424. Священномученику за Отечество Смутное время — самое мрачное и ужасное время в истории русской земли. Нельзя без боли сердечной читать страницы летописей об этом времени, — страницы, в которых вписаны рыдание, жалость и горе... После смерти Бориса Годунова на русском престоле явился самозванец Гришка Отрепьев; скоро погиб он, но за ним стали появляться другие самозванцы, и избранный на царство Василий Иоаннович Шуйский не знал от них покоя. Ослепленные корыстью, потерявшие совесть бояре шли навстречу каждому обманщику и — можно ли кажется поверить? — присягали и целовали крест даже жиду — тушинскому вору!.. Были такие, которые пять, десять раз переходили от царя к этому самозванцу, и от самозванца к царю. Начались везде бунты, мятежи, междоусобия; казаки, стрельцы, простой народ предавались грабежам и убийствам; зарево пожаров освещало ночи, и, что всего ужаснее, эти смуты породили страшную жестокость и развращение нравов. Людей, твердых в добродетели, казнили ужасной смертью: их бросали с башен и крутых берегов в глубину рек, расстреливали из луков и самопалов, ломали им голени, на глазах родителей жгли детей, вырывали из рук матерей грудных младенцев и разбивали о камни, а головы их носили на саблях и копьях... Храмы Божии разоряли и грабили, скот и псы жили в алтарях, иноков и священников пытали огнем, схимников заставляли петь срамные песни, а юных инокинь бесчестили и убивали; в священные облачения рядили коней; в них же плясали блудницы... Напрасно пастыри Церкви вразумляли, обличали, умоляли образумиться — их почти никто не слушал. Казалось, Русское Царство, собранное веками, готово было рассыпаться. Несчастьем России пользовались ее враги — соседи: шведы — на севере, ногайцы и крымские татары — на юге, поляки и литва — на западе. Римский папа надеялся обратить русских в католическую веру и усердно помогал полякам, чем только мог... Таково было это смутное время. И вот, в это-то ужасное время Господь воздвигает для спасения русской земли крепкого поборника Православия — Патриарха Гермогена. Уроженец Казани, он в Казани же был священником, потом архимандритом и долгое время — митрополитом. Возведенный на патриарший престол в столь тяжкую годину для отечества, Гермоген явился неустрашимым борцом за его спасение и страдальцем за веру Православную и Царство Русское. Прежде всего надо было убедить народ, что царевич Димитрий действительно был убит, что поэтому все те, которые называют себя его именем — самозванцы и обманщики, — и вот патриарх торжественно переносит из Углича в Москву нетленные мощи страстотерпца — царевича, а Господь прославляет мученика чудесами, почему патриарх и установляет праздновать ежегодно его память. Затем Гермоген рассылает по всей русской земле грамоты и увещевает не верить самозванцам, повелевает во всех церквах возглашать им и их сообщникам анафему. Самозванец — Лжедимитрий 2-й, скоро подступил к самой Москве и стал станом в селе Тушине. Волнения в народе возрастают. Вот уже вспыхнул мятеж против царя Василия Иоанновича Шуйского, патриарх мужественно увещевает мятежников с лобного места: "Восставая на царя, вы восстаете на Бога, — взывает он, — не принимаем совета вашего, и другим не велим приставать к нему, — молим Бога, чтобы Он сохранил Государя, которого возлюбил!" Благодаря такой твердости Гермогена, опасность для царя на сей раз миновала, но ненадолго: в Москве открылся ужасный голод, народ опять стал волноваться, врывался в Кремль, требуя хлеба. И вот Гермоген созывает купцов и богатых людей в Успенский Собор, увещевает их продавать хлеб дешевле, а когда они не слушают, то повелевает Троицкому келарю Аврамию Палицыну открыть для бедных житницы преподобного Сергия, находившиеся в Москве. — Наконец, 17 июля 1610 года мятежники низложили царя Василия с престола и насильно постригли в монашество. Патриарх не признал этого пострижения и торжественно проклял бунт и виновников его, и продолжал молиться за царя Василия Иоанновича. К стыду русской земли, мятежные бояре все-таки выдали несчастного царя полякам. Стали выбирать другого. Со слезами патриарх умолял избирателей не просить царя у поляков и указывал на юного боярина Михаила Федоровича Романова, как ближайшего сродника последнего царя из дома Рюрикова, — но его не послушали и избрали польского королевича Владислава. Тогда Гермоген поставил первым условием для Владислава, чтобы он принял веру православную, чтобы не позволял на Руси строить костелов латинских, чтобы в духовные дела не вмешивался. Об этом он писал и отцу Владислава, королю Сигизмунду, и самому королевичу, умоляя последнего — "возвеселить многие тьмы народа и принять веру, которую возлюбил князь Владимир..." Но послы русские еще не дошли до стана Сигизмундова, как польские войска подошли к самой Москве. Напрасно убеждал Гермоген Московских бояр — не пускать поляков в Москву прежде времени; его не послушали, и Москва, сердце России, была занята польскими войсками. Скоро стало известно, что король польский хочет сам занять русский престол; его приверженцы стали требовать ему присяги от патриарха, — тогда мужественный патриарх торжественно объявил, что разрешает всех от присяги королевичу Владиславу, и благословляет ополчиться за веру православную; и разослал об этом грамоты по городам. — И вот, наконец, занялась заря освобождения русской земли: по гласу Гермогена стали собираться к Москве из разных городов ополчения, а в Нижнем Новгороде возвысил свой голос знаменитый гражданин русской земли Кузьма Минин... Дрогнули тогда изменники и поляки. Они составили грамоту к королю Польскому, что отдаются на волю его, лишь бы он скорее пустил сына в Москву, и потребовали от Гермогена, чтобы тот подписал ее; но святитель решительно объявил, что если Владислав не примет веры православной, то он, патриарх, проклинает всякого, кто вздумает отдаться на волю короля Сигизмунда, и благословляет всех, кто будет стоять за веру православную. Боярин Салтыков в бешенстве выхватил нож и бросился на святителя, но патриарх осенил его крестным знамением и сказал громогласно: "Вот оружие против ножа твоего! Да взыдет вечная клятва на главу изменника!.." Напрасно Салтыков требовал, чтобы патриарх своим словом остановил русские ополчения: "Все смирится, — ответил ему патриарх, — когда ты, изменник, исчезнешь со своей Литвой из столицы!.." — Тогда непреклонного патриарха посадили под стражу и не допускали к нему никого из своих. Можно себе представить, что претерпел в тесной и мрачной келье — тюрьме восьмидесятилетний старец — патриарх! Десять месяцев томился он в заключении; сам польский воевода вместе с боярами приходили к нему просить, требовать, умолять, чтобы он запретил ополчениям подходить к столице. "Запрещу, —отвечал великий страдалец —святитель, — если увижу ляхов, выходящих из столицы; велю, если не будет этого, и всех благословляю умереть за веру православную!" — Патриарху грозили злой смертью. Он указал на небо и промолвил: "Единого боюсь, живущего там". — В другой раз он еще решительнее отвечал изменникам: "Всех разрешаю от присяги королевичу; да будут благословенны защитники отечества, а вы, окаянные изменники, будьте прокляты!" — В порыве безумной и бессильной злобы враги решили уморить его голодом. Немного нужно было времени, чтобы прервать жизнь глубокого старца: 17 февраля 1612 г. его святая душа отошла к Господу... Так окончил свой подвиг сей доблестный священномученик за отечество. Счастлива ты, родная наша Русь Православная, что имеешь таких великих пастырей: что было бы с тобой, если бы Господь не посылал тебе в тяжелые годины испытания таких непобедимых, несокрушимых поборников? Оглавление 425. О книгах старых и новых Как иконы старые и новые—едино суть, так и книги старые и новые — едино суть. Переменение же неких речей в книгах церковных,—несть переменение веры: в того же бо Бога и новые книги верить учат, в коего и старые, те же догматы веры и новые книги в себе содержат, кои и старые, тому же Богу молиться и новые книги велят, коему и старые, тех же добрых дел и новые книги поучают, коих и старые. Несть никоего противного учения в книгах новых, как и в старых. А что некие речения пременили, то не исказили, но исправили. Многие бо в древних рукописных книгах привнидоша погрешения от неискусных преписателей, прежде даже не быти в России печати книгам. Началось бо печатание книг в Москве в лето мироздания 7061, а от Рождества Христова 1553, в царство первого царя московского Иоанна Васильевича при митрополите Московском Макарии. И прежде в России печати книгам не бывало, все бывали рукописные книги, наченше от Владимирова Крещения. Из начала убо греки в России с Владимиром от Херсона пришедши и российских неких речей несовершенно уразумевший, некоторые места, не совершенно согласно с греческим, преложиша. Также и российские переводчики, греческих неких речей несовершенно познавшии, некие места не во всем согласно с греческим положиша. Потом переписами многими различными погрешение и описки многие привнидоша. Вначале убо и напечаташася так, как и в рукописных обретается, то есть не весьма исправно. Но потом с лучшим рассмотрением исправлено с книг греческих; ибо если вера наша есть согласна с греками, сице и книги наши согласны будут с их книгами. Исправляюще же речения книжные, не пременили веры, ибо речения некая книжная, старая ли или новая, не суть вера, но речения токмо. А что раскольники глаголют, яко святии отцы по старым книгам спаслись, то они от неразумия своего лгут, ибо святые Отцы не по книжным речам спаслись, но по своему добродетельному житию. А мнози из них бывали, которые и азбуки не умели, ниже речей книжных рассуждали. Не писмя бо и речение каковое книжное, но богоугодное житие спасает. Аще же бы по старым книгам святым отец надлежало спастися, то подобаше им по книгам не печатным, но рукописным спастися, понеже рукописные книги давнее