Тексты песен Бориса Гребенщикова (1)

Тексты песен Бориса Гребенщикова

ПОЭТ \ ПИСАТЕЛЬ \ ФИЛОСОФ \ ПСИХОЛОГ \ ИСТОРИК \ СОЦИОЛОГ \
РОБЕРТ ГРЕЙВС \ НИЦШЕ \ ПУШКИН \ ЛОСЕВ \ СОЛОВЬЕВ \ ШЕКСПИР \ ГЕТЕ \
МИФОЛОГИЯ \ФИЛОСОФИЯ\ ЭТИКА \ ЭСТЕТИКА\ ПСИХОЛОГИЯ\ СОЦИОЛОГИЯ \
ГОМЕР ИЛИАДА \ ГОМЕР ОДИССЕЯ \ 

 

Бег
Куда ты из дома, 
В дождь, туман, или снег? 
Что тебя гонит 
В неисповедимый бег? 
Но бьётся у сердца жажда, 
Которую, словно боль, 
Одни называют блажью, 
Другие — судьбой…
И двери раскрыты в полночь, 
Бешеный стук часов, 
Горечи сладкой полон 
Ветер в лицо. 
И, кажется, вот он, рядом — 
Тот, ради кого бежишь. 
Но снова погаснут взгляды, 
Словно погаснет жизнь…

Нет на тебя управы, 
Твоё печальное право — 
Оставить любимых сзади…

Из Притчей графа Диффузора

БГ, 1974 год. 

 

Бабушки
Я шёл в красной шапке, 
Я шёл петь песни. 
Шёл петь песни, 
И что-то делать после. 
Я подходил к дому — 
Увидел волчий след. 
И я решил, что, наверное, у нас гости. 
Много бабушек, и на каждой — галстук. 
Ах, бабушки — зачем вам такие уши? 
Ах, бабушки — зачем вам такие зубы? 
Спасибо, бабушки, за то, что вы пришли слушать!
Здравствуй, бабушка — твой прицел верен. 
Здравствуй, бабушка — твой взгляд гасит пламя. 
Здравствуй, бабушка — ты всегда у двери. 
Но кто сказал тебе, что ты вправе править нами ?

Наша жизнь проста, но в ней есть что-то, 
Непонятное, как голова на блюде: 
Почему игра — всегда в одни ворота? 
И почему в поле — так много судей? 
Ты лучше спой для нас, а мы спляшем. 
Пиши, милая — а мы почитаем. 
Скажите, бабушки, всем подружкам вашим, 
Что мы ночей не спим, а всё о них мечтаем!

Мы соберём денег, мы купим белой ткани. 
Сошьём платочков, каких кто пожелает. 
Простите, бабушки — но скоро придёт охотник. 
Неровен час — он вас не признает! 
Простите, милые — но вы надоели: 
Найдите лучше место — и займитесь делом; 
а мы утрём слезу — и мы вздохнём тихо; 
и помашем вслед платочком нашим белым…

Прощайте, бабушки — ваш прицел верен. 
Прощайте, бабушки — ваш взгляд гасит пламя. 
Прощайте, бабушки — вы всегда у двери. 
Но кто сказал вам, что вы вправе править нами?

Стая бабушек летит в ночном небе — 
Летите, милые, летите… 
Стая бабушек летит в ночном небе — 
Летите, милые…

1987 год. 

 

Новые дни
Стой тихо: слышишь шаги внизу? 
Кто-то движется, но я бы не стал называть имён. 
В повестке дня — история странных людей. 
Они открывают двери — те, что больше нельзя закрыть…
Я не из тех, кому дано видеть свет. 
Я не в силах помочь тем, кто попался в сеть. 
Но если идёт игра — за стенами дня, 
Пускай я всего только зверь — я хотел бы сказать тебе: 
Видимо, новые дни не требуют слов…

1983 год.

 

История прекрасной Евангелины
Моя Евангелина мила и стройна, 
Моя Евангелина глядит из окна — 
Нет ли гостей, несущих вина 
К нам в дом? 
Но ежели никто не несёт вино, 
Нам с Евангелиной опять всё равно, 
Мы потушим весь свет, 
И будем веселиться вдвоём. 
Мы посмотрим телевизор, и ляжем в постель — 
Моя Евангелина мила, как газель, 
И, к тому же, поутру прекрасно готовит еду. 
Но сегодня я вернулся — её дома нет. 
Наверное, она изменяет мне — это 
Печаль для меня, и я убью её, если найду!
Это предупреждение всем молоденьким девушкам: 
история прекрасной Евангелины — 
и того, что случилось с ней!

1981 год. 

 

Из альбома А.К.
Верю я, что сбудется предвестье, 
Мной предвосхищённое в мечтах, 
И пройдёт по тихому предместью 
Лев Толстой в оранжевых портах.
И Тургенев, дурь смешавши с дрянью, 
Дружески прошепчет в ухо мне: 
Чу! Смотри — Есенин гулкой ранью 
Проскакал на розовом слоне!

 

Апокриф
В пурпурных снегах 
Потерян наш след; 
Мы уйдём за дождём, 
Разбив зеркала.
Наш город лежит 
На краю тишины; 
Полночь — наш друг, 
Укажет нам путь;

По другую сторону дня 
Мы уйдём 
В ту страну, где ветер 
Вернёт нам глаза; 
По другую сторону дня 
Мы уйдём 
В этот город, 
Где времени нет…

1975 год. 

 

Марина
Марина мне сказала, что меня ей мало, 
Что она устала, она устала, 
И ей пора начать всё сначала, — 
Марина мне сказала.
Марина мне сказала, что ей надоело, 
Что она устала, она охуела, 
Сожгла свой мозг и выжгла тело, — 
Марина мне сказала.

Марина мне сказала, что ей стало ясно, 
Что она прекрасна, но жизнь напрасна 
И ей пора выйти замуж за финна, — 
Марина мне сказала.

И ты была бы рада сделать это со мной, 
Если бы ты могла, 
Но твоё отраженье стоит спиной 
По другую сторону стекла.

И твои матросы тяжелее свинца 
На странных кораблях, лишённых лица, 
Они будут плыть по тебе до конца, 
Пока не сгорят дотла.

И ты была бы рада остаться ни с чем, 
Чтобы махнуть рукой. 
И кто-то говорит, и ты знаешь зачем, 
Но ты не знаешь, кто он такой.

И ты готова отдать всё любому из них, 
Кто поднимет тебя на крыльях своих, 
Но никто из них не снесёт двоих — 
В этом и есть твой покой.

1978 год. 

 

Мой Муравей
Приди ко мне, мой Муравей, 
Как рудокоп в туман приходит, 
Лишь альтруисты в злате бродят, 
Мой Муравей.
Пропой мне песенку свою 
Про обескровленную башню, 
Про наступленье дней вчерашних, 
Мой Муравей.

Сожми в объятиях меня 
Как экскаватор землю любит, 
Как гладиатор птицу губит, 
Мой Муравей.

Слепа я с детства? Пустяки — 
Глаза мне сделаешь отвёрткой, 
Дремучей, суетной и вёрткой, 
Мой Муравей.

Борис Гребенщиков, Анатолий Гуницкий (Джордж), 1974 год. 

 

С той стороны зеркального стекла
Последний дождь — уже почти не дождь. 
Смотри, как просто в нём найти покой. 
И если верить в то, что завтра будет новый день, 
Тогда совсем легко…
Ах, только б не кончалась эта ночь! 
Мне кажется, мой дом — уже не дом. 
Смотри как им легко: они играют жизнь свою 
На стенке за стеклом…

Мне кажется, я узнаю себя 
В том мальчике, читающем стихи. 
Он стрелки сжал рукой, чтоб не кончалась эта ночь, 
И кровь течёт с руки…

Но кажется, что это лишь игра 
С той стороны зеркального стекла, 
А здесь — рассвет, но мы не потеряли ничего: 
Сегодня тот же день, что был вчера.

1975 год. 

 

Замок
Удачи тем, кто ищет, 
Покоя тем, кто спит. 
Гаснущие листья 
Затоптаны в гранит. 
Печальнее печали 
Назвать сестрой печаль, 
Которую камень хранит.
А в небе чёрной тушью 
Чугун и всплеск ветвей — 
В строку твою сплетутся — 
И станет ночь светлей. 
Да будет шаг твой лёгок, 
Пока не кончен сон, — 
Прекраснейший в жизни твоей.

1975 год.