ИСТОРИЯ ХРИСТИАНСКОЙ ЦЕРКВИ (12)

На Соборе присутствовало 165 восточных и западных епископов. Председателем был Евтихий, патриарх Константинопольский, преемник Мины. Папа Вигилий, пребывавший все время в Константинополе, опасаясь противодействия западных епископов, отказался идти на Собор и обещал подписать соборные определения после. Отцы Собора в нескольких заседаниях читали еретические места из сочинений Феодора Мопсуетского, читали все, что написано было в опровержение его, разрешили вопрос, можно ли осуждать еретиков по смерти, и, наконец, пришли к заключению, согласному с императорскими эдиктами, что Феодор Мопсуетский действительно еретик - несторианин и должен быть осужден. Прочитаны были также сочинения блаженного Феодорита и письмо Ивы: отцы нашли это сочинение Феодорита достойным также осуждения, хотя он сам, как отказавшийся от Hестория и потому оправданный Халкидонским Собором, и не подлежит осуждению. Что же касается письма Ивы Эдесского, то Собор также осудил его, не касаясь самого лица Ивы. Собор в этом случае осудил то, что читано было им в заседаниях, т.е. поврежденное несторианами письмо Ивы. Таким образом, осуждены были Феодор Мопсуетский и его сочинения, а также сочинения блаженного Феодорита в защиту Нестория против св.Кирилла и письмо Ивы Эдесского к Марию персу. При этом coбop утвердил вероопределения всех прежних Вселенских Соборов и в том числе Халкидонокого. Папа Вигилий, во время соборных заседаний приславший императору свой отзыв против осуждения вышепоименованных лиц, по окончании Собора все-таки подписал соборные определения и был отпущен в Рим, почти после семилетнего пребывания в Константинополе. На дороге, впрочем, он умер. Преемник его Пелагий (555 г.) принял Пятый Вселенский Собор, и поэтому должен был выдерживать борьбу против многих западных церквей, не принимавших Собора. Разделение в западных церквах из-за Пятого Вселенского собора продолжалось до самого конца VI столетия, когда при папе Григории Великом, наконец, все признали его. § 18. Упорство монофизитов и монофизитские секты Старания Юстиниана присоединить к православной Церкви монофизитов, вызвавшие, между прочим, Пятый Вселенский Собор, привели к желаемому результату. Правда, умеренные монофизиты присоединились к Церкви лишь в одном Константинопольском патриархате. Монофизиты же других патриархатов оставались по-прежнему упорными еретиками. В видах государственных, Юстиниан сделал было попытку присоединить и строгих монофизитов, даже с уступкой им; в 564 г. он потребовал, чтобы православные епископы приняли их в общение. Но епископы отказались принять в Церковь еретиков, не принимавших православного учения. За это Юстиниан начал их низлагать и ссылать в заточение. Такая участь постигла прежде всего Евтихия, патриарха Константинопольского. Впрочем, Юстиниан скоро умер (565 г.) и возникавшие было замешательства в Церкви прекратились. Монофизиты, между тем, окончательно сформировались в отдельные от православной Церкви общества. В Александрии 536 г. поставлен был новый православный патриарх; но его знала только небольшая часть египтян, преимущественно греческого происхождения. Коренные же жители Египта, известные под именем коптов, поголовно державшиеся монофизитства, выбрали своего патриарха - коптского, и образовали, таким образом, коптскую монофизитскую церковь. Египетские монофизиты называли себя коптскими христианами, православных же - мельхитами (содержащими императорское вероучение). Число коптских христиан простиралось до пяти миллионов. Вместе с коптами уклонились к монофизитству и абиссинцы и также образовали еретическую церковь в союзе с коптской. В Сирии и Палестине монофизитство вначале не так прочно утвердилось, как в Египте; Юстиниан всех епископов и пресвитеров, державшихся монофизитства, низлагал и ссылал в заточение, вследствие чего монофизиты оставались без учителей. Но одному сирийскому монаху, по прозванию Барадей, удалось обьединить всех монофизитов Сирии и Месопотамии, и устроить монофизит-ское общество. Рукоположенный низложенными Юстинианом монофизит-скими епископами в епископа всех монофизитов Сирии и Месопотамии, Иаков Барадей в продолжение более тридцати лет (541-578 гг.) с успехом действовал в пользу монофизитов. В одежде нищего ходил он по странам, населенным монофизитами, посвящал епископов, пресвитеров, даже устроил монофизитский патриархат в Антиохии. От этого Иакова Барадея монофизиты Сирии и Месопотамии получили название иаковитов, яковитов, с каковым остаются и до настоящего времени. Армянская