- 1066 Просмотров
- Обсудить
Русские поэты. Антология в четырех томах.Почему ж ты, Испания, в небо смотрела, когда Гарсиа Лорку увели для расстрела? Андалузия знала и Валенсия знала,- Что ж земля под ногами убийц не стонала?! Что ж вы руки скрестили и губы вы сжали, когда песню родную на смерть провожали?! Увели не к стене его, не на площадь,- увели, обманув, к апельсиновой роще. Шел он гордо, срывая в пути апельсины и бросая с размаху в пруды и трясины; те плоды под луною в воде золотели и на дно не спускались, и тонуть не хотели. Будто с неба срывал и кидал он планеты,- так всегда перед смертью поступают поэты. Но пруды высыхали, и плоды увядали, и следы от походки его пропадали. А жандармы сидели, лимонад попивая и слова его песен про себя напевая.
Москва: Детская литература, 1968.
Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е.Если ночь все тревоги вызвездит, как платок полосатый сартовский, проломаю сквозь вечер мартовский Млечный Путь, наведенный известью. Я пучком телеграфных проволок от Арктура к Большой Медведице исхлестать эти степи пробовал и в длине их спин разувериться. Но и там истлевает высь везде, как платок полосатый сартовский, но и там этот вечер мартовский над тобой побледнел и вызвездил. Если б даже не эту тысячу обмотала ты верст у пояса,- все равно от меня не скроешься, я до ног твоих сердце высучу! И когда бы любовь-притворщица ни взметала тоски грозу мою, кожа дней, почерневши, сморщится, так прозжет она жизнь разумную. Если мне умереть - ведь и ты со мной! Если я - со зрачками мокрыми,- ты горишь красотою писаной на строке, прикушенной до крови.
Поэтическая антология по истории русского стиха.
Составитель В.Е.Холшевников.
Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1967.
1 Раненым медведем мороз дерет. Санки по Фонтанке летят вперед. Полоз остер - полосатит снег. Чьи это там голоса и смех? - Руку на сердце свое положа, я тебе скажу: - Ты не тронь палаша! Силе такой становись поперек, ты б хоть других- не себя - поберег! 2 Белыми копытами лед колотя, тени по Литейному дальше летят. - Я тебе отвечу, друг дорогой, Гибель не страшная в петле тугой! Позорней и гибельней в рабстве таком голову выбелив, стать стариком. Пора нам состукнуть клинок о клинок: в свободу - сердце мое влюблено. 3 Розовые губы, витой чубук, синие гусары - пытай судьбу! Вот они, не сгинув, не умирав, снова собираются в номерах. Скинуты ментики, ночь глубока, ну-ка, запеньте-ка полный бокал! Нальем и осушим и станем трезвей: - За Южное братство, за юных друзей. 4 Глухие гитары, высокая речь... Кого им бояться и что им беречь? В них страсть закипает, как в пене стакан: впервые читаются строфы "Цыган". Тени по Литейному летят назад. Брови из-под кивера дворцам грозят. Кончена беседа, гони коней, утро вечера мудреней. 5 Что ж это, что ж это, что ж это за песнь? Голову на руки белые свесь. Тихие гитары, стыньте, дрожа: синие гусары под снегом лежат!
Русская советская поэзия. Сборник стихов. 1917-1947.
Москва: Художественная литература, 1948.
Не гордись, что, все ломая, мнет рука твоя, жизнь под рокоты трамвая перекатывая. И не очень-то надейся, рифм нескромница, что такие лет по десять после помнятся. Десять лет - большие сроки: в зимнем высвисте могут даже эти строки сплыть и выцвести. Ты сама всегда смеялась над романтикой... Смелость - в ярость, зрелость - в вялость, стих - в грамматику. Так и все войдет в порядок, все прикончится, от весенних лихорадок спать захочется. Жизнь без грома и без шума на мечты променяв, хочешь, буду так же думать, как и ты про меня? Хочешь, буду в ту же мерку лучше лучшего под цыганскую венгерку жизнь зашучивать? Видишь, вот он сизый вечер, съест тирады все... К теплой силе человечье жмись да радуйся! К теплой силе, к свежей коже, к синим высверкам, к городским да непрохожим дальним выселкам.
Мысль, вооруженная рифмами. изд.2е.
Поэтическая антология по истории русского стиха.
Составитель В.Е.Холшевников.
Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1967.
Я не могу без тебя жить! Мне и в дожди без тебя - сушь, Мне и в жару без тебя - стыть. Мне без тебя и Москва - глушь. Мне без тебя каждый час - с год, Если бы время мельчить, дробя; Мне даже синий небесный свод Кажется каменным без тебя. Я ничего не хочу знать - Слабость друзей, силу врагов; Я ничего не хочу ждать, Кроме твоих драгоценных шагов.
Николай Асеев. Стихотворения и поэмы.
Библиотека поэта. Большая серия.
Ленинград: Советский писатель, 1967.
Русская и советская поэзияГлаза насмешливые сужая, сидишь и смотришь, совсем чужая, совсем чужая, совсем другая, мне не родная, не дорогая; с иною жизнью, с другой, иною судьбой и песней за спиною; чужие фразы, чужие взоры, чужие дни и разговоры; чужие губы, чужие плечи сроднить и сблизить нельзя и нечем; чужие вспышки внезапной спеси, чужие в сердце обрывки песен. Сиди ж и слушай, глаза сужая, совсем далёкая, совсем чужая, совсем иная, совсем другая, мне не родная, не дорогая.
для студентов-иностранцев.
А.К.Демидова, И.А. Рудакова.
Москва, изд-во "Высшая школа", 1969.
Три века русской поэзии.Рука тяжелая, прохладная, Легла доверчиво на эту, Как кисть большая, виноградная, Захолодевшая к рассвету. Я знаю всю тебя по пальчикам, По прядке, где пробора грядка, И сколько в жизни было мальчиков, И как с теперешним не сладко. И часто за тебя мне боязно, Что кто-нибудь еще и кроме, Такую тонкую у пояса, Тебя возьмет и переломит, И ты пойдешь свой пыл раздаривать. И станут гаснуть окна дома, И станет повторенье старого Тебе до ужаса знакомо... И ты пойдешь свой пыл растрачивать... Пока ж с весной не распрощаешься, Давай, всерьез, по-настоящему, Поговорим с тобой про счастье.
Составитель Николай Банников.
Москва: Просвещение, 1968.
Слушай, Анни, твое дыханье, трепет рук, и изгибы губ, и волос твоих колыханье я, как давний сон, берегу. Эти лица, и те, и те,- им хоть сто, хоть тысячу лет скости,- не сравнять с твоим в простоте, в прямоте и в суровой детскости. Можно астрой в глазах пестреться, можно ветром в росе свистеть, но в каких человеческих средствах быть собой всегда и везде?! Ты проходишь горя и беды, как проходит игла сквозь ткань... Как выдерживаешь ты это? Как слеза у тебя редка?! Не в любовном пылу и тряске я приметил крепость твою. Я узнал, что ни пыль, ни дрязги к этой коже не пристают. И когда я ломлю твои руки и клоню твоей воли стан, ты кричишь, как кричат во вьюге лебедя, от стаи отстав...
Николай Асеев. Стихотворения и поэмы.
Библиотека поэта. Большая серия.
Ленинград: Советский писатель, 1967.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.