Казимир Валишевский / Царство женщин (17)

[224] Данилов так описывает свое первое учение: «От роду моего лет семи или более, отдали меня в том селе, где отец мой жил, пономарю Филиппу, прозванием Брудастому, учиться. Учитель наш жил только один с своею женою, весьма в малой избушке. Приходил я учиться к Брудастому очень рано, в начале дня, и без молитвы дверей отворить, покуда мне не скажет «Аминь», не смел. Памятно мне мое учение у Брудастого и поднесь по той, может быть, причине, что часто меня секли лозою. Так как нам, кроме обеда, никуда от Брудастого отпуска ни на малейшее время не было, а сидели на скамейках безысходно, и в большие летние дни великое мучение претерпевали, то я от такого всегдашнего сидения так ослабевал, что голова моя делалась беспамятна и все, что выучил прежде наизусть к вечеру, и половины прочитать не мог, за что последняя резолюция — меня, как непонятного, сечь. Брудастого жена, во время нашего учения, понуждала нас, в небытность своего мужа, всечасно, чтоб мы громче кричали, хотя б и не то, что учим». (Из «Записок» Данилова.) [225] Ломоносов по этому поводу говорит: «Готовый стол и квартира пресеклись и бедные скитались не малое время в подлости. Наконец, нужда заставила их просить о своей бедности в Сенате Шумахера, который был туда призван к ответу, и учинен ему чувствительный выговор с угрозами штрафа. Откуда возвратясь в канцелярию, главных на себя просителей студентов бил по щекам и высек батогами. Однако принужден был профессорам и учителям приказать, чтоб давали помянутым студентам наставления, что несколько времени и продолжалось, и по экзамену дали им добрые аттестаты для показу. А произведены лучшие в переводчики, прочие же распределены по другим местам, а лекции почти совсем прекратились». [226] Шумахер, по свидетельству Ломоносова, был прозван «бичом на профессоров» (flagellum professorum). Академики начали уезжать, «затем, что приобвыкли быть всегда при науках и, не навыкнув разносить по знатным домам поклонов, не могли сыскать себе защищения». (Пекарский. Дополнительные известия для биографии Ломоносова.) [227] Профессор Юнкер ударил профессора Вейтбрехта палкой и расшиб зеркало. Виновным был признан Вейтбрехт, «потому что», говорит Ломоносов, «он умел хорошо по латыни, напротив того Юнкер едва разумел латинских авторов, однако мастер был писать стихов немецких, чем себе и честь зажил и знакомство у фельдмаршала, графа Миниха». (Пекарский.) [228] У Миллера значится. «Древняя рукопись, содержащая Русскую Историю игумена Феодосия Киевского». Слова «игумена Феодосия Киевского» нас поражают: мы не знаем такого летописца; но мы не должны забывать, что имеем дело с трудом молодого иностранца, еще неопытного в языке рукописей. Из заглавия рукописи «Повесть временных лет черноризца Феодосьева монастыря Печерского», Миллер не понял сильвестровой приписки: «И мне, игуменцу» (т. е. бывшему игуменом) он приписал своему летописцу Феодосию, которого сделал преемником Сильвестра на игуменстве в монастыре св. Михаила. (Соловьев.) [229] Сего 1740 февраля 4 дня, т. е. в понедельник ввечеру в 6 или 7 часов, пришел ко мне г. кадет Криницын и объявил мне, чтоб я шел немедленно в Кабинет е. и. в. Сие объявление, хотя меня привело в великий страх, тем наипаче, что время уже было позднее, однако я ему ответствовал, что тотчас пойду. Тогда, подпоясав шпагу и надев шубу, пошел с ним тотчас, ни мало не отговариваясь и сев с ним на извозчика, поехал в великом трепетании; но видя, что помянутый г. кадет не в Кабинет меня везет, то начал спрашивать его учтивым образом, чтоб он пожаловал объявить, куда он меня везет, на что мне ответствовал, что он везет меня не в Кабинет, но на Слоновый двор, и то по приказу его п-ства Кабинет-министра Ар. Петр. Волынского, а зачем — сказал что не знает. Когда мы прибыли на Слоновый двор, то помянутый г. кадет пошел наперед, а я за ним в оную камеру, где маскарад обучался; вышед, постояв мало, начал я жаловаться его п-ству на помянутого г. кадета, что он меня взял из дома таким образом, который меня в великий страх и трепет привел; но его п-ство не выслушав моей жалобы, начал меня сам бить пред всеми толь немилостиво по обеим щекам, и притом всячески браня, что правое мое ухо оглушил, и левый глаз подбил, что он изволил чинить в три или четыре приема. Сие видя, помянутый г. кадет ободрился и стал притом на меня жаловаться его п-ству, что его будто дорогою бранил и поносил. Тогда его п-ство позволил и оному кадету бить меня по обеим же щекам публично; потом, с час времени спустя, его п-ство приказал мне спроситься, зачем я призван, у г. архитектора и полковника П. М. Еропкина, который мне кидал написать самую краткую материю, и с которой должно было мне сочинить приличные стихи к маскараду. С сим и отправился в дом мой, куда пришед, сочинил оные стихи и, размышлял о моем напрасном бесчестии и увечии, рассудил поутру, избрав время, пасть в ноги его высоко-герцогской светлости (Бирону), пожаловаться на его п-ство. С сим намерением пришел я в покои к его высоко-герцогской светлости по утру и ожидал времени припасть к его ногам; но по несчастью туда пришел скоро его п-ство А. П. Волынский; увидав меня, спросил с бранью, зачем я здесь; я ничего не ответствовал, а он бил меня тут по щекам и вытолкал в шею и, отдав в руки ездовому сержанту, повелел меня отвести в комиссию и отдать меня под караул, что таким образом и учинено. Потом, несколько спустя времени его п-ство прибыли и сами. Тогда браня меня всячески, велели с меня снять шпагу с великою яростью и всего оборвать и положить и бить палкою по голой спине столь жестоко и немилостиво, что, как мни сказывали уже после, дано мне с 70 ударов; а приказавши перестать бить, велели меня поднять и, браня меня, не знаю, что у меня спросили, ни что в беспамятстве моем не знаю, что и ответствовал. Тогда его п-ство паки велел меня бросить на землю и бить еще тою же палкою, так что дано мне и тогда с тридцать разов; потом всего меня изнемогшего, велели поднять и обуть, и разодранную рубашку не знаю кому зашить, и отдали меня под караул, где я ночевал на среду, твердя наизусть стихи, хотя мне уже не до стихов было, чтобы оные прочесть в Потешной зале. В среду под вечер привезен я был в маскарадном платье и в маске под караулом в оную Потешную залу, где тогда мне повелено было прочесть наизусть оные стихи насилу. По прочтении оных и по окончании маскарадной потехи отведен я паки под караул в комиссию, где и ночевал я на четверток, но в четверток призван я был по утру часов в десять в дом к его п-ству, где был взят пред него и много бранен; а потом объявил он мне, что расстаться хочет со мной еще побивши меня, что я услышав с великими слезами просил его п-ство умилостивиться надо мною, всем уже изувеченным; однако не преклонил его сердца на милость, так что тотчас велел он меня вывести в переднюю и караульному капралу бить меня палкой десять раз, что и учинено. Потом повелел мне отдать шпагу и освободить из-под караула, и, призвав к себе, отпустил меня домой с такими угрозами, что я еще ожидаю скоро или нескоро такого же печального от него несчастья, буде Господь по душу не пошлет». Причиной гнева Волынского на Тредиаковского была какая-то песня, написанная нашим пиитою в насмешку над Волынским, разумеется в угоду своему патрону, князю Куракину. «Басенка — как ее назвал сам автор — «Самохвал», как нельзя больше относится к самому видному недостатку Волынского и к обстоятельствам его жизни: «В отечество свое как прибыл некто вспять, А не было его там, почитай, лет с пять, — То за все перед людьми, где было их довольно, Дел славою своих, он похвалялся больно, И так уж говорил, что не нашлось ему Подобного во всем и равна по всему и т. д.» Кабинет-министр Волынский таким образом отмстил секретарю Тредиаковскому — человеку все же известному, имевшему сильного покровителя — отметил в Петербурге, во дворце, в покоях фаворита. Что же могло делаться в глуши, в провинции, с товарищами Тредиаковского?» (Соловьев.) [230] Нил Попов. Татищев и его время. [231] Награда попа безбедным пропитанием, деньгами, а не пашнею, для того, чтоб от него навозом не пахло; за деньги он будет принадлежать церкви более нежели к своей земле, пашне и сенокосу, что и сану их совсем неприлично и через то надлежащее почтение теряют. Когда же где есть ученый поп и доброго поведения человек, к тому же не имеющий крайней в деньгах нужды, то конечно приведет к благоденствию и мирному житию. (Завещание Татищева.) [232] Щукин. Документы. [233] Полн. Собр. Зак. № 5882. [234] То же, 5560. [235] То же, 7612; Гольцев. Законодательство и нравы. [236] «Ее положили в гроб и снесли в убогий дом, откуда ее выпроводили живою ее единоверцы». Донесение Томского архиерея. [237] Несмотря на требование Синода (в ответ на предложение Рязанского архиепископа: «Ввиду того, что раскольники к увещеваниям, яко аспид глухи, так не лучше ли смирять их постом и стегать плетьми»), чтобы раскольникам наставление иметь не иначе, как по-пастырски, словом учительским, и за трудность оного не почитать, ибо всякое дело труду есть подлежательно, а кольми паче надлежит приложить труд свой о человеке гибнущем душою, к чему его преосвященство призван и таковым характером почтен. (Собрание постановлений по части раскола.) [238] Курепин. Процесс князя Черкасского. [239] Чистович. Биография Феофана Прокоповича. [240] Пекарский. Ла Шетарди в России. [241] Мартфельд, 4 янв. 1731 г. Тайный архив в Берлине. [242] Манштейн. Memoires. Франц. изд.; Hermann. Geschichte Russlands. [243] Сборник. ХХХIII. [244] 28 июня и 12 и 16 июля 1740 г. Тайный архив в Берлине. [245] Шишкин, Волынский, Иванов. Материалы для биографии Волынского. [246] Грачевский; Eckhart Baltische und russische Kulturstudien. Процесс Волынского в «Чтениях Р. И. О.»; Переписка Волынского. «Русский Архив»; Долгоруков. Записки; Корсаков. Материалы для биографии русских государственных людей. [247] Маньян, 15-го июня 1730 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [248] Маньян 26-го апреля 1732. Архив французского Министерства иностранных дел. [249] Маньян, 5 июля 1732 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [250] Вандаль. Людовик XV и Елизавета. [251] Маньян, 4-го ноября 1732 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [252] Мардефельд, 13-го сентября 1732 г. Тайный архив в Берлине. [253] Droysen. Geschichte der preussischen Politik. [254] Леди Рондо к Харрингтону, Москва, 16 августа 1731 г. [255] Мардефельд, 4-го июня 1731 г. [256] Реляция фон Грумбкова 29 октября 1731 г. Тайный архив в Берлине. [257] Леди Рондо к Харрингтону в августе 1731 г. [258] Соловьев. История России. XX, 10—11. [259] Journal (неизданный) Иосифа де Кампо Сципиона. Архив князей Любецких в Черлоне. [260] Шуйский. История Польши. [261] Kapitulation derer am Farhwasaer bey Danzig gelegenen französischen Gruppen. Boyè, Stanislas Leszczynski. [262] М. Рамбо в «Reccueil des instructions, Russie» напрасно смешивает его с