церковь также отпала от союза с Церковью Вселенской, впрочем, не потому, что усвоила себе монофизитское учение, а потому, что вследствие некоторых недоразумений не приняла постановлений Четвертого Вселенского Coбopa и послания папы Льва Великого. Недоразумения были такого рода. На Халкидонском Соборе (451 г.) представителей Армянской Церкви не было, поэтому ей не известны были в точности поставновления этого Собора. А между тем в Армению приходили монофизиты и распространяли ложный слух, что на Халкидонском Соборе восстановлено несторианство. В 536 г. на соборе в Тиве Халкидонский Собор был осужден. С этого времени Армянская церковь отпала от союза с Церковью Вселенскою и образовала из себя, как видно из предыдущего, не столько еретическое общество, сколько раскольничье, так как в учении о естествах в Иисусе Хритсе она была согласна с учением, утвержденным Церковью, и разнилась только в словах. В отделившейся Армянской церкви, кроме своеобразного учения об естествах в Иисусе Христе, образовались и некоторые обенности в церковном устройстве, существующие до настоящего времени. Так, у армян трисвятая песнь читается и поется с монофизитским прибавлением: "Распныйся за ны"; Евхаристия совершается (с начала VI в.) по влиянию сирских монофизитов на опресноках, причем вино не смешивается с водой. Праздник Рождества Христова празднуется вместе с Богоявлением и рождественский пост продолжается до Богоявления и проч. Армянская церковь состояла и состоит под управлением своего патриарха - католикоса. § 19. Шестой Вселенский Собор и ересь монофелитов Ересь монофелитов составляет продолжение или даже видоизменение ереси монофизитов. Она вышла из стремления византийского правительства во что бы то ни стало присоединить монофизитов к Православной Церкви. Император Ираклий (611-641 гг.), один из лучших государей Византийской империи хорошо понимал, какое зло для государства приносит с собой разделениe религиозное, и потому, подобно своим предшественникам, принял на себя задачу уничтожить религиозное разделение. В 20-х годах VII столетия Ираклий, во время похода на персов, виделся о монофизитскими епископами, - между прочим, Афанасием, патриархом сирских монофизитов, и Kиром, епископом Фазиса (в Колхиде), - и входил с ними в рассуждения по поводу спорного вопроса о двух естествах в Иисусе Христе. Монофизитские епископы подали императору мысль, что монофизиты, может быть, согласятся присоединиться к православной Церкви, если последняя признает, что в Иисусе Христе одно действование, или, что тоже, одно обнаружение воли, одна воля. Вопрос об одной или двух волях в Иисусе Христе не был еще раскрыт Церковью. Но, признавая в Иисусе Христе два естества, очевидно, Церковь признавала вместе с тем и две воли, так как два самостоятельные естества - Божеское и человеческое - должны иметь каждое и самостоятельные дейст-вования, т.е. в Нем при двух естествах должны быть две воли. Противо-положная же мысль - признание при двух естествах одной воли - есть сама в себе протии-воречие: отдельное и самостоятельное естество немыслимо без отдельной и самостоятельной воли. Должно быть что-нибудь одно: или в Иисусе Христе одно естество и одна воля, или два естества и две воли. Монофизиты, предлагавшие учение о единой воле, развивали только дальше свое еретическое учение; православные же, если бы приняли это учение, впали бы в противоречие сами с собой, признав правильным учение монофизитское. У императора Ираклия была одна цель - присоединить монофизитов; поэтому, не обращая внимания на сущность предлагаемого учения, он горячо взялся за дело присоединения монофизитов на основании его. По его совету, Кир, епископ Фазиса, обратился с вопросом относительно учения о единой воле к Сергию, патриарху Константинопольскому. Сергий отвечал уклон-чиво, высказывая, что на Соборах не было решения этого вопроса, но что некоторые из отцов допускали единое животворящее действие во Христе, Боге истинном; впрочем, прибавлял Сергий, если будет найдено у других отцов другое учение, утверждающее две воли и два действования, то следует согласиться на последнее. Очевидно, все-таки было, что ответ Сергия благоприятствовал учению о единоволии. Поэтому Ираклий пошел дальше. В 630 г. он признал законным патриархом Антиохии монофизита Афанасия, соглашавшегося на унию, и в том же году, когда патриаршая кафедра в Александрии была праздной, сделал патриархом Александрийским Кира, епископа Фазиса. Киру поручено было войти в сношение с александрийскими монофизитами относительно соединения с