Забелин Иван Егорович / Домашний быт русских царей (7)

Уезжая из Москвы после коронации, императрица приказала кремлевский Растреллиевский дворец перестроить, а все покои, кроме тех, в коих свое присутствие иметь изволила, и кроме Грановитой палаты, отдать по-прежнему под коллегии и канцелярии и прочие места. Таким образом, за исключением новых корпусов и Потешного дворца, где имелось Высочайшее присутствие, все остальные помещения придворных, как-то: фрейлинские, камор-юнфер­ские, кондитерские, муншенские, кофишенские, тафельдекарские и прочие покои, также и кухни, из дворцового ведомства поступили в ведомство Сената, по особому указу 1765 г. 17 июня. Дворцовое ведомство не могло не тяготиться таким распоряжением, и когда в 1767 г. вышло новое повеление о починке кремлевских зданий, оно поставило на вид все неудобства, какие представлялись от помещения во дворце разных присутственных мест, и доносило, между прочим, что «от того Сената в дворцовых покоях помещены разные Коллегии, Канцелярии и Комиссии и по вступлении оных, а особливо Губернскою Канцеляриею, заняты архивами, кладовыми и колодниками, т. е. тюрмами, и все те покои переделаны по состоянию каждого присутственного места, а притом, в рассуждении множественного числа тех мест служителей и колодников, усматривается всегдашняя нечистота и дурной запах». Как бы ни было, но присутственные места оставались во дворце до последних лет прошлого века, когда построено было для них в Кремле же архитектором Казаковым особое великолепное здание, существующее до сих пор. Упомянем, что в 1767 г. в Грановитой палате происходили заседания выборных депутатов со всей России в известной Комиссии о сочинении проекта Нового Уложения. Для этого Депутатского Собрания в палате было устроено для размещения депутатов 526 аршин особых лавок или скамей с откосками впереди наподобие налоя или ученических теперешних столов. Кроме того, сделано 4 налоя из красного дерева, 10 столов круглых, 6 столов длинных, куплено 5 ½ дюжин стульев; устроено секретное место, несомненно для самой императрицы. По обеим сторонам трона также были поставлены лавки, которые все были обиты, а равно и пол палаты, красным сукном (757 арш.), а столы покрыты алым сукном (58 арш.). Для баллотирования было выточено 1000 шариков. ——— В начале нынешнего столетия, когда начальником дворцового ведомства сделался Валуев, П. С., Кремль, по его словам, был в ветхом и запущенном состоянии. «Внутри кремлевских стен была нечистота великая, особенно в зданиях Сената, под соборами (дворцовыми) Сретенским и Рождественским, около бывшего Дворянского Банка и Оружейной конторы (все в зданиях дворца) и даже во дворце. Во многих местах ветхие, обвалившиеся здания представляли неприятный вид; при пустых девяти погребах, без окон и дверей, под галереями и кладовыми палатами, в бывшей улице, между Троицкими и Боровицкими воротами, повелено ставить караул, дабы в них не могли укрываться мошенники».[90] Кремлевские старожилы рассказывали, что до 12 года мимо так называемых темных ворот, составлявших некогда проезд под дворцом на Красную площадь, к соборам, страшно было и ходить; там, особенно к вечеру, бывал постоянный притон воров и разврата среди страшной нечистоты и вони. Кстати упомянем, что в конце прошлого столетия и в нынешнем до 12-го года, подле стен Кремля, за Троицкими воротами, где теперь кремлевский сад, а прежде были заплывшие пруды, овраги и текла Неглинная, по всему этому месту сваливалась всякая нечистота почти со всех близлежащих улиц. Старый же Каменный мост у Троицких ворот известен был всей Москве как первое разбойное место того времени. Под его клетками или сводами, особенно под девятой клеткой, постоянно жили в самовольно построенных избах всякие воры, мошенники и душегубцы, так что возле Неглинной, в этой местности, опасно было не только ходить, но даже и ездить. Таким образом, Валуев