аббатом Ланглуа. [263] Архив французского Министерства иностранных дел — Россия. Т. XXVIII. Полномочия были даны Бернардони в июле 1734 г. [264] Бернардони, 9 июля и 18 сентября 1735 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Россия. [265] Соловьев. История России. [266] Соловьев. История России. [267] Неклюдов. Происхождение отношений между Россией и Турцией. Сборник иностранных архивов. [268] Карнович. Роль России в освобождении христиан, подпавших под турецкое иго. [269] Данилевский. Россия и Европа. Против Лебедева. «Историческая библиотека», 1878. [270] Успенский. Происхождение Восточного вопроса в России; Жигарев. Русская политика в Восточном вопросе. [271] Кочубинский. Граф Остерман и раздел Турции. [272] Миних, журнал, изданный Hermann’ом, Büschings Magazin. Бюшинг был другом Миниха и заведомым панегиристом. [273] «Русская Старина», 1874. [274] Соловьев. История России. XX, 105. [275] Соловьев. «Русский Архив», 1878. («Мемуары адъютанта Бирона»). Манштейн в своих «Мемуарах» повторяет те же обвинения. Еще подчеркивая их. [276] Кочубинский. [277] Соловьев. [278] Кочубинский. [279] Остерман-Флёри, 27 июня 1738 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [280] «Русский Архив», 1878, вышеупом. «Мемуары». [281] См. выдержки из записок Штейнбергера в «Zeitschrift des Vereins für Geschichte and Alterthum Schlesiens». «Русская Старина», 1878; Сборник Шерер. Anecdotes interessantes et secrètes de la Cour de Russie. 1797. [282] Шуйский. История Польши; Соловьев. История России. [283] Забелин. Исторические очерки. [284] Карнович. Рассказы. [285] Ровинский. Словарь гравированных портретов. [286] Крафт. Описание ледяного дома. 1741. [287] К Казанскому губернатору пошел указ: «Указали мы для некоторого приуготовляемого здесь маскарата выбрать в Казанской губернии из татарского, черемисского, мордовского и чувашского народов, каждого по три пары мужеска и женска полу пополам и смотреть того, чтоб они собою не были гнусные, и убрать их в наилучшее платье со всеми приборы по их обыкновению, и чтоб при мужском поле были луки и прочее оружие и музыка, какая у них употребляется; а то платье сделать на них от губернской канцелярии из казенных наших денег». Такие же указы пошли в Архангельск и Малороссию. В Твери получен указ: «Указали мы тех людей, которые наперед сего собираны были во время маскаратов и назывались Весни, ныне собрать в Твери сколько есть из прежних, и к тому выбрать и вновь из тамошних обывателей, чтоб было тех 12 человек». В Москву отправлен приказ: «Выбрать из Калужского или Алексинского уездов деревенских восемь баб молодых и столькож мужей их, умеющих плясать, которые б собою были не гнусны, да около Москвы набрать из пастухов шесть человек молодых людей, которые умели б на рожках играть. Також сыскать меделянских 15 хороших собак, да набрать петуховых больших перьев, колокольчиков разных рук купить». Сибирский приказ должен был прислать хвостов лисьих и волчьих, мехов заячьих, тулупов медвежьих и проч. Из Новгорода Великого потребованы 50 козлов, да баранов четыророгих до десяти, и чтоб все были больше. Остзейские провинции должны были выслать верховых лошадей для придворных дам. (Дела Сената по Кабинету.) [288] Шубинский. Исторические очерки; Нащокин. Мемуары; «Русский Архив», 1883. [289] Weydemeyer: Aperçu des princip aux événements depuis la mort de Pierre jusqu’à l’avénement d’Elisabeth; Белов. Отношения между Россией и Фридрихом II. «Старая и новая Россия». [290] Хавен. Путешествие по России в 1744 г. [291] Котович. Записки. 