печатных, наченше от Владимира даже до Московского царства, и вси Российстии святые отцы во дни великих князей прежде царей московских бывшии, — не по печатным, но по рукописным книгам читывали, ибо тогда не было еще в России книг печатных. И аще бы теми книгами древними состоялося спасение святых отцов, кроме жития их добродетельного, то и ныне бы не подобало ни по каким печатным книгам молитися, но токмо по старым рукописным. И еще в древности состоялося святых Отцов спасение, хотя те книги многими описками и погрешностями были преисполнены, ибо суть древние рукописные книги, о коих едино здесь да воспомянется. Месяца июня в 19 день, в Великой рукописной Четии Минеи, коя в великом Успенском на Москве соборе, в житии преподобного Паисия, на листе 439 пишется, яко святый пророк Иеремия преподобному Паисию часто являшеся. В том письме обретается описка сицевая: "И скверными мыслями подвизаше того ум на вожделение обещанных благ", — вместо "сокровенными" мыслями написано "скверными". Можаше ли святый пророк в преподобном скверные воздвизати мысли? — Никакоже! Здесь внемли, — аще в старых речениях книжных состояся святых отец спасение, то и в той описке — "в скверных мыслех" — состояся. Но это не так! Не в речениях бо древних книжных, не во описках и погрешениях рукописных, но в житии добродетельном тех бысть спасение. Лгут убо глаголюшии, что так святии отцы по книгам старым спаслися. Ни по старым бо речениям книжным, ни по новым кто спасается, но по своим добрым делам и вере непорочной. А что раскольники порочат нас, яко бы новыми книгами пременили веру, на то отвечаем. Святой апостол Иаков, брат Божий, от самого Христа поставленный первый епископ Иерусалиму, написа святую Литургию. Та его Литургия бяше во всех церквах восточных поема лет около четырехсот. Таже святый Василий Великий, столп церковный и учитель вселенским, оставив Иакова Литургию, свою написав, предаде церквам. Зде вопрошаю суемудрых невежд, пременил ли Василий Великий старую веру, написавши новую Литургию? После него написал святый Иоанн Златоуст свою Литургию, яже и до днесь поема есть, написав, предаде церквам. Пременил ли Златоуст веру? Но паки к хулящим новыя книги речь обращаю: аще пременением старых неких речений в новых книгах веру пременили, то, по вашему мнению, надлежало бы глаголати, что и святые евангелисты, несогласно некие речения и деяния написавшии, измененную между собою сотворили веру? Посмотрим же несходства их в неких речениях и повествованиях. В молитве Господней "Отче наш" Матфей написа: «даждъ нам днесь», — а Лука написа: «подавай нам на всяк день». Матфей глаголет: «остави нам долги наша», — а Лука глаголет: «остави нам грехи наша» Матфей глаголет: «ибо и мы оставляем», — а Лука глаголет: «ибо сами оставляем». Матфей глаголет: «должником нашим», — а Лука глаголет: «всякому должнику нашему». Матфей написа: «яко Твое есть Царство» и прочая. Лука того не воспомянул. Зде вопрошаю, — пременил ли веру Лука святый, написавый после Матфея молитву Господню иными реченьми? Иная вера Матфеева, чем Лукина вера? Паки о разбойниках, со Христом распятых, Матфей и Марк пишут, яко оба разбойника поношаста ему, а Лука глаголет: един хуляще, а другий молящеся: «помяни мя Господи, егда приидеши во Царствии си». И множайшая обретаются разнствия речений и повествований в Евангельских книгах, а вера у евангелистов едина, ничем же не изменена. Лгут убо расколоучители, глаголюше, акибы премененными в новых книгах некиими речениями пременили веру. От таковых-то Апостол святый велит блюстися, глаголя: «блюдитеся от злых делателей, блюдитеся от сечения», си есть от расколов. (Из книги "Розыск" святителя Димитрия Ростовского) Оглавление 426. Добрые заветы старины Послушайте, возлюбленные, доброго учения. Во-первых, имейте страх Божий в сердцах ваших, и будьте к церкви Божией усердны всегда: она — грехов наших очистительница. А войдешь в Церковь — стой со страхом, ни с кем не разговаривай, каждый скорби о своих грехах, а чужих не пытай. И смирение имейте мытарево, а гордости фарисейской бегайте. Наипаче же отца духовного слушайте, ходите к нему чаще и грехи свои исповедуйте: Бог приемлет кающихся, а не тех, кто утаивает грехи. Человек мудрый не стыдится сознаться в своем грехопадении, а неразумный утаивает свои грехи. Но если он намеренно утаит хотя бы один грех, даже маловажный какой-нибудь, и за тот будет осужден. Как птица, которая попала в силки хотя бы и не головой и не ногой, а только одним ноготком, — бьется и умирает; так и человек: хотя бы он один только грех с намерением утаил от отца духовного, этот грех ему будет тяжелее всех остальных грехов. Еще: если отец духовный наложит на вас епитимию, то примите ее с любовью и выполните. Всякий грех сластью входит в нас, а горечью изгоняется. Пост, например, умерщвляет плотские страсти. Утруждай тело, которым ты согрешил. А если вы исповедуете свой грех отцу духовному, но не исполните того, что