ЖАЛОБА МЭРИ,
КОРОЛЕВЫ ШОТЛАНДЦЕВ,
В КАНУН НОВОГО ГОДА
Луны улыбка! Назвала я
Так эту ласку с высоты
От той, что теплится, питая
Унылых узников мечты,
Пронзая тучи светлым оком.
В моем бездействии жестоком
Мне шлешь упрек безмолвный ты!
О светлый дар любви Господней,
Мне утешенья нет, увы,
Сегодня, ночью новогодней,
Надежды, отлетели вы.
Что впереди? Печаль без меры.
Грядущие мгновенья серы,
Неумолимы и мертвы.
А все же этот свет лучистый,
Упав в тюрьму, как на сосну,
В лесах Шотландии скалистой,
Он навещал меня одну,
Которую друзья забыли,
Иль, плача, здесь со мной делили
Свою печаль, свою вину.
Сегодня колокольным звоном
Вдруг огласится вся страна.
Беспечно дремлющим мильонам
Людей не будет и слышна
Та песня радостного чуда,
А я без сна томиться буду,
Рыдать и тосковать одна.
Увы! Рожденной так высоко
Упасть так низко с высоты...
Когда б мое не знало око
Иной на свете красоты,
Чем цветики простые в поле,
Я б не испытывала боли, -
Что, сан мой, придаешь мне ты!
Меня, коль правда есть на свете,
Прекрасною звала молва,
А красота стремится в сети
Любви, познав ее едва,
И страсть мертвит цветы до срока,
И преждевременно жестоко
Седеет наша голова.
Отличье злое, ты излито,
Чтоб жизнь связать цепями мук.
Все, чем владела я, - забыто,
Все из моих бежало рук.
Но, несмотря на все страданья,
Ужасней их воспоминанья
И прошлого малейший звук.
Владеет женщина ключами
Темницы, где влачу я дни,
И равнодушными очами
Глядит на горести мои.
Господь, одно просить я смею,
Ведь мысли - все, что я имею,
Так в чистоте их сохрани.
Прощай, желанье быть спасенной,
Которым тешатся рабы.
Обманутой и обойденной
Игрушке страха и судьбы
Один лишь крест остался ныне
Усладой в горестной пустыне,
Где тщетны слезы и мольбы.
Внимай! На башне замка четко
Удар раздался роковой,
Ее глаза блеснули кротко
Тем звуком вызванной слезой.
Но много лет промчалось мимо,
Пока она, тоской томима,
На плахе обрела покой.
Кто вышел солнцем, без пятна,
Тот ангелов и пой.
Ты в "совершенства" не годна,
И тут я схож с тобой.
Твоей не видят красоты,
Но я, моя душа,
Я, Мэри, всем твержу, что ты
Безмерно хороша:
Не тем, что видеть всем дано,
А видным - лишь двоим,
Когда сердца слились в одно
И любящий любим.
Небесный пилигрим и менестрель!
Иль кажется земля тебе нечистой?
Иль, ввысь взлетев и рассыпая трель,
Ты сердцем здесь с гнездом в траве росистой?
Ты падаешь в гнездо свое средь трав,
Сложивши крылья, пение прервав!
К пределам зренья, выше уносись,
Певун отважный! И любовной песней
Тебя с твоими не разлучит высь,
Долину с высоты чаруй чудесней!
Один ты можешь петь средь синевы,
Не связанный сплетением листвы.
Оставь тенистый лес для соловья;
Среди лучей - твое уединенье;
Божественней гармония твоя,
Над миром льющаяся в упоенье.
Так и мудрец парит, вдаль не стремясь
И в небе с домом сохраняя связь!