Меню
Назад » »

Житие преподобного отца нашего Антония, описанное святым Афанасием (2)

24) И Антоний сказывал, что «нередко видел он демонов такими, каким Господь изобразил диавола в откровении Иову, говоря: очи его видение денницы. Из уст его исходят аки свещи горящия, и размещутся аки искры огненнии: из ноздрей его исходит дым пещи горящия огнем углия: душа его яко углие, и яко пламы из уст его исходят (Иов. 41, 9–11). Таким являясь, демонский князь устрашает, по сказанному выше, коварным своим велеречием, как еще обличил его Господь, сказав Иову: вменяет железо аки плевы, медь же аки древо гнило, мнит же море яко мироварницу, и тартар бездны якоже пленника; вменил бездну в прохождение (Иов. 41, 18, 22, 23); и еще говоря чрез Пророка: рече враг: гнав постигну (Исх. 15, 9); и также чрез другого Пророка: вселенную всю объиму рукою моею яко гнездо, и яко оставленая яица возму» (Ис. 10, 14). «Так вообще стараются величаться демоны, и дают подобные обещания, чтобы обольстить богочестивых. Но мы верные, и в этом также случай, не должны страшиться производимых врагом привидений и обращать внимание на слова его; потому что диавол лжет и вовсе не говорит ничего истинного. И действительно, его-то, изрекающего столько подобных дерзостей, Спаситель, как змия, извлек удицею, ему-то, как вьючному животному, обложил узду о ноздрех его, ему-то, как беглецу, вдел кольце в ноздри его, и шилом провертел устне его, и яко врабия связал его Господь, чтобы мы наругались над ним (Иов. 40, 20, 21, 24). Диавол и все с ним демоны низложены пред нами, чтоб, как на змей и на скорпионов, наступать на них нам христианам (Лк. 10, 19). Доказательством же сему служит то, что живем мы ныне по правилам противным ему. И вот дающий обещание истребить море и объять вселенную не в силах ныне воспрепятствовать вашим подвигам, и даже остановить меня, который говорю против него. Поэтому, не будем обращать внимания, что ни говорил бы он; потому что лжет он. Не убоимся его привидений; потому что и они лживы. Видимый в них свет не есть свет действительный; вернее же сказать, что демоны носят в себе начаток и образ уготованного им огня. В чем будут они гореть, тем и покушаются устрашать людей. Внезапно являются, но немедленно также и исчезают, не причиняя вреда никому из верующих, нося же с собою подобие того огня, который приимет их в себя. Посему и в этом отношении не должно их бояться; потому что все их предначинания, по благодати Христовой, обращаются в ничто». 25) «Они коварны и готовы во все превращаться, принимать на себя всякие виды. Нередко, будучи сами невидимы, представляются они поющими псалмы, припоминают изречения из Писаний. Иногда, если занимаемся чтением, и они немедленно, подобно эху, повторяют то же, что мы читаем; а если спим, пробуждают нас на молитву, и делают это так часто, что не дают почти нам и уснуть. Иногда, приняв на себя монашеской образ, представляются благоговейными собеседниками, чтобы обмануть подобием образа, и оболыценных ими вовлечь уже, во что хотят. Но не надобно слушать их, пробуждают ли они на молитву, или советуют вовсе не принимать пищи, или представляются осуждающими и укоряющими нас за то самое, в чем прежде были с нами согласны. Ибо не из благоговения и не ради истины делают это, но чтобы неопытных ввергнуть в отчаяние. Подвижничество представляют они бесполезным, возбуждают в людях отвращение от монашеской жизни, как самой тяжкой и обременительной, и препятствуют вести этот, противный им, образ жизни». 26) «И посланный Господом Пророк возвестил окаянство таковых, сказав: горе напаяющему подруга своего развращением мутным (Авв. 2, 15). Такие предначинания и помышления совращают с пути, ведущего к добродетели». «И Сам Господь даже говорившим правду демонам (ибо справедливо они говорили: Ты ecu Сын Божий — Лк. 4, 41) повелевал молчать, и воспрещал говорить, чтобы, вместе с истиною, не посеяли они собственной злобы своей, а также, чтобы приобучились и мы никогда не слушать их, хотя бы, по-видимому, говорили они и истину. Нам, имеющим у себя святые Писания и свободу, дарованную Спасителем, неприлично учиться у диавола, который не соблюл своего чина и изменился в мыслях своих. Посему-то Господь запрещает ему произносить изречения Писания: грешнику же рече Бог: вскую ты поведаеши оправдания Моя, и восприемлеши завет Мой усты твоими (Пс. 49, 16)? «Демоны все делают, говорят, шумят, притворствуют, производят мятежи и смятения к обольщению неопытных, стучат, безумно смеются, свистят; а если кто не обращает на них внимания, плачут и проливают уже слезы, как побежденные». 27) «Господь, как Бог, налагал молчание на демонов; так нам, научившись у святых, прилично поступать подобно им и подражать их мужеству. А они, смотря на cиe, говорили: внегда востати грешному предо мною, онемех и смирихся, и умолчах от благ (Пс. 38, 2, 3); и еще: аз же яко глух неслышах, и яко нем не отверзаяй уст своих; и бых яко человек не слышай (Пс. 37, 14). Так и мы не будем слушать демонов, как чуждых нам; не станем повиноваться им; хотя бы пробуждали нас на молитву, хотя бы говорили о посте; будем же более внимательны к предпринятому нами подвижничеству, чтобы не обольстили нас демоны, делающие все с хитростью. Но не должно нам и бояться демонов, хотя, по-видимому, нападают на нас, даже угрожают нам смертью; потому что они бессильны, и не могут ничего более сделать, как только угрожать». 28) «Почему, хотя коснулся уже я сего мимоходом, однако же теперь не поленюсь сказать о том же пространные. Такое напоминание послужить к вашей безопасности. По пришествии Господа враг пал, и силы его изнемогли. Посему, хотя ничего не может он сделать, однако же, как мучитель, по падении своем, не остается в покое, но угрожает, хотя только словом». «Пусть же каждый из вас рассудит и cиe; и тогда в состоянии будет презирать демонов. Если бы демоны обложены были такими же телами, какими обложены мы; то могли бы они сказать: людей укрывающихся мы не находим, а найденным причиняем вред. Тогда и мы могли бы укрыться и утаиться от них, заперев двери. Но они не таковы; могут входить и в запертые двери; и все демоны, а первый из них диавол, носятся по всему воздуху; притом, они зложелательны, готовы вредить, и, как сказал Спаситель, отец злобы диавол есть человекоубийца искони (Ин. 8, 44). Между тем мы живы еще, и даже ведем образ жизни противный диаволу. Итак явно, что демоны не имеют никакой силы. И место не препятствует им делать зло; и в нас видят они не друзей своих, которых стали бы щадить, и сами не такие любители добра, которые могли бы исправиться; но напротив того, они лукавы, о том единственно заботятся, чтобы любителям добродетели и богочестивым делать вред; однако же, поелику ничего не в силах сделать, то и не делают вреда, а только угрожают. Но если бы они были в силах, то не стали бы медлить, но тотчас сделали бы зло, имея готовое на то произволение, особливо же сделали бы зло нам. Но вот, сошедшись, теперь говорим мы против них, и знают они, что, по мере нашего преспеяния, сами изнемогают; поэтому, если бы у них была власть, то не оставили бы в живых никого из христиан; потому что мерзость грешнику богочестие (Сир. 1, 25).Поскольку же ничего не в состоянии они сделать, то они паче уязвляются тем, что не могут исполнить угроз своих». «Притом, чтобы не бояться нам демонов, надобно рассудить и следующее. Если бы было у них могущество, то не приходили бы толпою, не производили бы мечтаний, и не принимали бы на себя различных образов, когда строят козни; но достаточно было бы прийти только одному и делать, что может и хочет, тем более, что всякий имеющий власть не привидениями поражает, не множеством устрашает, но немедленно пользуется своею властью, как хочет. Демоны же, не имея никакой силы, как бы забавляются на зрелище, меняя личины и стращая детей множеством привидений и призраков. Посему-то наипаче и должно их презирать, как бессильных. Истинному Ангелу, посланному Господом на ассириян, не было нужды во множестве, в наружном призраке, в громе и треске; напротив того, в тишине оказал он власть свою, и мгновенно истребил сто восемьдесят пять тысяч. Не имеющиe же никакой силы демоны, каковы с нами препирающиеся, покушаются устрашить хотя мечтаниями». 29) «Если кто приведет себе на мысль бывшее с Иовом и скажет: почему же диавол пришёл и сделал с ним все, и имущества лишил его, и детей его умертвил, и самого поразил гноем лютым (Иов. 1, 15–22; 2, 1–7)? — то да знает таковой, что не от силы диавола это зависело, но от того, что Бог предал ему Иова на искушение; диавол же, конечно, не в силах был ничего сделать, потому просил и, получив дозволение, сделал. А поэтому, тем паче достоин пpeзpения враг, который, хотя и желал, однако же не в силах был ничего сделать даже одному праведнику. Ибо если бы имел на это силу, то не стал бы просить.Поскольку же просил, и просил не однажды, но двукратно; то оказывается немощным и вовсе бессильным. И неудивительно, что не в силах был что-либо сделать с Иовом, когда не мог погубить и скота его, если бы не попустил ему Бог. Даже над свиньями не имеет власти диавол. Ибо, как написано в Евангелии, демоны просили Господа, говоря: повели нам ити в свиней (Мф. 8, 31). Если же не имеют власти над свиньями, тем паче не имеют над человеком, созданным по образу Божию». 30) «Посему, должно бояться только Бога, а демонов презирать и нимало не страшиться их. Даже чем больше страхов производят они, тем усильные будем подвизаться против них. Ибо сильное на них орудие — правая жизнь и вера в Бога. Боятся они подвижнического поста, бдения, молитв, кротости, безмолвия, несребролюбия, нетщеславия, смиренномудрия, нищелюбия, милостынь, безгневия, преимущественно же благочестивой веры во Христа. Посему-то и употребляют все меры, чтобы не было кому попирать их. Знают они, какую благодать против них дал верующим Спаситель, Который сказал: се даю вам власть наступати на змию и на скорпию, и на всю силу вражию» (Лк. 10, 19). 31) «Поэтому, если выдают они себя за предсказателей, никто да не прилепляется к ним. Нередко сказывают они за нисколько дней, что придут братия, и те действительно приходят. Делают же это демоны не по заботливости о внимающих им, но чтобы возбудить в них веру к себе, и потом, подчинив уже их себе, погубить. Посему, не должно слушать демонов, а надобно возражать на слова их, что не имеем в них нужды. Ибо что удивительного, если кто, имея тело тончайшее тела человеческого и увидев вступивших в путь, предваряет их в шествии и извещает о них? То же предсказывает и сидящий на коне, предварив идущего пешком. Посему и в этом не надобно удивляться демонам. Они не имеют предведения о том, чего еще нет. Единый Бог есть ведый вся прежде бытия их (Дан. 13, 42). Демоны же, как тати, забежав наперед, что видят, о том и извещают. И теперь о том, что делается у нас, как сошлись мы и беседуем о них, дадут они знать многим, прежде нежели кто-либо из нас уйдет отсюда и расскажет о том. Но то же может сделать и какой-нибудь резво бегающий отрок, предварив ходящего медленно. И я именно сказываю. Если намеревается кто идти из Фиваиды, или из другой какой страны: то прежде, нежели вступил он в путь, демоны не знают, пойдет ли; но как скоро видят идущего, забегают вперед, и прежде, нежели он пришел, извещают о нем; и таким образом идущие чрез несколько дней действительно приходят. Нередко же случается отправившимся в путь возвратиться назад, и тогда демоны оказываются лжецами». 32) «Так, иногда велеречиво объявляют они о воде в реке Ниле, увидев, что много было дождей в странах эфиопских и зная, что от них бывает наводнение в реке; прежде нежели вода придет в Египет, прибегают туда и предсказывают. Но то же сказали бы и люди, если бы могли так скоро переходить с места на место, как демоны. И как страж Давидов, взошедши на высоту, прежде нежели бывший внизу, увидел текущего, и шедший вперед, прежде нежели другие, сказал не о чем-либо еще не совершившемся, но о том, что уже было и о чем известие уже приближалось (2 Цар. 18, 24–29): так и демоны принимают на себя труд, и дают знать другим, чтобы только обольстить их. Если же Промыслу угодно будет в это время с водами или с путешествующими сделать что-либо иное (потому что и это возможно); то демоны окажутся лжецами, и послушавшие их будут обмануты». 33) «Так произошли языческие прорицалища; так издавна люди вводимы были в заблуждение демонами. Но обольщение это наконец прекратилось. Ибо пришел Господь, и привел в бездействие демонов и коварство их. Они ничего не знают сами собою, но, как тати, что видят у других, то и разглашают, и более угадывают, нежели знают по пpeдведению. Посему, если предсказывают и правду, никто да не дивится им в этом. Ибо и врачи, опытом дознавшие свойства болезней, как скоро видят ту же болезнь в других, нередко, угадывая по навыку, предсказывают. Также кормчие и земледельцы, смотря на состояние воздуха, по навыку предсказывают или непогоду, или благорастворение воздуха. И никто не скажет по этому, что предсказывают они по Божию внушению, а не по опыту и навыку. Посему, если и демоны иногда угадывая предсказывают также, то никто да не дивится им в этом и не слушает их». «И какая польза слушающим демонов заранее узнать от них будущее? Или, какая важность в таком пpeдведении, хотя бы узнали мы и правду? Это не составляет добродетели и, без сомнения, не служить доказательством добрых нравов. Никто из нас не осуждается за то, что не знал, и никто не ублажается за то, что приобрел сведете и узнал; но каждый подлежит суду в том, соблюл ли веру, искренно ли сохранил заповеди». 34) «Посему, должно не высоко ценить такое предведение, подвизаться и трудиться не для того, чтобы предузнавать, но чтобы доброю жизнью угодить Богу. Надобно и молиться не о том, чтобы иметь предведение, и не этой награды просить за подвиги, но просить Господа, чтобы он споспешествовал нам в победе над диаволом». «Если же когда важно для нас иметь предведение, то чистым будем хранить ум. Ибо уверен я, что душа во всем чистая и верная своей природе, соделавшись прозорливою, может видеть больше и дальше, нежели демоны; потому что от Господа дается ей откровение. Такова была душа Елиссея, видевшая, что сделано было Гиезием (4 Цар. 5, 26), и узревшая охраняющия ее силы» (4 Цар. 6, 16, 17). 35) «Посему, когда демоны приходят к вам ночью, хотят возвестить будущее, или говорят: «мы — Ангелы», не внимайте им; потому что лгут. Если будут они хвалить ваше подвижничество и ублажать вас; не слушайте их, и нимало не сближайтесь с ними, лучше же, себя и дом свой запечатлейте крестом и помолитесь. Тогда увидите, что они сделаются невидимыми; потому что боязливы, и особенно страшатся знамения креста Господня. Ибо, крестом отъяв у них силу, посрамил их Спаситель». «Если же будут упорствовать, издеваясь и принимая на себя разные виды, — не приходите в боязнь, не ужасайтесь, не внимайте им, как духам добрым. Ибо, при Божией помощи, возможно и нетрудно распознавать присутствие Ангелов добрых и злых». «Видение святых бывает невозмутительно. Не будут они ни спорить, ни вопиять, ниже услышит кто гласа их (Ис. 42, 2). Являются они безмолвно и кротко; почему, в душе немедленно рождаются радость, веселье и дерзновение; потому что со святыми Господь, Который есть наша радость и Сила Бога Отца. Душевные помыслы пребывают невозмутимыми и неволненными, и душа, озаряемая видением, созерцает явившихся. В ней возникает желание божественных и будущих благ, и, конечно, возжелает она быть в соединении со святыми и отойти с ними. Если же иные, как люди, приводятся в страх видением добрых Ангелов; то явившиеся в то же мгновение уничтожают этот страх своею любовью, как поступили Гавриил с 3axapиeю (Лк. 1, 13), и Ангел, явившийся женам во гробе Господнем (Мф. 28, 5), и еще Ангел, упоминаемый в Евангелии и сказавший пастырям: не бойтеся (Лк. 2, 10). Ощущается же страх не от душевной боязни, но от сознания присутствия высших сил. Таково видите святых». 36) «A нашествие и видение духов злых бывает возмутительно, с шумом, гласами и воплями, подобно буйному движению худо воспитанных молодых людей или разбойников. От сего в душе немедленно происходят боязнь, смятение, беспорядок помыслов, грусть, ненависть к подвижникам, уныние, печаль, воспоминание о сродниках, страх смертный, и наконец — худое пожелание, нерадение о добродетели, нравственное расстройство». «Поэтому, если, увидев явившегося, приходите в страх, но страх ваш немедленно уничтожен, и вместо его происходят в вас неизглаголанная радость, благодушие, дерзновение, воодушевление, невозмутимость помыслов и все прочее, сказанное выше, мужество, любовь к Богу; то не теряйте упования и молитесь. Ибо радость и благоустроенность души показывает святость явившегося. Так Авраам, увидев Господа, возрадовася (иоан, 8, -56), и Иоанн от гласа Богородицы Марш взыграся радощами (Лк. 1, 44). А если чье явление сопровождают смятение, внешний шум и мирская пышность, угроза смертью и все, сказанное выше; то знайте, что это — нашествие злых ангелов». 37) «Да служит вам и то еще признаком: когда душа продолжает ощущать боязнь, — явившийся есть враг; потому что демоны не уничтожают боязни, как в Марии и Захарии — великий Архангел Гавриил, и в женах явившийся во гробе Ангел. Напротив того демоны, когда видят людей в боязни, тем паче умножают призраки, чтобы привести их в больший ужас, и наступая, уже ругаются, говоря: падше поклонитеся (Мф. 4, 9). Так обольщали они язычников; и те лжеименно признавали их богами». «Но нас не оставил Господь быть в обольщении от диавола, когда, запрещая ему производить такие призраки, сказал: иди за мною, сатано. Писано бо есть: Господу Богу твоему поклонишися, и Тому единому послужиши (Мф. 4, 10). Посему паче и паче да будет за cиe презираем нами этот коварный. Что сказал ему Господь, то сказал ради нас, чтобы демоны, слыша и от нас подобное сему, обращались в бегство ради Господа, воспретившего им это». 38) «Но не должно хвалиться силою изгонять бесов и превозноситься даром исцелений; не должно дивиться тому только, кто изгоняет бесов, и уничижать того, кто не изгоняет. Пусть каждый поучается подвижничеству другого; пусть или подражает и соревнует ему, или исправляет его. Творить знамения не от нас зависит, но есть дело Спасителя. Он сказал ученикам: не радуйтеся, яко дуси вам повинуются, но яко имена ваша написана суть на небесех (Лк. 10, 20). То, что имена написаны на небе, свидетельствует о нашей добродетели и жизни; а изгонять бесов есть благодать даровавшего Спасителя. Посему, хвалившимся не добродетелию, но знамениями, и говорившим: Господи, не Твоим ли именем бесы изгонихом, и Твоим именем силы многи сотворихом — ответствовал Господь: аминь глаголю вам, не вем вас (Мф. 7, 22. 23) Лук. 13, 27). Ибо Господь не ведает путей нечестивых». «Сверх же всего, как сказал я и выше, должно молиться о том, чтобы приять дарование различения духов, чтобы, по написанному, не всякому духу веровать» (1 Ин. 4, 1). 39) «Намеревался было я смолчать и ничего не говорить от себя, удовольствовавшись одним сказанным; но, чтобы не подумали вы, будто бы говорю это просто, а напротив того — уверились, что сказываю вам изведанную по опыту и сущую правду, хотя поступаю, как несмысленный, однако же, поелику внемлющий сему Господь знает чистоту моей совести, знает, что делаю это не ради себя, но ради вашей любви и для вашего вразумления, то скажу еще, что дознал я о демонских начинаниях. Много раз ублажали меня демоны, а я заклинал их именем Господним. Много раз предсказывали они мне о разливе реки, а я спрашивал их: вам какое до сего дело? Иногда приходили с угрозами и окружали меня, как вооруженные воины. В иное время наполняли дом конями, зверями и пресмыкающимися; а я воспевал: сии на колесницех, и сии на конех: мы же во имя Господа Бога нашего возвеличимся (Пс. 19, 8), и по молитвам Господь обращал их в бегство. Иногда приходили во тьме, имея призрак света, и говорили: мы пришли озарить тебя, Антоний; но я, смежив глаза, молился, и тотчас угасал свет нечестивых. Чрез несколько месяцев пришли, и будто воспевали псалмы и произносили места из Писаний; аз же яко глух не слышах (Пс. 37, 14). Иногда приводили в колебание монастырь; но я молился, пребывая неподвижен мыслию. После сего, еще пришли и стали рукоплескать, свистеть, плясать; но я молился, и лежа пел сам в себе псалмы. Вскоре начали они плакать и рыдать, как изнемогшие; а я прославлял Господа, сокрушившего и посрамившего их дерзость и безумие». 40) «Однажды явился с многочисленным сопровождением демон весьма высокий ростом, и осмелился сказать: я — Божия сила; я — Промысл; чего хочешь, все дарую тебе. — Тогда дунул я на него, произнеся имя Христово, занес руку ударить его и, как показалось, ударил, — и при имени Христовом тотчас исчез великан этот со всеми его демонами. Однажды, когда я постился, пришел этот коварный в виде монаха, имея у себя призрак хлеба, и давал мне такой совет: ешь, и отдохни после многих трудов; и ты — человек, можешь занемочь. — Но я, уразумев козни его, восстал на молитву, и демон не стерпел сего, скрылся, и исшедши в дверь, исчез, как дым. Много раз в пустыне мечтательно показывал мне враг золото, чтобы только прикоснулся я к нему и взглянул на него; но я отражал врага пением псалмов, и он исчезал. Часто демоны наносили мне удары, но я говорил: ничто не отлучить меня от любви Христовой. И после сего начинали они наносить сильнейшие удары друг другу. Впрочем, не я удерживал и приводил их в бездействие, но Господь, Который сказал: видех сатану, яко молнию с небесе спадша (Лк. 10, 18). А я, дети, помня изречение Апостольское, преобразих то на себе (1 Кор. 4, 6), да научитесь не унывать в подвижничестве и не страшиться привидений диавола и демонов его». 41) «Поелику же стал я столько несмыслен, что рассказываю о сем; то, для собственной вашей безопасности и небоязненности, приимите от меня и следующее, и поверьте мне; потому что не лгу. Однажды кто-то в монастыре постучался ко мне в дверь. И вышедши, увидел я какого-то явившегося огромного великана. Потом, когда спросил я: кто ты? — Он отвечал: я — сатана. — После сего на вопрос мой: для чего же ты здесь? — сказал он: почему напрасно порицают меня монахи и все прочие христиане? почему ежечасно проклинают меня? — И на слова мои: а ты для чего смущаешь их? — ответил: не я смущаю их; они сами себя возмущают; а я стал немощен. Разве не читали они: врагу оскудеша оружия в конец, и грады разрушил ecu (Пс, 9, 7)? Нет уже мне и места, не имею ни стрел, ни города. Везде христиане: и пустыня наконец наполняется монахами. Пусть же соблюдают сами себя, и не проклинают меня напрасно. Тогда, подивившись благодати Господней, сказал я ему: всегда ты лжешь, и никогда не говоришь правды; однако же теперь, и против воли, сказал ты это справедливо. Ибо Христос, пришедши, соделал тебя немощным, и низложив, лишил тебя всего. — Услышав имя Спасителя и не терпя палящей силы его, диавол стал невидим». 42) «Итак, если сам диавол сознается в своем безсилии, то, конечно, должны мы презирать и его и демонов его. У врага и у псов его много хитростей; но мы, узнав немощь их, можем презирать их. А таким образом, не будем падать духом, питать в душе боязни, не станем сами для себя выдумывать побуждений к страху, говоря: не пришел бы демон и не поколебал бы меня; не восхитил бы он меня и не низринул бы; или, не напал бы внезапно и не привел бы в смятение. — Вовсе не будем давать в себе места таким мыслям и скорбеть, как погибающие. Паче же, будем благодушествовать и радоваться всегда, как спасаемые; будем содержать в мысли, что с нами Господь, Который низложил и привел в бездействие демонов. Будем представлять и помышлять всегда, что, поелику с нами Господь, то ничего не сделают нам враги». «Они какими нас находят, приходя к нам, такими и сами делаются в отношении к нам; и какие мысли в нас находят, такие и привидения представляют нам. Поэтому, если найдут нас боязливыми и смущенными, то немедленно нападают, как разбойники, нашедшие неохраняемое место, и что сами в себе думаем, то и производят в большем виде. Если видят нас страшливыми и боязливыми, то еще больше увеличивают боязнь привидениями и угрозами, и наконец — бедная душа мучится тем. Но если найдут нас радующимися о Господе и помышляющими о будущих благах, содержащими в мыслях дела Господни, и рассуждающими, что все в руке Господней, что демон не в силах побороть христианина, и вообще ни над кем не имеет власти; то, видя душу подкрепляемую такими мыслями, демоны со стыдом обращаются вспять. Так враг, видя Иова огражденным, удалился от него; но сделал пленником своим Иуду, нашедши, что он лишен такой защиты». «Посему, если хотим презирать врага, то будем всегда помышлять о делах Господних. Душа постоянно да радуется в уповании; и увидим, что демонские игралища то же, что дым, что демоны скорее сами побегут, нежели нас будут преследовать; потому что они, по сказанному прежде, крайне боязливы, ожидая уготованного им огня». 43) «А для небоязненности своей пред демонами делайте такое испытание. Когда бывает какое-либо привидение, не впадай в боязнь, но каково бы ни было это привидение, прежде всего смело спроси: кто ты и откуда? — И если это будет явление святых, то они удостоверять тебя, и страх твой претворять в радость. А если это диавольское привидение, — оно тотчас утратит силу, как скоро мысль твоя тверда. Ибо признак невозмущаемого духа, при всяком случае спрашивать: кто ты и откуда? — Так вопросил сын Навин, и узнал, кто был Явившийся (Нав. 5, 13). Так враг не утаился от вопросившего Даниила» (Дан. 10, 11–21). 44) Когда беседовал так Антоний, — все тому радовались; в одних возрастала любовь к добродетели, в других искоренялось нерадение, в иных прекращалось самомнение; все же, дивясь данной от Господа Антонию благодати к различению духов, убеждались в том, что должно презирать демонские наветы. Монастыри в горах подобны были скиниям, наполненным божественными ликами псалмопевцев, любителей учения, постников, молитвенников, которых радовало упование будущих благ, и которые занимались рукоделиями для подаяния милостыни, имели между собою взаимную любовь и согласие. Подлинно представлялась там как бы особая некая область богочестия и правды. Не было там ни притеснителя, ни притесненного; не было укоризн от сборщика податей; подвижников было много, но у всех одна мысль — подвизаться в добродетели. А потому, кто видел эти монастыри и такое благочиние иноков, тот должен был снова воскликнуть и сказать: коль добри доми твои, Иакове, и кущи твоя, Израилю! яко дубравы осеняющыя, и яко сад при реце, и яко кущи, яже водрузи Господь, и яко кедри при водах (Чис. 24, 5, 6). 45) А сам Антоний, по обычаю уединяясь особо в монастыре своем, усиливал подвиги, и ежедневно воздыхал, помышляя о небесных обителях, вожделевая их и обращая взор на кратковременность человеческой жизни. Когда хотел вкушать пищу, ложился спать, приступал к исполнению других телесных потребностей; чувствовал он стыд, представляя себе разумность души. Нередко, со многими другими иноками приступая ко вкушению пищи и вспомнив о пище духовной, отказывался от вкушения, и уходил от них далеко, почитая для себя за стыд, если увидят другие, что он ест. По необходимому же требованию тела, вкушал пищу, но особо, а нередко и вместе с братиею, сколько стыдясь их, столько уповая предложить им слово на пользу. Он говаривал: «все попечение прилагать надобно более о душе, а не о теле, и телу уступать по необходимости малое время, все же остальное посвящать наипаче душе и искать ее пользы, чтобы не увлекалась она телесными удовольствиями, но паче ей порабощалось тело. Это-то и значит сказанное Спасителем: не пецытеся душею вашею, что ясте, ни телом, во что облечетесь (Мф. 6, 25). И вы не ищите, что ясте, или что nиeme: и не возноситеся. Всех бо сих языцы мира ищут: ваш же Отец весть, яко требуете сих всех. Обаче ищите, прежде всего царствия Его, и сия вся приложатся вам» (Лк. 12, 29–31). 46) Посем постигло Церковь бывшее в то время Максиминово гонение. И когда святые мученики ведены были в Александрию, — последовал за ними и Антоний, оставив свой монастырь и говоря: «пойдем и мы, чтобы или подвизаться, если будем призваны, или видеть подвизающихся». Было у него желание принять мученичество; но, не хотя предать сам себя, прислуживал он исповедникам в рудокопнях и в темницах. Много было у него попечения — позванных в судилище подвижников поощрять к ревности, и принимать участие в тех, которые вступили в мученически подвиг, и сопровождать их до самой кончины. Судия, видя бесстрашие Антония и бывших с ним и их попечительность, приказал, чтобы никто из иноков не показывался в судилище, и чтобы вовсе не оставались они в городе. Все прочие в этот день почли за лучшее скрываться. Антоний же столько озаботился, что даже вымыл верхнюю свою одежду, и на следующий день, став впереди всех на высоком месте, явился пред игемоном в чистой одежде. Когда все дивились сему, даже видел его и игемон, и с своими воинами проходил мимо его, — стоял он бестрепетный, показывая тем христианскую нашу ревность. Ибо, как сказал уже я, ему желательно было стать мучеником. И сам он, казалось, печалился о том, что не сподобился мученичества; но Господь хранил его на пользу нам и другим, чтобы сделаться ему учителем многих в подвижнической жизни, какой научился он из Писаний. Ибо многие, взирая только на образ его жизни, потщились стать ревнителями его жития. Итак, снова стал он, по обычаю, прислуживать исповедникам, и как бы связанный вместе с ними, трудился в служении им. 47) А когда гонение уже прекратилось, и принял мученичество блаженной памяти Епископ Петр; тогда Антоний оставил Александры, и уединился снова в монастыре своем, где ежедневно был мучеником в совести своей, и подвизался в подвигах веры. Труды его многочисленны и велики: непрестанно постился он; одежду нижнюю — волосяную и верхнюю — кожаную соблюдал до самой кончины; не смывал водою нечистот с тела; никогда не обмывал себе ног, даже и просто не погружал их в воду, кроме крайней необходимости. Никто не видел его раздетым; никто не мог видеть обнаженного Антониева тела до того времени, как Антонии скончался, и стали предавать его погребению. 48) Когда пребывал он в уединении и решился проводить время, и сам не выходя, и к себе никого не принимая: тогда пришел и обеспокоил его один военачальник Мартиниан. У него была дочь, мучимая бесом. Долгое время продолжал он стучать в дверь и просить Антония, чтобы вышел и помолился Богу о дочери его. Антоний не соглашался отворить двери и, выглянув сверху, сказал: «что вопиешь ко мне? И я такой же человек, как и ты. Если веруешь во Христа, Которому служу я: то поди, и, как веруешь, помолись Богу; и прошение твое будет исполнено». Мартиниан немедленно уверовал и, призвав имя Христово, удалился с дочерью, освобожденною уже от демона. Много и других знамений сотворил чрез Антония Господь, Который сказал: просите и дастся вам (Лк. II, 9). Ибо многие страждущие от демонов, поелику Антоний не отворял двери своей, посидев только вне монастыря, по вере и по искренней молитве, получали исцеление. 49) Когда же Антоний увидел, что многие беспокоят его и не дают пребывать ему в избранном им уединении, как бы желалось: тогда, опасаясь, чтобы или самому не превознестись тем, что творит чрез него Господь, или чтобы другой кто не подумал о нем выше того, что он есть, заблагорассудил и решился уйти в верхнюю Фиваиду, где не знали его. И взяв у братии хлебов, сел он на берегу реки, смотря, не пойдет ли какой корабль, чтобы, войдя в него, удалиться. Когда же дожидался он корабля, был к нему свыше голос: «куда и зачем идешь, Антоний?» Он не смутился, но как привык уже часто слышать такие воззваны, выслушав это, сказал в ответ: «поелику народ не дает пребывать мне в покое, то хочу идти в верхнюю Фиваиду, по причине многих мне здесь беспокойств, и особенно потому, что требуют у меня того, что свыше сил моих». Голос сказал ему: «если уйдешь в Фиваиду и даже, как намереваешься, к пасущим стада волов; то еще большие и сугубые труды понесешь. Если же действительно хочешь пребывать на покое, то иди теперь во внутреннюю пустыню». На вопрос же Антония: «кто укажет мне путь, потому что неизвестен мне он?» — голос немедленно указал ему сарацин, которым надлежало идти этим путем. Антоний, подойдя к ним, стал просить позволения идти с ними в пустыню. Сарацины, как бы по велению Промысла, охотно приняли его. Три дня и три ночи проведя с ними в пути, он приходит на одну весьма высокую гору. Из-под горы текла прозрачная, сладкая и довольно холодная вода; вокруг была равнина и нисколько диких пальм.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar