Глава 2
Взаимоотношения людей
как коллективных субъектов
жизнедеятельности
 

Закономерно, что в смутное время люди, как правило, проявляют большую политическую активность. Общество начинает делиться на многочисленные группы и политические течения. Важно, что не большая группа элементарно дробится на мелкие, а создаются новые группы взамен старой. Они создаются по новым группообразующим основаниям, как поиск новых путей социальной стабильности и личной безопасности. Основная сила этого процесса — все тот же страх и тревога, вызванные ощущением неопределенности. Причинами этого становятся или новое направление общественной жизни, когда межсистемные отношения перестают совпадать с целями старой группы, или недостаточная однородность и развитость группы, чтобы выполнить групповые функции и нейтрализовать актуальное чувство тревоги.

Оставшись после возникновения самосознания один на один с противостоящим ему объективным миром, человек пытается вновь достичь единства с внешним миром путем самоподчинения группе, слияния, самоотождествления или через подчинение себе других. Этим он, по словам Эриха Фромма, «преодолевает отторгнутость своего индивидуального бытия, становясь частью другого человека...» [283, с. 451].

Но сделать это в социальном мире он может только духовно. Духовную основу единения с группами доказывают многочисленные концепции, объясняющие основу взаимных симпатий людей.

Первоначально в момент образования социальных групп люди уже эмоционально привлекаются друг к другу. Нередко первая оценка группы, доступная личности, связана с тем, насколько «симпатичные» люди в эту группу входят. От чего зависит человеческая привлекательность, т.е. влечение людей друг к другу?

В числе первых были исследования влияния физических свойств на привлекательность (1921), поведенческих особенностей (1938), мнений (1938) [382]. Дойч и Коллинс в экспериментах 1951 г. отметили рост притягательности представителей разных рас с увеличением полезных результатов контактов между ними [369]. Сходство внешних оценок, получаемых по итогам активности субъектов, повышает их взаимные симпатии [410]. ЛеВайн и Кэмпбелл выявили, что чем больше племена Южной Африки похожи по структуре, языку, вере, тем больше они симпатизируют друг другу [419]. Милтон Рокич в 60-е годы обнаружил более сильную зависимость притягательности от сходства убеждений, чем от расы [410]. Д. Кодол, проанализировав многие существующие теории, объясняющие причины формирования взаимосвязей между индивидами, приходит к заключению, что существует две генеральные ориентации: 1) все формы коммуникаций ведут к гомогенности и 2) подобие индивидов не следствие связи, а ее причина [364].

Такая взаимная противоречивость выводов исследований снимается, если учесть, что они соотносятся с различными моментами внутригрупповой жизни. Первая ориентация связана с ростом подобия, а затем и взаимопритяжения как с итогом успешного взаимодействия в границах сложившейся группы. Вторая — с фактом подобия, ведущим к возникновению взаимопритяжения, а затем и взаимодействия индивидов в момент формирования группы.

Нас в данном контексте больше интересует вторая ориентация. И, с этой точки зрения, заключение, которое сделали Киддер и Стюарт, выглядит наиболее вероятным. Если мы отмечаем реальные акты поведения, направленные на сотрудничество и помощь в достижении индивидуальных целей, то мы, естественно, испытываем ощущение общности. Но наиболее часто результаты взаимодействия только предполагаются. И о том, какие они будут, индивид судит по оценке системы социально-психологических отношений, которые имеет предполагаемый партнер взаимодействия. При отсутствии информации об этом индивид может ориентироваться на подобие расового признака или физическое подобие, предполагая высокую вероятность сходности системы отношений у людей одной расы или хотя бы внешне похожих [410].

Определяющим фактором для спонтанного формирования межгрупповых границ служит сходность актуализированных социальным контекстом социально-психологических отношений к конкретным социологическим явлениям. Этот вывод о происхождении взаимотяготения полностью согласуется с нашим основным выводом о сущности социальных групп, сделанным на основе анализа социальных систем.

Теперь можно сделать предположение о том, что способствует вступлению конкретных индивидов в соответствующие социальные группы. Социальная система обычно не оказывает прямого воздействия на конкретные личности. Невероятно громоздкой и неповоротливой была бы тогда система общественного регулирования. Дифференцирующие тенденции оказывают влияние не на конкретного человека, а на группы, в которые он входит, и через последние — на него. Поэтому каждая группа имеет свои фундаментальные потребности.

Бэйлз анализировал проблему выживания социальных групп и пришел к выводу, что она зависит от двух процессов: 1) успешности продвижения к цели и адаптации к окружающей среде и 2) от успешности процесса внутренней интеграции. Первая групповая задача была названа «адаптивно-инструментальной», вторая — «интегративно-экспрессивной» [470].

Очевидно, что первая задача, как видно из обзора принципов устройства социальных систем в России, диктуется группе системой, ее включающей. Требования системы и оценка степени их удовлетворения персонифицировано выражаются официальным главой группы.

