Меню
Назад » »

Забелин Иван Егорович / Домашний быт русских царей (57)

Мелкая живая рыба, мни, пескари, окуни и пр., доставлялась с Москвы-реки и Яузы, а также из подмосковных и московских дворцовых прудов. Рыбные ловцы вниз по Москве-реке прозывались кошельниками, вероятно от кошеля — вязаного сетчатого мешка, в котором могла сохраняться уловленная живая рыба. Такие кошели находились и в самой Москве вблизи устья Яузы, где и доселе существует храм Николы Чуд., что в Кошелях. Из прудов московский Красносельский пруд в сентябре 1686 г. доставил 4269 мней и карасей, 2100 по три, 2169 по два вершка. Видимо, что рыба доставлялась во дворец по мере надобности. Живую рыбу более ценную из далеких мест привозили в бочках на ямских подводах. Так, в 1621 г. в октябре «указал государь в городах имати у рыбных ловцов и у всяких торговых людей в цену, т. е. куплею, стерляди живые и привозити те стерляди к государю к Москве живы в бочках на ямских подводах, а сажати их в Пресненский пруд. А по цене за те стерляди деньги указал государь давати из государевых четвертных доходов; а бочки в чем стерляди везти до Москвы имати с посадских людей». Для этой перевозки рыбы был послан в Тверь Кормового дворца подключник Андрей Суворов. Каким порядком доставлялась во дворец просольная рыба и именно астраханская, об этом свидетельствует следующее распоряжение, состоявшееся 29 сентября 1625 года. 134 г. сент. 29 указал государь в Нижнем Новегороде и в Казани у рыбных ловцов и у прасолов и всех Верховских городов у всяких людей в судах выбрати на свой государев обиход из Астраханские просолные самые лутчие выборные яловые рыбы против прежнего своего государева указу 133 году две тысячи белуг головных большой статьи, да две тысячи осетров головных же. А чего головных и мерных осетров не доберут и за мерный осетр имати по два полурыбника мерных же, которые не много в мере не приидут, а не костливцы. А за третьею тысячу осетров указал государь имати против осетров указные цены теши белужьи да косяки белужьи трубные больших белуг пополам теши с косяками. А ребреных и мякотных косяков не имати. А за осетр имати по теши, а косяков по два косяка за осетр. А будет теш и косяков больших не будет и за осетр имати по две теши середних, а косяков по три косяка середних за осетр. А имати рыба лутчая и яловая, а не икряная. А деньги за тое рыбу давати из Нижегородских доходов по прежней государеве указной цене... А для тое рыбы выбору послан Кормового Дворца стряпчей Фед. Тучков, и ему для выбору Астраханской рыбы и для береженья и отдачи до Москвы даны целовальники выбрав из Нижегородских посадских людей человек двух или трех добрых людей, чтоб были душею прямы и животом прожиточны, которым бы рыбной выбор за обычей и рыбу знали. А будет которые торговые люди учнут стануть ослушатца рыбу у себя на судах и в зимовьях выбирати не дадут, и на тех людей велено давать стрельцов сколько человек пригоже. В том же году в ноябре и тем же порядком было выбрано 19092 пучка вязиги доброй и середней в Нижнем Новегороде с судов и в рядах у гостей и у торговых людей и у прасолов. Красная рыба семга прозывалась десятинною, потому что собиралась на государев обиход по окладу десятой доли каждого улова. Между другими местами средоточие ее сбора находилось в Каргополе, откуда целовальники из каргопольцев посадских людей каждый год посылались для сбору семги сентября с 1 числа Онегою-рекою на низ в Турчасово и на пороги и по езом и до моря и по морским рекам по всем семожьим рыбным ловлям и жили там и по заморозу до отлову, покамест река станет. С этого времени собиралось рыб по 20 и по 30, а больше того мало сбирывалось. Между тем, по сказке турчасовцев уездных людей, на тех рыбных ловлях и на порогах и на езах рыба Семга объявляется в ловле с Петрова дни и последнее с Ильина дни. Новый воевода Федка Бутурлин распорядился в 1626 г. послать целовальников за сбором с 1 июля (за два месяца до Семена дни) в Турчасовской уезд по езом на Онеге реке и на пороге и под порог и на устье Онежское и по морским рекам, по всем семожьим ловлям, и приказал им накрепко с великою пристрасткою збирать с рыбных ловцов лутчую рыбу с великим радением, не норовя никому. В ноябре 3 числа целовальники привезли в Каргополь десятинные рыбы семиги свежего просолу 234 рыбы весом 117 ½ пуд да облые рыбы семги 23 рыбы весом 15 ½ пуд. Ставилась рыба во дворец и подрядным уговорным способом. В 167 году (1659) двое кадашевцев Гарасим Богданов и Агафон Юрпосов подрядились промышлять в саратовских и в царицынских водах рыбным промыслом и ставить рыбу к Москве и отдавать на Кормовой дворец в три года по 3000 белуг да по 3000 осетров на год по уговорной цене. Рыба, однако, по уговору поставлена не вся, почему один подрядчик стоял на правеже, а другой уехал из Москвы. Рыбные запасы пополнялись также и подношениями государю разной рыбы от владельцев рыбных ловель, от посадских людей и особенно от духовных властей. В 1686 г. от новгородского митрополита поднесено 2 бочки сигов да две бочки лодог; от ростовского митрополита ростовских щук 1105; из Соловецкого монастыря бочка сельдей, по счету 580; 22 пласти семожьи, 10 семог соленых, 5 семог свежих. Иное приобреталось и покупкою. 12 сентября 1686 г. куплено в Вандышном ряду 9 четвертей снятков сухих Осташковских, за четверть по рублю по 26 алт. Мясной запас наполовину собирался с дворцовых сел, волостей и городов оброчным путем по годовому окладу. Дворцовые крестьяне и посадские доставляли на Кормовой дворец боранов и гусей, живых и битых, свиные туши и говяжьи стяги, масло коровье и т. п. Например, в 1686 г. из подмосковного села Коломенского с деревнями доставлено оброчных 53 борана и 283 гуся живых. На Кормовом дворце постоянно находилось множество живой птицы. На корм этой птице выходило овса десятки четвертей. В сентябре 1686 г. налицо состояло 200 гусей и 1000 утят, в другой раз числилось 450 гусей и 700 утят. Оброчные окладные статьи пополнялись охотничьим промыслом, для которого высылались птичьи стрелки, доставившие в осень 1686 г. журавля, цаплю, 106 утят, 49 тетеревей, 10 рябчиков. Эта дикая птица называлась полевою. В генваре 1687 г. от гетмана Ивана Самойловича было прислано полевой зверины битой 4 лося, 10 серн, 10 кабанов. Однако приход оброчной окладной и случайно приходившей живности не был достаточен для потребностей царского столового обихода и потому в большей половине он пополнялся подрядным способом. Подрядчики-уговорщики в осень 1686 г. поставили на Кормовой дворец 1788 стягов говядины, весом 11936 пудов (по 3 алт. по 4 деньги пуд, т. е. по 11 коп.), около 160 пудов говяжьего сала; 440 бораньих туш, весом 447 ¼ пудов; 22657 куров русских старых и молодых по 8 денег за курицу; поросят живых 1091; утят 2909; куров индейских 528, по 7 алт. по 2 д.=22 коп.; боровов в буженье 158, весом 529 пуд. Кроме того, во время царских походов-выездов у тех же уговорщиков взято мяс говяжьих 906 пуд, сала 8 пуд, куров 2217, куров индейских 27. Таково было дворцовое потребление мясных запасов. Иные мясные предметы, смотря по нужде или по особому запросу, покупались в рядах у торговцев. Так, 19 сентября 1686 г. куплен в Масленом ряду окорок ветчины ко государю царю Петру Алексеевичу в кушанье, дано 5 алтын 2 деньги = 16 коп. Некоторые другие припасы также покупались у торговцев. В 1637 г. окт. 8 по грамоте к Ростовскому воеводе велено в Ростове покупать на государев обиход репа самая добрая, которая б про государев обиход пригодилась, а для выбиранья и знати той репы послан с подключником Кормового дворца огородник Костка Савельев. К той репной покупке велено дать целовальников и анбар добрый; на окутыванье на ту репу, чтобы везучи к Москве ее не изморозить, дать овчины и войлоки и рогожи и веревки. Для письма велено дать и дьячка. В 1656 г. окт. 17 в Твери взято на государев обиход на Хлебенной дворец из торгу семь четвериков клюквы за 18 алт. 4 д. В 1674 г. мая 1 куплено сморчков свежих 27100 по 4 гривны тысяча; 74500 по 14 алтын тысяча, всего на 43 p. Отданы на Кормовой дворец с роспискою (Пр. Тайн. Дел). В 1674 г. августа... куплено в рядах 200 яблок, за сто по 26 алт. 4 деньги; 300 груш, за сто по 6 алт. 4 д. (Тайн. Пр.). В сентябре 1686 года куплено на площади Казенной Слободы 600 грибов свежих в кушанье на 8 алт. 2 д. Грибы покупкою поступали, между прочим, с Кинешмы, в осень и зиму 1686—1687 гг. оттуда в приходе было грибов: целиков 87 пудов, величиною по золотому и меньше, 189 ½ пуд по ефимку (талер) и меньше, 200 пуд крупных с кореньем. Покупались также и надобные предметы столового обихода. Сентября 7 того же 1686 г. куплено в Судовом ряду 200 ложек боярских с костьми за 26 алт. 4 д. Тогда же в Польском ряду куплено 100 ножей польских, дано 2 p. 16 алт. Сентября 15 куплен в Котельном ряду горчишник оловянной за 6 алт. к государыне царевне Софии Алексеевне. Куплено в Лапотном ряду ступа деревянная, два песта толчи пряные зелья. Покупками на Кормовом и на других дворцах заведовал особо выбранный по приговору и по выбору дворцовых слобод старост и выборных людей доверенный купчина, который для этого получал из Большого дворца известную сумму денег и обязывался производить покупки вовремя, в которое время какие запасы будут дешевле, и если не соблюдал