Троицкие Листки (40)

181. Страшное дело – клеветать на ближнего! «Не послушествуй на друга твоего свидетельства ложна» (Девятая заповедь Божия) Знаете ли, друзья мои, что значит слово диавол? Это слово греческое; по-русски оно переводится: клеветник или обольститель. Итак, слова: клеветник и диавол значат одно и то же. Клевета — дело диавольское и "кто любит клевету, — говорит святой Иоанн Златоуст, —тот служит диаволу". Диавол — клеветник: он еще первым людям, когда они были в раю, клеветал на Господа Бога: "Вовсе не умрете, — говорил он первой жене, — напротив: знает Бог, что, как только вы вкусите плодов с запрещенного дерева, откроются у вас глаза, и вы будете как боги сами знать добро и зло..." Клеветал он и Господу Богу на Иова: "Разве Иов даром чтит Бога?" — говорил он. Клевещет он и людям друг на друга, внушая ложные подозрения, стараясь перетолковать все в дурную сторону, возбуждая зависть, вражду, ссоры и раздоры между людьми. Но не то же ли делает и клеветник — человек, стараясь очернить доброе имя ближнего, распуская о нем худую молву? Итак, справедливо поступил тот старец игумен, о котором святой Иоанн Лествичник рассказывает, что когда один брат оклеветал пред ним другого брата, то сей преподобный тотчас повелел выгнать клеветника, говоря, что не должно допускать быть в обители двум диаволам, то есть, видимому и невидимому (Леств. 4; 14). Точно так же поступал и Пророк Давид: «оклеветающего тай искренняго своего, сего изгонях», говорит он (Пс. 100; 5). "Не сказал, — замечает святой Иоанн Златоуст: — я не верил, или не слушал его, но и прогонял его, как и противника". Страшное дело, братие мои, клеветать на ближнего, позорить доброе имя его, возводить на него напраслину. Страшный гнев Божий ждет клеветника в будущей жизни; но иногда суд Божий постигнет его еще здесь, на земле. «Свидетель лжив без муки не будет, - говорит слово Божие, - оклеветаяй же неправедно не убежит от нее» (Притч. 19; 5). И вот что особенно достойно внимания: клевета — дело диавольское, и потому-то конечно в житиях святых мы читаем, что клеветники чаще всего наказываются беснованием: бес входит в клеветника как в свой сосуд и мучит его как своего раба. Вот, например, рассказ из жизни святого Григория Неокесарийского: в своей юности он обучался в знаменитом тогда Александрийском училище, и отличался от всех своих товарищей необыкновенною скромностью и девственной чистотой. За его благочестие его любили и уважали как наставники, так и многие граждане. Но не по сердцу было доброе поведение прекрасного юноши его распутным товарищам. Они задумали опозорить его честное имя в глазах граждан, и подкупили одну непотребную женщину обесславить невинного юношу. И вот однажды, когда Григорий стоял на площади и беседовал с почтенными своими наставниками, эта женщина подходит к нему и нагло требует от него платы за грех, который будто бы Григорий сделал с нею... Все были смущены этою наглостью; одни было поверили клевете, другие, зная чистую жизнь Григория, с негодованием гнали прочь клеветницу. Но она громко кричала, требуя денег. Можно себе представить, что испытывал невинный юноша, в таком положении!... От стыда он потупил взоры и, как чистая девица, только краснел, не произнося ни слова. Наконец он обращается к одному из своих друзей и говорит: "Отдай ей, пожалуйста, сколько требует, чтобы скорее ушла и оставила нас в покое". Тот уплатил и — лишь только клеветница взяла в руки деньги, тотчас же напал на нее бес и тут же она упала на землю, начала страшно кричать, скрежетать зубами, испуская пену, так что все пришли в ужас, смотря на нее... А бес мучил ее до тех пор, пока святой Григорий не помолился о ней: только тогда она получила исцеление. Подобный рассказ находим в житии другого святителя Григория Акрагантийского (ноябрь, 23), и в Достопамятных Сказаниях об Авве Никоне. Есть еще пример гнева Божия за клевету в житии преподобного Стефана Исповедника (ноябрь, 28) и в других житиях. Так строго суд Божий казнит клевету даже в сей жизни. И правы суды Божии. Сколько честных и добрых тружеников, сколько святых людей запятнала клевета? Но что я говорю — святых? Разве не касалась она Святейшего святых — Самого Спасителя нашего, — разве не называли и Его — единого Безгрешного — ядцей и винопийцей, другом мытарей и всяких грешников, разве не говорили о Нем, что изгоняет Он бесов силою князя бесовского, что Он — Богохульник, противник кесаря и прочие безумные глаголы?... Если уж злоба людская нашла возможным клеветать на Него, Кто мог открыто говорить в лицо клеветникам: «кто обличит Мя о гресе?» — то чего же ждать от этой злобы людям, хотя и святым, но все же людям, все же немощным созданиям, которые могут падать по немощи, как сказано: «седмерицею падет праведник и восстанет» (Притч. 