Вторая задача ставится перед группой ее членами и вызвана их личными индивидуальными потребностями как встречными требованиями. Персонифицированно они выражаются наиболее явно групповыми лидерами.

Итак, для того чтобы социальная группа сохранилась как конкретная форма организации универсума, созданная из совокупности индивидов как множества, она так должна построить свои взаимоотношения с другими группами, чтобы, с одной стороны, подчиниться тенденции дифференцирующих процессов социальной системы, а с другой — удовлетворить потребности индивидов, входящих в эту группу.

Чтобы понять механизм подобного согласования, необходимо рассмотреть сам процесс формирования взаимоотношений, а более точно — технологию формирования взаимоотношений.

В социальной психологии, в основном зарубежной, сложилось более десятка крупных направлений, занятых изучения взаимодействия социальных групп и межгрупповых отношений. К наиболее значительным можно отнести следующие:

Реалистическая теория группового конфликта. (Саммнер, Уайт, Шериф, Ньюкомб, Козер) [366, 443, 502]. Теория исходит из потребностей группы и считает, что группы в условиях межгруппового конфликта имеют несовместимые цели, связанные с овладением ресурсами. Основа этой концепции сформировалась во многом на почве аналогий, взятых из общественных форм поведения сообществ животных [124].

Теория социального обмена. (Хоманс, Тибо и Келли, Блэлок и Уилкин) [340, 400]. Основная концепция рассматривает общественное поведение как обмен «социальных товаров», регулируемый критериями справедливого распределения этих товаров между группами.

Исследования межгруппового контакта. (Оллпорт, Стефан, Кук) [328, 365, 468, 469]. Исследования социальности замещаются изучением специфических условий взаимодействия, которые повышают или снижают эффективность межгруппового кооперирования.

Исследования десегрегационных процессов, межэтнических аттитюдов и символического расизма. (Амир, Милнер, Миллер и Брюер, Петтигрю, Мак-Конахай) [329, 425, 450, 466]. Эти исследования являются по преимуществу развитием концепции интергруппового контакта и попытками согласовать эту концепцию с реальной сложностью социального контекста.

Исследование проблем конфликта и мира. (Келман, Боулдинг, Грум, Бэртон, Райт) [358, 359, 408]. Направление объединяет в себе политологический, социологический, конфликтологический и психологический подходы к анализу отношений больших общественных групп, таких, как государства и нации. Рассматриваются в основном экономические, политические, культурные механизмы функционирования государственной системы, условия сосуществования разных государственных систем. Психологическая модель взаимодействия включает активного индивидуального субъекта, противопоставленного группе, помогающей удовлетворить его потребности и направляющей его активность в общественно одобряемое русло.

Исследования межгрупповых отношений в сфере управления организацией. (Ливитт, Лайкерт, Браун) [351, 414, 421]. Работы рассматривают проблемы повышения эффективности взаимодействия групп в организации.

Программы конфликтологических центров. Сеть разрешения конфликтов (Австралия), Центр анализа и разрешения конфликтов (университет Джорджа Мэйсона, США), Институт глобального мира и кооперации (университет в Сан Диего, США), Фонд мира Ганди (Индия), Северо-ирландская ассоциация конфликта и посредничества и множество других организаций. Подобные научно-практические центры заняты разработкой эффективных технологий разрешения сложных межгрупповых конфликтов.

Исследование влияния меньшинства. (Московиси, Левайн, Домс и Ван Авермайет) [381, 390, 416, 435, 436]. Работы посвящены исследованию влияния меньшинства как источника инноваций в обществе, изучению механизмов власти и влияния в общественной системе. Социальный аспект в этих исследованиях принимает оттенок внешнего фактора, который индивид осознанно или неосознанно вынужден принимать в расчет в процессе своей адаптации к внешнему миру.

Теория социальной идентичности. (Дуаз, Джерард и Хойт, Тэджфел, Тернер) [376, 379, 390, 475, 477, 479, 485]. Суть теории: индивид принадлежит к определенной социальной категории, в связи с этим формируется чувство идентичности индивида с соответствующей совокупностью людей и возникает, таким образом, групповое поведение. Опираясь на индивидуальные потребности, данная теория позволяет выяснить очень важные психологические механизмы межгруппового взаимодействия. Однако она в своем основании так и остается индивидуальной, не поднимаясь до уровня истинной социальности [248].

Теория самокатегоризации. (Тернер, Хогг, Оукс) [395, 490, 495, 496]. Теория своими корнями уходит в теорию социальной идентичности и концентрируется на процессах самоопределения индивидом себя как члена определенной группы. Впервые экспериментально и теоретически обосновано существование группы как особой целостности. Но взгляд на природу и суть социального в основном такой же, как и с позиций предыдущей теории [260].

Анализ тенденций развития зарубежной социальной психологии показывает, что в методологической основе многих работ лежит по преимуществу упрощение социального уровня организации взаимодействия, принятие социального как данности, в виде особой среды проявления активности индивидуального субъекта. Исключение, пожалуй, составляет теория самокатегоризации, которая очень близко подходит к сути свойства социальности, но, к сожалению, останавливается непосредственно перед ним.

В отечественной социальной психологии среди первых работ, посвященных психологическим механизмам отношений человеческих групп, можно назвать труды С.Л. Франка (1929), И.А. Ильина (1935) и Б.Ф. Поршнева (1966) [93, 203, 281]. Они видели причину развития человеческого общества не в акте встречи двух личностей, относящихся друг к другу как «я» и «ты», а в акте встречи двух общностей, относящихся друг к другу как «мы» и «они». «Первым актом социальной психологии надо считать появление в голове индивида представления о «них» [203, с. 81].

В 80–90-е годы начали публиковаться результаты специальных, достаточно крупных исследований, раскрывающих новые стороны формирования отношений между группами. Это работы В.С. Агеева, Э.Н. Аллахвердянц, В.В. Гриценко, Н.М. Лебедевой, Ю.А. Лунева, Л.И. Науменко, В.П. Познякова, Г.У. Солдатовой, Т.Г. Стефаненко, И.Р. Сушкова, П.Н. Шихирева. С этого времени начало оформляться самостоятельное направление в отечественной науке — психология межгрупповых отношений. А конец 90-х годов знаменателен появлением первых фундаментальных трудов, которые позволяют говорить о самостоятельном вкладе российских социальных психологов в изучение глобальных социальных процессов [128, 236, 254, 307].

К началу 90-х годов сформировались два научных центра, занятых проблемой межгрупповых отношений. Первый принадлежит Московскому государственному университету и ориентирован на развитие концепции В. Агеева. Второй был представлен лабораторией изучения психологии межгрупповых отношений, созданной в Институте психологии РАН . К проблеме сущности социального эти центры относятся по-разному.

Первый научный центр строил свою работу на положении о том, что социальное определяется «фактом совместности взаимодействия» [5, с. 36]. Свои усилия он сосредоточил на процессе накопления знаний по отдельным аспектам межгруппового взаимодействия. Это было вызвано не столько сложностью проблемы, сколько позицией лидера направления: «...мы по возможности избегаем чисто категориального анализа. Делаем это совершенно сознательно. Но не потому, что считаем его ненужным или излишним, а потому, что, по нашему мнению, им часто очень злоупотребляли» [5, с. 202].

Второй научный центр направлял свои исследования по определенному методологическому пути, который кратко сформулирован П. Шихиревым в виде трех основных идей социальной психологии: «о ценностном отношении (оценке) как регуляторе поведения; о форме его существования и способах функционирования; о социальном взаимодействии как среде происхождения и обитания ценностного отношения» [302, с. 159]**.

Итак, анализ большого ряда направлений, концепций, социально-психологических идей, связанных с проблемой взаимодействияи отношений социальных групп, делает очевидными четыре момента очень важных для понимания нашей проблемы: а) утверждение особой целостности группы, обладающей свойствами, не сводимыми к свойствам совокупности индивидов; б) факт появления в голове индивида дифференциации себе подобных в границах дихотомии «мы/они» и конструирования своего поведения с учетом социальной среды; в) приобретение психологическими отношениями аксиологического (оценочного) характера, что делает их пригодными для обмена между субъектами взаимодействия; г) признание межсубъектной природы межгрупповых отношений.



( Различия подходов этих центров к проблеме межгрупповых отношений уже анализировались [353].

** Поскольку точка зрения автора сформировалась во многом благодаря участию в работе этого центра, хотелось бы, чтобы и все дальнейшее изложение рассматривалось как индивидуальное развитие и интерпретация совместных идей. )



Положение о межсубъектности психологических отношений представляется наиболее важным, так как оно определяет и все остальные.

Второй по значимости видится идея о необходимости концентрации внимания социальных психологов на ценностном характере психологических отношений субъекта к действительности.

Но следует учесть, что животное, обладая психикой, также реализует своей активностью отношения. Последние в своем роде также выполняют функцию оценивания. Но роль психологических отношений в социоэволюции человека не в том, чтобы перенести их объект с окружающей неодушевленной природы на других людей. Их роль в том, чтобы сделать возможными реализацию отношений активных взаимодействующих субъектов в процессе осуществления ими своей жизнедеятельности.

Учитывая фактор межсубъектности, можем предположить, что взаимоотношения как особые социально-психологические отношения в состоянии обеспечить не только производство, но и обмен ценностями (оценками) и превратить потенциальную возможность существования социальных групп и общества в целом в реальность.

В то же время, следует отметить, что данная сторона межгрупповых отношений в существующих исследованиях подчеркивается явно недостаточно, а проблема взаимоотношений групп как особого вида социально-психологических отношений ранее почти ставилась.