православною Церковью на основании учения о единоволии. После некоторых переговоров о монофизитами, ocобенно умеренными, Кир издал (633 г.) девять согласительных членов, из которых в одном (7-м) высказывалось учение о едином богомужном действовании во Христе или о единой воле. Умеренные монофизиты признали эти члены и вступили в общение с Киром; строгие же отказались. В это время в Александрии находился один монах из Дамаска, Софроний, любимый ученик известного Александрийского патриарха Иоанна Милостивого. Когда монофелитская ересь выступила открыто, Софроний первый выступил на защиту православия. Он ясно и отчетливо доказывал Киру, что учение о единоволии, в сущности есть монофизитство. Представления его не имели успеха, равно как не имели успеха такие же его представления в Константинополе патриарху Сергию, принявшему девять членов Кира. В 634 г. Софроний был поставлен патриархом Иерусалимским и еще с большей ревностью защищал православие. Он созвал в Иерусалиме собор, на котором осудил монофелитство, а в послании к другим патриархам изложил основания православного учения о двух волях во Христе. Хотя в 637 г. Иерусалим был завоеван аравитянами-мусульманами и иерусалимский патриах был оторван от общецерковной жизни, но его послание производило большое впечатление на православных империи. Между тем, Сергий Константинопольский писал к папе Гонорию по поводу учения о единоволии, и Гонорий со своей стороны, также признал это учение православным, хотя и советовал избегать рассуждений о нем, как бесполезных словопрений. Споры всё-таки возникли. Ираклий, желая положить конец им, в 638 г. издал так называемое изложение веры (????? ), в котором, излагая православное учение о двух естествах в Иисусе Христе, запрещал говорить о Его волях, хотя и прибавлял, что православная вера требует признания одной воли. Преемник Сергия Константинопольского Пирр принял и подписал экфесис. Но преемники папы Гонория встретили его неблагосклонно. В то же время жарким защитником православия выступил константинопольский монах Максим Исповедник, один из глубокомысленнейших богословов. Из Александрии, где он был еще в то время, как Кир издал свои девять членов и вместе с Софронием восставал против них, Максим переселился в северо-африканскую церковь и отсюда писал горячие послания на восток в защиту православия. Здесь же он имел диспут (645 г.) с низложенным патриархом Константинопольским Пирром, переселившимся также в Африку, и убедил его отказаться от единоволия. По влиянию Максима, в Африке состоялся собор (646 г.), на котором монофелитство было осуждено. Из Африки Максим вместе с Пирром перешли в Рим и здесь с успехом действовали в пользу православия. Папа Феодор отлучил от церковного общения нового патриарха Константинопольского Павла, принявшего экфесис. После Ираклия на императорский престол вступил Констанс Второй (642-668 гг.). Церковное разделение с Африкой и Римом было слишком опасно для государства, особенно ввиду того, что мусульмане, завоевавшие уже Египет (640 г.), сильнее теснили империю. Констанс решился уничтожить ненавистный экфесис. В 648 г. он издал Образец веры (???? ), в котором, заставляя всех веровать согласно с бывшими пятью Вселенскими Соборами, запрещал говорить как об одной, так и о двух волях. Православные справедливо видели в этом типосе покровительство монофелитству, так как, с одной стороны, эта ересь не осуждалась, а с другой, запрещалось учить о двух волях в Иисусе Христе. Поэтому они продолжали борьбу. Папа Мартин I (с 649 г.) собрал в Риме большой собор (649 г.), на котором осудил монофелитство, всех защитников его, а также экфесис и типос, и акты собора отправил в Константинополь к императору с требованием восстановить православие. Констанс счел такой поступок за возмущение и поступил с Мартином слишком жестоко. Он поручил экзарху равеннскому привезти его в Константинополь. В 653 г. Мартина схватили в церкви и после продолжительного путешествия, во время которого он вытерпел много стеснений, привезли в Константинополь. Вместе с Мартином захватили в Риме и привезли в Константинополь и Максима Исповедника. Здесь папу ложно обвинили в политических преступлениях и сослали в Херсонес (654 г.), где он умер от голода (655 г.). Участь Максима была печальнее. Разного рода пытками заставляли его отказаться от своих сочинений и признать типос. Максим оставался непоколебим. Наконец, император приказдал вырезать ему язык и отрубить руку. Изуродованного таким образом Максима отправили в ссылку на Кавказ, в землю лазов, где он и