он заповедует вам, то будете подобны человеку, который был ранен стрелой в сражении, и обломок стрелы остался в его теле; вот приходит врач, разрезывает рану и вынимает оттуда железный обломок, но если он потом не приложит пластыря, то рана не заживает. Если ему очень больно прикладывать этот пластырь, то врач прикладывает его понемногу, лишь бы залечить рану. То же бывает и с вами. Вы сделали грех; это значит, что вас устрелил диавол. Грех в душе то же, что обломок стрелы в теле. Вот вы исповедуете грех духовному отцу, и он, как опытный врач, вынимает эту стрелу — грех, и начинает лечить рану души епитимиею, как пластырем. — Не преступайте же Божиих заповедей и слушайтесь наставлений своего духовного отца. Сам Господь сказал ученикам Своим: «слушали вас Мене слушает, а отметаяйся вас Мене отметается» (Лк. 10; 16). Так и ныне: кто говорит: я Бога боюсь, но отца духовного не хочу слушать, — такой человек не слушается Божией заповеди, — он лжет пред Богом, и не может спастись. — Что касается до Причастия Святых Таин Христовых, то это — великое дело. Апостол Павел говорит: кто недостойно причащается Тела и Крови Христовых, тот приемлет их себе на осуждение. Пойми сие каждый, кто хочет принять Святые Тайны, и прежде исповедай отцу духовному все грехи свои, от начала до конца. И если наложит духовный отец епитимию, то исполни, исправься, и тогда будешь достоин святого Причастия. А если не будет сего, то горе недостойно приемлющему Тело и Кровь Христову! Строг суд будет тому, кто причащается недостойно, без рассуждения! — А епископов и священников и всякий чин духовный и монашеский не могите осуждать: ни в чем не зазирайте, но любите их искренно. Глаголет бо Апостол Павел: «братие, повинуйтеся наставником вашим и покоряйтеся: тии бо бдят (пекутся) о душах ваших, яко слово хотяще воздати о вас» (Евр. 13; 17). Они будут за вас отвечать пред Богом. — Наипаче же почитай своего Государя, и в мысли не имей ничего худого против него, ибо Апостол говорит, что все власти от Бога установлены: Бога бойтеся, Царя чтите (1 Пет. 2; 17); «противляяйся власти, Божию повелению противляется, противляющиися же суд приемлют им» (Рим. 13; 2). Всем сердцем почитай родителей своих — отца и мать; утром и вечером делай им поклон, не моги оскорблять их в чем-либо: ты ведь не можешь болеть о них так, как они болят за тебя. Сын только тогда делается свободным, когда похоронит кости своих родителей. Братьев люби, также и всех родных своих. Кто у тебя в родных беден, помогай ему. Святой Иоанн Богослов говорит: «аще кто речет: Бога люблю, а брата своего ненавидит, ложь есть и истины в нем несть» (1 Ин. 4; 20). И Сам Господь говорит о сем: «возлюбиши ближняго своего яко сам себе» (Мф. 19; 19), не того только, кто близок по родству, но и всякого верующего. Это одно лицемерие, а не любовь, когда богатых уважают, а бедных обижают, чужих сирот наделяют, а своих терпеть горе оставляют, и родные терпят нужду, голод и холод. Убогих наделяйте, кто как может, по силе, кормите их и одевайте, — но подавая милостыню, смотри, — правдой ли собрано у тебя то, что подаешь. Милостыня от неправды противна Богу так же, как отцу больно видеть убиение сына. Тот велик пред Богом, кто от праведных трудов своих подает. Давай каждый по силе: много у тебя — и ты дай больше, мало — дай сколько можешь. Господь принял от вдовицы и две лепты, и даже похвалил ее больше, чем богатых, которые клали много, да без усердия. — Подчиненных учите вере и доброй жизни, и исправляйте их нужды. Не обижайте их: ведь и они такие же люди, на послужение вам от Бога посланные. Заботьтесь о душах их, учите их Божию закону, наставляйте на добро; каждый из нас будь игуменом в своем доме. И если кто у вас в доме умрет без покаяния, или некрещенный, вы дадите Богу ответ за их души. А друзей имей у себя таких, которые не всякое бы твое слово хвалили, а рассуждали по правде, по совести. Это не друг, если ты делаешь худое, или говоришь неправду, а он за все тебя хвалит, — это ласкатель, льстец и душегубец! — Заботься, возлюбленный, чтобы твое имя на святой службе Божией в церкви поминалось в молитвах к Богу. Много это помогает душе, и великая польза от того бывает. Подумай: кто имеет тяжбу с кем-нибудь, и идет к судье или князю, тот упрашивает близких к князю людей и старается, чтобы его дело оказалось правым. Тем паче священники молятся Небесному Царю, пред Которым мы каждый день и каждый час без числа согрешаем. — А наипаче всего не имейте вы гордости и превозношения ни в сердце, ни в уме: гордость некогда и Ангелов в бесов превратила, и если Бог не пощадил Ангелов, кольми паче нам худо будет, если возгордимся. Имейте же паче всего смирение. Смиренного человека Бог Ангелам уподобляет: «на кого,- говорит, - воззрю, токмо на кроткого и молчаливаго, и трепещущаго словес Моих» (Ис. 66; 2) и творящего волю Мою? И во святом Евангелии Господь говорит: «не осуждайте, да не осуждены будете». Кто осуждает брата своего, тот согрешает, он — антихрист. Подумайте сами братие: если бы даже и нам кто сделал зло, ведь мы за него не будем отвечать пред Богом? Каждый ответит за свои грехи. — А смерть всегда держи на уме: все мы люди смертные, и все умрем, если не сегодня, то завтра. А здесь никто из нас навсегда не останется. Итак, провожай усопших до гроба, и прощайся с ними, потому что эта чаша всех нас ожидает, и все мы пойдем той же дорогой. — Людям неженатым заповедую: берегитесь блуда, и по закону Божию женитесь. Апостол Павел взывает, или лучше сказать, Сам Христос чрез Павла говорит: «бегайте блудодеяния, всяк бо грех, егоже аще сотворит человек, кроме тела есть: а блудяй во свое тело согрешает и душу губит» (1 Кор. 6; 18). Слышите? А о женитьбе тот же Апостол говорит; «честна женитьба и ложе нескверно» и благословенно есть, «блудником же и прелюбодеем судит Бог» (Евр. 13; 4). Если юноша женится — он не грешит. Если девица идет замуж, нет ей в том греха. Брак есть закон, Самим Богом установленный, а блуд есть беззаконие, Богом проклятое. Есть три образа жизни для человека: девство, брак и блуд. Девство подобно Ангелам и Сам Христос девству похвала. Брак ниже девства, но и он согласен с законом Божиим. А блуд губит многие души и повергает в муку вечную. Если же кто хочет сохранить девство, такой воздерживай не только тело, но и мысли от греха. А кто в мыслях согрешает, разжигает себя похотью блудной, тому лучше жениться по закону Божию. Если же кто удержит и мысли от греха, так же, как и тело, тот велик и Ангелам подобен. А женатым запрещаю не я, а Сам Господь: жене от мужа не отлучаться, ни мужу от жены, — разве будет вина прелюбодеяния, иначе их только смерть разлучит. — При встрече с каждым человеком кланяйся; не стыдись поклониться и тому, кто моложе тебя, и старших почитай; все это — честь Богу есть. — Особенно же посещай болящих, носи им, что нужно, ходи к заключенным в темницу и, смотря на их несчастье, говори себе: вот они за один какой-либо грех так наказаны, а другие может быть страдают по клевете, а с нами что будет, когда предстанем Небесному Царю? Ведь у нас грехов несть числа! — Не могите, братие, укорить слепого или хромого, безродного и немощного. Не укоряйте созданий Божиих, а себе внимайте. — Взаймы давайте, но не отягощайте лихвой (процентами), чтобы не осудил вас Бог за лихоимство, —«лихоимание, - говорит Апостол, есть то же, что идолослужение» (Кол. 3; 5). Справляйте домашние молитвы утром и вечером, ходите в церковь, как только можете чаще. Рано не ешьте и не пейте; берегитесь срамословия и насмешек, и наипаче берегитесь пьянства. Апостол говорит: «не упивайтеся вином». В пьянстве сокрыты четыре лукавых греха: на зло помыслы, распадение на блуд, побуждение к ссорам и дракам, всякий грех в пьянстве творится. Хорошо некто назвал пьянство самовольным бесом, потому что оно нашим изволением бывает в нас. — Берегись лжи: это первый грех; диавол в раю солгал и весь мир смерти предал, посему кто лжет, тот диавол у пособник. — Не моги ты радоваться, когда другого постигнет горе: но поскорби о нем и утешь его. И святое Писание говорит: надобно радоваться с радующимися и плакать с плачущими. А кто помогает обидимым, тот Богу угождает: Он сиротам отец. — Умоляю вас, возлюбленные, заботьтесь о спасении душ ваших, пока живем на этом свете, пока есть время; наша жизнь скоро проходит: в этом дому брачный пир — свадьбу празднуют, а в том — мертвеца оплакивают. — Богу нашему слава! Оглавление 427. Что лучше: богатство или бедность? Что лучше, братие, богатство, или бедность? Вас удивляет мой вопрос? "Разве — скажете, — это требует рассуждения? Кто же не понимает и не видит на самом деле, что богатство есть счастье, а бедность — несчастье человека? Богатый не знает никаких недостатков, у него во всем довольство, у него нет горьких житейских забот, он всегда спокоен, весел, и еще в чести; его любят и уважают все. А бедный? Бедный — несчастный человек: он в постоянных трудах и заботах, и все же терпит недостатки, он всегда в унынии и горе, им же все пренебрегают, он — презренный человек... Какое же сравнение богатого с бедным?" — Хорошо. А как же говорит Христос? «Горе вам богатым» (Лк. 6; 24). «Како неудобе имущии богатство в Царствие Божие внидут!» (Мк. 10; 23). «Иди, - сказал Он одному богатому, - продаждь имение твое и даждь нищим» (Мф. 19; 21). Вот и один из Апостолов говорит: «приидите, богатии, плачитеся и рыдайте о лютых скорбех ваших грядущих на вы» (Иак, 5; 1). Слышите ли, братие, что говорится в слове Божием о богатых? Напротив того, всеми ублажается бедность. Иисус Христос называет блаженными нищих (Лк. 6; 20). Апостол Иаков осуждает богатых за презрение нищих (Иак. 2; 6). И кем не прославлялась нищета? Сам Господь не имел, где главу подклонить (Лк. 9; 58). Первоверховный Апостол Павел провел все время «Апостольства в труде и подвизе, во алчбе и жажди, в зиме и наготе» (2 Кор. 11; 27). Как же это так? Стало быть, бедность лучше богатства, бедные счастливее богатых? Да. Ежели станем рассуждать по-христиански, то это точно так. Богатые — счастливы, а бедные несчастны, но это только здесь, в настоящей жизни. А что настоящая жизнь? Для Христиан есть лучшая другая жизнь. Важно, значит, быть счастливым там, а не здесь. Кто же счастливее там — беспечный богач или нищий Лазарь? «Богатый — во аде, а Лазарь — на лоне Аераамовом» (Лк. 16; 22, 23).— Итак, вот какой ответ на вопрос: что лучше, богатство, или бедность? Лучше бедность, нежели богатство, счастливее бедные, нежели богатые. Отчего же это так? Богатство, что ли, причиной несчастия? Конечно, не богатство, а сами богатые. Были и богатые, которым богатство не помешало быть праведниками. Был богатый Авраам, но богатство его служило ему к принятию и упокоению странных (Быт. 18). Был богатый Иов, «но он был око слепым, нога хромым, отец немощным» (Иов. 29; 14,15). Были, видите, и богатые святыми и праведными, но много ли таких? Не чаще ли бывает иначе? Вот то-то и беда, что человек не умеет правильно пользоваться богатством, а употребляет его в средство к жизни свободной и рассеянной. Богатство служит ему по большей части только к угождению плоти, к служению греховным страстям. Скажите: кто живет светло, пышно, великолепно, как не богатый? Где роскошь и всякие прихоти, как не у богатых? Где щегольство и чрезмерные наряды, как не у богатых? Где собрания, пиршества, всякие чувственные удовольствия, как не у богатых? Где веселости, забавы и потехи, как не у богатых? Где нега, праздность и пустая трата времени, как не у богатых? У кого больше спеси, гордости и презрения к другим, как не у богатых? Если же это так (а по большей части так), что же это? Христианский ли это образ жизни? Будет ли здесь место Богомыслию, молитве, любви к Богу и ближним? Не забудется ли тут жизнь будущая и Царство Небесное? Не страшен ли будет такому человеку час смертный? Не постарается ли он забыть его? Весело, приятно, кажется теперь жить богатому, да что будет после? Что, ежели случится ему еще и здесь потерять богатство, обнищать? А ведь это очень может быть, и бывает. И счастлив еще тот богач, которого посетил Господь такой, по-видимому, горькой милостью, — счастлив, если он поймет это попечение и вразумление Божие, опомнится, познает тщету богатства и славы временной и обратится к богатству благодати Божией и к приобретению себе душевного спасения. А если иначе? Если от богатства, от здешнего покоя и славы прямо перейдет туда, где известный Евангельский богач, что тогда? Что, если скажут и ему: «помяни, яко восприял ecu благая твоя в животе твоем?» (Лк. 16; 25). О какое горькое воспоминание! Как страшно тогда будет вспоминать прошедшую жизнь, тщетное и тленное богатство, кратковременное и неразумное веселье! — Видите ли, братие, к чему ведет человека богатство и какая ожидает участь беспечных богатых? "Все же, — скажете, — виноваты богатые, а не богатство". Так. Но при богатстве человеку легче забыться и забыть свои христианские обязанности; богатство возбуждает и питает в нас наши порочные наклонности и страсти. И таково еще богатство неукоризненное и, так сказать, безгрешное. А часто ли оно бывает таким? Не скорее ли оно бывает, ежели не в глазах людей, то перед взором Всевидящего достоянием беззаконным, приобретением неправедным? Ведь честным трудом не наживешь богатства; сыт, доволен — и только. Как бы ни было, братие, а богатство вещь опасная. Недаром же святое слово Божие говорит не в пользу богатства и не на радость богатым. Вот совсем другое дело — бедность. Конечно тяжело, горько быть бедным. Но ведь такова наша и жизнь настоящая. Не на веселье, не на радость пришли мы сюда. Радости нам обещаны в другом мире, а здесь обстоят нас беды, скорби и нужды. Чувствительна бедность, но зато доступны ли бедному роскошь и щегольство, когда у него, может быть, нередко и есть почти нечего, и одеться хотя прилично не во что? До прихотей ли ему, когда у него часто нет и необходимого? Пойдут ли ему на ум веселости, когда он постоянно в горе и заботах о недостатках? Досуг ли ему быть в покое и праздности, когда он должен усильным трудом приобретать себе дневное пропитание? А если так, то не ближе ли бедный к тому состоянию, какого требует от нас святая Христианская вера? Не скорее ли он вспомнит Бога и не чаще ли будет обращаться к Нему с молитвой и упованием на помощь Его? Не легче ли он перенесет и вытерпит все постигающие нас бедствия и несчастья? Страшна ли будет ему самая смерть, когда так горька ему земная жизнь, и когда оставлять ему с печалью здесь нечего? А что там — за гробом? Не та же ли блаженная участь, и не то ли вечное «утешение на лоне Авраамовом» (Лк. 16; 22, 25), каких удостоен от Бога нищий Лазарь? — Есть после этого, о чем подумать и богатым, и бедным. Есть о чем подумать, чтобы первым избавиться от угрожающего им бедствия в вечности, а последним, — чтобы удостоиться ожидающего их будущего блаженства. Внимайте же себе, богатые; «не высокомудрствуйте», и не превозноситесь своим богатством, «уповайте не на богатство погибающее, а на Бога жива» (1 Тим. 6; 17), Который богатит и убожит (1 Цар. 2; 7), подает сокровища, и отъемлет их; «не прилагайте сердца» своего к богатству (Пс. 61; 11), — пусть оно служит вам, а не вы ему. Помните, что богатым быть небезопасно, что многие из богатых христиан ради спасения души добровольно оставляли все свои сокровища, и обрекали себя на терпение и нищету. Воздерживайтесь от имений неправедных, да и праведное употребляйте не на прихоти, веселости и мирские наслаждения, а на потребности необходимые, полезные и святые во славу Божию и в помощь нуждающимся своим собратиям, — вообще считайте себя только приставниками у даров Божиих, чтобы в будущей жизни не подвергнуться участи несчастного богатого, но за доброе распоряжение дарами Божиими, земными сокровищами получить вечное «сокровище на небеси» (Мф. 6; 20). А вы, бедные, благословляйте Бога в жребии своем. Вас Господь поставил на самый прямой путь к Царству Небесному; умейте только сохранить себя на этом пути. Не унывайте, кольми паче не ропщите на свое состояние, покайтесь воле Промыслителя Бога, определяющего каждому свой жребий; уповайте на Его беспредельную благость, и во всяком случае ожидайте от Него утешения и помощи, живите честным трудом, и не завидуйте богатству других, чтобы, после временных бедствий, не подвергнуться вечному мучению, а напротив, за терпение и скорби наследовать то же место блаженного покоя и сладости, в котором пребывает известный Евангельский нищий Лазарь. Вся строяй к нашему спасению, Боже наш, слава Тебе! (Из книги протоиерея В. Нордова: "Сеятель Благочестия") Оглавление 428. Виноградник Навуфея О, богатство, богатство! Сколько из него бывает неправды на земле! То богатый обижает бедного, отнимая у него последнее достояние, чтобы увеличить богатство свое; то бедный крадет у богатого, обманывает его, лукавит пред ним, думая, что чрез это сам он обогатился; но ни тому ни другому чужое добро впрок не пойдет; мало того: не потерпит Бог обидчику; богат ли он или беден, все равно не уйти ему от праведного суда Божия! — Кто кого обидит, того Бог ненавидит, говорит русская пословица; ближнего обижать — себе гибели искать. Вот что повествуется в святой Библии, в истории славного ревнителя правды, Пророка Божия Илии. У одного жителя, по имени Навуфея, был виноградник, подле дворца нечестивого царя израильского Ахава. Чтобы иметь под рукой зелень и овощи для своего стола, Ахав пожелал этот виноградник обратить для себя в огород. И вот он предлагает Навуфею, чтобы тот уступил ему свой виноградник, в замене которого обещает дать другой или заплатить хорошую цену. Казалось бы, дело не худое. Но виноградник был у Навуфея участком наследственным, а не купленным; такие участки закон Моисеев запрещал передавать из одного колена в другое. Значит, если бы Навуфей и захотел исполнить волю Ахава, он не мог этого сделать по закону. И он отказал царю в его просьбе. Ахав крайне обиделся таким отказом; расстроенный, он не стал обедать в тот день и лег в постель. Тогда жена его Иезавель вошла к нему и стала спрашивать: отчего он так расстроен? — Ахав рассказал ей, в чем дело. Злая Иезавель сказала ему: "Что же ты за царь, если и этого не можешь сделать? Встань, поешь и будь спокоен. А я тебе доставлю виноградник Навуфеев". — И вот от имени Ахава и за его печатью она пишет такое повеление к старейшинам города Израеля: "Назначьте пост, и в народном собрании дайте Навуфею самое высшее место, а против него посадите двух бессовестных свидетелей, которые бы при всех сказали ему: ты произнес хулу на Бога и дурно отозвался о царе. Потом выведите его за город и побейте камнями". Нечестивые начальники города не задумались исполнить волю нечестивой царицы. Навуфей был оклеветан и побит камнями. Когда об этом было донесено Иезавели, она вошла к царю и сказала: "Поди, теперь возьми во владение виноградник Навуфея, который не хотел тебе уступать его за деньги; этого Навуфея нет больше в живых". — И Ахав не побоялся Бога — пошел в виноградник Навуфеев, чтобы взять его во владение. Но видно не напрасно обида ближнему называется грехом, вопиющим на небо! Много терпел Господь беззаконий нечестивого царя Ахава, ожидая его покаяния; но этой неправды не потерпел, и вот, только что царь вошел в виноградник, как является пред ним грозный обличитель, Пророк Божий Илия. "Как? — говорит он, —Ты сделал убийство и теперь дополняешь его грабительством? Так говорит Господь: на том месте, где псы лизали кровь Навуфея, псы будут лизать и твою кровь. Так говорит Господь: вот, Я наведу на тебя беды и истреблю у тебя все, что живет и дышит. Псы съедят и Иезавель. Кто умрет из твоих домашних в городе, того съедят псы, а кто на поле, того расклюют птицы небесные. Подобного не было еще Ахаву, который, по наущению жены своей Иезавели, делает злое пред Господом". Грозное слово Пророка поразило Ахава. На этот раз он смирился, разорвал на себе одежды, облекся во вретище, и наложил на себя пост. Но это покаяние было временное, потому и наказание Божие отложено было только на время. Ахав пошел войной против царя Сирийского и был ранен в сражении. Кровь из раны текла в колесницу, при закате солнца он умер. Его привезли для погребения в Самарию, и когда обмывали колесницу, то действительно, псы лизали кровь его, по слову Господа, изреченному устами Илии. — А Иезавель? И над ней слово Господне сбылось во всей точности: когда новый царь, Ииуй, истреблял весь дом Ахава, Иезавель была выброшена, по его приказанию, из окна; кровь ее обрызгала стены; она упала под ноги коням и была растоптана. Когда чрез несколько часов вышли слуги Ииуя, чтобы похоронить ее, то нашли от нее только череп, ноги и ладони... Так совершился праведный суд Божий над неправдой человеческой! Возлюбленные о Господе братия! Время Пророка Илии было время ветхозаветное: люди тогда не знали во всей чистоте истины Божией, повсюду царили заблуждения, пороки и невежество... А мы живем в благодатные времена: светлее солнца светит нам свет Христова учения; как нежная мать печется о нас, о нашем просвещении и спасении наша святая Церковь православная, мы именуем себя православными христианами, и надеемся, милостию Божией, не лишиться Царствия Небесного... Но оглянемся вокруг себя, посмотрим: нет ли и из нас таких, которые, подобно нечестивому Ахаву, завистливым оком и несытым сердцем смотрят на достояние ближнего? Увы! С болью сердца приходится сказать: есть, есть такие, и их немало среди нас! Указывать ли примеры? Разве не бывает, что богатый сосед перепахивает полосу соседа-бедняка, передвигает понемногу изгородь на его землю, или еще как-нибудь овладевает его достоянием, в надежде, что тот не посмеет противоречить ему, помня пословицу: с сильным не борись, с богатым не судись? Бывает, что соседняя земля принадлежит церкви или святой обители иноков; корыстному человеку до этого дела нет: лишь бы завладеть лишним аршином земли! — Жалко! Хотя бы подумал он о том, что когда умрет, то ему больше трех аршин земли не понадобится!.. Из-за чего же он такой неправдой свою душу губит? — Но вот и бедняк, забывший Бога и совесть, старается поживиться на счет богатого. Он заводит речь о переделе земли, надеясь, что ему достанется полоса, трудолюбивой рукой возделанная; он не считает грехом обмануть всякого — и богатого, и бедного, подложить негодный товар вместо хорошего, взять цену за труд — если только можно — втрое, вчетверо, украсть дров из чужого леса, потравить чужую полосу... Но это ли только бывает? Вот человек, которому закон поручил попечение о родных ему сиротах и их достоянии, понемногу переводит их достояние в свой карман, и когда они подрастут, пускает их без гроша... Вот староста, старшина в деревне, служащий человек в городе, с легким сердцем крадет и тратит на себя деньги общественные, деньги, которые общество поручило ему как человеку честному и достойному... И это делают люди, которых само общество выбирает, и следовательно считает за людей лучших, честных, добросовестных, на которых можно вполне положиться? Увы! У этих избранников достало мудрости только на то, чтобы похитить доверие себе от других, а не на то, чтобы по совести оправдать это доверие! И это православные христиане! Стыдно, братие, становится, когда подумаешь, как люди ни во что ставят доброе имя христианское, не боясь Бога, не стыдясь добрых людей... И все это из-за денег, из-за богатства, из-за тленных прибытков и корысти презренной!.. Что если бы явился теперь среди нас грозный обличитель неправды людской — святой Пророк Божий Илия? Не прогремел ли бы он в пламенной ревности своей словом суда Божия на неправду человеческую? Но и теперь он, с высоты небес, видит эту неправду, видит и, может быть, жалуется Богу. Господи! Люди оставили закон Твой, забыли пути Твои, и идут вслед ваала — золотого тельца! Много неправды творится на земле из-за этого идола: доколе же, Владыко Господи, терпишь Ты нечестию людскому?.. Доколе не являешь суда обидящему ближнего? Да внидет проклятие в дом его вместе с чужим добром, которое неправдой нажил он, да не будет ему ни в чем успеха, да будут дни его малы, да будут дети его сиры и жена его вдова! Братие мои! Дай Бог, чтобы наша совесть никогда не могла упрекнуть нас в обиде ближнего; напротив, дай Бог нам своим добром всегда делиться с ближним во славу Божию; тогда мы можем со спокойной совестью встретить праздник Пророка Божия Илии, и утешить себя мыслью, что и он молится за нас, грешных, дабы не лишиться и нам райского блаженства в обителях небесных, где он ныне с телом пребывает и будет пребывать до того дня, когда снова явится на землю грозным обличителем сына погибели — антихриста и клевретов его... Аминь. (Поучение на день пророка Илии)