1839. [292] Письмо в Государственном Архиве. [293] Кабак «Каток» в Кремле у Тайницких ворот был закрыт по Высочайшему Указу в 1733 г. [294] Гольцев. [295] Данилов. Записки. [296] Многочисленные выписки в Родословной Головиных, изд. в 1847 г. и в книге Казанского: «Село Новоспасское». Также у Шубинского в «Очерках». [297] Василевский. Русская литература; Дитятин. Этюды по истории русского права. [298] Бирон вышел к приехавшим Черкасскому и Бестужеву и начал говорить: «Императрица в превеликом страхе от болезни, я предлагал ей объявить наследницей племянницу свою принцессу Анну; но она на мое представление не согласилась, — говорит, что не только наследницею и правительницею принцессу Анну не объявит, и слышать о том не хочет, а изволит наследником определить внука своего, которому при крещении она обещать изволила. О том, кому правительство поручить — надобно подумать». [299] Соловьев. История России; Костомаров. Русская история в биографиях. [300] Мардефельд, 25 октября; Фридрих II, 5 ноября. Тайный архив в Берлине. [301] Хмыров. Графиня. Головина. [302] 29 октября 1740 г. Тайный архив в Берлине. Эта депеша, так же, как последующая, писана по-французски, согласно приказанию Фридриха II всем его представителям при иностранных дворах. [303] 29 октября и 19 ноября 1740 г. [304] 1 ноября 1770 г. [305] Финч. Депеши. Московский архив Министерства иностранных дел. [306] Рескрипт от 19 ноября 1749 г. Тайный архив в Берлине. [307] «Общество волновалось под невыносимым гнетом стыда, оскорбленного народного чувства. Тяжел был Бирон как фаворит, как фаворит-иноземец, но все же он тогда не светил собственным светом, и хотя имел сильное влияние на дела, однако, довольствуясь знатным чином придворного, не имел правительственного значения. Но теперь этот самый ненавистный фаворит-иноземец, на которого привыкли складывать все бедствия прошлого тяжелого царствования, становится правителем самостоятельным; эта тень, наброшенная на царствование Анны, этот позор ее становится полноправным преемником ее власти; власть царей русских, власть Петра Великого, в руках иноземца, ненавидимого за вред им причиненный, презираемого за бездарность, за то средство, которым он поднялся на высоту. Бывали для России позорные времена: обманщики стремились к верховной власти и овладевали ею; но они, по крайней мере, обманывали, прикрывшись священным именем законных наследников престола. Недавно противники преобразования называли Преобразователя иноземцем, подкидышем в семью Русских царей; но другие и лучшие люди смеялись над этими баснями. И теперь въявь, без прикрытия, иноземец, иноверец самовластно управляет Россией и будет управлять семнадцать лет; — по какому праву? — потому только, что был фаворитом покойной императрицы! Какими глазами православный русский мог теперь смотреть на торжествующего еретика? Россия была подарена безнравственному и бездарному иноземцу, как цена позорной связи! Этого переносить было нельзя». (Шетарди.) [308] Он сказал: «Что вы слышите, то и делайте; однако ж ты меня не видал, и я от тебя не слыхал; а я от всех дел отрешен и еду в чужие края». Головкин принадлежал к числу вельмож, недовольных регентством. Приходясь родственником принцессы Анны по жене (Ромодановской), он надеялся получить важное значение, если бы Анна была назначена регентшей, и при ссоре ее с фаворитом стал на ее сторону, а о последнем позволял себе «вольные речи». За это он был теперь отрешен от всех должностей и ехал в чужие края». (Шетарди.) [309] «Толстой не пошел к присяге для того, что государством повелено править такому генералу, каковы у него, Толстого, родственники, генералы были. До возраста государева повелено править герцогу Курляндскому, о орел летал, да соблюдал не детям своим, а дочь ее оставлена; император Петр Первый соблюдал и созидал все детям своим, а у него, государя, осталась дочь Елизавета Петровна, и надобно нынче присягать ей, государыне цесаревне. О том между собою говорили лейб-гвардии Преображенского полка солдаты, идучи от присяги». (Из дел канцелярии.) [310] Мардефельд, 19 ноября 1740 г. [311] В просьбе от имени принца Антона говорилось к имени императора: «Я ныне, по вступлении вашего императорского величества на Всероссийский престол, желание имею мои военные чины низложить, дабы при вашем императорском величестве всегда неотлучным быть». 1-го ноября в ответ на эту просьбу дан был указ Военной коллегии, подписанный по обычаю: «Именем его императорского величества Иоганн, регент и герцог». В указе говорилось: «Понеже его высочество, любезнейший наш родитель желание свое объявил имевшиеся у него военные чины низложить, а мы ему в том отказать не могли, того ради через сие Военной коллегии объявили для известия». (Дело Миниха. Шетарди. Финч.) [312] Предисловие к его изданию «Записок Екатерины II». Для подробностей событий см., кроме «Мемуаров Манштейна», Реляции Мардефельда, 21 и 23 ноября. Сборник. LХХХV; Костомаров. Русская история; Соловьев. История России. XXI; Halem. Lebensbeichreibung Münnichs; Хмыров. Густав Бирон. «Осьмнадцатый век». [313] Протоколы опубликованы Щебальским. Чтения Р. И. О. [314] 17 декабря 1740 г. Тайный архив в Берлине. [315] Документы, опубликованные Бартеневым. «Осьмнадцатый век». [316] Миних-сын. Мемуары; Финч. Переписка; Сборник. LXXXV; Миних-отец. Набросок о форме управления в России. 1774; Леди Рондо. Письма. [317] Карнович. Рассказы. Внутренняя жизнь Русской империи. [318] Ла Шетарди, 2 сентября 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [319] К королю, 19 decembre, 1741 г. Тайный архив в Берлине. Маркиз Ботта был в то время австрийским посланником. [320] Леди Рондо. Письмо. Заметка Шубинского об этом письме в русском издании: Депеши Рондо. Сборник. LXXVI, LXXX. [321] Записки. [322] 14 апреля, 9 мая, 24 июня 1741 г. Эти депеши, адресованные Подевильсу, должны были быть сожжены по желанию автора. [323] Мардефельд королю, 7 ноября 1741 г. Тайный архив в Берлине. [324] Мардефельд Подевильсу, 16 сентября 1741 г. [325] Он же королю, 3 декабря 1741 г.; Ла Шетарди, 1 (12) сентября 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [326] 13 октября 1741 г. У Соловьева, «История России», письмо приведено по-французски. [327] Мардефельд, 17 октября 1741 г. [328] Ла Шетарди. 22 septembre (3 oct.) 1741 г. [329] Бурианов. Прогулка по Санкт-Петербургу. [330] К королю, 17 декабря 1740. [331] Ла Шетарди, 21 maro 1741. Сравн. Соловьев. История России. XXI, 38. [332] Этот случай, по словам Темирязева, произошел следующим образом: Темирязева к Менгден послал архиерей Амвросий Юшкевич, чтобы он ей рассказал о «неправдах Остермана». Он уже и сам говорил государыне про него, да «к нему ничего не льнет; он и книгу у нас запечатал «Камень веры»; я сколькократно на него просил государыню, чтоб ту книгу распечатать, только не мог милости получить, и поднесь книга запечатана, и во всем он все мешает через генералиссимуса, для того и мы ему противны, что он не одного с нами закону. Знает ли тебя фрейлина Менгденова, она очень у великой княгини в милости». «Не знает», — отвечал Темирязев. «Ну так ты пойди к ней, — продолжал архиерей, — и про манифест, как сравнена великая княгиня с регентом, скажи, и ту речь покажи, и то ей подкрепи, что все это — дело Остерманово; может, что она будет великой княгине на него представлять». Темирязев не знал, как пройти к Менгден: архиерей послал келейника показать ему крыльцо, ведшее