Меню
Назад » »

Некрасов Николай Алексеевич. Кому на Руси жить хорошо. (27)

На горе стоит елочка,
Под горою светелочка,
Во светелочке Машенька.
Приходил к ней батюшка,
Будил ее, побуживал:
Ты, Машенька, пойдем домой!
Ты, Ефимовна, пойдем домой!

Я нейду и не слушаю:
Ночь темна и немесячна,
Реки быстры, перевозов нет,
Леса темны, караулов нет...

На горе стоит елочка,
Под горою светелочка,
Во светелочке Машенька.
Приходила к ней матушка,
Будила, побуживала:
Машенька, пойдем домой!
Ефимовна, пойдем домой!

Я нейду и не слушаю:
Ночь темна и немесячна,
Реки быстры, перевозов нет,
Леса темны, караулов нет...

На горе стоит елочка,
Под горою светелочка,
Во светелочке Машенька.
Приходил к ней Петр,
Петр сударь Петрович,
Будил ее, побуживал:
Машенька, пойдем домой!
Душа Ефимовна, пойдем домой!

Я иду, сударь, и слушаю:
Ночь светла и месячна,
Реки тихи, перевозы есть,
Леса темны, караулы есть.



    ГЛАВА 7. ГУБЕРНАТОРША

Почти бегом бежала я Через деревню,- чудилось, Что с песней парни гонятся И девицы за мной. За Клином огляделась я: Равнина белоснежная, Да небо с ясным месяцем, Да я, да тень моя... Не жутко и не боязно Вдруг стало,- словно радостью Так и взмывало грудь... Спасибо ветру зимнему! Он, как водой студеною, Больную напоил: Обвеял буйну голову, Рассеял думы черные, Рассудок воротил. Упала на колени я: "Открой мне, матерь божия, Чем бога прогневила я? Владычица! во мне Нет косточки неломаной, Нет жилочки нетянутой, Кровинки нет непорченой,- Терплю и не ропщу! Всю силу, богом данную, В работу полагаю я, Всю в деточек любовь! Ты видишь всё, владычица, Ты можешь всё, заступница! Спаси рабу свою!.." Молиться в ночь морозную Под звездным небом божиим Люблю я с той поры. Беда постигнет - вспомните И женам посоветуйте: Усердней не помолишься Нигде и никогда. Чем больше я молилася, Тем легче становилося, И силы прибавлялося, Чем чаще я касалася До белой, снежной скатерти Горящей головой... Потом - в дорогу тронулась, Знакомая дороженька! Езжала я по ней. Поедешь ранним вечером, Так утром вместе с солнышком Поспеешь на базар. Всю ночь я шла, не встретила Живой души, под городом Обозы начались. Высокие, высокие Возы сенца крестьянского, Жалела я коней: Свои кормы законные Везут с двора, сердечные, Чтоб после голодать. И так-то всё я думала: Рабочий конь солому ест, А пустопляс - овес! Нужда с кулем тащилася,- Мучица, чай, не лишняя, Да подати не ждут! С посада подгородного Торговцы-колотырники Бежали к мужикам; Божба, обман, ругательство! Ударили к заутрени, Как в город я вошла. Ищу соборной площади, Я знала: губернаторский Дворец на площади. Темна, пуста площадочка, Перед дворцом начальника Шагает часовой. "Скажи, служивый, рано ли Начальник просыпается?" - "Не знаю. Ты иди! Нам говорить не велено! (Дала ему двугривенный): На то у губернатора Особый есть швейцар". - "А где он? как назвать его?" - Макаром Федосеичем... На лестницу поди!" Пришла, да двери заперты. Присела я, задумалась, Уж начало светать. Пришел фонарщик с лестницей, Два тусклые фонарика На площади задул. "Эй! что ты тут расселася?" Вскочила, испугалась я: В дверях стоял в халатике Плешивый человек. Скоренько я целковенький Макару Федосеичу С поклоном подала: "Такая есть великая Нужда до губернатора, Хоть умереть - дойти!" "Пускать-то вас не велено, Да... ничего!.. толкнись-ка ты Так... через два часа..." Ушла. Бреду тихохонько... Стоит из меди кованный, Точь-в-точь Савелий дедушка, Мужик на площади. "Чей памятник?" - "Сусанина". Я перед ним помешкала, На рынок побрела. Там крепко испугалась я, Чего? Вы не поверите, Коли сказать теперь: У поваренка вырвался Матерый серый селезень, Стал парень догонять его, А он как закричит! Такой был крик, что за душу Хватил - чуть не упала я, Так под ножом кричат! Поймали! шею вытянул И зашипел с угрозою, Как будто думал повара, Бедняга, испугать. Я прочь бежала, думала: Утихнет серый селезень Под поварским ножом! Теперь дворец начальника С балконом, с башней, с лестницей, Ковром богатым устланной, Весь стал передо мной. На окна поглядела я: Завешаны. "В котором-то Твоя опочиваленка? Ты сладко ль спишь, желанный мой, Какие видишь сны?.." Сторонкой, не по коврику, Прокралась я в швейцарскую. "Раненько ты, кума!" Опять я испугалася, Макара Федосеича Я не узнала: выбрился, Надел ливрею шитую, Взял в руки булаву, Как не бывало лысины. Смеется: "Что ты вздрогнула?" - "Устала я, родной!" "А ты не трусь! Бог милостив! Ты дай еще целковенький, Увидишь - удружу!" Дала еще целковенький. "Пойдем в мою коморочку, Попьешь пока чайку!" Коморочка под лестницей: Кровать да печь железная, Шандал да самовар. В углу лампадка теплится, А по стене картиночки. "Вот он! - сказал Макар.- Его превосходительство!" И щелкнул пальцем бравого Военного в звездах. "Да добрый ли?" - спросила я. "Как стих найдет! Сегодня вот Я тоже добр, а временем - Как пес, бываю зол". "Скучаешь, видно, дяденька?" - "Нет, тут статья особая, Не скука тут - война! И Сам, и люди вечером Уйдут, а к Федосеичу В коморку враг: поборемся! Борюсь я десять лет. Как выпьешь рюмку лишнюю, Махорки как накуришься, Как эта печь накалится Да свечка нагорит - Так тут устой..." Я вспомнила Про богатырство дедово: "Ты, дядюшка, - сказала я,- Должно быть, богатырь!. "Не богатырь я, милая, А силой тот не хвастайся, Кто сна не поборал!" В коморку постучалися, Макар ушел... Сидела я, Ждала, ждала, соскучилась, Приотворила дверь. К крыльцу карету подали. "Сам едет?" - "Губернаторша!"-_ Ответил мне Макар И бросился на лестницу. По лестнице спускалася В собольей шубе барыня, Чиновничек при ней. Не знала я, что делала (Да, видно, надоумила Владычица!)... Как брошусь я Ей в ноги: "Заступись! Обманом, не по-божески Кормильца и родителя У деточек берут!"
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar