Меню
Назад » »

ЭРИХ ФРОММ ИМЕТЬ ИЛИ БЫТЬ (21)



ЭРИХ ФРОММ | АНАТОМИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДЕСТРУКТИВНОСТИ 
БЕГСТВО ОТ СВОБОДЫ | ИМЕТЬ ИЛИ БЫТЬ
ИСКУССТВО ЛЮБИТЬ | ОБЪЕКТЫ ЛЮБВИ | ЛЮБОВЬ | ВЛАСТЬ | ВЕРА | ОБЛАДАНИЕ И БЫТИЕ






ERICH SELIGMANN FROMM / ЭРИХ ЗЕЛИГМАНН ФРОММ

ЭРИХ ЗЕЛИГМАНН ФРОММ
(нем. Erich Seligmann Fromm; 23 марта 1900, Франкфурт-на-Майне — 18 марта 1980, Локарно)
— немецкий социолог, философ, социальный психолог, психоаналитик, представитель
Франкфуртской школы, один из основателей неофрейдизма и фрейдомарксизма.







 
 
 
Активность и пассивность в понимании великих мыслителей

В философской традиции доиндустриального общества понятия "активность" и "пассивность" употреблялись не в современном значении. Да и вряд ли они могли употребляться в этом смысле, ведь отчужденность труда к тому времени не достигла такого уровня, который можно было бы сравнить с современным. По этой причине такие философы, как Аристотель, даже не проводили четкого различия между "активностью" и простой "занятостью". В Афинах отчужденная работа выполнялась только рабами, работа, требовавшая физического труда, по-видимому, исключалась из понятия "praxis" ("практика"). Этот термин относился только к тем видам деятельности, которые подобает выполнять свободной личности, и Аристотель употреблял его в сущности для обозначения свободной деятельности личности [См.: Lobkowicz. Theory and Practice]. Учитывая это, для свободных афинян едва ли могла возникнуть проблема субъективно бессмысленной, отчужденной, чисто рутинной работы. Их свобода как раз и предполагала, что, поскольку они не рабы, их активность является продуктивной и полной смысла.
То, что Аристотель не разделял нашу современную точку зрения на активность и пассивность, становится совершенно очевидно, если мы примем во внимание, что для него наивысшей формой praxis'a, то есть деятельности, которую он ставил даже выше политической деятельности, является созерцательная жизнь, посвященная поискам истины. Идея, что созерцание -- это одна из форм бездеятельности, была для него немыслимой. Аристотель считал созерцательную жизнь деятельностью самой лучшей части в нас -- деятельностью ума, интеллектуальной интуиции. Раб может вкушать телесные удовольствия так же, как и свободные люди. Однако eudain onia, "счастье", состоит не в удовольствиях, а в деятельностях сообразно добродетели [Аристотель. Никомахова этика, 1177а, 2 и сл.].
Как и Аристотель, Фома Аквинский также занимал позицию, отличную от современного понимания активности. И для него жизнь, посвященная внутреннему созерцанию и духовному познанию, vita contemplativa, есть наивысшая форма человеческой активности. Он признавал, что повседневная жизнь, vita activa, обычного человека также имеет ценность и ведет к блаженству (beatitudo) при условии -- и эта оговорка имеет решающее значение, -- что цель, на которую направлена активность человека, есть блаженство и что этот человек способен контролировать свои страсти и свою плоть [Thomas Aquinas. Summa, 2--2:182, 183,1--2:4,6].
В то время как позиция Фомы Аквинского представляет собой известный компромисс, автор "Облака неведения" современник Майстера Экхарта, совсем не признает ценности активной жизни; Экхарт же, напротив, высказывается в ее пользу. Тем не менее это противоречие не столь существенно, как может показаться, поскольку все согласны с тем, что активность "полезна и благотворна" лишь в том случае, когда она является выражением высших этических и духовных потребностей. По этой причине для всех этих мыслителей простая занятость, то есть активность, оторванная от духовной жизни, должна быть отвергнута*. 
[* Работы В. Лангс [1969], Н. Лобковича [1967] и Д. Мита [1971] могут помочь глубже проникнуть в суть проблемы созерцательной и активной жизни.]
Как личность и как мыслитель Спиноза воплотил в себе дух и ценности того времени, когда жил Экхарт, -- то есть примерно четыре столетия до него; однако он также с большой проницательностью отметил те изменения, которые произошли в обществе и в человеке. Он был основателем современной научной психологии, одним из первооткрывателей бессознательного, и его богатая научная интуиция позволила ему дать более систематический и точный анализ различия между активностью и пассивностью, чем это удалось сделать кому-либо из его предшественников.
В своей "Этике" Спиноза проводит различие между активностью и пассивностью (действовать и страдать) как двумя основными видами деятельности ума. Первый критерий действия состоит в том, что действие проистекает из человеческой природы: "Я говорю, что мы действуем (что мы активны), когда в нас или вне нас происходит что-либо такое, для чего мы служим адекватной причиной, то есть... когда из нашей природы проистекает что-либо в нас или вне нас, что через одну только ее может быть понято ясно и отчетливо. Наоборот, я говорю, что мы страдаем (что мы пассивны), когда в нас происходит или из нашей природы проистекает что-либо такое, чего мы составляем причину только частную" ["Этика", ч. 3, опр. 2].
Эти рассуждения трудны для современного читателя, привыкшего считать, что термин "человеческая природа" не соответствует никаким наглядным эмпирическим данным. Однако для Спинозы, как и для Аристотеля, это было не так, -- как и для некоторых современных нейрофизиологов, биологов и психологов. Спиноза считает, что человеческая природа столь же характерна для человеческих существ, как лошадиная природа -- для лошадей; более того, согласно Спинозе, добродетель или порок, успех или неудача, благоденствие или страдание, активность или пассивность зависят от того, в какой степени личности удается достичь оптимальной реализации своей человеческой природы. Чем больше мы приближаемся к модели человеческой природы, тем полнее наша свобода и наше счастье.
В спинозовской модели человеческих существ атрибут активности неотделим от другого атрибута: разума. Поскольку мы действуем в соответствии с условиями нашего существования и осознаем эти условия как реальные и необходимые, мы знаем правду о самих себе. "Душа наша в некоторых отношениях является активной, в других -- пассивной, а именно: поскольку она имеет идеи адекватные, она необходимо активна, поскольку же имеет идеи неадекватные, она необходимо пассивна" ["Этика", ч. 3, теор. 1].
Желания делятся на активные и пассивные (actiones и passiones). Первые коренятся в условиях нашего существования (естественных, а не патологически искаженных); вторые же вызывают внутренние или внешние искаженные условия. Первые существуют постольку, поскольку мы свободны; вторые возникают под влиянием внутренней или внешней силы. Все "активные аффекты" необходимо хороши; "страсти" же могут быть хорошими или дурными. Согласно Спинозе, активность, разум, свобода, благоденствие, радость и самосовершенствование неразрывно связаны -- так же как связаны между собой пассивность, иррациональность, зависимость, печаль, бессилие и противоречащие потребностям человеческой природы стремления ("Этика", ч. 4, теор. 40, 42, прибавл. II, III, V].
Полностью понять идеи Спинозы о страстях души и пассивности можно, лишь рассмотрев последний -- и более созвучный современности -- вывод из его размышлений: тот, кто поддается иррациональным страстям, неизбежно станет психически больным человеком. В той мере, в какой мы достигаем оптимального развития, мы не только становимся (соответственно) свободными, сильными, разумными и счастливыми, но и психически здоровыми людьми, если же нам не удается достичь этой цели, мы несвободны, слабы, недостаточно разумны и подавлены. Спиноза, как я полагаю, был первым из современных мыслителей, кто постулировал, что психическое здоровье и психические заболевания являются результатом соответственно правильного или неправильного образа жизни.
Для Спинозы психическое здоровье является в конечном счете свидетельством правильного образа жизни; психическая же болезнь служит симптомом неумения жить в соответствии с требованиями человеческой природы. "Но когда скупой ни о чем не думает, кроме наживы и денег, честолюбец -- ни о чем, кроме славы, и т. д., то мы не признаем их безумными, так как они обыкновенно тягостны для нас и считаются достойными ненависти. На самом же деле скупость, честолюбие, разврат и т. д. составляют виды сумасшествия, хотя и не причисляются к болезням" ["Этика", ч. 4, теор. 44. Курсив мой. -- Э. Ф.]. В этом утверждении, столь чуждом образу мыслей нашего времени, Спиноза рассматривает страсти, не соответствующие потребностям человеческой природы, как патологические; фактически он идет так далеко, что называет их одной из форм сумасшествия.
Спинозовское понимание активности и пассивности является весьма радикальной критикой индустриального общества. В противоположность распространенному в наши дни мнению, что люди, которыми движет жажда денег, наживы или славы, нормальны и хорошо приспособлены к жизни, Спиноза считал таких людей крайне пассивными и, в сущности, больными. Активные личности в понимании Спинозы -- а сам он являл собой яркий пример такой личности -- стали исключениями; их даже считают в некотором роде "невротичными", ведь они столь плохо приспособлены к так называемой нормальной деятельности.
В "Экономическо-философских рукописях" Маркс писал, что "свободная сознательная деятельность" (то есть человеческая деятельность) составляет "родовой характер Человека". Труд, по Марксу, символизирует человеческую деятельность, а человеческая деятельность есть жизнь. Напротив, капитал, с точки зрения Маркса, -- это накопленное, прошлое и в конечном счете мертвое. Нельзя полностью понять, какой эмоциональный заряд имела для Маркса борьба между трудом и капиталом, если не принять во внимание, что для него это была борьба между жизнью и смертью, борьба настоящего с прошлым, борьба людей и вещей, борьба бытия и обладания. Для Маркса вопрос стоял так: "Кто должен править кем? Должно ли живое властвовать над отжившим или отжившее над живым?" Социализм для него олицетворял общество, в котором живое одерживает победу над отжившим.
Вся Марксова критика капитализма и его мечта о социализме основаны на том, что капиталистическая система парализует человеческую самодеятельность и что целью является возрождение всего человечества посредством восстановления активности во всех сферах жизни.
Несмотря на формулировки, на которых сказывается влияние классиков политэкономии, расхожее представление, что Маркс был детерминистом, превратившим людей в пассивный объект истории и лишившим их активности, противоречит его взглядам, в чем легко может убедиться каждый, кто читал Маркса, а не знаком лишь с несколькими отдельными, вырванными из контекста высказываниями. Трудно яснее выразить его точку зрения, чем он это сделал сам в следующем утверждении: "История не делает ничего, она "не обладает никаким необъятным богатством", она "не сражается ни в каких битвах"! Не "история", а именно человек, действительный, живой человек -- вот кто делает все это, всем обладает и за все борется. "История" не есть какая-то особая личность, которая пользуется человеком как средством для достижения своих целей. История -- не что иное, как деятельность преследующего свои цели человека" [Маркс К. и Энгельс Ф., т. 2, с. 102].
Никто из ближайших наших современников не постиг пассивный характер современной активности с такой проницательностью, как Альберт Швейцер, который в своем исследовании упадка и возрождения цивилизации говорил о современном человеке как о несвободном, несовершенном, нецелеустремленном, патологически зависимом и "абсолютно пассивном".