к ее спальне. Только что начал Темирязев объяснять фаворитке обиду, нанесенную принцессе Анне в манифесте, о «сверстании» с Бироном, как та перебила его: «У нас все это есть, мы знаем, постой-ка здесь», и сама ушла. Темирязев догадывался, что она пошла к правительнице. Возвратившись, Менгден начала говорить: «Сходи ты к Михайле Гавриловичу (Головкину), скажи ему, что он по приказу великой княгини написал ли, и буде написал, то бы привез, да и манифест, как сверстана великая княгиня с регентом, покажи, и что он тебе скажет, ты приди сюда и скажи». Темирязев отправился к Головкину; тот взял манифест, посмотрел и сказал: «Мы про это давно ведаем, я государыне об этом доносил обстоятельно; а написано или нет, скажи фрейлине, что я сам завтра буду во дворце». — Темирязев отправился к фрейлине, вошел к ней в спальню смотрит: вместо фаворитки сама правительница. «Что с тобой говорил Михайла Гаврилович?» — спросила Анна. Темирязев пересказал слова Головкина. Принцесса начала опять: «Мне не так досадно, что меня сверстали с регентом; досаднее то, что дочерей моих в наследстве обошли; поди ты напиши таким манером, как пишутся манифесты, два: один в такой силе, что буде волею божиею государя не станет и братьев после него наследников не будет, то быть принцессам по старшинству; в другом напиши, что ежели таким же образом государя не станет, чтоб наследницею быть мне». Темирязев оцепенел от ужаса. Подыскаться под манифест Остермана он сумел, но самому написать два манифеста, самому вдруг из Темирязева сделаться Остерманом!.. «Чего ты боишься, — продолжала Анна, — ты государю присягал? Присягал также, чтоб у меня быть послушну?» «Присягал», — отвечал Темирязев. Анна была неумолима в своей наивной логике. «А коли присягал, — продолжала она, — то помни присягу и поди сделай и, сделав, отдай фрейлине, только этого не проноси, помни свою голову». С этими грозными словами несчастный Темирязев был отпущен. Что оставалось ему делать? Самому не написать, надобно посоветоваться с каким-нибудь знающим человеком; и вот Темирязев отправляется к секретарю Иностранной коллегии Познякову: так и так, выручи ради бога! «Что же делать, — отвечал Позняков, — не робей, много ныне непорядков происходит, да коли это приказано от правительницы, то сделать надобно». «Сделай ты, напиши», — стал умолять Темирязев. «Добро, — отвечал коллежский искусник, — я напишу и ужо к тебе завезу». Действительно, ночью Позняков явился к приятелю с манифестами; обрадованный Темирязев отвез их немедленно к фрейлине. (Показание Темирязева в Государственном Архиве. Соловьев. XXI.) [333] 27 июля 1841. [334] Ножевщиков, Минау и Цирольд. Они должны были в продолжение трех лет «обучаться анатомии, хирургии, лечению очных болезней, употреблению бандажей и как новорожденных принимать». [335] Pol. Correspondenz. [336] Maylens. Recueil des traités. [337] Le due de Broglie Frédéric 11 et Marie Therése. [338] 14 апреля и 31 октября 1741. [339] См. его депеши у Соловьева. История России. XXI. [340] Brackel, ministre de Russie à Berlin, 13 septembre 1741. См. Martens. Recueil des traités. [341] Pol. Correspondenz. [342] В 1731 г. было приказано содержать провианту меньше. В 1736 г. учреждена должность генерал-провиантмейстера, а с 1740 г. никакого генерал-провиантмейстера нет и в магазинах решено держать только рожь. [343] Заметка Фридриха на полях письма Подевильса 14 сентября 1741 г. (Донесение Леси). Донесение Бракеля. Тайный архив в Берлине. [344] Martens. Recueil des traités. [345] Martens. Переписка Финча. «Сборник». [346] Ровинский. Собрание портретов. [347] Мориц Вебер. Граф саксонский. [348] Михневич. Русская женщина в ХVIII веке. [349] «Осьмнадцатый век». [350] Есипов. Заметка в «Историческом вестнике», 1880, март. Schmidt. Materialien zu der russishen Geschichte. 1772. [351] Архив Воронцова. [352] Финч. [353] Мардефельд. К королю, 6 февраля 1742 г. Тайный архив в Берлине. [354] Мардефельд к королю, 28 декабря 1742. Секретнейше. Тайный архив в Берлине. [355] Ла Шетарди, 3 (14) января 1741. Архив французского Министерства иностранных дел. [356] Амло к ла Шетарди, 12 и 15 февраля 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Россия. Он же к Сен-Северину, посланнику в Стокгольме, 16 февраля 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Швеция. [357] Сен-Северин к Амло, 14 апреля 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Швеция. [358] Амло к Сен-Северину, 4 апреля 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Швеция. [359] Ла Шетарди к Амло, 3 (14) февраля 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Россия. [360] Амло к ла Шетарди, 22 февраля и 16 марта 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Россия. [361] Соловьев. История России. XXI. [362] Ла Шетарди к Амло, 30 мая (10 июня) 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Россия. [363] Сен-Северин к Амло, 10 (21) апреля 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Швеция. [364] 8 августа 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [365] Сен-Северин к Амло, 27 июля 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел — Швеция. М. Вандаль. [366] Сен-Северин, 26 августа 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. Вандаль: «С тех пор заговор налаживается и Франция становится его решительной руководительницей. [367] Ла Шетарди к Амло, 2 сентября 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [368] Вандаль. Соловьев. XXI. [369] Амло к ла Шетарди, 8 октября 1741 г. Вандаль. [370] Письмо принца Конти к кардиналу Флёри, 15 и 27 января 1742 г.; депеша Амло к ла Шетарди от 23 ноября 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. Фридрих II ошибочно понял характер этой миссии, и М. Вандаль разделяет его заблуждение. [371] 7 декабря 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [372] Ла Шетарди в Амло 26 ноября (7 декабря) 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [373] Соловьев. История России. [374] Мардефельд, 9-го декабря 1741 г. Тайный архив в Берлине; Воронцовский Архив. [375] «Русский двор сто лет тому назад»; Вейдемейер. Ла Шетарди 26 ноября и 17 декабря 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [376] 7-го декабря 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [377] Мардефельд, 19 декабря 1741 г. «Русский Вестник», 1842, апрель, (Извлечения из портфеля Малиновского в Московском архиве Министерства иностранных дел). [378] К Флёри 25 и 30 января 1742 г. Архив французского Министерства иностранных дел. [379] Королю, 6 февраля, 1742 г. Тайный архив в Берлине. [380] Архив французского Министерства иностранных дел — Россия. Mémoires et documents. [381] Королю, 19 декабря, 1741 г. Тайный архив в Берлине. [382] Ла Шетарди, 7 декабря 1741 г. Архив французского Министерства иностранных дел; Мардефельд, декабрьская переписка, 1741. Тайный архив в Берлине; Соловьев. История России; Воронцовский Архив, V, (Автобиографическая заметка графа А. Воронцова); Пози. Мемуары; «Русская Старина», 1870. Согласно некоторым историкам, именно Шапп Д’Отерош («Путешествие по Сибири»), Анна Леопольдовна и Елизавета виделись в эту минуту; а в весьма редком сочинении, озаглавленном «Merkwürdige Geschichte... Elisabeth der Ersten». 1759, есть гравюра, изображающая Елизавету, лично арестовывающую регентшу, уцепившуюся за одеяло.