принял Кремль в развалинах, хотя, может быть, и живописных, но в иных местах угрожавших совершенным падением. Таков, например, был длинный корпус Хлебенного, Кормового и Сытного дворцов, мимо которого воспрещено даже было ездить, чтоб от сотрясения мостовой и в самом деле не обвалить всего здания; 30 лет и не ездили по этой улице. Помянутые дворцы, однако ж, простояли эти 30 лет и были сломаны уже при Валуеве. Если в XVIII ст. дворец постепенно приходил в разрушение от всякого рода нечистоты, то в начале XIX века он окончательно был разрушен в видах чистоты и опрятности. Валуев был великий, самый горячий охотник до чистоты, опрятности и порядка. Вступив в управление дворцом, он не замедлил представить государю, что многие из кремлевских зданий «помрачают своим неблагообразным видом все прочие великолепнейшие здания», разумея под последними соборы и новопостроенный дворец. Он вообще не любил ничего ветхого, ржавого, покрытого цветом древности, что так дорого для записных археологов, да и вообще для людей, которые в памятниках старого быта видят не одни только ржавые развалины, но чувствуют в них веяние истории, присутствие прожитых идей, чему всегда откликнется развитое образованием чувство уважения к древности, высказавшееся даже в распоряжении Екатерины II «о содержании старинного строения, не переменяя ни в чем». Если б была полная воля и не мешало некоторое общее уважение к стародавней святыне Кремля, то Валуев скоро превратил бы его в площадь чистую, опрятную и ровную, как ладонь, оставив на память только те строения, которые или сами по себе имели опрятный вид, или же были способны принять такой вид посредством возобновлений, штукатурки и окраски. Все, что не ладило с этим стремлением или стояло не на месте относительно новопроектированных им улиц и площадей, было разобрано и даже продано с торгов на своз. В пять или десять лет ломки прежнего Кремля нельзя было узнать. Тотчас по вступлении в управление дворцами, делая и соображая разные приготовления к предстоявшей коронации, Валуев во всеподданнейшем донесении государю Александру Павловичу 29 мая 1801 г. представлял, между прочим: «два артикула, обращающие на себя особенное внимание: Стретенский в Кремле собор, построенный несколько веков на сваях, давно уже сгнивших, и гербовая башня (прежние Колымажные или Красные ворота), делающая только вид (!) при въезде от Боровицких ворот, в которые никто почти из благородных людей не ездит, находятся в крайней и чрезвычайной ветхости, о коей около четырех лет репортовано было покойным гофмейстером князем Гагариным. Оба сии здания угрожают скорым и неминуемым своим падением и от того могущим случиться великим повреждением, как дворцу и прочим к оному принадлежащим строениям, нужным для помещения свиты, так и проходящим разного рода людям, ежели сие падение приключится, основываясь на свидетельстве архитекторов. Во избежание всякого нечаянного вреда, осмеливаюсь представить сии здания сломать как можно скорее, и на сие имею счастие ожидать Высочайшего повеления». Государь на первый раз затруднился этим представлением и, вызывая Валуева в Петербург, для личных объяснений вообще о приготовлениях к коронации, писал к нему, между прочим, от 4 июня: «Неоставте взять и план той части города, в которой стоят Сретенский собор и Гербовая башня, о коих вы представляете, что по ветхости их и опасности неминуемо должно их разобрать, — переговоря о сем на перед с графом Иваном Петровичем Салтыковым (главным начальником Москвы), не произведет ли уничтожение сих древних зданий какого-либо предосудительного замечания?» Повеление испрошено было при личном объяснении, и осенью эти древности были разобраны и на месте их выровнена площадь. Затем в последующие десять лет Кремль и дворец были очищены от всех ветхостей и безобразных зданий. В 1803 г. сломаны часть Потешного дворца, примыкавшая к городовой стене у Троицких ворот, и часть корпуса, в котором были Хлебенный и Кормовой дворцы, стоявшая на угол к Троицким же воротам; в 1806 г. продан с аукциона и Цареборисовский Годуновский дворец; в 1807 г. сломано Троицкое Подворье с церковью Богоявления, где впервые провозглашено было избрание на царство Михаила Романова; в 1808 г. сломаны все здания заднего государева двора с дворцами Кормовым, Хлебенным, Сытным, стоявшие подле этого подворья. На месте их построена Оружейная палата (ныне казармы) и три кавалерские корпуса для помещения свиты. Позднейшие переделки и перестройки совершенно очистили Кремль и дворец от многих древних строений, в иных местах даже с бутовыми фундаментами. Оставшиеся здания, Грановитая палата, Каменный терем с верховыми церквами и Потешный дворец большею частию значительно переделаны; Терема же возобновлены в древнем вкусе. Заметим в заключение, что направление, данное Валуевым, коснулось не одних только древних зданий, но и вообще всяких древностей, остатков старой жизни и быта, какими в его время еще полны были кладовые кремлевских и старых загородных дворцов. Все, что не имело цены, т. е. что не было золото или серебро, было также за ветхостию и негодностью уничтожено или продано с аукциона «на Неглинную», как тогда говорилось, т. е. в лавки всякого старья и тряпья, существовавшие на Неглинной в Железных и Лоскутных рядах. В это время невозвратно погибло много таких именно вещей, которые охотниками и археологами ценятся дороже золота. А стремление давать всему опрятный крашеный вид, впоследствии, было до того доведено, что дубовые двери и ворота во всем городе обязательно стали красить под дуб, а железные древние вещи, каковы, например, латы, щиты, конская броня, даже пушки, хранимые в Оружейной палате, стали красить черною краскою с карандашом, под цвет железа. Так были закрашены редкие и превосходнейшие памятники древнего вооружения. Подобно тому, закрашивались на стенах древних зданий, например, у Каменного терема, прекрасные подзоры и украшения из разноцветных изразцов или кахлей. А что забавнее всего: эти украшения, замазанные мелом, вохрою или другою краскою, иногда на масле, раскрашивали потом красками в древнем вкусе. Это мы видели (в 1854 году) и на прекрасных изразцовых ценинных украшениях собора в Воскресенском монастыре, именуемом «Новый Иерусалим».[91] Не говорим о других подобных подвигах блюстителей чистоты и покраски и всякого рода возобновлений. [1] Пагинация страниц соответствует данному изданию. — Ред. Пагинация страниц соответствует изданию: М.: АСТ, Транзит-книга, АСТ Москва, 2006, — первому полному изданию в современной грамматике. — ОК. [2] Планы верхнего и нижнего этажей приложены ко 2 ч. этого сочинения (М., 1915 г.). — Ред. [3] Записки Отд. Русск. и Слав. Археологии Импер. Археологического Общества, т. II, с. 371, 711. [4] Объяснение слова Китай см. в наших Опытах изучения Русских Древностей, ч. II, 155. [5] Известно, что московское управление сначала сосредоточивалось в избах и подклетах государева дворца. Эти избы и подклеты получали наименование от тех областей, которыми управляли. В начале XVII ст. упоминаются: Московская изба, Казанская изба, Володимерский подклет, Дмитровский подклет, Рязанский подклет. См. Разряды 1601 г. [6] Полное Собрание Русских Летописей. I, 23. [7] П. С. Р. Л. I, 33. [8] П. С. Р. Л., годы: 945, 1074, 1093, 1095, 1097, 1102, 1116, 1216. В 1095 г. «Пристрои Ратибор отрокы в оружьи истобку (истьбу, избу) пристави истопити им...» [9] П. С. Р. Л., т. II, с. 72. [10] П. С. Р. Л., т. I, 73, 97; т. II, 21, 56, 72. [11] П. С. Р. Л., т. I, 73; т. II, 24, 28; т. III, 2. Царственный Летописец, с. 57. [12] П. С. Р. Л., т. I, 99; т. II, 81. [13] Русский Исторический Сборник. III, 24; см. также Карамз. И. Г. Р., V, 70, 85. [14] И. Г. Р., V. прим. 249. [15] П. С. Р. Л. VIII, 77. [16] Памятники Дипл. Снош. I, 10, 30, 34. Ист. Гос. Рос., изд. 5, т. VI, 48, прим. 103 и 347. — Летописец (Устюжский). М., 1781, с. 170. [17] Известия Академии Наук, т. X, вып. V, 550. [18] П. С. Р. Л., т. III, 160, 164. [19] Значение прилагательного красный более или менее известно. Красными, в смысле «красивых», назывались большие окна с колодами и оконницами или рамами, в отличие от малых, волоковых, не имевших оконниц и колод. [20] Сравн. другой наш очерк хоромного состава в нашей статье: Черты самобытности в древне-русском зодчестве. Древняя и Новая Россия. 1878 г., т. I, с. 193 и сл. (Статья эта в отдельном издании (М., 1900) озаглавлена: «Русское искусство. Черты самобытности...» — Ред.) [21] Считаем не лишним, в подтверждение наших слов, привести в Отделе Материалов (А) подлинные описания некоторых дворов XVI и XVII ст., которые любопытны и в том отношении, что знакомят нас с полным составом дворовых построек каждого отдельного домохозяйства, царского и боярского, зажиточного и бедного, городского, посадского, слободского и сельского. [22] Летописец (Устюжский). М., 1781, с. 169, 171. Псков. Лет. в П. С. Р. Л. IV, 240. [23] Дворцовые Разряды. СПб., 1850. Т. I, с. 1152. [24] Летописец 6714—7042. М., 1784, с. 297. Русский Временник. М., 1790. Ч. 2-я, 169. [25] Карамзин отнес 1487 год к заложению Грановитой палаты, которая была окончена постройкою в 1491 году. Последующие описатели кремлевских древностей повторяли слова историографа. Но в летописи под 1487 годом сказано, что Марко Фрязин заложил палату на дворе великого князя, где терем стоял, а под 1491 годом упомянуто о совершении большой палаты на площади. Основываясь на этом различии местности на дворе и на площади, и припомнив древний Набережный терем, мы должны были отнести 1487 год к заложению не Грановитой, а Набережной палаты. Выражение большая палата указывает, что существовала малая. Малая палата, именно набережная, упоминается в 1490 г. по случаю приема цесарского посла Юрья Делатора; следов., еще до совершения Грановитой она служила уже приемною. В первое время Грановитая палата именовалась только Большою. Памятники диплом. сношений. I, 26; И. Г. Р., т. X., прим. 111. [26] На поле рабочего экземпляра против этих слов добавлено: «на старом месте». — Ред. [27] Каменная церковь Рождества Богородицы построена в 1393 г. супругою Дмитрия Донского, великой княгиней Евдокиею, на месте малой деревянной церквицы св. Лазаря, которая вошла в новопостроенную как ее придел. И. Г. Р., т. V, прим. 254. [28] П. С. Р. Л., т. III, 198. [29] Дополн. к Акт. Ист., т. I, № 24. Роспись, кому где быти по крыльцем и в дверях. [30] Царств. Книга. СПб., 1769, с. 57. Дополн. к Актам Истор. I, № 24. Древн. Рос. Вивл. XIII, 39. [31] Др. Рос. Вивл. XIII, 13. Подробности о постройке и устройстве Теремного дворца см. в нашем описании этого здания в «Памятниках древнего русского зодчества», изд. Ф. Ф. Рихтера, тетрадь III. М., 1853 г. [32] П. С. Р. Л. т. III, 111—114. [33] Царственная Книга. СПб., 1769, с. 137. [34] И. Г. Р., т. IX, прим. 31, 137, 138 и 268. Наши предположения о местоположении этого Опричного Дворца см. в издании Моск. Археологич. Общества: Археологические Известия и Заметки, 1893 г. № 11. [35] Это здание построено Иваном III. [36] Летопись о многих мятежах. М., 1788, с. 64. [37] Чтения в Общ. Ист. и Др. Рос., 1847. № 9, с. 25; И. Г. Р., XI, 131, прим. 402, 552, Изд. 5. — Сказания совр. о Димитрии Самозванце, ч. III, 143; ч. IV, с. 23, 164. [38] Со стороны Москвы-реки Кремль был обнесен двумя рядами стен; третья стена, о которой здесь говорится, был фасад здания Запасного двора, представлявшегося из Замоскворечья тоже в виде стены. [39] Сказания Массы и Геркмана. СПб., 1874, с. 166, 169, 170. [40] Следуя за Карамзиным, XI, 131, мы, в прежних изданиях нашего труда, ошибочно говорили об этом городке как об огромном медном Цербере, стоявшем на сенях, перед хоромами Самозванца. Сказание Массы вполне разъяснило, какого рода был этот Цербер и где он стоял. [41] И. Г. Р., изд. 5, т. XI, 131, прим. 403. См. также хронографы, которые свидетельствуют притом, что в этом аду сожжено было и тело Самозванца, «на месте, нарицаемом Котле, от града яко седмь поприщь, за курганами»; по другим, в Садовниках, за Москвою-рекою: «а ростригино тело, в соделанном его аде, за Москвою-рекою в Верхних Садовниках сожгоша и приятелей его Поляков поставиша около ада смотрити, дабы в Польше сказали, яко рострига царствует во аде». См. наши заметки об одном из хронографов, в Архиве, изд. Калачевым, кн. I. М., 1850. [42] Чтения в Общ. И. и Д. Р. 1847 г., № 9: Сказание и повесть, еже содеяся. [43] Дворцовые Разряды. СПб., 1850 г. Т. I, с. 1154. [44] Расх. кн. Казенного Приказа 7124 г., № 898 и дела этого Приказа в столбцах, в Архиве Оружейной палаты. [45] На поле рабочего экземпляра автором замечено: «Доп. Д. Р. мои., 278.». См. Дополнения к Дворцовым Разрядам... собранные... Иваном Забелиным. Ч. I, Чтения в Импер. Общ. Ист. и Др. Росс., 1882, кн. 1, с. 277—278. — Ред. [46] Расходные книги Казенного Приказа, в Арх. Оруж. пал., №№ 898, 905, 909, 916, 921, 923, и Расх. кн. Мастерской Царицыной палаты, № 738. [47] Дворцовые Разряды. СПб., 1850 г. Разрядная книга библиотеки П. Ф. Корабанова, разряды, 7135—7137 годов. — Расходная книга Казенн. Пр. в Арх. Оруж. пал., № 912. [48] Впоследствии наверху этой церкви был устроен новый храм во имя св. Евдокии, освященный в 1681 г. во имя Словущего Воскресения. [49] Расх. кн. Каз. Прик., №№ 930, 1089. [50] Расх. кн. Каз. Прик. в Арх. Оруж. пал., №№ 930, 1089, 756, 957, 958, 979, 986, 792, 1073. [51] Книга Архива Оружейной палаты № 1015, 7168 г. — См. также в отделе Материалов № 28. [52] Книги Арх. Оруж. пал. № 1013, 7166 г.; №№ 1082 и 1020. [53] Дополнения к тому III-му Дворцовых Разрядов. СПб., 1854 г., с. 327. [54] См. Расх. книги Арх. Оруж. пал. №№ 382, 384. [55] См. в столбцах Арх. Оруж. пал.: память о присылке плавельщиков медного дела, Ивашки Казаринова с товарищи, для плавления медных денег к государеву хоромному делу на медные решетки, 15 ноября 7178 г. [56] Временник Общества Истории и Древн. Кн. 24. Материалы. [57] Расходные записки приказа Тайных дел 1670 г. [58] Местность этих последних переходов указывается следующею заметкою расходной книги Оружейного Приказа 1679 г. Там, между прочим, сказано: «мастеровые люди делали и тесали кирпичь дубовый в проходных сенях (что меж Оружейною палатою и Выборною и что ходят на Потешный Двор), на пол, для государского шествия». Арх. Оруж. пал. Книга № 248. Позднейшие известия прямо указывают, что Аптека помещалась подле упомянутых переходов. В журнале Оружейной палаты 1727 г. ноября 13 записано между прочим: «в Москве Потешный двор и на дворце, начав от переходов, палаты, в которых преж сего бывали Аптека, Оружейная и прочие все рядом перевесть в иные места». [59] 186 г. (1677 г.) октября в 26 д. по указу в. г. царя и в. к. Феодора Алексеевича (т.) велено построить хоромы государыни царицы и в. к. Наталии Кириловны и г. царевича и в. к. Петра Алексеевича — на дворе, что был двор боярина Семена Лукьяновича Стрешнева. (Книги приемные лесным запасам). [60] См. наши Опыты изучения русских древностей. I, 48—49. [61] Др. Рос. Вивлиоф. X, 94. По случаю этого пожара для временного помещения царевен и вдовствующей царицы Марфы Матвеевны были выстроены деревянные хоромы с теремом наверху на Потешном Дворе, где они и жили до постройки их новых хором на старом месте. [62] На поле рабочего экземпляра автором замечено: «Матер. Москв. I, 1013.». См. «Материалы для ист., археол. и статистики г. Москвы.., собр. и изд. руковод. и трудами Ивана Забелина», ч. I, М., 1884, с. 1013, где указывается, что св. патриарх ходил к царю Петру Алекс. и царице Наталии Кирилловне «на новоселья в новые деревянные хоромы» 5 апреля 194 (1686) года. — Ред. [63] На поле рабочего экземпляра автором замечено: «Тетрад. иконоп. 192 г., 3.». На что указывает эта ссылка, к сожалению, определить не удалось. — Ред. [64] Материалы для истории Москвы. М., 1884, I, с. 1231. [65] Выходы царей, 581 и др. [66] Дополн. к Актам Историч. V, с. 111; Дворцовые Разряды III, с. 657. В 175 (1667) году августа в 16 день, вместо стола, кушанье было у государя в Терему; по другой записке: «в Верху над переднею и над комнатою». [67] Домашний быт русских царей, ч. II, с. 737 наст. изд. [68] С Кормового дворца туда вели особые переходы; там же, на Потешном Дворце находилась палата, в которой делали оловянную посуду. [69] В это время в нем сохранялись запасы хлеба и соли. В 1750 году, когда на месте Набережного Нижнего сада назначено было выстроить новый дворец, при архитекторском осмотре темных погребов, находившихся под стеной сада, в нижнем «апортаменте», в угольном погребу, что от Тайницких ворот, нашли несколько кулей соли бузуну. После многих справок не могли, однако ж, открыть, какому ведомству принадлежала эта соль и когда была положена в погреба. (Дела гоф-интенд. конторы). [70] Книга Расх. Казен. Приказа 1743 г., № 766. [71] Материалы для истории медицины в России, изд. Л. Ф. Змеевым. СПб., 1884, вып. 3, с. 667. [72] Выходы царей, с. 682. [73] Дела Дворцовых Приказов: расход лесных материалов и записки плотничьих работ. См. в Материалах, № 95. [74] Материалы для истории медицины в России. IV, с. 1287. [75] Он дожил до пожара 1737 г. и рассказал в то время, что «от водовзводной башни во дворец до водовзводной полатки лежит в земле труба свинцовая; да во дворец от водовзводной полатки до поварни, что на Сытном дворце, труба ж свинцовая лежит в земле; да от той же водовзводной полатки труба же лежит в земле свинцовая на Хлебенной дворец, до угла, что под церковью Петра и Павла». [76] Домашний быт русских царей, ч. II, с. 752 и сл. [77] П. С. Р. Л., т. III, с. 154. [78] Допол. к Актам Истор., т. I, с. 208. [79] Расх. Книга Казенного Приказа 7122 г., № 890; в Архиве Оружейной палаты. [80] Аглинские земли часовой мастер Христофор Христофоров Галовей или Алавей приехал к Государю к Москве служить в 1621 году и жалованье указано ему давать по договору по 60 руб. на год, да поденного корму по 6 алтын 4 деньги на день, да на неделю по возу дров. В 1640 г. за службы он получал уже 75 р. в год и удвоенные кормовые. (Материалы для истории медицины. I, 95.) [81] Дела Дворцовых Приказов, в столбцах Архива Оружейной палаты. [82] Расх. Книги Казен. Приказа 7122, 129 и 134 годов, №№ 890, 1058 и 922, в Арх. Оруж. пал. [83] История царствования Петра Великого, т. I, с. 10, прим. 20, где автор говорит, что «Преображенское» лежит на левом берегу Яузы (за Яузою) и составляет 2 квартал Покровской (т. е. Лефортовской) части. [84] См. план Москвы, изданный в 1739 г. архитектором Ив. Мичуриным. В 1722 г. Петр повелел возобновить этот городок. 8 июня объявлен в Сенате канцлером графом Головкиным следующий указ государя: «В Преображенском, при реке Явзе, деревянной городок, где прежде сего был, построить вновь тем же манером и на строение деньги отпускать из сбору с возов (которые, въезжая в город, платили за то пошлину)». Подробнее об этом Прешпуре см. в нашей брошюре: Преображенское или Преображенск. Московская столица преобразований и пр. М., 1883. [85] См. наши Опыты изучения русских древностей, М., 1873, ч. 2-ая, с. 351 и пр. [86] Домашний быт русских царей, ч. II, с. 774. [87] См. Материалы для истории, арх. и стат. города Москвы, собранные нами по поручению Моск. Городской Думы. М., 1884, ч. I, с. 1283—1340. [88] Журнал Оруж. Палаты, 1727 г. октября 25. [89] Материалы для истории Москвы. I, 1369. [90] Статистическое описание Москвы Гастева. М., 1841, ч. I, с. 77. [91] См. нашу статью об этом соборе в Памятниках древнего русского зодчества, изд. Рихтером. М., 1854, тетрадь IV.