- 1148 Просмотров
- Обсудить
[269] Из 5-ой утр. мол. св. Вас. В. Еще см.:
[270] Жане [263], ч. 2, гл. IV, § 3, стр. 282-286, 289, 291, 307-309; П. Жане. Неврозы и фиксированные идеи. Пер. с фр. М. П. Литвинова, СПб., 1908; Штёрринг. Психопатология в применении к психологии, пер. А. А. Крогиуса, СПб., 1903, — на стр. 281-305 указ. лит.; А. Бинэ. Изменения личности. Пер. под ред. Б. В. Томашевского, [1894] (редкость); Рибо. Болезни памяти, 1894; — Психология внимания, 1894; — Воля, 1894. Н. О. Лосский. Основные учения психологии с точки зрения волюнтаризма, 2-е изд., СПб., 1911; И. Дежерин и Е. Гоклер. Функциональные проявления психоневрозов, их лечение психотерапи-ею, пер. Вл. Сербского, М., 1912; Н. Богданов. Неврастения и внутренние болезни («BapiiL ун. Изв.», 1913,1 и отд. изд.); П. Жане. Психический автоматизм. М. 1913.
[271] Тютчев. Стих., М., 1899, стр. 150.
[272] Еврипид. Медея, явл. 3, хор, антистр. (к стр. 12 [2] — стр. 150).
[273] Гераклит. Фрагм. 118. Изд. «Мусагет» [227] стр. 42. — Не точн. цит.
[274] Ср.: «Все должно быть благообразно и по чину — πάντα δε εύσχημόνως και κατά τάξιν γινέσθω (1 Κορ 14:40). Этой общественной норме an. Павла придано в тексте онтологическое значение: онтологический момент, конечно, лежит в основе всяких иных моментов, а в том числе — и общественном, ибо без онтологии нет и того, что м. б. лишь явлением области существенной. — Первая же половина нашего определения устроенности намекает на известное определение лорда Пальмерстона, сказавшего, что «грязь — это то, что не на своем месте», и на применение этих его слов к очистке электрометра у Вильяма Томсона, лорда Кельвина: В. Томсон (л. Кельвин). Строение материи, пер. с англ. Б. П. Вейнберга, СПб., 1895, стр. 316-317. — Само собою понятно, что и это понятие грязи в тексте онтологизировано. Личность д. б. чистой, т. е. не-грязной, т. е. в ней ничего не д. б. не на своем месте. «Навык к добродетели есть восстановление сил души в первобытное их благородство и сочетание во едино главнейших добродетелей дпя свойственного ей по естеству действования; а это не со-вне привходит в нас, как нечто вводное, а прирождено вам от сотворения, и чрез это входим мы в царство небесное, которое, по слову Господа, внутрь нас есть...» (Никита Стифат. 1-я сотн. деятельных глав, 72. — Добротолюбие [61] стр. 101). — Мысль, подобную той, что развивается в тексте, а именно о греховном мире как «перестановке известных существенных элементов, пребывающих субстанциально в мире божественном» см. у Вл. С. Соловьева, — Чтения о Богочеловечестве, чт. 9-е («Собр. соч.», СПб., Т. 3, стр. 122).
[275] Русское понятие слова «закон» онтологично, — не юридично и почти равносильно Платоновой идее. Закон — это норма не поведения, а бытия, и отсюда уже — и поведения, как явления существа. «Этот сто-ларь сделает стол по-законнее, прочнее», говорила мне одна крестьянка; позаконнее, т. е. соответственнее его «идее». Преступление есть преступление, т. е. выступление за что-то, за какую-то черту, за какую-то границу; это есть «ступление», хождение за пределами нормы человеческого бытия, существенно присущей ему, как и пре-любодеяние есть половое деяние за границею, опричь черты должного. Чего? — Закона. Закон есть за-кон, т. е. граница, черта, предел. Это — естественное, истинное очертание явления, и вне сего очертания, преступая его, явление делается уже ходящим «путями своими», блудящим, а не Божиим, т. е. греховным и растленным. — В основе идеи мгра лежит представление о согласованности частей, о гармонии, о единстве. Mip есть связное целое, есть «мир» существ, вещей и явлений, в нем содержащихся. {В старой орфографии: мip — вселенная; мир — спокойствие, умиротворение.} Мало того, самые слова «Mip» и «мир» этимологически тождественны, и различие написания их — происхождения позднего и условно (ср.: Срезневский. Материалы для Словаря др.-рус. яз. СПб., 1890 г. Т. 2, столб. 147-153). В понятии мира, русский язык подчеркивает моменты стройности, согласованности. То же — и в греческом языке. Разница — та, что русский народ видит эту стройность в нравственном единстве вселенной, разумеемой на подобие человеческого общества, — как MÎp-общество, а греческий народ — в эстетическом строе ее, причем вселенная воспринимается как совершенное художественное творение. В самом деле, греческое κόσμος происходит от корня, дающего, с другой стороны, глагол κοσμέω украшаю попавшего в слова «косметический», «косметика» и т. д. Κόσμος значит, собственно, украшение, произведение искусства и т. д. Подобно ему и латинское mundus — Mip, породившее французское le monde в смысле «мip», «вселенная», значит собственно украшение. Это видно из того, что в соединении с отрицательными частицами тот же корень обозначает грязь и т. п. понятия, прямо противоположные эстегическому совершенству, каковыми являются слова: immondices, immondicité, immonde, émonder (ср. Lajard [258] pp. 38,43 пр. 1).
[276] Кан. вел. Андр. Крит., четверт. 1-й седм. Вел. поста, песнь 4-я, троп. 7-й.
[277] Curtius [l2] 282, W. ιδ. (Aufl. 2 — S. 217 = Aufl. 3 — S. 227 = Aufl. 4 — S. 241). Cremer [17], S. 80; Бензелер [37], стр. 10; W. H. Röscher. Ausführliches Lexikon der griechischen und römischen Mythologie, Lpz., 1884—1890, Bd. I, col. 1778. Art. «Hades», тут же, col. 1779 другие этимологии, -— ложные. — «И кажется мне, что именем ада — του άδου, — в кот., как говорят, находятся души, и у язычников и в Божест. Писании не иное что означается, как преселение в темное и невидимое— εις το άειδες και αφανές μετέχουσιν (а по друг, рукоп. μεταχώρησιν)», — говорит устами Макрины Григ. Нис, — О душе и воскресении — Mi gr., T. 46, col. 68b.
[278] Платон. Горгий 495b.
[279] Плутарх. Об Изиде и Озирисе, 79, 382f.
[280] Гомер. Одиссея XI 155. — Эти представления о состоянии греховном несомненно имеют какую-то связь с переживаниями некоторых неврозов. Так, — при неврозе, от д-ра Кризбахера получившем название «мозгово-сердечнои невропатии — la névropathie cérébrocardiaque, — больным кажется, будто они «отделены от всего мира»; их тело точно окружено какой-то изолирующей средой, которая становится между ними и внешним миром. — «Вокруг меня, — говорит один из них, — как бы распространилась атмосфера тьмы. Я однако хорошо видел, что кругом меня был светлый день. Слово «тьма» не точно передаешь мою мысль. Для этого следовало бы употребить немецкое слово dumpf, которое вместе означает и нечто тяжелое, густое, мутное, угасшее. Ощущение это было не только зрительное, но и кожное. Атмосфера dumpf меня окружала со всех сторон; я ее видел, я ее чувствовал, то был словно какой-то слой, какой-то дурной проводник, отделявший меня от внешнего мира. Я не могу передать, насколько глубоко проникало меня это ощущение. Мне казалось, что я перенесен куда-то очень далеко от здешнего мира; и я машинально вслух произносил следующие слова: «Я где-то далеко, очень далеко». Однако я отлично знал, что никуда не был перенесен и отчетливо помнил все, со мною случившееся. Но между моментом, предшествовавшим моему припадку, и тем, который за ним следовал, существовал бесконечно долгий интервал; существовала пропасть, равная расстоянию земли от солнца» (Т. Рибо. Болезни личности, перев. с французского. СПб., изд. А. Е. Рябченко [1886], гл. III 1, стр. 149 и 150. Рибо заимствует это замечательное сообщение, по-видимому, из книги: Krisbaher. De la névropathie cérébro-cardiaque, Paris, 1873). — Тут мы видим зачаточное переживание и тьмы, и отъединения и удаления от реальности, и пребывания «кроме», и дурной бесконечности, в которую растягивается момент духовной агонии.
[281] Д. С. Мережковский. Судьба Гоголя; — Христос и Антихрист в русск. лит.; — Грядущий хам. С. [И.] Воинов [Иером. Серапион]. Христианство и культура, М., 1911. Достоевский и др.
[282] Наиболее ярким выразителем этого ощущения жизни, как глупости, является G. Flobert. Buvard et Pécuché; Tent. de-S. Ant. Салтыков-Щедрин, непрестанно брызгавшийся ядовито-оглупляющей и грязно-опошляющей слюною на всю действительность, относится конечно сюда же, с тою только разницею от Флобера, что в нем мало художника, но много шипения и злобы. Но оглупление мира, жизни, история, распространено в качестве богоборческого метода настолько, что не знаешь, на каком имени тут остановиться. Эволюционизм, историзм, механизм и т. д. — это лишь частные случаи общего метода обездушения, опошления и оглупления бытия. — Из числа глупых сочинений о глупости назовем: Л. Левенфельд. О глупости, Одесса, 1912. — Отчасти Токарский. О глупости («Вокруг ф. и пс», 1896, нояб.-дек.)
[283] Фр. Паульсен. Мефистофель. (Шопенгауэр, Гамлет, Мефистофель, пер. Зелинской, Киев, 1902). Коротко, но отчеканенно, Церковь выражает ту же мысль в словах «Ад всесмехливый» (Вел. пяток, вечер, 2-я стих, на стих.)
[284] Горяев [6], стр. 82.
[285] id.; И. И. Срезневский. Материалы для Словаря древнерусского языка по письменным памятникам, СПб., 1890, Т. I, столб. 603-605: «грех» и производные. — Тут же многочисленные примеры употребления этих слов.
[286] А. Döring. Gesch. d. griech. Philos., Lpz., 1903, Bd. I, S. 391. Ср.: Ксенофонт. Воспомин. I, 1, 16 и IV, 3, 1. — Целомудрие — «полная мудрость, сколько умственная, столько же и нравственная» (Η. Φ. Федоров. Вопрос о братстве, Ч. IV. — «Философия общего дела», под ред. В. А. Кожевникова и Н. П. Петерсона, Верный, 1906, Т. I, стр. 314-315. — На стр. 314-318 множество поучительных мыслей о целомудрии и его космическом значении).
[287] Вяч. [И.] Иванов. По звездам, СПб., 1909, стр. 363.
[288] Вопреки этому, обще-человеческому пониманию стыда, гностические, манихейские, отчасти неоплатонические и т. п. течения пытаются видеть в стыде сознание недолжности той или другой функции, того или другого органа. Стыдимся мы, — рассуждают при этом, — того, что ниже нашего человеческого достоинства. Эти два самочувствия, издревле противопоставлявшиеся друг другу, в новейшее время противополагаются в жизнепониманиях В. В. Розанова (особ. см. «В мире неясн. и нереш.» и «Сем. вопр. в Рос», Т. I, стр. 169 и др.) и Вл. С. Соловьева (особ. см. «Оправдание Добра»). Мы стыдимся, — приблизительно так рассуждает Розанов, — вовсе не существования органа или функции, а деятельности и явления их вне тех рамок и границ, кои составляют закон для данного органа или функции. Подобно тому, как корням растения естественно быть во мраке земли, а цветам — в сиянии дня, так же одним органам естественно быть скрытыми, другим — явными, но отсюда ничего нельзя заключать о недолжности их функций, о низменности самых органов. — Несомненно, что весьма часто люди стыдятся вовсе не плохого, а явно хорошего, например своих добрых движений. Скромность, застенчивость, молчаливость, глубина внутренней жизни — все это охраняется от выворачивания, от обнажения именно стыдливостью. На таковое именно значение стыда указывает и корень слова. Несомненно, что русское стыд со-коренно словам: сты(д)-ну-ть, сты-тъ, про-сты-вать, а также — студ, студить, простуда и т. п. (Горяев [б], стр. 351), т. е. стыд есть чувство духовного холода, возникающего от обнажения того, что должно быть покрыто и сокровенно. Если снять с себя одежду, то и телесное и духовное состояние будет требовать покрытия наготы: телу будет студно, а душе — стыдно. Но ни состояние тела, ни состояние души ничуть не содержат в себе ни малейшего указания на недолжностъ самого тела, на его низменную, животную природу, как во все века твердили гнушающиеся телом еретики; от них не отстает в данном вопросе и Вл. Соловьев. Напротив, именно потому, что тело священно, — нельзя обращаться с ним как попало, надо соблюдать законы его собственного бытия; ощущение этой священности и лежит в основе стыда. Ту же идею открывает нам этимон названий стыда в иных языках. Греческ. οίίδομαι (из αίσδ-ομαι) — я застенчив, робок, стыжусь, αίδώς — стыд, οίίδιμος — стыдливый, со-коренно готскому aistan — почитать, оказывать почтение, латинскому aestumare — ценить, санскритск. — ïde — умоляю, почитаю. В еще более глубокой основе тут лежит санскр. корень yaj----- приносить жертву, производящий и греч. αγιον. Происходящие отсюда же древ, -верхи, -нем. era — почесть, омбрск. erus, оскск. aisusis — sacrificiis, а равно и греч. αίδόιος — почтительный и почтенный (Boisaq [ ], livr. 1 p. 22; Prellwitz [l2], p. 7), явно доказывают, что в греческом понятии стыда содержался вовсе не признак предосудительности, а религиозный трепет пред известными явлениями и органами, священными и, б. м., табуированными. Вот почему греческ. m αιδοία, равно как и латииск. verenda, — orum, или как русск. «стыдливые части» означает вовсе не органы предосудительные, низменные, позорные, а напротив, органы исполненные таинственной силы творить жизнь, окруженные мистической оградой из благоговения, благодарности и страха, — одним словом, органы, с которыми нельзя быть небрежным и непочтительным. Как и всему особенному, им нужно быть вне соприкосновения с обыкновенным. Стыд и есть та сила, которая ограждает мистические части человеческого тела от вторжения в их сферу неуместного там света дня. Таков взгляд народов.
[289] Вот несколько примеров изображения Сатаны со вторым лицом, — на чреве, или же в области ниже: 1°, Ркп. Соловецк. старца Филарета Иконника, XVI в., мин. 16, фиг. слева. Библ., Каз. Д. А. № 58 (нов. № 158). Воспроизведено в: Феод. [И.] Буслаев. Свод изображений из Лицевых Апокалипсисов по русским рукописям с XVI-ro века по XIX, СПб, 1884, № 101. — 20, id., мин. 63, фиг. слева. Воспроизв. id. № 109. — 3°, Чудовской Перевод 1638 г. мин. 63, фиг. слева. Воспр. id, № 117. — 4°, ркп. М. Д. А. № 14, XVII в, мин. 64, фиг. снизу, справа, с высунутым языком. Воспр. id, № 173. — 5° Ркп. М. Публ. Муз. № 3, XVIII в, мин. 65, диавол с женским лицом и волосами. Воспр. id. № 211 а. — 6°, Франц. ркп. Корол. Библ. № 670, «Hist, du Saint.-Graal», XV в, мин. изображ. «Троицу абсолютного зла». Воспр. у Didron. Hist, de Dieu, 1843, p. 521 fig. 135 = H. И. Троицкий. Триединство Божества, изд. 2-е, Тула, 1909, стр. 75, рис. 58.
[290] Дж. Ант. Но. Двойник. (Вражья сила). Пер. с фр, СПб, 1904. — В. [П]. Свенцицкий. Антихрист. Записки странного человека. СПб, 1908. — Вал. [Я.] Брюсов. Огненный Ангел, М.
[291] Даль [7], Т. 4, столб. 772.
[292] id.
[293] id, T. 3, столб. 1635.
[294] По народному выражению, бес зовется «тошною силою», т. е. такою, которая вызывает тошнотье, тошноту (Даль [7]i T. 4, ст. 816). Народное речение это ухватывает самую суть впечатления от нечисти: это не столько страх или ужас, сколько глубокое, непередаваемое к невообразимое ощущение тошноты. Всякое соприкосновение с явлениями магии, даже с теориями и книгами по оккультизму и т. п. течениями мысли, неминуемо оставляет в душе какую-то «грязнотну», какое-то нечистое чувство, — чувство нечистоты, отвращение, пресыщение и тошноту. Есть глубокая, хотя и непонятная, связь между органическим ощущением тошноты и тем, что оставляет после себя запретная область темного знания. Сюда же относятся и свидетельства старых экзорцистов, что «les démons sont puants», т. е. что бесы вонючи, т. е, опять-таки, возбуждают тошноту. М. б, и физическая тошнота и тошнота бесовская коренятся в каком-то противоестественном раздражении одних и тех же центров симпатической нервной системы? М. б, мы сталкиваемся в магии с excessus a plexu solari, каковым является и распутство? Трудно сказать об этом что-нибудь решительное, но самый факт какого-то соотношения между восприятием нечисти, прелюбодеянием, тошнотою и зловонием безусловно верен (см. Фрей-марк. Оккультизм и сексуальность. [252]. — П. Флоренский. О суеверии и чуде, «Новый Путь», 1903, № 8, стр. 120 и др.). И, какова бы ни была физиологическая подкладка этой тошноты, метафизически она вполне понятна. Бес — и все, с ним связанное, — есть ходячее извращение естественного порядка твари, — сама противоестественность. Принять в себя, хотя бы и без соизволения воли, без соуслаждения чувства, нечто противо-естественное, это значит именно вызвать естественную реакцию всего существа к извержению принятого, — онтологическую рвоту, первый признак которой, после предостерегающего от принятия страха и ужаса соединения, есть именно тошнота, — стремление изблевать из себя нечисть и восстановить естественный ход духовной жизни.
[295] Это значение слова «легион» станет совсем ясным, если мы вспомним, что во всех языках и у всех народов названия числовых единиц высших порядков первоначально употреблялись для обозначения неопределенного, беспредельного множества, —: столь великого, Что нет сил сосчитать его. Многочисленные примеры тому собраны в статьях: В. В. Бобынин. Иссл. по ист. математ. («Физ.-мат. науки...», ТТ. 9 и 10). — A.B. Васильев. Введение в анализ, изд. 8-е, Н. П. Иов-лева. Казань, 1907, Вып. 1, §§ 1-6, стр. 1-10. См. также в статьях П. Флоренского, стр. 185-195 и В. В. Бобынина, стр. 229 [1].
[296] С психиатрической точки зрения всякая одержимость или есть истерия, или связана с нею, истерия же есть раздробление личности. [263, 270 ,2б8 ]. В истерической раздробленности, с религиозной точки зрения, открывается хаотическая, саморазлагающаяся природа нечисти. — Известный по знаменитому делу Лудэнских урсулинок заклинатель о. Сюрэн, эксперт по распознанию бесовщины, после многих эк-зорцизмов, увидал в самом себе признаки одержимости. Вот его отчет о своем душевном состоянии в те часы, когда бес из тела одержимой переселялся в его тело: «Я не могу вам выразить, что в течение этого времени во мне происходит и как этот дух сливается с моим, не лишая меня ни сознания, ни свободы души, но тем не менее становясь как бы вторым мною самим, — точно у меня две души, из которых одна лишена своего тела и употребления органов и держится в стороне зрительницею того, что там производит вторгнувшаяся туда вторая душа. Оба духа борются в одном и том же пространстве которое есть тело, и душа является как бы разделенною: в одной части себя она подвергается бесовским навождениям, в другой — испытывает ей свойственные и ниспосланные Богом движения. Когда я, движимый одной из этих душ, хочу крестным знамением осенить уста, другая душа быстро отстраняет мою руку, схватывает меня за палец и с яростью его кусает; когда я хочу говорить, меня лишают слов; за совершением обедни меня внезапно прерывают; за столом я не могу положить куска в рот; на исповеди я вдруг забываю все свои грехи и чувствую, как во мне, точно в собственном доме, распоряжается бес» (Hist, des Diables de Ludun, p. 217 s. Цит. по Т. Рибо. Болезни личности, пер. с φρ., СПб., Π 886], стр. 190). — Изображение внутреннего мира одержимого см. [299 ]. — Народом русским дознано, что нечистая сила не имеет личности, а потому нет у нее и лица, ибо лицо-то и есть лик, явление личности. Нечисть безлична и безлика, и лишь обманывает люд, притворяясь личностью. По слову народному «у нежити своего обличия нет, она ходит в личинах» (Вл. Даль. Пословицы русского народа, изд. 3-е, Т. 8., СПб. и М, 1904, стр. 198). Отсюда — бесчисленные переверты всякого рода (см. С. В Максимов. Нечистая, неведомая и крестная сила, СПб. 1903, стр. 11-12). По художествен, выраж. крестьян Сарапульск. у., Вятск. г., бес «в лесу с лесом равен, в поле с травой, а в людях с человеком» (id., стр. 12, прим.); «равен», т. е. схож. То же — у немецкого народа (J. Grimm. Deutsche Myth., Göttingen, 1854, 3-te Ausg., Bd. 2. § ХХХШ, S. 944 ff.), особенно богатые сведения о бесовщине коего дает Цезарь Гейстербахский в «Dialogus Miracularum» (H. Сперанский. Ведьмы и ведовство, М., 1906. стр. 95-96; П. Г. Виноградов. Ист. хрест. по Средн. Век., Ч. 2). Скидываясь чем угодно, диавол, однако, не имеет личности, хотя безсубстанциальность бесов немецкий народ, так же по-немецки, символически воспринимает как отсутствие спины (!). «Чем бы ни являлся диавол, — замечает по этому поводу Цезарь, — спины у него обыкновенно не бывает. Это известно твердо. Так говорила между прочим одна девушка, к которой повадился наведываться дьявол. Ей показалось странным, что он от нее всегда уходит пятясь задом [заметим, что так же отступает нечисть от креста], и она его спросила, как это надо понимать. «Licet corpora humana nobis assumamus, dorsa tarnen non habemus — хоть мы и принимаем человеческий вид, но спин у нас нет», — так объяснил свое поведение вежливый гость» (Н. Сперанский, id., стр. 90). Обстоятельство примечательное! Но оказывается, что это не единичный случай, и что внутренняя пустота, безличность, ирреальность, меоничность нечистой силы всегда немецким мистическим восприятием облекалась в образ без-спинности. Свою особенность строения Цезарев бес делит с германскими лешими, которые тоже внутри оказывались пусты «как дерево с дуплом или как квашня»» (id., стр. 96). Необыкновеннейшие же превращения свойственны греческой нечисти (Шестаков [262], стр. 226-238). — В народных воззрениях японцев мы опять находим все то же представление об отсутствии лица у нечисти, по крайней мере у одной ее разновидности, у Муджины. В одной легенде рассказывается как некий купец встретил такую Муджину, у которой «не было ни глаз, ни носа, ни рта» и лицо которого было гладко «как яйцо» (Лафкадио Хёрн. Японские сказки Кваидан, пер. с англ. С. Лорие, «Универс. Библ», №№ 469-470, «Муджина», стр. 54-56).
[297] Аристотель. Эт. к Ник. VII 12 [36] p. 1252b 7: «το μακάριον όνομάκασιν από του χαιρειν». В код. Mb стоит: «του μάλιστα χαιρειν».
[298] По Плутарху (Ed. Oxoniensis, VII, 1) μακάριος dicitur a χαιρειν Arist. Nicom. VII. I» (Dan. Wyttenbach. Lexicon Plutarcheum, Lipsiae, 1843, Vol. II, p. 532).
[299] Ссылка у Шеллинга [301].
[300] He имея основания высказаться за этимологическое сродство, я все же считаю небезынтересным указать на звуковое совпадение слова μάκαρ с туземным названием одного сорта варварийского (т. е. с берега Африки южнее Баб-эль-Мандеба) ладана, а именно с Makker или Makar, в ботанике называющегося Boswellia papyrifera. Возможно, что этот Makar тождествен с упоминаемым в Перипле (Peripli maris Erythraei, 8) и у Диоскорида (De mat med. I, 111) растением μάκερ или μάκειρ, вывозимом из Варварии (М. Хвостов, — Иссл. по ист. обмена в эпоху Эллинист, монархий и Римск. имп., I Ист. вост. торговли греко-римск. Египта. Казань, 1907, стр. 99, прим. 4). Если допустимо гипотетическое построение, в предположении, что слово Makar индоевропейского происхождения, то мыслимо, что ладан назван «блаженным» за какие-нибудь наркотические свойства.