умер (662 г.). После таких жестокостей православные замолкли на некоторое время. Восточные епископы были принуждены принять типос, западные не возражали. Наконец, император Константин Пагонат (668-685 гг.), при кото-ром снова началась борьба православных с монофелитами, решил поддер-жать православие. В 678 г. он низложил патриарха Константинопольского Феодора, явного монофелита, а на его место поставил пресвитера Георгия, сторонника православного учения о волях. Затем император в 680 г. собрал в Константинополе Шестой Вселенский Собор, называемый Трулльским.1 Папа Агафон прислал на Собор своих легатов и послание, в котором, на основании послания Льва Великого, раскрывалось православное учение о двух волях в Иисусе Христе. Всех епископов на Соборе было около 170 человек. Были тут патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский; император также присутствовал на Соборе. Всех заседаний Собора было 18. На защиту монофелитства в первых же заседаниях выступил патриарх Антиохийский Макарий, самый ревностный из монофелитов; ему возражали папские легаты, доказывая, что на основании древних отцов, необходимо признать в Иисусе Христе две воли. С легатами согласились патриарх Константинопольский Георгий и другие восточные епископы. Но Макарий, несмотря на все убеждения, не хотел отказаться от ереси, потому был осужден Собором и низложен, а императором выслан из Константинополя. Некоторые монахи, из которых многие присутствовали на Соборе, также не соглашались принять две воли. В 15-м заседании один из них, до фанатизма преданный ереси, Полихроний предложил даже доказать истинность монофелитского учения чудом; он вызвался воскресить умершего. Опыт был дозволен и, разумеется, Полихроний не воскресил умершего. Собор осудил Полихрония как еретика и возмутителя народа. В заключение всего Собор таким образом определил православное учение о двух волях в Иисусе Христе: "исповедуем две естественные воли или хотения в Нем (т.е. Иисусе Христе) и два естественные действия, неразлучно, неизменно, нераздельно, неслиянно; два же естественные хотения - не противные, - да не будет, как нечестивые еретики проповедовали, - но Его человеческое хотение, не противостоящее или противоборствующее, а последующее, подчиняющееся Его Божественному и Всемогущему хотению". Вместе с тем, запретив проповедовать иначе учение веры и составлять новый Символ, Собор наложил анафему на всех монофелитов, между прочим, на Сергия, Кира, Пирра, Павла, Феодора и папу Гонория. Заседания Собора окончились уже в 681 г. На Пято-шестом Трулльском соборе 692 г., дополнившем определения V и VI Вселенских Соборов составлением 102 правил по разным вопросам церковной дисциплины и являющемся как бы продолжением VI Собора, догматическое определение последнего о двух волях в Иисусе Христе было подтверждено снова. После соборных определений монофелитство на Востоке пало. В начале VIII века император Филлипик Вардан (711-713 гг.) восстановил было эту ересь в империи, в видах утверждения себя на престоле при помощи партии монофелитов, но с низвержением Филлипика низвержена была и ересь. Только в Сирии осталась небольшая партия монофелитов. Здесь в конце VII в. монофелиты сосредоточились в Ливане, в монастыре и около монастыря аввы Марона (VI в.) выбрали себе патриарха, который назывался также Мароном, и образовали самостоятельное еретическое общество, под именем маронитов. Марониты существуют и до настоящего времени. § 20. Седьмой Вселенский Собор и иконоборческая ересь. Святая Ирина и восстановление иконопочитания Иконопочитание в IV за V веках вошло во всеобщее употребление в Христианской Церкви. По церковному учению почитание икон должно состоять в почитании лиц, изображенных на них. Такого рода почитание должно выражаться благоговением, поклонением и молитвой лицу, изображенному на иконе. Но в VII в. к такому церковному учению стали примешиваться неправославные взгляды на иконопочитание, особенно в простом народе. Простой народ, вследствие недостаточности религиозного образования, по большей части придавал внешности и обрядности в религии главное значение. Смотря на иконы и молясь перед ними, люди необразованные забывали возноситься умом и сердцем от видимого к невидимому и даже мало-помалу усвоили убеждение, что лица, изображенные на иконах, неотделимы от икон. Отсюда легко развилось поклонение собственно иконам, а не лицам изображаемым, - развилось суеверие, граничащее с идолопоклонством. Естественно, что явилось стремление уничтожить такое суеверие. Но, к несчастью Церкви, задачу уничтожить суеверие приняла на себя гражданская власть, отстранившая духовную. Вместе с суеверным почитанием икон, гражданская власть, под влиянием еще политических соображений, стала уничтожать иконопочитание вообще и произвела, таким образом, ересь иконоборческую. Первым гонителем иконопочитания был император Лев III Исаврянин (717-741 гг.). Это был государь храбрый, с успехом защищавший империю от нападения аравитян-магометан. Обратив внимание на церковные дела и, между прочим, на суеверия в иконопочитании, он решился уничтожить последние полицейскими мерами, и до того увлекся своей ролью церковного деятеля, что вместе с суевериями захотел уничтожить и истинное иконопочитание. Он не отделял суеверного почитания икон от истинного; всякого рода почитания икон казалось ему суеверным. Как грубому воину, Льву Исаврянину недоступны были возвышенные чувства и стремления; он не понимал или не хотел понять, что от изображения того или иного лица на иконе можно возвышаться умом и сердцем к самому лицу. По своей грубости он полагал, что если поклоняются иконам, то поклоняются именно иконам. К тому же Лев составил несчастный план обратить в христианство, как магометан, так и иудеев, уничтожением иконопочитания, которым соблазнялись и над которым смеялись те и другие. Предположенное уничтожение икон Лев Исаврянин начал довольно осмотрительно. Сначала он издал эдикт (726 г.) только против поклонения иконам, для чего приказал поставить их в церквах повыше, чтобы народ не лобызал их. Против такого распоряжения восстал патриарх Константинопольский Герман. За ним на защиту иконопочитания выступил знаменитый Иоанн Дамаскин, впоследствии монах обители святого Саввы в Палестине. Он написал горячее послание против иконоборчества и отправил его в Константинополь. Между прочим, отвечая на возражения врагов иконопочитания, он доказывал, что если в ветхозаветной Церкви запрещено было делать изображение Бога, то такое запрещение не приложимо к Церкви Новозаветной, когда Сам Бог принял естество человеческое и жил на земле, как человек. Выступил на защиту иконопочитания и папа Григорий II. Он писал императору письмо, в котором высказывал, что христиане почитают не иконы, а изображаемые на них лица, что иконопочитание вошло во всеобщее употребление, что даже дети, обучающиеся в школах, если придти и к ним и говорить против иконопочитания, забросают за это своими учебными досками и что, наконец, если император будет настаивать на уничтожении иконнопочитания, Рим отойдет из-под его власти. Народ возмущён также был распоряжением императора и открыто выражал свое недовольство. Так, когда приказано было снять особенно почитаемую икону Христа Споручника, стоявшую над воротами императорского дворца, масса православных, окружавшая лестницу, по которой взбирался солдат для исполнения приказания, столкнула лестницу и умертвила солдата. Икона все-таки была снята. А на Цикадских островах произошло даже настоящее восстание. Лев, впрочем, сумел усмирить мятежников и еще с большим рвением принялся за уничтожение иконопочитания. В 730 г. был издан эдикт, которым повелевалось вынести из храмов все иконы. Патриарх Герман отказался выполнить такое распоряжение и был низложен (733 г.), а на его место поставлен Анастасий, подчинившийся приказанию императора. Иконы были вынесены из храмов; епископы, противившиеся этому, низложены. Из епископов нашлись, впрочем, и такие, которые добровольно помогали императору в уничтожении иконопочитания, Таков, например, Константин Фригийский, удаливший из своих церквей иконы еще после первого эдикта. Но иконы можно было удалить из храма только в пределах Византийской империи. В Сирии, которая находилась под властью аравитян, и в Риме, который почти совсем не признавал над собой власти византийского императора, Лев не мог заставить выполнить свой эдикт. Восточные церкви, находившиеся под властью аравитян, прекратили общение с Греческою Церковью, а Иоанн Дамаскин написал свои знаменитые послания против иконоборцев. Также и папа Григорий III (731-741 гг.), стоявший, подобно своему предшественнику, на стороне иконопочитателей, восстал против императорского эдикта. В 732 г. он созвал в Риме собор, на котором предал проклятию иконоборцев. Лев захотел наказать папу и отправил было в Италию флот, но так как последний был разбит бурей, то ограничился только тем, что отнял у папы Иллирийский округ, присоединив его к патриархату Константинопольскому. В 741 г. Лев Исаврянин умер, достигнув только того, что иконы были выведены из церковного употребления; вывести же из домашнего употребления он не мог, при всей своей жестокости. По смерти Льва иконопочитание на некоторое время было восстановлено. Зять Льва, Артабазд, при помощи иконопочитателей занял императорский престол помимо сына и наследника Льва Константина V Копронима (743-775).1 Иконы опять появились в храмах и опять началось открытое иконопочнтание. Но в 743 г. Константин Копроним сверг с престола Артабазда и, подобно своему отцу, начал преследовать иконопочнтание, только с еще большей настойчивостью и жестокостью. Копроним хотел торжественно, с соблюдением законности уничтожить иконопочитание, как ересь, и для этого в 754 г. составил в Константинополе собор, который назвал Вселенским. На соборе было 338 епископов, но не было ни одного патриарха. Здесь положено было, что иконопочитание есть идолопоклонство, что единственный образ Христа Спасителя - это евхаристия и т.п. В доказательство собор приводил места из Священного Писания, толкуя их односторонне и неправильно, а также из древних отцов - или подложные, или искаженные, или с неправильным толкованием. В заключение собор предал анафеме всех защитников иконопочитания и иконопочитателей, особенно Иоанна Дамаскина, и постановил, что кто после этого будет сохранять иконы и почитать их, тот, если духовное лицо - подвергается извержению из сана, если мирянин или монах - отлучается от общения церковного и подвергается наказанию по императорским законам. Все епископы согласились на соборные определения, одни по убеждению, другие - и большая часть - по страху пред императором. На соборе же, на место умершего пред тем иконоборческого патриарха Анастасия поставлен был патриархом константинопольским епископ Константин из Фригии, заявивший себя особенной враждой к иконопочитанию. Определения собора были приводимы в исполнение с необыкновенной жестокостью. Преследования простирались даже на домашнее иконопочитание. Только в тайных, недоступных полиции местах православные могли сохранить иконы. Не останавливаясь на иконопочитании, Копроним пошел еще дальше; он хотел уничтожить почитание святых и их мощей, монашескую жизнь, считая все это суеверием. Поэтому, по его приказанию, мощи святых сжигались или бросались в море; монастыри были обращены в казармы или конюшни; монахи изгонялись, а некоторые из них, открыто порицавшие действия императора и защищавшие иконопочитание, были преданы мучительной смерти. Воля императора была исполняема везде, кроме Рима. В то время, как Константин Копроним осуждал на своем "вселенском" соборе иконопочитание, папа приводил в исполнение план относительно отделения Рима от Византийской империи. Равеннским экзархатом, принадлежавшим Греческой империи, завладели лангобарды (752 г.). Папа Стефан III пригласил на помощь франкского короля Пипина Короткого, который прогнал лангобардов, а отнятые у них земли подарил апостольскому престолу, т.е. папе (755 г.). Греческое владычество в Италии после этого закончилось. Стефан, сделавшись независим, не стесняясь, мог отвергнуть все постановления иконоборческого собора 754 г. Константин Копроним умер в 775 г. Ему наследовал его сын Лев Хазар (775-780 гг.), прозванный так из-за того, что его мать, жена Константина, была дочерью Хазарского кагана. Он воспитан был в духе иконоборческом и, по завещанию отца, должен был действовать против иконопочитания. Но Лев был человек слабохарактерный; на него имела большое влияние его жена афинянка Ирина (780-802), державшаяся втайне иконопочитания. А под её покровительством изгнанные монахи снова стали появляться в городах и даже в самом Константинополе, епископские кафедры стали замещаться тайными приверженцами иконнопочитания и т.д. Только в 780 г. по поводу найденных в спальне Ирины икон, Лев начал было уже крутыми мерами подавлять пробуждавшееся иконопочитание, но в том же году умер. За малолетством его сына, Константина VI Порфирородного, управление государством взяла в свои руки святая Ирина. Теперь она решительно выступила в пользу иконопочитания. Монахи беспрепятственно заняли свои монастыри, появлялись на улицах и пробуждали в народе угасшую любовь к иконам. Мощи мученицы Евфимии, брошенные в море при Константине Копрониме, были вынуты из воды и им начали воздавать должное почитание. Патриарх Константинопольский Павел, бывший в числе врагов иконопочитания, при таком обороте дела был вынужден в 784 г. оставить кафедру и удалиться в монастырь. На его место, по желанию Ирины, поставлен был один светский человек, Тарасий (784-806), приверженец иконопочитания. Тарасий принимал патриарший престол с тем условием, чтобы восстановлено было общение с церквами Римской и восточными, прекратившееся во время иконоборческое, и чтобы созван был новый Вселенский собор для утверждения иконопочитания. Действительно, с согласия святой Ирины, он написал папе Адриану I о предполагаемом восстановлении иконопочитания и приглашал к участию во Вселанском Соборе. Восточным патриархам также отправлены были приглашения. В 786 г., наконец, был открыт в Константинополе Собор. Папа прислал легатов; от лица восточных патриархов явились два монаха, как их представители. Собралось на Собор также много греческих епископов. Но Собор в этом году не состоялся. Между епископами большинство было против иконопочитания. Они начали составлять тайные собрания и рассуждать в духе иконноборческом. К тому же императорские телохранители, состоявшие из старых солдат Константина Копронима, не хотели допускать восстановления иконопочитания. В одном заседании Собора иконоборческие епископы подняли шум, а телохранители между тем неистовствовали на дворе помещения Собора. Тарасий принужден был закрыть собор. В следующем 787 г., когда святая Ирина заблаговременно уволила от службы иконоборческие войска, Собор спокойно был открыт в Никее. Это был Второй Никейский, Седьмой Вселенский Собор. Собралось 367 отцов. Хотя и тут были иконоборческие епископы, но их было меньше православных. Всех заседаний Собора было восемь. Прежде всего, Тарасий, как председатель, предложил свою речь в пользу иконопочитания, затем прочитана была такая же речь Ирины. Православные епископы согласились с той и другой. Иконоборческим же епископам Тарасий предложил, что если они покаются и примут иконопочитание, то будут оставлены в архиерейском сане. Вследствие такого предложения иконоборческие епископы согласились признать иконопочитание и подписали отречение от иконоборчества. Далее читали послание папы Адриана об иконопочитании, приводили доказательства в пользу иконопочитания из Священного Писания, Священного Предания и писаний отцов Церкви; разобрали действия иконоборческого собора 754 г. и нашли его еретическим. Наконец, предав анафеме всех иконоборцев, отцы Седьмого Вселенского Собора составили вероопределение, в котором между прочим сказано: "Храним ненововводно все, писанием и без писания установленные для нас церковные предания, из которых одно касается иконного живописания… определяем: подобно изображению честного и животворящего креста, полагать во святых Божиих церквах, на священных сосудах и одеждах, на стенах и досках, в домах и на путях честные и святые иконы, написанные красками и из дробных камений и из другого способного к тому вещества устрояемые, как-то иконы, Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа и Непорочныя Владычицы нашея святыя Богородицы, также и честных ангелов, и всех святых и преподобных мужей. Ибо когда чрез изображение на иконах лики Спасителя, Богородицы и др. бывают видимы, то взирающие на них побуждаются к воспоминаниям и люблению первообразов их, и чествованию их лобызанием и почитательным поклонением не собственным, по вере нашей, богопоклонением, которое приличествует единому Божественному естеству, но почитанием, воздаваемым изображению честного и животворящего креста и святому Евангелию и прочим святыням". Кроме того, Собор постановил, чтобы все сочинения, написанные еретиками против иконопочитания, были представляемы Константинопольскому патриарху, а скрывающим такие сочинения назначил духовным лицам извержение из сана, мирянам - отлучение от Церкви. Заседания Собора в Никее окончились. Восьмое и последнее заседание было в Константинополе, в присутствии Ирины. Здесь определения Собора прочитаны были торжественно и утверждены императрицею. Согласно определению Собора, иконопочитание было восстановлено во всех церквах. ГЛАВА IV. ЦЕРКОВЬ В IX - XI ВЕКАХ § 21. Общая характеристика эпохи Внутри рассматриваемого периода, охватывающего целых семь столетий церковной истории, объективно выделяются две значительные эпохи - соборная (325-787 гг.) и послесоборная (787-1054 гг.). Если в первую эпоху основной вопрос церковной жизни касался выработки единого вероучения, разрешения догматических споров, борьбы с непрестанно сотрясающими Церковь ересями, то во вторую эпоху церковная жизнь, главным образом, была сосредоточена на проблеме взаимотношений, с одной стороны, с государственной властью, а с другой стороны, была омрачена все более усиливающимся дистанцированием Рима и Константинополя. Крупнейшей и наиболее развитой во всех отношениях державой воистину вселенского масштаба, на рубеже I и II тысячелетий была Византийская империя. Начиная с VII столетия пониятие "восточная Церковь" стало фактически синонимично понятию "Константинопольский патриархат". Действительно, с появлением в это время на мировой арене ислама три остальные восточные патриархата - александрийский, антиохийский и иерусалимский - пали под оружия мусульман, оставив их предстоятелям одни лишь патриаршие титулы и лишив их всяческой власти. С другой стороны, византийская теория симфонии властей возвышала статус Константинопольского патриарха и в общественном сознании самой Византии. Воздействие Церкви на византийское государство и общество в духе идей христианства и его требований, реализующее ее высокое назначение, в эпоху, наступившую после Вселенских соборов, было довольно результативным, поскольку само общество того времени было особенно доступно для религиозных идей. Присутствие религиозного начала в общественном сознании раннесредневековой ойкумены было не только желательным, но и решительно необходимым. Вся жизь византийского общества была пронизана религиозными интересами, хотя уже и не в такой мере, в какой мы могли это наблюдать в эпоху первых христианских поколений. Однако, при всей своей внешней религиозности, византийское общество носило в себе очень много задатков болезненной, патологической жизни, ненормального развития. Религиозность была чем-то отдельнм от жизни: религиозность сама по себе, а жизнь саама по себе. Между ними не было того единения, той тесной связи, которая рождала бы истинно облагороженную, высоко нравственную жизнь. Удивительно, но наряду с, казалось бы, господстующим в общественном сознании религиозным началом история Византии того времени поражает обилием, избытком нравственных недугов, которые составляли самую выдающуюся сторону в положении общества. Эти патологические явления были, с одной стороны, существенным препятствием для Церкви в осуществлении ее миссии, а с другой стороны, той культурно-исторической средой, в которой приходилось жить, дейстовать и руководить церковному телу. Действительно, рассматриваемые столетия в истории Византийской империи характеризуются нетвердостью, расшатанностью государственных основ, атмосферой своеволия, отсутствием взаимного доверия правительства, армии и народа, какой-то нездоровой напряженностью всех сторон общественной жизни. Каждый пользовался минутой счастья и, хотя искал большего, но редко находил. На рубеже тысячелетий в Византии сконцентрировалось максимальное число массовых возмущений, бунтов, бесчисленных переворотов и заговоров. В отношении народа к императорскому трону повторились печальные времена Римской империи: императоры всходили на него часто для того, чтобы тотчас же оставить его с бесчестием. Перевороты, приводившие теперь к престолу большую часть императоров, действовали крайне деморализующим образом, как на правительство, так и на народ. Неустойчивость правительств часто была следствием либо очередного каприза народа, либо очередной перегруппировки сил в политических или армейских лагерях. Ни то, ни другое, разумеется, не добавляло авторитета высшим эшелонам власти, оказавшимся на "политическом олимпе" порой в силу случайного стечения обстоятельств. Известно, что из 109 императоров, управлявших Византийской империей за всю ее почти тысячелетнюю историю, только 34 окончили свой жизненный путь естественным образом; остальных же, в большинстве своем, постигла либо насильственная смерть, либо тяжелое увечье. Причем, как это чаще всего и бывает в истории, "генеральными штабами" заговоров становились, как правило, сами императорские дворцы, где располагались покои нетерпеливых жен, сыновей и других близких родственников императоров, томившихся в ожидании того счастливого момента, когда очередная царственная особа освободит вожделенное место. Заговоры и первороты, с одной стороны, пагубно отражались на нравственном уровне народа, а с другой стороны, они развивали в правительстве неслыханную жестокость. Для заговорщиков изобретались самые изысканные казни; причем каждое новое правительсво, стремясь отбить охоту искать приключения у потенциальной оппозиции, считало своим долгом превзойти в варварстве своих предшественников. Наиболее популярными мерами борьбы со своими политическими противниками были лишение имущества, оскопление (кастрация) для мужчин и заточение в монастырь для женщин, отрубание конечностей, отрезание носа и ушей, ослепление и прочие виды членовредительства.