24; 16)!... И один только Бог ведает, сколько скорбей несут неповинно люди добрые и честные только потому, что какой-нибудь завистник распустит о них худую молву! — Но для невинных страдальцев есть утешение: это свидетельство их совести о том, что они неповинны в грехе, который им приписывает худая молва. А что за удовольствие для клевещущего позорить и топтать в грязь доброе имя ближнего? — вот вопрос! Ведь если есть тут, в оклеветании ближнего, какое-нибудь удовольствие для злой души клеветника, то это удовольствие уж вовсе не человеческое: это просто — сатанинское наслаждение, ибо только сатана, диавол, отец всякой лжи и клеветы, может утешать себя несчастьем и позором людским!.. И слава Богу: таких наглых клеветников, с таким ожесточением сердца, не много между людьми; но многие ли знают друзья мои, что по разумению святых отцов клеветою почитается не только явная ложь и напраслина, взводимая неповинно на ближнего, но и то, когда разглашают его действительные немощи и пороки, судят и осуждают его из зависти, по злобе, или просто по злой привычке судить и осуждать. А сколько сплетен, сколько ложных слухов растет и множится от этой клеветы! Недаром святитель Тихон сравнивает клеветника с человеком, зараженным моровою язвою. "Моровою язвою зараженный повреждает того, кто с ним сообщается; клеветник повреждает того, кто слушает его клевету. От зараженного человека язва заразительная переходит к другому, от другого к третьему, от третьего к четвертому, и так ко всем людям, если не остерегутся; так и от клеветника один услышит клевету, и другому скажет, другой — третьему, третий — четвертому, и так все слышат и повреждаются клеветою. А всему злу виновен клеветник, рассеиватель зла. Итак, видишь, христианин, сколь пагубное зло есть клевета, хотя нынешние христиане ничем так не утешаются и не услаждаются, как клеветою: ибо о чем более разговоров у них, как то о том, то о другом бедном грешнике? Клеветник вредит и тому, на кого клевещет: ибо языком своим уязвляет его, как мечом. Вредит и себе: ибо тяжко грешит. Вредит и тем, которые слушают клевету его: ибо подает причину им к клевете и осуждению, и таким образом приводит и их к тому же беззаконному делу, в котором сам находится. О необузданный язык! Сколько ты миру делаешь зла! Как ветер разносит пожар по всему граду или селу, так необузданный язык всякое зло разносит по всему государству и по всему миру. Один клеветник узнал, и все уже знают, один сказал, и все говорят. Малый уд язык, но много зла делает; двоякою оградою загражден, то есть, зубами и губами, но весьма удобно вырывается и выскакивает. Христианин! Берегись клеветника, как моровою язвою зараженного человека бережешься, иначе и сам от него заразишься и погибнешь. Берегись и сам испытывать людских грехов, да не будешь судить и клеветать на ближнего твоего. Испытывай и познавай свои грехи, и очищай их истинным покаянием и верою. Сие бо есть христианское дело, к которому ты позван от Христа". — К сему увещанию святителя Тихона довольно присоединить наставление древнего мудреца: «словесем твоим положи вес и меру и устом твоим сотвори дверь и затвору» (Сир. 28; 29). А если сам не в силах этого сделать, то проси о том Господа, как просил Давид: «Положи, Господи, хранение устом моим, и дверь ограждения о устпах моих» (Пс. 140; 3). «Избави мя от клеветы человеческия» — не от того только, чтобы люди не клеветали на меня, но чтобы и мне не клеветать на других! Аминь. Оглавление 182. Вера слепая и вера мертвая Если хочешь быть совершенным Христианином, то тебе необходимо знать, во что веруешь, и жить так, как веруешь. Одно без другого не может спасти, ибо одно знание истин веры без добрых дел — есть вера мертвая, а одни добрые дела, без знания учения веры — есть вера слепая: кто верует, но не живет по вере — есть больной, не имеющий силы ходить, а тот, кто не знает истин веры — есть слепец, блуждающий во тьме. Знаем ли мы, возлюбленные, во что веруем? Живем ли так, как веруем?.. Пришел однажды Господь наш Иисус Христос в страны Кесарии Филипповой и спрашивал Своих учеников: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они отвечали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию или за одного из пророков. Значит, никто из иудеев прямо не признавал Его за Сына Божия. — А вы за кого почитаете Меня? — спросил их Господь. Тогда Симон Петр один за всех отвечал Господу: "Ты Христос — Сын Бога живого!" Итак, Апостолы знали, Кто был их Божественный Учитель. И в самом деле: им ли, ученикам Христовым, не знать Своего Учителя и Господа? Им ли не знать Христа, в Которого они веруют, Которого слушают, Которому последуют? Это было бы очень странно: если бы они не знали Своего Учителя, то не достойны были бы именоваться и Его учениками. — Но, братие мои, что, если бы теперь пришел Христос наш в страны христианские, туда, где живут люди, именующие себя православными Христианами, где царствует вера Его, где проповедано Евангелие Его, — что если бы пришел Он и спросил: "А вы, православные Христиане, что о Мне думаете? Как веруете?" — Что сказали бы мы Ему в ответ? — Нам ли, православным Христианам, не знать Своего Господа? Нам ли не знать, что Он есть единородный Сын Бога живого, второе Лицо Пресвятой Троицы, что Он сошел на землю, не оставляя неба, стал человеком, пребывая Богом? Нам ли не знать Его земной жизни, Его учения и чудес, Его страданий и крестной смерти за нас? Нам ли не знать Его заповедей, таинств Церкви Его, всего учения веры Его?... Пусть не знают всего этого какие-нибудь жиды или татары, — они не знают, не разумеют, оттого, что во тьме ходят (Пс. 81; 5); а мы ведь просвещены святым крещением: как же не знать нам своей веры православной? А между тем —горе нам грешным! —сколько православных, которые вовсе не знают, во что веруют, которых вера — слепая и мертвая... Знает музыкант свое искусство, знает врач целебную силу трав, знает судья гражданские законы, знает купец свои расчеты... И живописец и архитектор, и земледелец и моряк, и плотник и каменщик — все они знают каждый свое дело: только Христиане не знают — не хотят знать святой веры своей!.. И как много между нами таких, которые, если бы спросить их: сколько членов в Символе веры? Сколько таинств церковных? Сколько заповедей Божиих? — не знают, что сказать в ответ, и остаются безгласны... Ведь стыдно сказать: Христиане веруют в Истинного Бога, и не знают даже того, что Сей Бог един по естеству, но троичен в лицах; веруют в Господа Иисуса Христа, и не знают ни Его чудес, ни Его Божественного учения, ни истории Его страданий и спасительной смерти; у Христиан есть Евангелие, но они не знают заповедей Евангельских; причащаются Таинств, но не знают вовсе благодатной силы этих Таинств; содержат праздники и посты, но не понимают, для чего они назначены и как должно проводить их... одним словом: веруют, но не знают, не заботятся узнать, во что они веруют!.. Поистине такая вера — вера слепая, и тот, кто верует, но не знает, не желает познать, во что он верует — слепец, блуждающий во тьме! Но, слушатели мои! — Если бы мы даже во всей полноте изучили и познали все учение святой веры нашей православной, но не стали бы прилагать этого знания к жизни, то и тогда никакой пользы от сего знания не получили бы. «Кая польза, братие моя, говорит Апостол Иаков, брат Божий, — кая польза, аще веру глаголет кто имети, дел же не имать? Еда может такая вера спасти его?» (Иак. 2; 14). — Нет, отвечает он: душою веры должны быть добрые дела: «якоже бо тело без духа мертво есть, тако и вера без дел мертва есть» (ст. 26). Мертвая вера не может спасти. И та вера, которую мы воспринимаем во святом Крещении, есть только начало веры; это — корень, из которого должно возрасти плодоносное дерево, а это дерево только тогда и будет иметь место посреди земного рая Церкви Божией, когда будет приносить добрые плоды; иначе оно будет посечено и брошено в огонь. Вера крещения делает младенца Христианином; но этот Христианин, когда придет в возраст, должен жить по вере, иначе он будет Христианином только по имени. И кто думает спастись верою без добрых дел, тот жестоко заблуждается, ибо такая вера есть только труп веры, а не живая вера спасающая. — А сколько, возлюбленные, между нами таких, которые думают, что их вера — живая, тогда как это — вера мертвая, ибо в ней нет жизни — дел благих! — Вот называем мы себя православными Христианами, а живем хуже жидов и неверных; ходим в церковь, но оскорбляем святость дома Божия своим непристойным поведением; говеем, исповедуемся, Святых Таин причащаемся, а об исправлении своей жизни вовсе и не думаем. И исповедь, и говение, и святое Причащение — все это необходимо нужно и спасительно, но только тогда спасительно, когда не забываем главного: заповедей Божиих, которые все сводятся к одной: люби Бога и ближнего. А если нет этого, то одни наружные обряды без любви — это только вид христианства — образ благочестия, в котором нет силы (2 Тит. 3; 5)! Любовь — вот, по выражению святого Иоанна Златоуста, матерь святости, матерь и душа всех христианских добродетелей! О сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, глаголет Христос, аще любовь имате между собою (Ин. 13; 35). Для того чтобы познавать веру, Бог дал нам ум; для того, чтобы жить по вере. Он дал нам любящее сердце. Древние Христиане, сии первородные дети Церкви Божией, по свидетельству святого Евангелиста Луки, постоянно пребывали в учении Апостолов (Деян. 2; 42), то есть, со всем прилежанием постоянно слушали они наставления святых Апостолов, и внимали учению веры. У множества верующих, говорит далее святой Лука, было одно сердце, и одна душа (Деян. 4; 32): так крепко связаны они были союзом братской любви. Вот какова была их вера, вот какова была их жизнь! А теперь что мы видим у Христиан? Думают ли они об учении веры? Живут ли по своей вере? — Когда благочестивый царь иудейский Иосия приказал возобновить запущенный храм Божий, то первосвященник Хелкия отпер сокровищницу храма, вынул из нее все серебро, и под этим серебром нашел книгу закона Моисеева, которую и послал к царю. Когда стали читать эту книгу пред царем, то он разодрал одежды свои... "Велик гнев Господа, — сказал он, — за то, что не соблюдали отцы наши написанного в законе Господни!" И в самом деле: как было не страшиться благочестивому царю гнева Божия, когда его подданные совсем забыли закон Господень, совсем похоронили книгу сего закона под грудою серебра? Видно это серебро было для них дороже священной книги закона Божия! — Но не то же ли самое, друзья мои, мы видим теперь вокруг себя, в жизни тех, которые именуют себя православными Христианами? Серебро у них выше всего, закон Христов — ниже всего! Что у них прежде всего на уме? Чем больше всего занято их сердце? Прежде торжище, а потом уж церковь, прежде мирское, а потом уж духовное, прежде и выше всего — выгоды и интересы, а душа где? А Бог где? — После и ниже всего!.. Их ум прежде всего и больше всего занят разными науками и искусствами, чтобы обогатить себя; а для того, чтобы познать, во что человек верует, чего надеется? — у них не достает ни времени, ни желания... И что же выходит? В головах сребролюбие, а в ногах Евангелие; прежде — золото, а потом уж закон; на виду прибыль, а после уж вера... О горе нам грешным! Великий гнев Божий угрожает нам!.. Но может быть кто-нибудь скажет, что я заблуждаюсь и говорю неправду, когда утверждаю, что в нынешнее время Христианская вера оскудела, что как познание истин веры, так и добрая жизнь по вере у нынешних Христиан в небрежении, что их вера — большею частью вера слепая и мертвая, ибо их ум и сердце далеко отстоят от совершенной веры? Где тот, кто сомневается в этом? Пусть он выйдет ко мне, и я предложу ему один только вопрос: «покажи ми веру твою от дел твоих» (Иак. 2; 18)! (Из "Поучительных Слов" святителя Илии Минятия) Оглавление 183. Мир Божий – храм Божий Сегодня у нас праздник Господень, и вы дружно собрались в церковь Божию, как пчелы к своей матери. «Возвеселихся о рекших мне: в дом Господень пойдем», — говорит Пророк: т.е. я возрадовался, когда мне люди добрые сказали: пойдем в церковь Божию. Радуюсь и я от всего сердца, когда вижу, что в нынешний день церковь Господня полна вами, и вы все единодушно, как один человек, молитесь Господу усердно. Завтра с ранней зари вы опять как прежде разойдетесь по своим полям; храм Божий останется один, и я не увижу вас целую неделю. В теперешнее, говорю, летнее время вы переселяетесь на поля свои, как древние израильтяне переселялись в кущи. Там — на своих полях и лугах вы днюете и ночуете; поле — ваш дом, земля вам — постель, а покров — великое небо Господне. Да благословит вас Господь и там, как здесь — во святом храме Своем, и сохранит и спасет! И воистину Он милосердный благословит, и спасет, и сохранит всех нас, если только вы, обрабатывая землю, как добрые крестьяне, будете вести себя как истинные Христиане — т.е. будете жить по-христиански, по церковному. — Спросите: как живя в поле, вдалеке от церкви, жить и вести себя прямо по-христиански, по церковному? Отвечаю: живите и ведите себя так, как будто вы не в поле находитесь, а стоите в церкви Божией. — Что такое весь мир Божий, вся вселенная, как не великий храм Божий, в котором всякое дыхание и всякая тварь немолчно славит Господа, своего Создателя! Взгляните на небо, на землю, на поле и лес, вдохните в себя свежий, ароматный воздух утренний, прохладу вечернюю — как везде все хорошо, — воистину будто в храме Божием, — невольно присоединяешься к хвалебному хору созданий Божиих, — так и рвется душа воспеть песнь церковную: «вся премудростию сотворш еси, и слава Ти, Господи, Сотворившему вся!» А вот в тихую и ясную ночь вы видите на небе светлый месяц и ясные звезды: не напоминают ли они вам большие и малые свечи, которые вы, по усердию своему, ставите перед образами церковными, в честь святых угодников Божиих? Польется ли с неба дождь обильный, — вспомните о воде святого крещения, которою вы крестились в своей Церкви для очищения грехов ваших, и опасайтесь грешить; потому что в другой раз Церковь не станет крестить вас; дважды она никого не крещает. Запоет ли птичка свою утреннюю, или полуденную, или вечернюю песнь, — припоминайте себе стихи церковные, какие слышите в церкви на утренних, дневных и вечерних службах. — Наконец чаще взирайте на высокое небо Господне, и ведайте, что оно есть престол Божий, и Сам Бог называет его Своим престолом: «небо, — говорит, — престол Мой»; стоите или ходите по земле, вами обрабатываемой — ведайте, что она — не ваша земля, а подножие ног Господних: «земля же подножие ног Моих», — говорит Он Сам — и для вас как бы помост церковный. А взирая на светлое солнце небесное помышляйте о Христе Боге, Спасителе нашем, Который Сам называется солнцем правды: «Солнце правды Христос Бог наш». Святитель Тихон Задонский говорит: "Солнце на всех и на всякого смотрит: тако, о человече! Бог на тебя смотрит, — и что ни делаешь, помышляешь, начинаешь, что ищешь, от чего убегаешь, како с ближним твоим поступавши, — все видит Он, Создатель твой!" — Ясно ли, понятно ли вам теперь, как, находясь в поле, в то же время душою находиться в церкви? Я думаю, понятно. — Теперь скажу вам: как, находясь в поле и целый день работая, молиться по-христиански, по-церковному? Каждый из вас, — даже и неграмотный, не умеющий читать Божественные книги, — непременно должен правильно и твердо знать на память молитву Господню — Отче наш, Ангельское поздравление Богородице, всемилостивой Заступнице нашей — «Богородице Дево радуйся»; исповедание Православной веры нашей: «Верую во единаго Бога отца, Вседержтеля, Творца небу и земли». — Вот сию-то молитву Господню, сие поздравление и символ веры каждый из нас должен прочесть не один раз в день. К ним прибавляйте по краткой молитве к Ангелу Хранителю, к тому угоднику Божию, во имя коего построена приходская церковь, и ко всем святым. А читать всякую молитву надобно — не спеша, без лености, с умилением и сокрушенным сердцем, тихо и разумно, со вниманием, а не борзяся, как будто видишь, что Сам Бог стоит подле тебя, и слушает, что ты читаешь и как читаешь. Хорошо это святое дело делать всем вместе, т.е. собравшись несколько человек воедино. Вы обыкновенно работаете целыми семьями, вот и собирайтесь в урочное время и становитесь на молитву вместе же: один читай и молись, а другие пусть слушают и молятся. И тогда Господь Иисус Христос будет посреде вас, по Его Святому слову: «идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их». О, как это хорошо, други и братья мои, если утром, в полдень, или вечером увидишь в разных местах поля, что собрались добрые люди воедино, и миром Господу молятся! Не только Богу приятно, но и людям утешительно посмотреть на такие благочестивые, истинно-христианские собрания для общей и единодушной молитвы. — Но, православные, этого мало, чтобы молиться только по утрам, полудням и вечерам, молиться перед работою и после работы; надобно молиться и во время самой работы. Ибо святой Апостол повелевает: «непрестанно молитеся». Тут вы конечно спросите: можно ли молиться во время работы, если, по пословице, два дела разом не можно взять в руки? Когда же работать, если все молиться? — Но, друзья мои: всегда ли вы молчите во время работ своих? Нет. Что же вы делаете? Да ведете пустые речи, либо распеваете песни, иногда перебраниваетесь? Часто поднимаете сильный говор и шум. Мешает ли этот говор и шум вашим работам? Работам не мешает, а душам много вредит. Итак, чем пустые речи говорить, лучше, не в пример, други, лучше — краткие молитвы творить, творить как можно чаще, творить при всяком удобном случае; а таких случаев у вас и не перечесть. Например, впрягаешь коня в соху, или вола в плуг, скажи про себя или вслух: "Господи благослови!" — Проводишь борозду на поле или ряд на лугу, произноси по временам: "Господи помилуй, Господи помоги!" Видишь, что работа идет хорошо, говори: "Слава Тебе Господи!" Видишь, что дурно, вздохни и помолись: "Владычице моя, Пресвятая Богородице, спаси меня, угодники Божии помолитесь о мне!" Чувствуешь, что на ум приходят дурные мысли? Огради себя крестным знамением и скажи: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного, или грешную; Ангел, Хранителю мой, сохрани меня!" Не уберегся? Согрешил мыслию или словом? Воздохни с покаянием, и сокрушением сердца: "Боже милостив буди мне грешному!" Что-нибудь нечаянно испортил? Не бранись, а лучше пожалей и скажи: "Ах, Господи, Господи, не прогневайся на меня окаяннаго!" Подошел ли ты к кому на полосу, говори: "Бог в помощь, брат!" Отходит ли кто от тебя, — опять говори: "С Богом, Господь с тобою, друг!" Отходишь ли ты от кого, — поклонись и скажи: "Оставайся, брат, с Богом", а сам, идя своей дорогою, чаще произноси: "Боже милостив буди мне грешному, Боже милостив буди мне грешному!" Словом, при всяком удобном случае повторяй: Господи помилуй, слава Богу за все, Мати Божия не остави нас, и тому подобное. — Трудна ли такая молитва? Сами видите, возлюбленные, что нет. Мешает ли она работе? Не только не мешает, но много помогает, и всякое дело ваше делает похожим на нее же — святую молитву. Отнимает ли у вас нужное для работы время? Нет, нет. Она отнимает время только у пустых речей, у негодных песен; у всякого греха и дурного дела. Посему опять говорю: молитесь, непрестанно молитесь, как велит святой Апостол Христов Павел. Без молитвы же ничего не начинайте, ни продолжайте, ни кончайте. Не перекрестившись, не сотворив молитвы, не бери ни косы, ни серпа в руки; не подходи к волу или коню — взять его для работы; не накладывай возов с сеном, и не складывай снопов в скирды; не подноси куска хлеба ко рту, и не наклоняйся к сосуду, либо к колодцу, либо к ручью и реке, чтоб напиться; не садись, и не вставай, — ничего не делай без молитвы и знамения крестного! — Вот как, друзья мои, находясь в поле и не будучи в церкви, можно молиться по-христиански, по-церковному! (Из двух "Бесед к поселянам", помещенных в Воскресном Чтении 1846 г.) Оглавление 184. Славянские Апостолы Ученье — свет, а не ученье — тьма, говорит наша родная пословица. Но ученье без грамоты не бывает; для ученья у каждого народа есть своя грамота, своя азбука. Азбука — это великий дар Божий, и как счастливы мы, славяне, что знаем имена тех мудрых и святых мужей, которые составили и оставили нам для ученья славянскую азбуку! — Эти святые мужи были Константин (в схиме Кирилл), и Мефодий, наши славянские Апостолы — просветители и первоучители. Они были родные братья и родились в городе Солуни. Отец их был благочестивый болгарин, по имени Лев, состоявший на службе при греческом императоре. Старший брат, Мефодий, сначала поступил в военную службу, и десять лет был правителем одной славянской области. Но не по душе ему была мирская жизнь: он оставил службу и ушел в монастырь. Строго выполнял он здесь все уставы монашеские; за святую, подвижническую жизнь его хотели сделать митрополитом в Солуни, но смиренный Мефодий отказался и едва могли уговорить его принять сан игумена. Младший брат, Константин, с семилетнего возраста обнаружил большие способности к учению, особенно ему полюбились писания святителя Григория Богослова. Узнал о его дарованиях его родственник, опекун малолетнего тогда императора Михаила, знатный вельможа, Логофет Феоктист, и взял его к себе на воспитание. Здесь Константин обучался разным наукам вместе с юным императором и своими успехами заслужил прозвание философа. Логофет хотел было выдать за него в замужество свою крестницу, но Константин решительно отказался и вместо того принял монашество с именем Кирилла. Тогда его определили в должность библиотекаря при знаменитом храме Софии — Премудрости Божией, что в Царьграде. Но недолго он был на этой должности: его душа искала уединения, и он тайно скрылся в одном монастыре на горе Олимпе. Только через полгода стало известно его местопребывание, и его упросили принять должность учителя. Скоро молодому философу пришлось путешествовать на берега реки Евфрата к одному арабскому эмиру для защиты пред ним святой веры Христовой: и нельзя без удивления читать его мудрые ответы на все возражения арабских мудрецов против учения христианского (читай в Четьи-Минеи, одиннадцатого мая). — По возвращении в столицу святой Кирилл удалился к своему брату в уединение его обители. В 858 году казары, жившие в Крыму и говорившие славянским наречием, просили императора прислать к ним ученого мужа, который научил бы их истинной вере. Лучше святых братьев никто не мог выполнить это поручение, и вот, они идут в Крым, вступают здесь в продолжительные споры о вере с магометанами и евреями, обращают в святую веру православную самого кагана (князя) казарского, и возвращаются в столицу греческую, ведя с собою до двухсот человек греков, которых каган освободил из плена в благодарность за просвещение его народа верою Христовою. Но едва они прибыли в Царьград, как славянские князья Паннонии и Моравии, желая слышать Богослужение и учение веры на родном языке, прислали просить у императора Михаила учителей веры. Император и патриарх Фотий опять обратились к святым братьям. С этого времени начались апостольские труды святых братьев для просвещения славянских народов. Велики были труды равноапостольских подвижников! Они начали с того, что составили для славян особую азбуку — ту самую, которой печатаются наши церковные книги, — она так и называется Кириллицей, в память святого Кирилла, ее составителя; — это было в 862 году. Потом они перевели на славянский язык самые необходимые книги: Евангелие, Апостол, Псалтирь, служебник, требник и октоих. В последствии святой Мефодий перевел остальные книги Священного Писания, патерик и номоканон (книгу церковных правил). На пути в Моравию святой Мефодий утвердил в вере Болгарского князя Бориса, а святой Кирилл крестил в Болгарском городе Брегальнице до 4.500 человек. По прибытии в Моравию они повсюду стали устроять Богослужение на славянском языке, и обучать детей славянской грамоте. Четыре года с лишним трудились они тут; "и раде были славяне, говорит летописец, слышаще величия Божия своим языком". Но вовсе не рады были тому священники немецкие, потому что чрез это они лишались своих доходов. "Надпись Пилата на кресте, — говорили немцы, — была только на трех языках: еврейском, греческом и латинском; значит и теперь можно молиться только на этих трех языках". — На это святые братья отвечали им: — "Стало быть, вы ученики Пилата? Стыдитесь!" Но у кого на уме только деньги, тот не знает стыда. Немцы послали римскому папе Николаю ложный донос на святых братьев. Заметим, что в то время римские папы были православными, то есть, церковь римская еще не отделялась от Восточной. Папа потребовал Кирилла и Мефодия в Рим. Николая они в живых не застали; а преемник его, папа Адриан, благословил братьев трудиться по-прежнему во славу Божию. Пред кончиною святой Кирилл так говорил святому Мефодию: "Брате, супруга бехове, едину бразду тяжуще (то есть, мы были с тобою как пара волов, одну ниву возделывающих). И аз на лех (на борозде) падаю, свой день скончав. А ты любиши гору (Олимп) вельми; то не мози (не моги) горы ради оставити учения своего" (просвещения славян). — С такими святыми чувствами мирно отошел ко Господу верный делатель в дому Его на 42 году своей жизни, в четырнадцатый день февраля 869 года. — Святой брат его продолжал трудиться для славян. По просьбе Котела князя Паннонского, он был рукоположен в архиепископа Паннонского. Теперь немцы озлобились на него еще более: они возбудили против Мефодия и германского императора, и моравского князя Святополка, и довели дело до того, что Мефодий был сослан в заточение, где и томился два года с половиною. Но за него вступился папа Иоанн Восьмой; он возвратил его из заточения на Моравскую кафедру, а враждовавшим на него четырем епископам запретил вовсе священнослужение. Скоро и суд Божий совершился над ними: все четверо умерли в один и тот же год. — В 874 году святой Мефодий крестил Богемского (или Чешского) князя Боривоя и супругу его Людмилу; вслед за князем крестилось много и из народа. —Языческий князь на Висле обижал христиан. Мефодий послал сказать ему, что лучше бы ему креститься добровольно на своей земле; иначе он попадет в плен и крестится поневоле. Так и случилось. Вразумленный своим несчастием, князь призвал учеников Мефодия, которые и насадили Православную веру в Польше. Из Моравии, чрез учеников же святого Мефодия, святая вера проникла сначала в Далматию, а потом к Хорватам и Сербам. — Но немцы не могли спокойно смотреть на успехи славянского проповедника веры. Они снова оклеветали Мефодия пред папою. На этот раз папа запретил было службу на славянском языке. Мефодий вынужден был отправиться в Рим. Здесь папа признал веру его чистою и отпустил его с миром, разрешив по-прежнему совершать Богослужение по-славянски. Тогда немцы распустили слух, будто патриарх и император гневаются на Мефодия за согласие с папою. Пришлось святителю отправиться в Царьград. Тут он был принят императором и патриархом с почетом и любовью. Стало ясно, что они вовсе не имеют на него никакого гнева. Но злоба немцев нашла еще средство повредить святителю. Они восстановили против него моравского князя Святополка. Так до самого гроба пришлось святому Мефодию нести скорби за свои труды апостольские. Он блаженно почил шестого апреля 885 года. — Тысяча лет прошло с того времени. Святая Церковь Православная чтит память святых братьев одиннадцатого мая; называя их "Апостолами единонравными", она просит их умолить Господа, да "утвердит вся языки словенские в православии и единомыслии", — и как благопотребна сия молитва особенно теперь! Тысячу лет прожили с тех пор славяне, но и теперь, как и тогда, как много у них врагов! И что особенно больно для сердца славянского — в числе этих врагов немало своих же братьев — славян!.. О святые наши Апостолы — труженики для славянских земель! Испросите нам у Господа паче всего братское единомыслие и крепкое в вере православной стояние! И если уж суждено нам, славянам, терпеть скорби от чужих людей — немцев ли, турок ли или других каких, — то да не будет по крайней мере изменников и предателей святой веры, вами завещанной, в нашей родной славянской семье. Оглавление 185. И жизнь, и смерть – в руках Божиих (По поводу известий о холере) Страшно умирать грешнику, друзья мои, ибо сказано: «смерть грешников люта» (Пс. 33; 22): «а кто из нас похвалится чисто имети сердце!» (Прем. 20; 9). Вот почему каждый раз, когда слышишь о губительной болезни (холере, например), которая опустошает где-нибудь целые города и селения, то невольно со страхом помышляешь: а что если Бог повелит Ангелу смерти обратить свой меч и на наши грады и веси, чтобы наказать нас за грехи наши тяжкие?.. Ведь страшно — вдруг, в один час, без всякого приготовления, увидеть себя в другом мире, за гробом — вдруг предстать на суд нелицеприятного Судии!.. И сердце болезненно томится при одной такой мысли, и в душу западает унынье и тоска... Понятно, возлюбленные, это чувство страха в виду угрожающей смерти; но малодушно падать духом и унывать — нам, верующим, положительно грешно! Подумайте: разве не нам сказал Христос Спаситель: «и влас главы вашея не погибнет» без воли Отца Небесного (Лк. 21; 18)? Притом — разве это не великая милость Божия, что болезнь еще издалека дает нам знать о себе, как будто предупреждая нас: "Кайтесь, молитесь, грядет гнев Божий на нераскаянных, спешите покаянием отвратить карающую руку Божию, а если кому судил Бог умереть от сей губительной болезни, то приготовьте себя к исходу из сей временной жизни! Бог милосерд; Он Сам сказал: «хотением не хощу смерти грешника, но еже обратитися и живу быти ему» (Иезек. 33; 11)!" Хорошо говорит о сем в Бозе почивший оптинский старец, отец Макарий, в одном из своих писем к духовным детям: "Жизнь и смерть каждого из нас в руце Божией, и без воли Божией никто не отходит от сего света в вечность. С таким крепким упованием христианским и верою не надобно иметь страха. Страх причиняет большой вред: тело расслабляется от упадка духа и лишения спокойствия, и без болезни болезнь приключается. Заразительные болезни попускаются для обращения нашего к Богу: дабы, видя людей, внезапно похищаемых смертью, каждый из нас, входя в свою совесть и испытывая погрешения в чем-либо, обращался к Богу с покаянием. Мы видим в Священном Писании примеры сего. Ниневитянам Пророк Иона проповедовал: "Три дни и Ниневия превратится" (Ион. 3; 4), то есть, погибнет; но когда они прибегнули к покаянию, облеклись во вретище и постились, то Господь отвратил гнев Свой от них и помиловал их. Много есть и других примеров того, что чрез покаяние люди получали милость от Господа. Итак, советую вам и прошу, Бога ради, не устрашайтесь так крепко смерти, но успокаивайте себя, предаваясь воле Божией и помните Апостольское слово: «аще живем, аще умираем, Господни есмы» (Рим. 14; 8), и когда не предназначено кому в настоящее время умереть, то верно живы будем. Да и что есть смерть? Она токмо перехождение от смерти в живот, от скорби в отраду; теперь мы веруем, а тогда лицом к лицу узрим то, чему веруем. Будьте же спокойны, взывайте к Господу: «не умру, но жив буду и повем дела Господня» (Пс. 117; 17). «Наказуя наказа мя Господь, смерти же не предиде мя» (ст. 18). С преданием себя в волю Божию, молитесь Ему и Пречистой Деве Богородице, заступнице нашей, и Господь вас да сохранит". А вот как утешал своих духовных детей другой почтенный пастырь, когда в 1847 году холера наводила страх и ужас на всю Русскую землю. "Что, если Бог уже положил наказать нас за наши грехи губительным поветрием и смертельно заразою? — говорил он. — Ничего: если и положил наказать, то отложит, когда мы помолимся Ему. Бог неизреченно человеколюбив и благопременителен. По молитве нашей, для нашего блага, для нашего счастья, для нашего спасения Он останавливает смертоносную заразу, за наши грехи распространяющуюся, и запрещает дуть губительным ветрам, нашими беззакониями возбужденным. Иудейский царь Езекия был болен; Бог послал пророка сказать ему, чтобы он приготовился к смерти. Царь, выслушав пророка, заплакал и обратился к Богу с молитвою. Что же? Пророк не успел выйти из царского дома, как Бог повелел ему воротиться и сказать царю, что Бог отложил его смерть, и что дает ему пожить еще пятнадцать лет. Вот как Бог милосерд к тому, кто с покаянием к Нему обращается! Но только та надежда на Бога свята и безопасна, которая рождается от молитвы к Богу, и сопровождается молитвою. Итак, наперед помолимся Господу Богу, чтобы Он избавил нас от губительного поветрия и смертоносной заразы; и тогда успокоимся, уверимся, что Бог помилует и спасет нас. Кто молится, тот и надеется; а кто надеется, тот и покоен. Некоторые говорят: мы надеемся на Бога; на кого же и надеяться, как не на Бога? Говорят, что надеются, а между тем в душе очень непокойны, все боятся. Что это значит? То, что у этих людей нет надежды на Бога; надежда на Бога у них только на языке, а не в душе. Где же взять мне надежду на Бога, когда ее нет у меня, когда я не могу иметь ее в душе? — спросишь. В ответ тебе повторяю то, что сказал: молись и будешь надеяться. Тот только истинно надеется, кто молится. У тебя оттого и нет в душе надежды, что ты или не молишься, или молишься не от души. — Когда я один сам с собою думаю о том, как бы не умереть от свирепствующей ныне болезни, — говорил тот же пастырь, когда болезнь похищала его духовных детей: — то никак не могу вполне себя успокоить: все робость на меня нападает, и особенно когда увидишь или услышишь, что такой-то умер — тут малейший болезненный признак заставляет бояться, тревожиться, смущаться. Но когда при этих думах и опасениях к Тебе, Господи, мысленно я обращаюсь, о Тебе вспоминаю, весь страх мой проходит, я бояться перестаю, я совершенно покоен становлюсь; потому что тогда Ты, Господи, меня успокаиваешь. Как птичка, когда вырвется из клетки на волю, тотчас начинает весело летать по воздуху и петь любимую свою песнь: так когда обращаюсь от тревожных мыслей к Тебе, Господи, песнь Царя Пророка с веселием пою: «Господь пасет мя и ничоже мя лишит. На месте злачне, тамо всели мя; на воде покойне воспитамя... Ащеи пойду посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною еси». Да, братия, всякий страх, всякое опасение оттого особенно нас тревожит и смущает, что мы к Богу обращаться забываем, о Боге вспоминать не стараемся. Итак, братия, берите ныне все предосторожности, какие знаете, против угрожающей опасности, пользуйтесь предохранительными средствами, какие имеете против опасной болезни, а при очевидных ее признаках ко врачам прибегайте; (ибо в слове Божием сказано: «почитай врача противу потреб его» — но не забывайте главнейшего: как скоро начнете несколько опасаться чего, бояться, смущаться, тотчас обращайтесь с молитвою к Господу Богу, Спасителю нашему, сотворите хотя бы краткую молитву: Господи Иисусе Христе, спаси и помилуй меня грешного; оградите себя хорошенько, не спеша, крестным знамением — этим щитом духовным от всякой опасности видимой и невидимой; призывайте на помощь Матерь Божию, Царицу небесную, нашу всегдашнюю, усердную заступницу, святых угодников Божиих, особенно тех, к которым мы всего чаще прежде прибегали: и тогда боязнь ваша пройдет; вы ободритесь, успокойтесь. Читайте, повторяйте про себя сей святой псалом Царя Пророка: «Господь пасет мя, и ничтоже мя лишит...» По крайней мере, хотя бы первые эти слова — «Господь пасет мя и ничтоже мя лишит», повторяйте чаще — тотчас как начнете несколько робеть и бояться: тогда Господь Бог Сам вас успокоит, и спасет, и помилует". (Поучения Путятина). Вот какие благодатные средства предлагают нам опытные в духовной жизни мужи, к ограждению от губительной заразы. К сим средствам и прибегайте, други мои, и для укрепления в себе надежды на милость Божию призывайте к себе служителей Церкви Божией: пусть они помолятся с вами, пусть окропят жилища ваши освященною водою, пусть освятят самый воздух, которым вы дышите, обнесением Креста Господня и святых икон вокруг селений ваших, — но сохрани вас Бог обращаться к таким богопротивным средствам, как опахивание сел и деревень, закладывание железа под пороги домов ваших, разные заговоры и наговоры, — все это строго запрещено Господом Богом, а потому все это может еще скорее привлечь гнев Божий на то селение, жители коего вздумают ограждать себя такими суеверными средствами...