[301] Fr. W. J. von Schelling. Einleitung in die Philos, d. Mythologie (Sämtl. W., 2-te Abth., Bd. I, SS. 469-477,2 Buch, 20 Vorles.).
[302] «Филол. Зап.», 1888 г., стр. 89.
[303] Можно указать еще на то, что μά и на элейском диалекте равносильно μή. Отсюда — слова μάτε и μαδέ (Η. von Herwerden. Lexicon Graecum suppletorium et dialecticum. Lugduni Batavorum, 1902, p. 510. — Тут же точн. ссылки).
[304] Слово костромск. диалекта (Нерехтск. у.).
[305] Гомер. Илиада II 120, 214; V 759; XIII 627; XV 40, XX 298; 348; Одиссея, III 138, XVI 111.
[306] Пользуясь случаем выразить свою благодарность за сделанные мне указания из области осетинск. яз. моему товарищу П. Г. Ход-зарагову, природному осетину.
[307] άκήριος в смысле «обездушенный», «мертвый» — Илиада XI 392, XXI466.
[308] Schelling [301], SS. 472-473. — Не знаю, откуда берет Шеллинг эту глоссу. В имеющемся у меня изд. Изихия (Hesychii Alexandrini Lexicon, curavit Alaur. Schmidt, éd. altéra, Jenae, 1867, срв. 868 35-36 значится лишь: «κηρ περισπώμενον και ούδετέρως λεγόμενον ή ψυχή».
[309] Даль [7], Τ. 4, столб. 1169. (= 1-е изд., Ч. 2, стр. 496).
[310] Относительно различия частиц ού и μη см. напр. Добиаш. Опыт симасиологии частей речи и их форм на почве греч. языка. Прага, 1897, VII 7, стр. 471-488. Добиаш приходит к закл., что «ού говорящий произносит от себя и для себя, a μη — от постороннего лица и для постороннего лица» (стр. 482). «Ουκ есть отрицание, которое говорящий произносит от себя и для себя, а в μη он имеет в виду другое лицо, произнося его для него»; «оно есть отрицание, относящееся к постороннему лицу вообще» (стр. 478, ср. стр. 478 bis., 479). Отсюда понятно, что ού отрицает факт, a μη — уже не факт, а некоторое мнение о нем, понятие и, соединяясь с ним, образует «отрицательное понятие». Понятно, почему это последнее «требует именно частицы μη, а не ού. Ибо если я, говорящий, через какое-нибудь «города-нестолицы» определяю положительный объем логического понятия, то я, так сказать, обращаюсь к собеседнику, чтобы он сам раскрыл «положительное» содержание того, что я обрисовываю только с отрицательной стороны» (стр. 484, ср. 475). Поэтому-то «отрицание факта» чувствуется как оборот, состоящий из двух слов, т. е. из частицы отрицания и глагольного имени, а «отрицательное понятие», хотя и состоит из частицы μη и глагольного имени, однако чувствуется как одно слово, причем μη «играет роль отрицательной представки вроде ά privativum и др.» (стр. 485). Вот почему слово μάκαρ, если согласиться с Шеллингом относительно состава его, не обозначает простое отрицание известного факта, но — нечто новое, противоположное состояние, и в существе своем положительное.— Исторически-философское изъяснение различия между ού и μη делалось не раз, напр, см.: Н. Cohen. Syst. d. Philos., Th. I; Logik der reinen Erkenntniss, Berlin, 1902, SS. 70 ff; Schelling [301], Бергсон. Анализ идеи «ничто» («Rev. philos.» 1906, Nov. = «Творческая эволюция» [2] к стр. 5). См. также у Гегеля. — Родствен, вопрос о «не» и «ни» в славянских языках обсуждается в: Fr. Miclosich. Die Negation in den Slavischen Sprachen, Wien, 1869 (= «Denkschriften d. philos.-hist. Classe d. Keis. Akad. d. Wissenschaft, Bd. XVIII). Идеи «бытия» и «ничто» подробно исследуются в: Г. Тейхмюллер. Действительный и кажущийся мир. Пер. с нем. Е. Красникова, Казань, 1813, особ, см. кн. 1-я, глл. 7-я и 8-я, стр. 172-212, об идее «ничто».
[311] Различение libertas minor, т. е. posse non рессаге, и libertas major, т. е. non posse рессаге, было выдвинуто бл. Августином, в связи с его борьбою против пелагианства.
[312] Впрочем, вопрос о существовании такого понятия о положительной нирване в буддизме остается открытым. См, А-ей И. Введенский и др. [28 ].
[313] По Фику, от √mak — иметь силу, делать, быть способным происходят зендские: maç — могучий, великий, широкий; maçanh — величина; maç-ita — большой, высокий, древне-персидское: math-ista — высочайший; греческие: μακ-ρό-ς — длинный, высокий; μήκ-ος = makas; μάκαρ — сильный, богатый, а затем уже счастливый, блаженный; литовские: mok-u, mok-éti — мочь, считать; mokinti — учиться; mâz-u, maz-it — учить (Aug. Fick. Vergleichende Wörterbuch, der Indogerm. Sprachen. 1-te Abth., 2-te Aufl., Göttingen, 1870, SS. 143-144). Сюда же относится родственный √magh, дающий, между прочим, латинское magnus, греческое μέγας и т. д. (id., S. 144. — см. также 4-te Aufl., Göttingen, 1891, 1-te Abth., 277, 508). — Того же мнения держится и Прелльвиц [12 ] (S. 189, Ваничек (Vanicek. Griech. Lat. Etym. Wörterbuch, Lpz., 1877, S. 680) и др. Однако наряду с этим, наиболее распространенным мнением, имеется и этимология Папе, производящего μάκαρ от χαίρω (jPape. Grich.-Deut. Wort., 2-te Aufl., Braunschweig, 1857). — Э. Буазак ([12], livr. 8-me, 1912, p. 601-602) воздерживается от суждения.
[314] [493].
[315] Филарет (Дроздов), Митр. Московск.
[316] Климент Римский. 2-е поcл, к Коринф., V 5 (Die Apostolische Väter, herausgegeben von F. X. Funk. 2-te verbesserte Auflage. Tübingen, 1906, S. 71).
[317] id. VI 7 (id., S. 72).
[318] VII 5, б (id. S. 72).
[319] id., XIX 3 (id. S. 78).
[320] id., XIX (id., S. 78).
[321] Молитва из древнейшего, — александрийского текста литургии Василия В. («Энц. Сл.» Т. 51, стр. 208).
[322] Вяч. И. Иванов [287], стр. 365.
[323] Эсхил. Сков. Прометей. Хор «Океанид» (пер. Д. С. Мережковского, СПб. 1902).
[324] Gesenius. Hebr. Handw. [24], S. 208. (со ссылк. на Schwally, ZAW, 11,176 ff.).
[325] Мол. светильничная 4-ая, (Εύχ. [109], σ. 17).
[326] То же, мол. 2-ая (id).
[327] У греков, после слов архиерея, при пении «Святый Боже» т. д. и тело усопшего прямо относится к могиле (id. σ. 220). — «После от-пуста возглашается почившему вечная помять, потому, что и об этом, то есть о целовании и возглашении, говорит св. Дионисий. О целовании он говорит, что оно означает единение во Христе нас — живых с отошедшими, а о возглашении, что они (отошедшие) сочетались со Святыми и достойны наследия их так же, как и веры, и мы веруем этому, и поем это; равным образом, оно есть как бы посвящение усопшего Богу и наша молитва за него. Наконец, молитва есть как бы дар и довершение всего; она отсылает (умершего) к наслаждению Богом и как бы передает Богу душу и тело отшедшего» (Симеон Фес-салоникийский. Разговор о свят, священнодействиях и таинствах церковных, 333. — Писания свв. оо. и учч. Церкви, относящиеся к истолкованию православного богослужения, Т. 2, стр. 534). — Имена умерших «вносятся в священные помянники не потому, будто бы Божия память по человечески обнаруживалась в представлении того, о чем напоминают, но, как боголепно сказал бы кто-нибудь, в взображение того, что от Бога прославлены и (Богу) непреложно ведомы достигшие совершенства в богообразии. Ибо «позна, — говорит Слово Божие, — сущия своя» (2 Тим 2:19), и: — «честна пред Господем смерть преподобных Его» (Пс 115:6)». (Дионисий Ареопагит. Книга о церковной иерархии, 1, III9. id, Т. 1, СПб., 1855, стр. 83-84). Ср. Дионсий Ареопагит. id. VII, II (id. стр. 223): О поминовении усопших.
[328] Платон. Пир, 206-209, глл. XXV-XXVII [35]. Тот же взгляд, общий всей древности, развивает с еще большей настойчивостью Платон в «Законах». «...Должно вступать в супружество от тридцати лет до тридцати пяти, принимая во уважение, что род человеческой от природы получил себе в удел бессмертие, к коему всякой стремится неограниченным желанием — επιθυμίαν; ибо всякой желает быть славным и не желает лежать во гробе без имени — γενέσθαι κλεινόν кш μη ανώνυμον κεΊσθαι τετελευτηκότα. Род человеческий всех времен составляет одно семейство — γένος — εστί τι ξυμφυές; он преемственно продолжается и будет продолжаться и таким образом бессмертен. Дети сменяются детьми, составляют продолжение одного и того же рода и сохраняют его бессмертие. Никогда не позволительно лишать самого себя бессмертного бытия, и тот умышленно изменяет ему, кто не печется о жене и детях...» (Платон. Законы, IV, 721 Ь,с. — Платоновы разговоры о законах. Пер. В. Оболенского с греч. М., 1827, стр. 164-165.— Ор. [29], р. 330 35-38)
[329] Aug. Comte. Système de politique positive, Paris, 1852—1854; нов. изд. 1898. — Β. [Α.] Кожевников. Религия человекобожия у Фейербаха и Конта, Изд. «Рел.-Фил. Библ.», Серг. Пос, 1913 (=.«Бог. Вест.», 1913 г.. №№4 и 5).
[330] Ср. [415].
[331] «Asseruit Amalricus (Le. Amalrich von Bene), ideas, quae sunt in mente divina, et creare, et creari» (Цит. у Stöckl. Gesch. d. Philos, des Mittelalters, 1864, Bd. I, S. 290, cp. Ueberweg — Grundriss d. Gesch. d. Philos. II, S. 224). Господь Иисус Христос, Премирный Разум, именуется «Памятью предвечною» (Акафист Иисусу Сладчайшему, ик. 8).
[332] С. С. Глаголев. Религия как предмет исторического и философского изучения («Бог. Вес.» 1897, апр., отд. IV, стр. 300). Его же. Греческая религия. Ч. 1-ая, верования. Серг. Посад, 1909, стр. 100-103.
[333] С. И. Чацкина. В Греции («Русск. М.», 1911, VII, июль, стр. 71-72). — Значительное число превосходных слепков с таких стел можно видеть в Московск. Музее Имп. Александра III, в зале X. — Рассказывая о своем посещении Кампаньи, П. Муратов спрашивает: «Не осталась ли и до сих пор Персефона истинным гением здешних мест, в не ее ли влияния внушают здесь сердцу тонкую и певучую жалобу? Печаль мифа о Деметре и Персефоне, античная печаль есть самая глубокая и самая пронзающая душу из всех печалей. В ней нет утешительных слез, нет надежды христианской печали. В светлой волне ее есть неотвратимая отрава. В ней есть нота безумия, звучащая как напев жалующейся флейты в шуме ветра, склоняющего дубы, в шелесте камыша, в безмолвии самого ясного, самого радостного дня». (П. Муратов. Образы Италии. Т. 2, М., 1912, стр. 86).
[334] Гомер. Одиссей, XI 204-209. (Пер. В. Жуковского, изд. «Просвещение», стр. 309.
[335] id., XI218-222. (id., стр. 810)
[336] M. Метерлинк. Синяя птица. Пер. В. Бинштока и 3. Венгеро-вой, М., «Универ. Библ.», № 241.
[337] Гомер. Одиссея, XI481-486 (id. [334], стр. 325).
[338] id., XI 487-491 (id, стр. 825).
[339] А-др Пфендер. Введение в психологию. Пер. с нем. И. А. Давыдова, СПб., 1909, ч. II, гл. III, § 3, стр. 294. — Это определение памяти по смыслу почти тождественно с тем определением ее, к которому приходить Т. Рибо: «Память заключается в различных степенях процесса организации, заключенных между двумя крайними пределами: новым состоянием и органическим запечатлением (органическим прочным усвоением прежних состояний)». (Th. Ribot. Память в ее нормальном и болезненном состояниях. Пер. с фр. под ред. Оболенского, СПб., 1894,1 3, стр. 68 и II 3, стр. 133).
[340] Платон. Лизис 275d [83]. — Точно также: Прометей людям «дал творческую Память, великую родительницу Муз», как говорит сам он у Эсхила [323], «μνήμην θ'απάντων μουσομήτορ' εργάτιν» (Aeschyli et Sophoclis Trag, et fra^m., Parisiis, 1864, ed. Didot, p. 11, ν. 461).
[341] «δτι ημών η μάθεσις ουκ άλλο τι ή άνάμνησις τυγχάνει ούσα» (Платон. Федр 72 Ε, ср.: 73d,e; 76а; Федр 249c). «Άγάμνησις δ' εστίν επιρροή φρονήσεως απολιπούσης» (Зак. V, 732b), «To —- ζητεΊν — και το μανθάνειν άνάμνησις δλον εστίν» (Мен., 81, Cp, E, 98 а). Еще ср. Федр 92d в т. д.
[342] Сводку соображений о хронологии Платоновых диалогов и, в особ., данных стилометрии см. в кн. Clodius Piat. Platon, Paris, 1906. Тут же и лит. — Также: Zeller. Philos, d. Gr., 4-te Aufl. T. 2 I, Lpz., 1889. Опыт истолкования Платонова άνάμνησις см. в [348]. — Реконструкция Платоновых религиозно-метафизических воззрений: L. Prat. Le Mystère de Platon. Aglaophamos. Paris, 1901. — Об άνάμνησις спец. см. Zeller. id., SS. 835 ff.
[343] Значение трансцендентальной памяти для всего знания изъясняется Кантом, как известно, в «Критике чистого разума», в главе «о дедукции чистых рассудочных понятий». — Но «трансцендентальное», по Канту, познается не чрез способность представления, а диалектически, или критически, и известно нам в самой своей сущности. Отсюда следует, что трансцендентальное, будучи таковым в отношении к опыту, им обусловленному, само в себе, хотя и известно от гонимых вещей в себе. «Трансцендентальное» почти сливается с «трансцендентным». С другой стороны и «трансцендентное», т. е. объекты метафизики, вещи в себе, в виде идей разума тоже суть необходимые для целокупного опыта условия его, пусть не конститутивные, а только регулятивные, — дело от того меняется весьма мало. Если формы опыта, сами в себе, оказываются чем-то трансцендентным, то нормы опыта, в отношении к опыту, приходится признать за нечто трансцендентальное. И опять, теперь уже со стороны метафизики, «трансцендентное» почти сливается с трансцендентальным. Для теории познания, как «трансцендентальное», так и «трансцендентное» означает не что иное, как то, что составляет априорное условие опыта. Для метафизики же и трансцендентное и трансцендентальное означает вещь в себе. Ни в той, ни в другой дисциплине нельзя провести принципиальной границы между обоими терминами; рассматривать же один термин — как достояние только теории знания, а другой — только метафизики, — это значит не понимать ни метафизики, ни теории знания. Все сказанное может быть наглядно представлено приводимой схемой (см. рис.).
Из нее же видно, что последнее условие опыта, — Я, — есть корень условий опыта, как конститутивных, так и регулятивных, т. е. одновременно должно быть называемо и трансцендентальным и трансцендентным. В этом смысле, можно еще сказать, что предлагаемая схема, с точки зрения гносеологической, изображает строение опыта в его целокупности, т. е. Я трансцендентального, а, с точки зрения метафизической, строение личности в ее сложности, т. е. Я трансцендентного. — В указанной слитности у Канта того и другого момента схемы, гносеологически-трансцендентального и метафизически-трансцендентного, коренится: весьма естественное смешение этих терминов самим уже Кантом, столь кричавшим о необходимости их различения; возникновение немецкого идеализма, начиная с Фихте; употребление термина «трансцендентальный» в смысле «трансцендентный» Шопенгауером, Геллен-бахом, дю Прелем, Целльнером и др. — Ср. Куно Фишер. История новой философии, Т. V, Им. Кант и его учение, ч. 2-ая, пер. под ред. Д. Е. Жуковского, СПб, 1906, кн. 4-ая, стр. 545 слл. — H. Vaihinher. Commentar zu Eants Kritik, d. reinen Vernunft. $tutt, 1887, Bd. I, SS. 467 ff.
[344] Это перетолкование и производят марбуржцы, особ.: P. Natorp. Piatos Ideenlehre, 1903. См. излож. и разбор этой книги у В. Зеньковского, в «Вопр. филос. и психол.». Впрочем, задолго до марбуржцев истолкование Платона в духе трансцендентализма дал П. Д. Юркевич в своей актовой речи: «Разум по учению Платона и опыт по учению Канта» («Моск. унив. Изв.», 1865, № 5, М., 1866, стр. 321-382) История нападок на эту речь изложена в иссл. Волынского, — История pvc-скои критики («Сев. В.» и отд. изд.)
[345] Бергсон. Материя и память, [5], стр. 259. Таким образом, по Бергсону проблема личности существенно связана с проблемою памяти. Но — так и не по одному только Бергсону. Ассоциационисты и гербартианцы рассматривают личность «как ряд идей, первая из которых, по свидетельству памяти, непрерывно связана с последней Память и личность отожествляются». «Явления Я и памяти, — говорит Дж. Ст. Милль, — только те две стороны одного и того же факта Я знаю длинную и непрерывную последовательность прошлых чувств идущую назад, насколько достает памяти, и заканчивающуюся ощущениями, которые я испытываю в настоящий момент; все это соединено необъяснимою связью... Этот ряд чувств, который я называю моею памятью прошлого, есть то, чем я отличаю себя (личность)» О значении памяти для единства самосознания: Дж. Ст. Милль. Обзор философии с. В. Гамильтона, пер. Н. Хмелевского, СПб., 1869. Подобным же образом и «теория волны» В. Джемса, при анализ ее, обнаруживает что в ней отождествлены личность и память. См. Б. Сидис Г263] стр' 186-187, 190, вообще см. всю гл. XXIX; «Проблема личности».
[346] Поучительные страницы, уясняющие значение памяти для всего строя внутренней жизни духа, — для познания, личности гениальности и т. д., написаны О. Вейнингером, — Пол и характер,'СПб 1906, издание «Посев»; (= М, 1909, изд. «Сфинкс» — пер. хуже, но зато полный, и др.). — О связи между памятью и гениальностью высказывался также Шопенгауэр, — Nachlass, Neue Paralipomena, § 143.
[347] Д.Юм. Исследования человеческого разумения. Пер. с англ С. И. Церетели, СПб., 1902, отд. II.
[348] Свящ. П. Флоренский. Пределы гносеологии (Основная антиномия теории знания) («Богосл. Вест.». 1913, янв.)
[349] «Mensch, wo du deinen Geist schwingst über Ort und Zeit — So kannst du jeden Blick sein in der Ewigkeit» (Angelus Silesius Che rubinischen Waudersmann, I, 12. - Angelus Silesius in seinem Cherubinischen Wandersmann. Eine Auswahl... zusammengestellt von Herrn. Brunnhofer. Bern, 1910. S. 6.) - Эту же мысль высказывают едва ли не поголовно все мистики. См. след. прим.
[350] О соотношении времени и Вечности [28] глубокомысленнейшие рассуждения см. у Плотина, у бл. Августина («Исп.» и «Толк, на Кн Быт.»); у Василия Великого, обоих Григориев, Климента Александрийского, Оригена и. т. д. — Лапшин. Мистическое познание [281, II стр 557-570. — А-еи [И.] Введенский. Время и вечность. Акт. речь. Свято-Троицк.Серг.Лавра, 1900 (= «Богосл. Вест.», 1900 г. Т. 3, X, стр 244-273) С.[С.] Глаголев, Бессмертие прошедшего. Серг. Пос, 1903 (= «Бог В.», 1903 г, № 2). — Р. Эйкен. Основные проблемы современого положения философии и религии. — Η. Η. Страхов. О времени, числе и пространстве («Рус Вести.», 1897, янв). - Челпанов. («Вопр. филос. и психолог.», кн. XIX). — Н. Я. Грот. О времени (id., кн. XXIH-XXV) — Л M Лопатин. Положительные задачи философии. М., 1891, Ч. 2-ая, стр. 308, 305-306 и др. Есть нов. изд. — А. А. Козлов. «Свое Слово», вып. 3 (тут собраны и сгруппированы диалектические аргументы против реальности времени). — Г. Тейхмюллер. Действительный и кажущийся мир, Казань, 1913 г., кн. 2-я. — О. Вейнингер [346]. — Его же. Последние слова. М., изд. «Сфинкс». — Вл. [С.] Соловьев. Первое начало теоретической философии. («Собр. соч», Т. 8). — Гюйо. Происхождение идеи времени. Смоленск, 1891 и «Собр. соч.», (рец. А. А. Козлова, — «Вопр. филос. и психол.», кн. IX, стр. 88-99). — Его же. Искусство с социологической, точки зрения. — М. [С]. Аксенов. Трансцендентально-кинетическая теория времени. Харьков 1896. — П. Д. Успенский [28] — Его же. Четвертое измерение. СПб., 1910 г. —Джемс [28]. — Remigius Stolze. К. Ε. von Baer und seine Weltansch., Regensburg, 1897. — С Α. Fetzer. Philos. Zeitbegriffe, Tübingen, 1884. — Lazarus. Ideale Frage, SS. 181-260. — H. Hubert. La représentation du temps dans la religion et la magie (H. Hubert et M. Mauss. Melanges d'histoire des religions. «Travaux de l'Année sociologique»). Paris, 1909. — Döring. Ueber Zeit und Raum, Berlin, 1894 (Philos. Vortr. 3, 1). — Сюда относится, отчасти, и «принцип относительности»: Гер. Минковский. Пространство и время, пер. И. В. Яшунского, СПб. 1911 г. — Сюда же относится и вопрос об изменении меры времени во время сна, под влиянием наркоза и т. д. и, в особенности, в состоянии предсмертном. См. Н. Марин. («Вопр. филос. и психол.» 1893, кн. XV1I1 и 1895, кн. XXIV). — Токарский. О страхе смерти (id., 1897, кн. XL). К. Дюпрель. Философия мистики, пер. с нем. М. С. Аксенова, изд. А. П. Аксакова, СПб., 1895. — J. Le Lorrain. De la durée du temps dans le rêve («Rev. Philos.», 1894, № 9). — Foucault. L'évolution du rêvependant le réveil (id. 1904, № 11 nov.). — H.Piéron. La rapidité des processes psychiques (id., 1903, № 1 janv.). — P. Rousseau. La mémoire des rêves dans le rêve (id., 1903, № 4 avr.). — H. Piéron. Contribution à la psych, des mourants (id., 1902, № 12 dec), — B-on Ch. Mourre. La volonté dans le rêve (id., 1903, № 5 et 6 juin). — Поучительные наблюдения на тему о времени собраны в бесчисленных трудах, посвященых изучению действия наркотиков. Де Квинси, Бодлэр, Достоевский и др. дали художественное изображение тех моментов, когда восприятие времени существенно меняется.
[351] Горяев [6] стр. 274: память; стр. 2.11: мнить. — Curtius [12] SS. 312-313. № 429. — Prellwitz, [12] SS. 200, μιμνήσκω S. 194: μέμονα.
[352] Горяев [б] стр. 211, 247. — Prellwitz, [12] S. 190. — Curtius [12]S.312.
Теги
Похожие материалы
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.