- 917 Просмотров
- Обсудить
САТИРА ЧЕТВЕРТАЯ
К ГОСПОДИНУ АББАТУ БАЕРУ
1 Любезный мой Баер, откуду бывает,
Что всяк мудрость в едином себе только чает?
Прочих мнит всех безумных, и хотя не смыслит,
А своего соседа сумасшедшим числит.
5 Ученый спорит крепко, что знает науку,
Нужно по-гречески врать, приводит всех в скуку;
Разве изо ста творцов на память читает,
Со всем тем малоумным себя объявляет.
Мнит, что книга все может, и без Аристота
10 Рассудок мрачен, смысла падает доброта.
С другой страны любовник, - только за ним дела,
Что из двора да во двор всюду бегать смела;
В паруке светло-русом, чается, что кстати
Скучливыми речами весь свет утруждати.
15 Такой гонит науку, письмы ненавидит,
Незнание чтет за смысл, себя не обидит.
Придворным обыкность есть давать почет злату,
А ученых отсылать в другую палату.
Ханжа лукавый кажет везде себя честным,
20 Мнит и бога обмануть усердием лестным
И под видом святости страсти свои кроет,
Человеков всех винит, по-своему строит.
К тому ж иной безбожник, без души, без веры,
Волю свою чтит в закон, а там все химеры;
25 Демона и адский огнь не чает имети,
Мнит старинные басни, чтоб боялись дети.
Рачение то лишно; почто нудит нравы?
Чай, у всякого ханжи в главе мозг нездравы.
Единым словом сказать, никто не исчислит
30 Все обыкность и как кто различно мыслит.
Удобнее счесть людей, что одной весною
От докторов и лекарств покрыты землею;
Иль сколько девиц знатных чистоту теряют -
Замуж выходят честны, любимы бывают.
35 Почто изъяснять всуе все уже готова?
Мысль свою вмещу в стихах только чрез два слова:
Не в гнев глупцам греческим, мудрыми названным,
Что в сем свете в мудрости нельзя быть избранным, -
Ей, все люди безумны, как бы ни рачити,
40 Разнь та больше иль меньше в них кажется быти.
В пространнейшем лесу, где сто путей бывают,
Идучи тамо, себя незапно теряют;
Тот вправо, иной влево, но бегают праздно,
Ибо едина за?быть объемлет всех разно.
45 Всяк следует в мире сем путем неизвестным,
Где за?быть его водит игранием лестным;
Тот искусным ся ставит и нас презирает,
Кто под видом мудреца глупей всех бывает.
Хотя на сие точно пишется в сатире,
50 Но каждый в мудрость ставит глупость свою в мире,
Следуя во всем свому разуму кривому,
Добродетели имя нраву дает злому;
Убо желает ли всяк верно себя зрети,
Премудр тот есть, кто мудрость не чает имети;
55 И кто всегда с другими живет добронравно,
Знает сам себя, в делах все творит исправно,
Собственной погрешности не хранит в приязни
И нелестно нравом злым злые дает казни,
Но всякий сам за собой вину отпущает.
60 Скупой дрожит на деньги, мешки запирает,
И там ему голод, где изобильность зрится,
Дурачество разумом дивным быти мнится.
Кладет всю свою славу и счастье любезно
Собирать сокровище, себе неполезно.
65 Что больше множит, меньше то употребляет,
Скупость чудная есть страсть, смертными владает.
Другой столько ж кажется безумен немало,
Кидает свое добро кому ни попало;
Душа в нем неспокойна, сам о себе тужит
70 И скучает каждый день, что фортуна служит.
Кто ж из них двух глупее тебе быть возмнится?
По мне, знать, у обеих в главе мозг вертится,
Марки в зерновой избе лучше на то скажет,
В игре своей вседневной доводом покажет,
75 Четырнадцати либо семи ожидая,
Из рога слонова жизнь или смерть будет злая.
Несчастного предела хитростны наветы
Уничтожают часто игроков приметы;
В таком случае на нем дыбом власы станут,
80 С ужасом несказанным очи к небу взглянут.
Ей, беснующемуся подобится сильно,
За него же поп святых всех просит умильно.
Пусть его свяжут страшно, смотреть не в потребу,
Дабы сей новый титан не приступил к небу.
85 Но оставим свободна в такой злой боязни,
Глупость сама бывает вместо лютой казни.
Еще ина есть за?быть, в ней же яд приятный -
Наводя сладость, творит смысл наш весь развратный;
От любезна нектара память оставляет.
90 Иной стал стихотворцем; почто? - сам не знает.
И хотя слог весь грубый, рифмы не даются,
Чему во многих местах публично смеются,
На то мало взирает, труды свои хвалит,
Виргилия в Парнасе за спиною ставит.
95 Что б он учинил, увы! если б кто был в мочи
Открыть ему на беду ослепленны очи,
Показав стихи грубы, без красы, без силы,
На двух словах подняты, власно, как на вилы,
Речь безрассудна, одна с другой отдаленна,
100 Украшением гнусным к строке приплетенна, -
То б, чаю, проклял свои дни и душа познала,
Что приятно за?быти мысли потеряла.
К тому ж иной лицемер, и не вовсе глупый,
В странной своей болезни мозг столь имел тупый,
105 Что чаял, слышит духов в дому своем верно,
Гармонию дающих сладостну безмерно.
Один и доктор разумный, конче то я знаю,
Что вылечил искусством или по случаю,
Но когда стал требовать за то себе плату,
110 "Мне платить,- сказал больной, - деньгам чинить трату!
Прокляты буди тут же и наука злая,
Забыть мою излеча, да лишили рая!"
Гнев его похваляю; коли сказать внуже,
Из всей нашей худобы рассудок всех хуже,
115 Ибо страшит в той час, где веселье блистает,
Совесть угрызая, нам лежать воспрещает.
Он уж безмилосердно поступает с нами,
Будто учитель в школе, стоит за плечами,
Всегда нас журит, но мы о том мыслим мало,
120 Так как у попа время в казанье пропало.
Ей, всуе казнодей криком тем всечасным
Рассудок над чувством поставляют власным,
За божество на земле вменяя, конечно;
Верят, что и в небо он преселит нас вечно,
125 Мыслят, что той едины добро всяко учит.
Хорош рассудок в книге, читать не наскучит,
И я тож держу: но как кто ни размышляет,
А невежда чаще всех доволен бывает.
Из Вольтера
О ДВУХ ЛЮБВЯХ
К госпоже де ***
1 Есть дитя, которого с страхом всяк ласкает,
Сладостным злобу свою смешком прикрывает.
Всюду отбегает, то пред собою водит
Смехи и Веселие; но часто тащится
5 Лютая печаль за ним. В сердца наши входит
Гибко, покорно; когда там уже вселится -
Дерзко, гордо властвует; когда отлетает -
Того же гнушаяся сердца, презирает.
Есть и другая любовь, дочерь неоспорна
10 Чистого Почтения, в печалях покорна
И в желаниях своих непоколебима;
Добродетель силы ей придает любима,
И Чистосердечие ее ободряет;
Суровости одолеть знает терпеливно
15 И в утехах сладостных растет она дивно.
Сея любви хоть свеча не столько обильна
Блистанием, но весьма приятнее пламя.
Сея богини готов следовать я знамя.
Она мною властвовать самовластно сильна,
20 И подвластным ей мое сердце склонно быти,
Но для тебя лишь одной хочу ей служити.
Из неизвестного автора
<ДРАМАТИЧЕСКИЙ ОТРЫВОК>
ACTE 1
Сцена 1-я
В доме загородном у Доранта. Во Франции.
Филинт
Издавна иже ко мне любовь показуешь,
Ею же мя в вечность си и верность связуешь.
Лучшу милость показать надо мной не можешь,
Как когда печальному сердцу днесь поможешь.
Сестра моя, ея же почтенье известно
К тебе, сколь велико есть и сколь есть нелестно.
Мужа в сих любезного днях, бедна, лишилась,
Тужит, плачет, сетует - совсем сокрушилась.
Оставила общество, от людей отстала,
Ушла к себе в деревню, в горесть тяжку впала,
Заперлась в доме своем; в слезах унывая
Дни и ночи провождает, сердечно рыдая.
Ты своим присутствием можешь утешити:
Прошу, поедем мы к ней, потщись ускорити,
Уговори ю престать от суетной туги;
Велики чрезмерны мне будут те услуги.
Дорант
Крайня всегда охота служить тебе была,
Только бы служба моя была тебе мила.
Нет того, чтоб для тебя мне не сотворити,
Наипаче Арсене во всем рад служити.
Поедем, друже, тотчас, медля, мню - грешити;
Печаль растящу легче можно скоренити.
Дорант с Филинтом и входит слуга.
Вели лошадь оседлать и подвесть скорее.
Слуга
Тотчас будет государь, как можно спешнее.
(Выходит и, помедля, входит.)
Лошади подведены.
Дорант
Едем убо, друже.
Чтоб поспеть...
У крыльца лошадей подводят и, севши, оба отъезжают.
Сцена 2-я
В городе, у Арсены.1
1 На этом сохранившийся текст обрывается. - Ред.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.