеши, Господи (Псал.93,12). Но и в приведенных выше словах пророк не вовсе хочет отстранить от себя обличение и наказание Божие; он только просит у Господа, чтобы это Его обличение и наказание не было соединено с раздражением (яростию) и гневом, ибо пророк знал, что гнев Божий нестерпим и боялся, как бы ему не погибнуть от него совершенно; а потому и просит Бога, чтобы посещение Господне было спокойное, от чего посещаемый мог исправиться и тем легче мог избежать страшного наказания за свои грехи на будущем суде Божием. Вот почему и в своей молитве он поставил сначала обличение, а потом наказание, как следующее за первым. Впрочем заметим, что все Божие свободно от раздражительности и какой либо страсти. И если пророки приписываюсь Богу подобные душевные расположения, то это только потому, или лучше сказать для того, чтобы показать нам—людям, что Господь печется о каждом из нас; что Он все видит и слышит; что Он радуется и печалится, осуждает, раздражается, гневается и тому подобн.;—говорит это—далее — для того, дабы мы, устрашенные таким образом, воздержались от своих пороков. Или иначе: если пророки стараются обяснять человеческими действиями действия божественные; то это только значит, что как говорящее, т.е. сами пророки, так и слушающие их— суть люди, и потому то, что хотят сообщить первые последним о Боге, выражают пред ними и языком человеческим. Да и не может быть иначе, чтобы сущие в теле разговаривали между собою каким-нибудь иным образом, а не телесно же. Точно также (например), обращаясь с нашею речью к иноземцам, мы стараемся употреблять при этом их природный язык, чтобы быть для них понятными. Или болтая (например) с детьми, мы стараемся подражать им в выговоре и картавим и приспособляемся к их детским понятиям, хотя бы сами мы были сто раз умнее их. Примем это за общее правило для всех подобных случаев, могущих встретиться при чтении псалмов. Таким образом слова пророка: да не яростию Твоею накажеши мене, ниже гневом Твоим, можно выразить так: да не осудишь меня Ты, Господи, как бы говорит он, достойно и да не подвергнешь меня Ты заслуженному мною наказанию. Ст. 3. Помилуй мя, Господи, яко немощен есмь. Если бы, говорит, ум мой не был немощен; то страдания не могли бы его сломить. Или же: пророк хочет выразить этим ту мысль, что он оказывается немощным для борьбы с невидимым своим врагом, который явно и тайно коварствует против него. Или также: что он как бы сделался немощным, сокрушаемый страстями. Таким образом пророк как бы так говорит, обращаясь к Богу: прими Боже в уважение мою немощь и не осуди меня совершенно; ведь я не добровольно поддаюсь моему врагу. В таком воззвании к Господу, как взывал пророк, т.е. помилуй мя,—вcе мы имеем нужду ежечасно. Ибо в одном месте тот же пророк говорит: Аще беззакония, назриши Господи, Господи, кто постоишь (Псал.129, 3)? И еще: Яко не оправдится пред Тобою всяк живый (Псал.142, 2). Равным образом и другой пророк говорит так: кто похвалится еже имети сердце чисто, или кто речет чисть быти от скверны. Да, все мы имеем нужду в Божием милосердии, но не все получаем его; ибо милосердие Божие взыскивает только человека достойного сего. И немощны также все мы; ибо: аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущие (Псал.126,1). И: аше не Господь сохранить град, всуе бде стрегий (Псал.126, 1). Исцели мя, Господи, яко смятошася (потряслись) кости моя. Скорбь от испытаний во мне, говорит, сильна до такой степени, что она доходит до моих костей, и даже их она потрясла, не смотря на то, что они лишены чувствительности. Этим пророк хотел изобразить самую крайнюю степень, которой достигла испытываемая им душевная скорбь. Или также: под костями можно разуметь силы и способности ума, которыми он сопротивляется испытаниям. Ст. 4. И душа моя смятеся (возмущена) зело—не перенесши т.е. силы скорбей. Выражение это особенно прилично тем случаям, когда кто-нибудь бывает возбуждаем к безрассудному какому либо гневу или постыдной страсти. Ибо тогда диавол, с силою устремляясь на нас, подобно сильному ветру, волнующему море, старается возмущать и тело наше и нашу душу, тогда как тело, так и душа наша приходят в расстройство, обуреваются и не сохраняют своего собственного назначения и порядка. И Ты, Господи, доколе. Это голос—не человека ропщущего на Бога, а человека томимого скорбями. Я, говорит пророк, долго оставался как бы в некоторою забвении у Тебя, Господи; а между тем я находился в таком состоянии, что сильно нуждался в Твоей помощи. Потому что к тем, которые бывают искушаемы от своих собственных грехов, Господь не тотчас поспешает на помощь, по великому своему смотрению. Во время, говорит, благоприятно услышах Тя. Напротив к тем, которые бывают искушаемы по причини козней лукавого, Господь скоро спешит с своею всесильною помощью. Еще ти глаголющу, говорится в Писании, реку: се Аз. Ст. 5. Обратися ко мне, Господи, избави душу мою. Хотя Ты, Господи, и отвратил лице Твое от меня за мои грехи, но обрати, говорит, его снова ко мне и избавь меня от скорбей моих. Спаси мя ради милости твоея. Прошу, говорит, я этого—не за собственные добрые дела, ибо их у меня нет; но по милости Твоей. Ст. 6. Яко несть в смерти поминаяй Тебе (Ибо умерший не вспоминает Тебя). Смертию здесь пророк называет грех, так как он есть виновник смерти; ибо сначала явился в мир грех, а за ним уже явилась и смерть, как его следствие. И так, говорит пророк, тот, кто творит грех, в то самое время не помнит уже о Боги, как бы опьяневший от этого греха и ослепленный им. Или же: пророк называет здесь смертию время кончины, когда человек вместе с жизнь утрачивает и возможность памятования о Боге или призывания Его к себе на помощь, ибо в то время это призывание уже бесполезно. Во аде же кто исповестся (исповедается) Тебе? Раскаяние в соделанных грехах обыкновенно бывает только пред смертью; а потом—за нею наступает уже собственно время воздаяния. Ст. 7. Утрудился воздиханием моим (воздыхая), измыю (омываю) на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу (орошаю). Не просто, говорит, я трудился, но трудился, издавая стоны; а это свидетельствуете о весьма усиленном труде. И не сказал также просто: поплачу или пролью слезы, но сказал: выкупаю в слезах мое ложе,—и притом не один и не два раза, но я стану, говорит, поступать таким образом в продолжение каждой ночи. Днем отвлекают меня от этого разные заботы, а потому время отдыха от дневных забот (т.е. ночь) я и сделаю для себя временем исповедания, когда никто и ничто меня не беспокоит. И действительно, ночное время есть время самое удобное для раскаяния. Далее слова: слезами моими постелю мою омочу, составляют добавление к предыдущим словам: измыю на всяку нощь ложе мое, как дополняющие и поясняющие первые. Послушаем же теперь мы—простые смертные, как кается такой велики царь, каким был пророк, и станем подражать ему в этом. Приведенные выше слова пророк произносит с целью, как можно скорее и легче склонить на милость милосердного к нам Господа, да— не когда огромное время бедствия надломит в пророке силы его духа и соделает его ни на что доброе неспособным (явит ему Господь свое милосердие). Ст. 8. Смятеся от ярости (помутилось от раздражания) око мое. Разумеется помутилось око души пророка, т.е. ум. Ибо, зная праведный гнев Твой против грешников в день суда, я, как бы так говорит он, пришел в сильное беспокойство. Ум же пророк назвал оком, как нельзя более кстати; так как он действительно служит для человека вождем на всех путях его жизни. Так ум наш и видит, ум и слышит. Некоторые, впрочем, толкователи думают, что возмутилось у пророка его телесное око, когда сам он разгневался на своих врагов, ибо это именно свойственно, как они говорят, тем людям, которые бывают сильно разгневаны кем-нибудь. Обетшах во всех (обветшал я среди всех) вразих моих. Точно какое-нибудь ветхое платье забросили, и презирают, говорит, меня мои враги; а между тем они боялись меня в прежнее время, пока я не согрешил. Или: обетшах, иначе говоря: состарился и сделался слабее, чем каковым был прежде—в молодости; так как именно под старость люди становятся слабее силами. Ст. 9. Отступите, от мене вcu делающие беззаконие. Зная, что Господь уже явит ему свою помощь, пророк ободряется духом и, устрашая своих врагов, видимых и невидимых, приказывает им, чтобы они бежали прочь от него. Ст. 10. Яко услыша Господь глас плача моего, услыша Господь моление мое, Господь молитву мою прият. В этом именно пророк полагает причину своего собственного ободрения и трусости и бегства его врагов. Или: все приведенные слова употреблены здесь в собственном значении, как это можно встретить и в других местах. Или, наконец: так как бывает, что люди плачут или от бедности или от других каких-либо несчастий, то пророк, прибавляя к словам глас плача слово моление, хочет отличить этим способом от первого вида плача плачь свой, явившийся у него на помощь его молению; а к этому последнему слову добавляет опять слово молитва, которое свидетельствует о высшей степени молитвенного напряжения в пророке. Ст. 11. Да постыдятся и смятутся вcu врази мои. Пророк молит Бога, чтобы скорее наступало то, что должно обозначать близкий конец его бедствий. И как не останутся постыженными тогда враги его, когда увидят они вдруг, что оказываются тщетными все их надежды на то, будто пророк, лишенный Божия благоволения, будет для них теперь легко победимым; а постыженные таким образом как не устрашатся снова его. Да возвратятся и устыдятся зело вскоре (весьма скоро). Очутившись в таком положении, они отступят, говорит, назад. Выражение устыдятся указываете на сильный стыд. Далее, слова зело вскоре составляют как бы общее добавление к первым, в которых высказывается только одно желание; а здесь выражается молитва пророка о том, чтобы это желание его исполнилось как можно скорее и его враги потерпели бы то, чего они заслуживают. Некоторые, впрочем, толкователи псалмов думают, что в приведенных выше словах пророка содержится скорее молитва, но не зложелание какое-либо по отношению к его врагам; именно, говорят они, пророк молится за своих врагов, чтобы они, совещающиеся на злое, почувствовали сначала стыд, потом страх от того, что сам Бог есть его помощник; чтобы они отстали от собственного их нечестия и таким образом соделались бы лучшими.