БЫТИЕ КАК РЕАЛЬНОСТЬ

До сих пор я раскрывал значение понятия "бытие", противопоставляя его понятию "обладание". Однако еще одно столь же важное значение бытия обнаруживается при противопоставлении его видимости. Если я кажусь добрым, хотя моя доброта -- лишь маска, прикрывающая мое стремление эксплуатировать других людей; если я представляюсь мужественным, в то время как я чрезвычайно тщеславен или, возможно, склонен к самоубийству; если я кажусь человеком, любящим свою родину, а на самом деле преследую свои эгоистические интересы, то видимость, то есть мое открытое поведение, находится в резком противоречии с реальными силами, мотивирующими мои поступки. Мое поведение отличается от моего характера. Структура моего характера, истинная мотивация моего поведения составляют мое реальное бытие. Мое поведение может частично отражать мое бытие, но обычно оно служит своего рода маской, которой я обладаю и которую я ношу, преследуя какие-то свои цели. Бихевиоризм рассматривает эту маску как достоверный научный факт; истинное же проникновение в сущность человека сосредоточено на его внутренней реальности, которая, как правило, неосознанна и не может быть непосредственно наблюдаема. Подобное понимание бытия как "срывания масок", по выражению Экхарта, находится в центре учений Спинозы и Маркса и составляет суть фундаментального открытия Фрейда.
Понимание несоответствия между поведением и характером, между маской, которую я ношу, и действительностью, которую она скрывает, является главным достижением психоанализа Фрейда. Он разработал метод (свободных ассоциаций, анализ сновидений, трансфера, сопротивлений), направленный на раскрытие инстинктивных (главным образом, сексуальных) влечений, подавляемых в раннем детстве. И хотя в дальнейшем развитии теории и терапии психоанализа большее значение стали придавать скорее травмирующим событиям в сфере ранних межличностных отношений, чем инстинктивной жизни, принцип остался тем же самым: подавляются ранние и -- как я считаю -- более поздние травмирующие влечения и страхи; путь к избавлению от симптомов или вообще от болезней лежит в раскрытии подавленного материала. Иными словами, то, что подавляется, -- это иррациональные, инфантильные и индивидуальные элементы жизненного опыта.
Вместе с тем предполагается, что мнения здравомыслящих, нормальных -- то есть социально приспособленных -- граждан являются рациональными и не нуждаются в глубоком анализе. Это, однако, совершенно неверно. Осознаваемые нами мотивации, идеи и убеждения представляют собой смесь из ложной информации, предубеждений, иррациональных страстей, рационализаций и предрассудков, в которой лишь изредка попадаются жалкие обрывки истины, придавая нам ложную уверенность, будто вся эта смесь реальна и истинна. В процессе мышления делается попытка навести порядок в этой клоаке иллюзий, организовав все в соответствии с законами логики и правдоподобия. Считается, что этот уровень сознания отражает реальность; это карта, которой мы руководствуемся, планируя свою жизнь. Эта ложная карта сознанием не подавляется. Подавляется знание реальности, знание того, что истинно. Таким образом, если мы спросим: "Что же такое бессознательное?", то должны ответить: "Помимо иррациональных страстей, бессознательным является почти все наше знание реальности". Бессознательное в основе своей детерминируется обществом, которое порождает иррациональные страсти и снабжает своих членов всякого рода вымыслами, превращая таким образом истину в пленницу мнимой рациональности.
Утверждение, что истина подавляется, основано, конечно, на предпосылке, что мы знаем истину и подавляем это знание; иными словами, что существует "бессознательное знание". Мой опыт психоаналитика, касающийся как меня самого, так и других людей, подтверждает правильность сказанного выше. Мы постигаем реальность и не можем не постигать ее. Подобно тому, как наши органы чувств устроены так, чтобы мы могли видеть, слышать, обонять и осязать, когда вступаем в контакт с действительностью, наш разум устроен так, чтобы постигать действительность, то есть видеть вещи такими, каковы они есть, постигать истину. Я, конечно, не имею в виду ту часть действительности, изучение и постижение которой требует применения научных инструментов или методов. Я имею в виду то, что познается с помощью сосредоточенного, пытливого "видения", в особенности же реальность, скрытую в нас самих и в других людях. Когда мы встречаемся с опасным человеком, мы знаем, что он опасен; мы знаем, когда перед нами человек, которому можно полностью доверять; мы знаем, когда нам лгут или когда нас эксплуатируют, или дурачат и обманывают и когда нам удается перехитрить самих себя. Мы знаем почти все, что важно знать о человеческом поведении, точно так же, как наши предки обладали поразительными познаниями о движении звезд. Но если они осознавали свое знание и применяли его на практике, мы свое знание немедленно подавляем, потому что будь оно осознано, жизнь сделалась бы слишком трудной и, по нашему убеждению, слишком "опасной".
Доказательства этого утверждения найти нетрудно. Оно и во многих снах, где мы обнаруживаем глубокую проницательность в отношении других людей и самих себя -- способность, которая начисто отсутствует у нас в дневное время. (Примеры "снов-прозрений" я привел в своей книге "Забытый язык".) Другим доказательством являются частые случаи, когда какой-нибудь человек внезапно предстает перед нами в совершенно новом свете, а потом нам начинает казаться, будто мы всегда знали его таким. Еще одним доказательством может служить феномен сопротивления, когда горькая правда грозит выйти наружу в обмолвках, оговорках, в состоянии транса или в тех случаях, когда человек произносит как бы в сторону слова, противоречащие тем мнениям, которых он всегда придерживался, а потом, через минуту, казалось бы, об этих словах забывает. В самом деле, большая часть нашей энергии расходуется на то, чтобы скрывать от самих себя все, что мы знаем; значение таких подавляемых знаний едва ли можно переоценить. В одной из легенд Талмуда в поэтической форме выражена концепция подавления истины: когда рождается ребенок, ангел касается его лба, чтобы он забыл ту истину, которую он знал в момент рождения. Если бы ребенок не забывал ее, его дальнейшая жизнь стала бы невыносимой.
Итак, вернемся к нашему основному тезису: бытие относится к реальной, а не к искаженной, иллюзорной картине жизни. В этом смысле любая попытка расширить сферу бытия означает более глубокое проникновение в реальную сущность самого себя, других и окружающего нас мира. Главные этические цели иудаизма и христианства -- преодоление алчности и ненависти -- не могут быть осуществлены без учета того фактора, который является центральным в буддизме, хотя играет определенную роль и в иудаизме и в христианстве: путь к бытию лежит через проникновение в суть вещей и познание действительности.
 