выгоды, покупал не вовремя дорогою ценою, то подвергался наказанию и начету с указом доправить на нем излишне переданную цену. В 1687 г. купчина Кормового дворца издержал на различные покупки 14973 р. 18 алтын. Винное и разное другое питие устраивал Сытный дворец, прозванный так от слова сыта, что вообще означало сласть и собственно разведенный на воде мед, сот. Такими медами с примесью различных ягодных морсов или пряных зелий особенно и славился Сытный дворец. Мед доставлялся во дворец с бортных ухожеев по оброку с каждого медового дупла или борти. Все эти бортные ухожья во всех медовых местах были во дворце описаны с назначением размеров оброка. В 1628 г. с волостей одного Путивльского уезда доставлялось 1000 пудов меда. В другой местности Керенского уезда (Пензенской губ.) с Зарубкинской волости живущая там мордва платила на Сытный дворец с 1665 по 1703 год каждый год по 481 пуду 32 фунта меду да винограду по 1310 кустов. Любопытно это свидетельство о винограде. Стало быть, в этой волости существовало и разведение винограда. Кроме прихода оброчных статей купчина Сытного дворца покупал, смотря по надобности по государевым указам и по приказам дворецкого, виноградное вино церковное (красное), ренское (рейнвейн), уксус ренский, масло деревянное, воск, хмель приказной и хмель боярский, анис боярский, так прозывались эти припасы, также патоку, мед сырец, лимоны, скляницы в 20 чарок каждая и другую посуду, солод, свечи восковые и сальные, яблоки, арбузы, перез в збитень, соль на лимонное соленье и т. п. Это были в известном смысле только мелкие покупки. Более значительные, так сказать, оптовые покупки производил самый Приказ Большого дворца. В начале июля 1630 г. государь указал у Архангельского города у Аглинских и у Барабанских и у Галанских гостей и у торговых всяких людей впредь ко 1631 году в годовой запас купить на государев обиход Фрязских вин и пряных зелей, которые про государев обиход пригодятся, выбрав самые лутчие, по меншой цене, как бы Государевой Казне было прибыльнее. А будет у Архангельского города какие новые Фряские вина объявятся сверх (посланной) росписи, а на государев обиход пригодятца, и тех вин велено взяти по бочке; да на всякие дворцовые обиходы купить 50 пуд ольва Аглинского прутового... Согласно этому указу было куплено: 7 боч. беременных романеи белой 7 по 18 p.[59] 3 ” кенареи 3 по 18 p. 5 ” романеи красной 5 по 18 p. З ” романеи 3 по 18 р. 2 ” вина ренского 2 по 14 р. 9 ” полубеременных красного церковного 9 по 5 р. 29 бочек. Гвоздики 1 пуд 6 ½ ф.[60] по 30 алт. Ядер миндальных 5 пуд по 2 p. 25 алт. Перцу черного 10 пуд 2/4 5 [sic] ф. по 3 p. 25 алт. пуд. Анису 5 пуд 10 ф. по 1 p. 25 алт. пуд. Лимонов бочка, числом 2000 — 8 p. 25 алт. ” бочка, ” 1330 — 18 p. Ольва 50 пуд по 4 p. 13 алт. 2 д. пуд — 220 p. Всего куплено вин и пряных зелей на 550 р.[61] По произведенному в 1701 г. общегосударственному счету и отчету по всем большим и малым ведомствам в счетности Сытного, Кормового и Хлебенного дворцов оказалась между прочим и запись о количестве разной посуды, хранимой на этих дворцах. Золотой и серебряной посуды на Сытном дворце находилось 515 мест, в том числе золотых 5 ковшей с драгоценными каменьями,[62] 6 таких же чарок, братина и др. На Кормовом дворце хранилось 881 место. Всей посуды, в том числе медной и оловянной, на всех трех дворцах числилось 3531 место, стоимостью на 16791 p. Для охранения дворцовой посуды от пропажи в 1686 г. было повелено всю ее медную, оловянную и деревянную заорлить, то есть заклеймить изображением орла, для чего был куплен железный штамп орла. О царской посуде необходимо заметить, что в XVII ст. она не была столько значительна ни по количеству, ни по богатству, как было в XVI ст. и особенно при Грозном царе Иване Вас., когда царский дворец можно сказать блистал своим богатством во всех его отделах. Это очень заметно даже в случайно сохранившихся отрывках дворцовых росписей царского имущества в конце XVI ст. В этих отрывках находим описи 5-ти братин золотых, 8-ми чарок золотых и тут же государев указ — сделать 20 ковшей и 20 чарок золотых. Далее упоминаются золотая чарка старая казенная с подписью: Чарка Великого Князя Ивана Васильевича всеа Русии (Ивана III); пять золотых мис с подписью: Иван Божиею Милостию Государь всеа Русии и Великий Князь; семьдесят девять серебряных золоченых ложек с такою же подписью, как еще скромно титуловал себя первый государь. В поставцах царя Федора Ивановича находим, кроме многих кубков, судно фляшку золочено с цепочкою на трех ножках, а у него образина человечья рогата с ушима, а изо рта у ней посвистелки. Поставлено в государеве в большом поставце. Затем рог буйволов обложен серебром золочен и сова — орех индейский обложена серебром, вся золочена. Девять стоп серебряны белы гладки, все с рукоядьми. Наконец 63 корца серебрены белы гладки, все с подписью имени царевича Федора.[63] В комнатном повседневном обиходе царей, как и их семейства, кроме металлической посуды, по-видимому, больше всего употреблялась посуда деревянная и отчасти стеклянная и ценинная (фаянсовая). В 1631 г. апреля 22 взято к государю 2 ложки каповых, взял судовой Ив. Золотарев (№ 969). В 1634 г. куплено в Оружейный Приказ на государевы крайчие ножи на черенья полпуда кости рыбья зубу, по счету семь костей, цена 10 руб. (№ 952). В 1647 г. сент. 15 на Кормовой дворец взял судовой Ив. Протасов горшечик кизылбасской (персидской) ценинный для посольского стола и впредь де тому горшечку быть на Кормовом дворце (№ 991). В 1657 г. велено шкатулу ветшаную, что носят в которой про него Вел. Государя водки на поставец, оклеить бархатом золотным, бархату пошло 8 вершков (№ 1010). В 1659 г. генваря 6 по имянному государеву указу было куплено в Троицком Сергиеве монастыре судов Троицких: четыре ставца с кровлями, пять кувшинцов с кровлями, полдюжины стаканов с кровлею, четыре кубка, две братины с кровлями, шесть братиночик цветных, всего на 1 p. 23 алт. В тот же день и там же куплено десять братин белых, пять братин цветных, пять братин цветных с чернью, пять братин — цвет червчат да бел, пять братин цветных же на серебре, десять братин на белой краске, всего на 1 p. 16 алт. Купил боярин Семен Лукьянович Стрешнев. Да по его же боярина приказу куплено две братиночки на серебре, даны три алтына и отданы Ивану Федорову в комнату (№ 819). В 1665 г. куплено одиннадцать шкатунных маленьких скляночек, цена 23 алт. 4 д.; а подносить в них Вел. Государю водки, которые привез из Синбирска сокольник Дм. Раков (Пр. Т. Д.).[64] В 1668 г. декабря 15 по указу государя к нему государю в хоромы куплено два кувшинца ценинных белых с травами лазоревыми, даны 26 алт. 4 д.; три горшечка да ставчик на блюдечках, да чашка мурамленые, 7 алт. 2 д. 1669 г. марта 25 куплено в Овошном ряду ценинных судов: четыре блюда больших по 2 гривны за блюдо; четыре торелки по гривне, солонка 6 алт. 2 д.; а взяты те суды к в. государю в хоромы (Пр. Т. Д.). В 1671 г. марта 29 по государевой грамоте в Кирилов Белозерский монастырь велено было сделать пятьдесят ложек каповых самых добрых про государев обиход и прислать, пересмотря и запечатав нарочно со старцем или слугою добрым, не замотчав. И ложки велено подать в Верху в Государевой Мастерской палате, которая, как известно, составляла, так сказать, кабинетное учреждение царского дворца. В 1672 г. апреля 16 про в. государя отпущена ложка каповая новая в «накушевальные». Декабря 2 к царевнам большим отпущено три ложки каповые к кушанью в накушивальные, а декабря 9 такая же ложка каповая отпущена к кушанью в накушивальные царевнам меншим (№№ 1184 и 1186).[65] В 1677 г. сентября 26 постельный сторож Ив. Кондратьев купил про государев обиход в Троицком Сергиеве монастыре деревянных писанных судов на 14 алтын (№ 400). В 1679 г. куплено в Ножевом ряду четыре чугрея (ножи особого названия) с медными оправами, наведенными розными финифты, по 6 алт. по 4 денги. А те чугреи в его государевы хоромы принял стряпчий с ключем Мих. Тимоф. Лихачов (№ 400). Приготовленные к столу поставцы всегда покрывались фатами из различных тканей. Так, в 1668 г. велено прислать в Понахидную палату на поставец две фаты тонких длиною по 4 арш. и в ширину по 1 ½ арш. (№ 382). В 1678 г. на Хлебенный дворец на фаты отпущено 150 арш. выбойки по 2 алт. аршин. Это были, так сказать, рядовые расхожие фаты (№ 398). В 1689 г. февраля 7 отпущено в Грановитую палату к радостному столу на поставец для всемирной радости сочетания законного брака В. Г. Царя и В. К. Петра Алексеевича, — камок соломенок розных цветов 79 арш. Взял Сытного дворца стряпчей Артемий Телешов. В том же 1689 г. марта 5 отпущено на Хлебенный дворец на фаты 20 арш. тафт жолтых (№ 435). В 1691 г. ноября 9 отпущено к радостному столу на поставцы на фаты два изорбафа, один золотные травы по красной земле, 13 p.; другой изорбаф серебряной по белой земле, 15 р. 8 алт. 2 д. Да 3 изорбафа шелковые полосатые по 2 p. по 8 алт. 2 д. (Строельн. Книга). Наконец при общей отчетности в 1701 г. были перечислены и все деловые люди всех трех дворцов. На Сытном дворце числилось: уксусников 22 ч., винокуров 4, поваров 15, браговаров 6, квасоваров 8, свечников 2, бочаров 4, сторожей 45; чистельников 2, солодовник 1, мельников 2. — На Кормовом: поваров 54, помясов 86, рыбников 3, скатертников 14, кислошников 7, куретников 6, сторожей 22, животинников 6, чистельников 2, угольников 4, сторожей Москворецких рыбных садков 3. — На Хлебенном: хлебников 69, помясов 44, коровников 8, сторожей 18, чистельников 2, мельников и засыпок 50. — Всех 532 чел. В обыкновенное время рядовые приспешники одевались в кафтаны кумачные красного цвета, первостатейные дельцы носили дорогильные кафтаны, второстепенные киндячные, по большой части красные. В 1667 г. ноября 13 были розданы ткани на кафтаны: 23 поварам дороги кармазиновые, 114 помясам старшим такие же дороги, остальному большинству киндяки; 33 хлебникам тоже дороги. Киндяки выданы вместо кумачей (№ 1013). При работах поварам выдавалось полотно на завески, нагрудники и рукава.[66] На Сытной дворец — полотенца и по погребам на ситки полотна. Деловые дворовые люди, которые в известных случаях должны были появляться на глаза собравшемуся на царский обед обществу, особенно при столах посольских, одевались в новые кафтаны, по большой части из тканей красного цвета. Так, в 1644 г. для посольских столов сделано было платья Сытного дворца 15 сторожам по кафтану, четырем лучшим из индейской червленой камки с шелковыми нашивками и золотными пуговками. Одиннадцати остальным по кафтану из черленого (красного) сукна с шелковыми нашивками. Кормового дворца поварам 10 чел. по кафтану из индейской же камки разных цветов с нашивками и золотными пуговками; восми челов. по кафтану дорогильному разных цветов с такими же нашивками; 16 чел. по кафтану суконному красного и зеленого цвета; 13 чел. такие же суконные кафтаны; помясам 21 чел. тоже суконные красные кафтаны; скатертникам 6 чел. тож; хлебникам 10 чел. по кафтану из индейской камки такой же, как обозначено выше; 15 чел. из сукна разных цветов, но более красного. Помясам 10 чел. — сукно черлено, 8 чел. тоже (№ 792). Само собою разумеется, что отличавшиеся дельцы по изготовлению какого-либо питья или кушанья всегда награждались по большой части тоже тканями на кафтан. Царь Михаил Федор., по-видимому, очень любил квасы, пиво, брагу. В 1615 г. июля 17 государь пожаловал вместо сукна деньгами 2 р. хлебника Митю Колмакова за то, что варил про государя бражку. В 1621 г. ноября 7 пивовар Лукашка Ондросов получил 4 арш. сукна в 3 р. 20 к. за то, что он варил про государя пиво ячное и квасы житные и государю то пиво и квасы полюбились. В 1626 г. ноября 30 хлебник Тимоха Колмаков да пивовар Панка Кондратьев получили по портищу сукна в 2 p. за то, были они в Сийском монастыре для ученья квасного варенья. Как известно, монастыри славились и доселе славятся своими квасами, которые к Великому посту вместе с капустой они привозили даже и во Дворец государю. В 1638 г. сент. 14 посадский человек города Коломны Максим Григорьев взят во дворец и пожалован за то, что про государев обиход умеет варить бражки (№ 965). В 1620 г. августа 9 пожалован Федка Тарасов за то, что делал он виску коврижечную (№ 915).[67] В 1689 г. к свадьбе царя Петра Алексеевича на Евдокии Фед. Лопухиной Хлебенного дворца хлебники Карпунька Савельев с товарищи 7 человек да Кормового дворца повара Тимошка Веденихтов с товарищи 4 чел. получили сукна за то, что были у сухарного литья, у государского дела у сахарных всяких овощей. В то же время награждены и пряничники Евтюшка Леляков и Ермитка Алексеев за их работу, что они работали на Хлебенном дворце их государевы ковричные дела (№ 435). Для пряничного дела требовались особые формы, образцы. В 1667 г. ноября 24 резного деревянного дела мастера Степан Зиновьев с товарищи 8 челов. получили в награду по ведру вина, по полуосетру, по четверику круп овсяных, для того, что делали они в Оружейной палате образцы деревянные лебединые, журавлиные, гусиные. В 1687 г. июля 2 Кормового дворца повар Васька Офонасьев получил портище сукна за то, что он держал в селе Измайлове про Государыню Царевну и Великую Княжну Софию Алексеевну всея Великия и Малыя и Белыя Росии Самодержицу паровую щуку ловли Измаиловских прудов (№ 431).[68] [1] До слова «пира» включит. печатается по печатному оригиналу 1857 г., остальное добавлено согласно дополнениям, сделанным автором сравнительно с оригиналом 1857 года. — Ред. [2] На поле печатного оригинала автором замечено: «В обрядах угощения, приема, почестей — наблюдаем понятия о достоинстве человека, о его цене. Как он ценился, что почитали достоинством, которому было необходимо воздавать честь и почесть». — Ред. [3] На поле печатного оригинала, хотя и в другом месте, автором отмечено: «отецкие дети Солов. IX, 65». См. на указ. стр. тома IX «Истории России...» С. М. Соловьева (М., 1859) речь бояр к литовским послам в начале 1616 г.: «у великого государя в думе и во всяких чинах и приказах отецкие дети, кто чего достоин по своему отечеству, разуму и службе». — Ред. [4] На поле печатного оригинала автором замечено: «Сравни: М. В. № 86. 617 о статье Щукина в Ж. М. В. Д. во время обеда ост. местничество». См. Московские Ведомости 1859 года, № 86, где на стр. 617 (Литературн. Отдел. Обозрение министерских журналов. V... Статья г. Щукина о Сибирских крестьянах, в «Журн. Мин. Внутр. Дел») находим следующее: «...Один из жителей Нерчинска такими словами описывал г. Щукину быт их [т. е. пограничных казаков]... Хозяин почтенный старик, начетник [sic] духовных и светских книг. У него пять или шесть сыновей, фланговых гвардейцев, женатых и семейных. Старик в доме лицо священное, воля и слова его закон для всех. Во время обеда за столом строго соблюдает местничество: впереди всех сидит отец с матерью, подле него старший сын, затем второй, третий и так далее; подле матери сидит невестка, потом вторая и т. д. Все тихо и безмолвно. Дети отвечают лишь на вопросы отца и матери...». — Ред. [5] На поле печатного оригинала автором замечено: «окольн. коник». Ср. ниже, с. 788, прим. 2. — Ред. [6] На поле автором замечено: «Заходить за стол по солнцу». — Ред. [7] На поле автором замечено: «Изба есть площадь общественности. В ней места главное». — Ред. [8] В былине об Алеше Поповиче; см. К. Калайдович. Древн. росс. стихотв., собран. Киршею Даниловым... М., 1818, с. 187—188 ( — Сборник Кирши Данилова, изд... под ред. П. Н. Шеффера. СПб., 1901, с. 77). — Ред. [9] Разночтения по 4 изданию (с. 46) сочинения Котошихина не отмечаются, так как какого-либо смыслового изменения в текст приводимого автором места они не вносят. — Ред. [10] См. Домострой... Сообщ... Д. П. Голохвастовым. М., 1849, с. 16. На поле печатного оригинала автором добавлено: «Имеем свидетельство, что и в низменном крепостном быту нередко происходили те же самые местнические счеты, из-за которых так стойко и упрямо шумели люди во дворце. В 1680 году дворецкий одного помещика уведомлял своего барина между прочим о таком своем затруднении: “А что Государь написано в памяти чтоб баб розвесть по избам; и бабы Государь ни которая неслушает все лиша бранятца меж себя, и меня холопа твоего неслушают лают, и их развесть без твоево де Государскова указу нельзя, все большие и старые, приходил я холоп твой многожды вызбу и им говорил, чтоб изместили Марью Чеглокову, дали места; и они недают, нихто не хочет нижа сидеть, на Казаковой жены место Сысой сел самовольством”. Временник Импер. Моск. Общ. Ист. и Др. Росс., кн. 9. М., 1851, III, с. 57» (Письма к Андрею Ильичу Безобразову от его дворецкого 7189 года. Сообщ. Д. Ч. И. Д. Белиевым). — Ред. [11] Вообще, когда кто удостаивался зреть пресветлые царские очи, то непременно получал и царскую хлеб-соль. Если во дворце стола в тот день не было, то такому гостю посылали обыкновенно целый обед на дом. [12] На поле печатн. оригинала автором добавлено: «указ, чтобы непрем. были 7174. Мая 1. Д. Раз. III, 616»; на указан. стр. т. III. Дворц. Разр. чит. след.: «Лета 7174 году, Мая в 1 день, по Государеву Цареву и Великого Князя Алексея Михайловича, всеа Великие и Малые и Белые Росии Самодержца, указу, боярину Илье Даниловичю Милославскому да дьяку Ивану Харламову. В нынешнем во 184 году, ... в 10 числе, Великий Государь Царь и Великий Князь Алексей Михайлович, всеа Великия и Малыя и Белыя Росии Самодержец, указал и бояре приговорили: гостей и гостинные и суконные сотен торговых людей, которые не были на выезде против Грузинского царевича Николая Давыдовича, апреля в 19 числе, за их вину...; а то им сказать: буде они впредь на выезды выезжать не учнут и в золотах, где им по наряду велят быть, не будут, и за то на их учнут править денежные пени большие, и они б о том сей Великого Государя указ и боярской приговор ведали». — Ред. [13] См. Матвеев. Римско-императорского посла Никласа фон Варкоча путешествия в Москву в 1589, 1593 и 1594 годах. Маяк, 1842, т, III, книжка V, глава III, Материалы, с. 5. — Ред. [14] Имевшееся далее в печатном оригинале 1857 года описание наряда Грановитой палаты автором вычеркнуто, а на поле оригинала карандашом написано лишь: «Полы настилались цветными коврами более или менее дорогими и богатыми. На окнах также постилали золотные блестящие ковры, лавки покрывались цветными суконными полавочниками. На окнах по сторонам блиставшего серебром и золотом трона ставились какие-либо замысловатые часы и сосуды, в том числе драгоценный рукомойник и лохань (таз)». М. б. автор впрочем имел в виду поместить в данном месте это же описание в подлинных выражениях Дворц. Разр., так как во 1) на поле печатного оригинала есть ссылка: «Доп. к III, 402», а во 2) соответствующее место в принадлежавшем автору экземпляре Дополн. к тому III-му Дворц. Разр. (СПб., 1854) отчеркнуто синим карандашом. Это место след.: «Грановитая палата была нарежена большим нарядом: место Великого Государя оправное большое; степени к месту обиты бархатом золотным; на окнах насланы червчатые сукна, а поверх сукон насланы золотные ковры; по правую и по левую стороны государева места на окнах поставлены были два овошника, а промеж овошников поставлен водовзвод серебряный; на другом окне двои часы неметцкие, а промеж часов рукомойник; грановитая палата услана вся коврами перситцкими цветными; на лавках полавочники суконные цветные ж; перед грановитою в сенях насланы были ковры, а по лавках [sic] насланы полавочники цветные, розных сукон, шиты; против государева места привешено поликадило серебряное с репьи, а в нем часы; против дверей по обе стороны столпа привешены три поликадила медных». — Ред. [15] Секретарь графа Карлиля. «Вестн. Европы», 1805, № 6. [См. статью Д. Пышность двора царского в семнадцатом веке, с. 125—126. — Ред.] [16] См. статью Домбровского «Письмо Иоанна Кобенцеля о России XVI века». Журн. Мин. Нар. Просв., ч. 35, 1842, отд. II, с. 145. — Ред. [17] Дворц. Разр. I, 169, 695, 810 и др. — Дополн. к т. III Дворц. Разр. 423. [В другом месте печатного оригинала автором приведена ссылка и на иной источник: «боярской стол кривой с права от гдря Вив. VII, 303, 371». На первой из указанных стр. ч. VII Древн. Росс. Вивл., изд. 2, чит.: «А Властем повелел Государь Царь сести за другим столом по левую сторону от Благовещения. А Бояром пожаловал Великий Государь Царь велел сести в Боярском столе по правую сторону от себя Государя, что словет кривой стол. А Бояре и Окольничие все были без мест». Почти в тех же выражениях даются сведения о кривом столе и на с. 371. — Ред.] [18] Имевшееся далее в печатном оригинале описание окольного стола автором зачеркнуто, оставлена лишь отметка на поле: «коник». Об этом конике в бумагах автора приводятся сведения за XVI в. из томов 59 (с. 31, 365) и 71 (с. 94) Сборника Импер. Русск. Историч. Общ. (СПб., 1887 и 1892), и слово коник объясняется автором как «конец лавки»; там же на с. 148, 365 (т. 59) и 92 (т. 71) говорится об окольничем месте. Есть также ссылка автора на поле печатного оригинала, хотя и в другом месте, и на более раннее время: «Окольное место Пам. Дипл. Снош. XV в.». — Ред. [19] См. Сказания иностранцев о России, в XVI и XVII веках. Перевел с рукописей В. Любич-Романович. СПб., 1843. Путешествие в Московию Рафаэля Барберини, в 1565 году с италиянского, с. 28. (То же. Сын Отечества, 1842, кн. 7, отделение I, с. 17). — Ред. [20] Вселенские патриархи Паисий александрийский и Макарий антиохийский, приезжавшие в Москву при царе Алексее Михайловиче, не один раз обедывали за одним столом с государем. [21] На поле печатного оригинала автором добавлено: «в том числе в 1657 г. шкатула оклеенная золотным бархатом, в которой носят на поставец про В. Государя водки. № 1010». Как и в предшествующих главах, №№ обозначают №№ книг Архива Оружейной Палаты, которыми пользовался автор. — Ред. [22] Сведения о поставцах, добавленные автором на поле печатного оригинала, приводятся ниже, см. с. 831. — Ред. [23] См. перевод Любича-Романовича, с. 26—29 (Сын Отеч., с. 17). — Ред. [24] Журн. Мин. Нар. Просв., ч. 35. СПб., 1842, отд. II, с. 148—149. [25] Обед был дан в Можайске. [26] Памятники дипломатич. сношений, ч. I. СПб., 1851, с. 515. [27] Сказания современников о Димитрии Самозванце, ч. III. СПб., 1832, с. 48. [28] Против этих слов на поле оригинала автором замечено: «нескладно». Ср. о калачах выше, на с. 538. — Ред. [29] Так в оригинале; не следует ли, однако, читать: «белых»? — Ред. [30] См. перев. И. Тарнава-Боричевского. Журн. Мин. Нар. Просв. 1839, Июль, отд. II, с. 30; ср. перев. А. И. Станкевича. М., 1906, с. 108. — Ред. [31] На поле печатного оригинала автором отмечено: «Доп. III, 430» (т. е. Дополн. к тому III-му Дворц. Разр.) и затем добавлено: «Дв. Разр. I, 689. [все] в охобнях и шапках». — Ред. [32] Дворц. Разряды, т. II, с. 433, 466 и др. [33] См. «Отрывок из Герберштейнова путешествия», Вестник Европы, 1813, ч. LXVII, с. 269; ср. Барон Сигизмунд Герберштейн. Записки о московских делах... Введение, перевод и примечания А. И. Малеина. СПб., 1908, с. 205. — Ред. [34] См. Первое путешествие англичан в Россию, в 1553 году, с латинск. И. Тарнава-Боричевский. Журн. Мин. Нар. Просв., ч. 20, 1838. Окт., отд. II, с. 52. — Ред. [35] См. перевод Любича-Романовича, с. 30 (Сын Отеч., с. 18—19). — Ред. [36] Дополнения к тому III-му Дворц. Разр. СПб., 1854, с. 423. [37] Акты Исторические, т. I, № 216, с. 410. [На поле печатного оригинала автором добавлено «и 385. Бельский», а на особом листке, вложенном в оригинал, чит. след.: «Царь Иван Вас. в поучительном послании в Кирилов Белозерский монастырь, упрекая братию, что боярским любострастием завелось в монастыре между иноками неравенство, что боярин при пострижении в иночество не состригает свое боярство и требует себе и в иночестве чести боярской, а братия тому послабляет, приводит по этому поводу примеры. У Троицы при отце нашем, повествует царь, келарь был Нифонт, Ряполовского холоп, да с Бельским с блюда едал, таков был путь спасения — холоп с Бельским равен... А ныне то и слово: тот велик, а тот того больши, ино то и братства нет, ведь коли ровно, ино то и братство, а коли неровно, какому братству быть, ино то и иноческого жития нет». См. тот же том Актов, № 204, с. 385. — Ред.] [38] См. Сказания современников о Димитрии Самозванце, ч. III. СПб., 1832, с. 72. — Ред. [39] На поле печатного оригинала автором замечено: «Цель напоить гостей допьяна». — Ред. [40] См. перев. Любича-Романовича, с. 31 (Сын Отеч., с. 19). — Ред. [41] Против этих слов на поле печатного оригинала автором замечено: «нескладно». — Ред. [42] См. Вестник Европы, 1813, ч. LXVII, с. 273—274; ср. также перевод А. И. Малеина. СПб., 1908, с. 207—208. — Ред. [43] См. перев. Любича-Романовича, с. 31—32 (Сын Отеч., с. 19—21). — Ред. [44] Памятники дипл. сношений, т. III. СПб., 1854, с. 438. [45] Сведения за 1503 г. приведены автором на поле печатного оригинала со ссылкой: «Сборник XLI, 346, 74», но указанный эпизод приводится в Сборнике Императ. Русск. Историч. Общества на стр. 346 не 41 тома, а 35, СПб., 1882, на стр. же 74 того же тома говорится, что «в понеделник [5 ноября 1492 г.] ели у великого князя. А опосле стола посылал князь на подворье с медом князя Василья Ноздроватого да Берсеня Микитина; а в приставах у него был Михайло Погожей. И [послы в. кн. Литовского] Станислав [Глебович] и [Иван Яцкович] Владычка говорили со князем с Васильем да с Берсенем на пиру пьяни...». — Ред. [46] См. Журн. Мин. Нар. Просв., ч. 35, 1842, отд. II, с. 146 и Вестник Европы, 1806, № 7, с. 225. — Ред. [47] Акты Исторические, т. II. СПб., 1841, с. 426. [48] См. там же, с. 422. — Ред. [49] Лопатка муки имела определенную, но пока неизвестную нам меру. [В оригинале карандашом автором добавлено: «нет ли ее в 1700 г.», но из помещаемой ниже в Материалах VI, 2 статьи «О приказных ествах» 1700 года видно лишь, что лопатка менее четверика. — Ред.] [50] Именем часть (порция) также обозначалась определенная, но неизвестная нам мера. [51] Ср. Доп. к т. III Дворц. Разр., с. 423, прим. 2, и выше с. 793. — Ред. [52] Дополн. к т. III Дворц. Разр., с. 423 [прим. 3]. [53] См., однако, выше, с. 660 и 661, а также прим. 1 на с. 661. — Ред. [54] Записка дневанью 175 г. Государ. Архив Иностр. дел в С.-Петербурге. (См. издан. С. А. Белокуровым «Дневальные записки приказа Тайных дел 7165—7183 гг.», с. 226 (Чтения в Импер. Общ. Ист. и Др. Росс., 1908, кн. 2). — Ред.) [55] Этот род пастил назывался левашами; вареные ягоды выливали на доски слоями, которые потом свертывали в трубы. См. Материалы VI, 1. [56] На поле оригинала автором замечено: «четыре дворца. Б. Дворец заключал в себе 4 дворца». — Ред. [57] Здесь в оригинале автором зачеркнуто слово «один». — Ред. [58] Викторов. Описание..., с. 536. [59] В оригинале автором приписано: «15 p.». — Ред. [60] В оригинале автором приписано: «34 ф.». — Ред. [61] По-видимому, автором, при подсчете, что-либо опущено, потому что, если иметь в виду все купленное по этому указу, то общая сумма значительно выше выведенной автором. — Ред. [62] В 1644—1645 гг. к столу подавалось 8 таких ковшей, да три серебряных, золочены с каменьи, также судки золотые, чарки винные золотые (№ 792). [63] Временник Импер. Моск. Общ. Ист. и Др. Росс., кн. 7 [М., 1850, III, с. 34—36, 40—46. — Ред.]. [64] Ср. Дела Тайного Приказа, кн. 3 (Русск. Ист. Библ., т. XXIII). СПб., 1904, с. 682 (день указан — 18 сент.). — Ред. [65] Имена царевен больших и меньших см. выше, на с. 649. — Ред. [66] См. Дом. быт русских цариц, изд. 3, с. 733 и сл. [67] В оригинале автором добавлено: «Висеть — виселица». — Ред. [68] Другие подробности о ествах и питиях вообще и о царском столе в частности см. в Материалах VI, 1—3. — Ред.
Никто не решился оставить свой комментарий.
Будь-те первым, поделитесь мнением с остальными.
avatar