ФИЛОСОФИЯ | (1) (2) (3) (7) (10) (5) (8) (6) (9) (4) | ФИЛОСОФИЯ

ФИЛОСОФ | ПСИХОЛОГ | ПОЭТ | ПИСАТЕЛЬ | ЮНГ | ФРОММ
ФУНДАМЕНТАЛЬНОЕ | ПОНЯТИЕ  (1) (10) (6) (2) (7) (5) (9) (3) (4) (8)
ЭТИКА | ЭСТЕТИКА | ПСИХОАНАЛИЗ  | ПСИХОЛОГИЯ  | ПСИХИКА  | ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ
ЛЮБОВЬ | ВЛАСТЬ | ВЕРА | ОБЛАДАНИЕ И БЫТИЕ | НИЦШЕ \ ЛОСЕВ \ СОЛОВЬЕВ \ ШЕКСПИР \ ГЕТЕ
РИТОРИКА | КРАСНОРЕЧИЕ | РИТОРИЧЕСКИЙ | ОРАТОР | ОРАТОРСКИЙ | СЛЕНГ | ФЕНЯ | ЖАРГОН | АРГО | РЕЧЬ ( 1 )
 

ГНОСЕОЛОГИЯ ( 1 ) ( 2 ) ( 3 ) ( 4 ) / ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЙ
ГРУППА / ГРУППОВОЕ / КОЛЛЕКТИВ / КОЛЛЕКТИВНОЕ / СОЦИАЛЬНЫЙ / СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ


ФРИДРИХ НИЦШЕ ВОЛЯ К ВЛАСТИ ОПЫТ ПЕРЕОЦЕНКИ ВСЕХ ЦЕННОСТЕЙ



МИФ/MYTH | МИФОЛОГИЯ/MYTHOLOGY | МИФОЛОГИЧЕСКИЙ/MYTHOLOGICAL | МИФИЧЕСКИЙ/MYTHICAL

РОБЕРТ ГРЕЙВСМИФЫ ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ | ГОМЕРИЛИАДА / ОДИССЕЯ
БОЖЕСТВЕННЫЙ КЛАВДИЙ И ЕГО ЖЕНА МЕССАЛИНА​
ЗОЛОТОЕ РУНО \ БЕЛАЯ БОГИНЯ \ ЦАРЬ ИИСУС
ЛЖИВЫЙ \ ЛОЖНЫЙ \ ЛОЖЬ \ ОБМАН \ ЗАБЛУЖДЕНИЕ









РЕКЛАМИРУЙ СЕБЯ В КОММЕНТАРИЯХ
ADVERTISE YOURSELF COMMENT


      
     



ПОДАТЬ ОБЪЯВЛЕНИЕ БЕСПЛАТНО
( POST FREE ADS WITHOUT REGISTRATION AND FREE )



ДОБАВИТЬ САЙТ (БЛОГ, СТРАНИЦУ) В КАТАЛОГ
( ADD YOUR WEBSITE WITHOUT REGISTRATION AND FREE )
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar