Троицкие Листки (14)

60. Златое слово старины. О том, как жить по-Божии Чем был цельный русский человек древней Руси в своем отношении к Церкви Православной, в своей семейной жизни, которая справедливо именовалась церковью домашней, в отношении к согражданам и к службе царской, как верноподданный своего законного государя, — все сие явно видно из предлагаемого (в переложении на современную речь) духовного завещания благовещенского иерея Сильвестра, духовника и воспитателя, друга и советника царя Ивана Васильевича в его юношеском возрасте, в счастливые для России первые годы его царствования. Истинно русские люди и ныне в своей жизни, сколько для них возможно, следуют тем же самым правилам, которые начертал Сильвестр для своего сына на основании личного опыта и глубокого изучения коренных основ русской народной жизни. Справедливо заметить, что в нравственных основоположениях сие завещание сходно, с одной стороны, с завещанием князя Владимира Мономаха своим детям, с другой, — крестьянина петровских времен Ивана Посошкова. Милое чадо мое, дорогое! Послушай наставлений отца твоего, родившего тебя и воспитавшего в добром обучении и заповедях Господних. Блюдися от неправедного имения и твори добрые дела. Имей, чадо, великую веру в Бога и все упование возлагай на Господа: никто, надеющийся на Христа, не погибнет. Прибегай всегда с верой к святым Божиим церквам, особенно в воскресные и праздничные дни; заутрени не просыпай, обедни не прогуливай, вечерни не опускай; молись каждый день и у себя дома, — это долг каждого христианина. А в церкви Божией и дома на молитве стой со страхом, и жену, и детей, и домашних тому же учи, чтобы Богу молились и слушали службу Божию с вниманием, не смели бы в то время ни о чем беседу вести и по сторонам без нужды не озирались. Священнический и иноческий чин почитай, они — Божии слуги, через них мы очищаемся от грехов, они имеют дерзновение молиться Господу о грехах наших и умилостивлять Бога. Повинуйся, чадо, отцу духовному и всякому священническому чину во всяком наставлении духовном, и жена твоя пусть поступает также. Призывай их в дом свой, чтобы молились о здравии за царя, за царицу и чад их, и за весь царствующий дом и палату, и за священнический чин и монашеский, и за всех христиан; твори молитвы и о прощении твоих согрешений и за домочадцев твоих; пусть иереи и воду святят с Животворящего Креста и святых мощей, и святых икон чудотворных; в случае болезни они же во здравие и освященным елеем помазуют. И в церквях Божиих также поступай: приходи туда с милостыней и с приношением за здравие, а по преставившимся поминовение совершай, — за то и сам будешь помянут у Бога. Церковнослужителей и нищих, маломощных и бедных, скорбных и странных приглашай в дом свой; и по силе каждого накорми, напои и обогрей; подавай и милостыню от своих трудов праведных и дома, и на площади, и на дороге: ею очищаются грехи, ведь нищие — это ходатаи перед Богом о грехах наших. Живи, чадо, во всем по правде и имей ко всем любовь нелицемерную, никого ни в чем не осуждай, свои грехи обсуждай, как бы избавиться от них. Чего сам не любишь, того и другому не твори; и храни целомудрие паче всего; да наступи на самолюбие свое, как на лютого врага, и возненавиди, как милого, но душевредного друга, хмельное питье. Господа ради удали ты от себя пьянство, в нем все недуги, от него все привычки худые... Если от сего сохранит тебя Господь, то все доброе и полезное получишь от Бога, и у людей будешь в почете, и душе твоей откроешь очи на все добрые дела. Вспомни, чадо, слово апостольское: «ни блудницы, ни прелюбодеи, ни лихоимцы, ни татие, ни пияницы, ни хищницы, Царствия Божия не наследят» (1 Кор. 6; 9, 10). Если ты побежден какой-либо страстью или впал в какой-либо грех, то прибегни, чадо, к Богу с теплой верой и к отцу духовному с горькими слезами; плачь о грехах твоих и приноси искреннее покаяние, чтобы потом уже не делать сих грехов, и соблюдай то, что заповедует тебе отец духовный, и понеси епитимью: Господь милостив, Он праведных любит и грешных милует, и всех зовет ко спасению. Удерживай язык твой от зла, уста твои, чтобы не говорить лести; храни себя от лжи, от излишних похвал и клеветы, ни чем не гордись, но считай себя самым последним человеком и увидишь славу Божию. Никого не презирай, чадо, в нужде, не забывай, как мы, твои родители, жили: никогда никто не уходил из дома нашего скорбный или с пустыми руками; по силе всякому, в чем нуждался, подавали ради Бога и скорбного добрым словом утешали, а нам Христос невидимо посылал милость Свою, обилие всяких благ. А зла мы никому и не мыслили делать, разве случалось когда без умысла, от неразумения. Люби, чадо, чин монашеский и всегда принимай, и питай странников в дому твоем; и в монастыри ходи с милостыней и приношением; посещай и заключенных в темницах, а равно и убогих, и больных, и подавай им по силе милостыню. Домочадцев своих одевай и корми досыта, а жену свою люби и живи с ней по закону, как Господь заповедал. По воскресеньям, средам и пятницам, и в праздники Господни, и посты — в чистоте себя сохраняйте, пребывая в посте и молитве, в покаянии и всякой добродетели. Законное сожительство — во славу Божию, а любодеев и прелюбодеев судит Бог. И что сам делаешь, чадо, тому и жену учи, — учи ее страху Божиему, всякому приличию, занятию и рукоделию, домашнему хозяйству и всякому порядку, чтобы умела она сама и пищу изготовить, и по дому распорядиться, и всякое рукоделие женское знала; если сама все знает и умеет, то сумеет и детей, и прислугу всему научить, во всем распорядиться и указать; да чтоб сама хмельного питья отнюдь не касалась, и дети, и прислуга у нее не знали бы его; чтоб без дела жена ни на час не оставалась, кроме немощи, и прислуга у нее тоже. А если будет она в гостях или у нее гости, то чтобы отнюдь вина не пила, а со своими гостями вела бы беседу о рукоделии да о домашнем хозяйстве, и о законном житии христианском; по-пустому не смеялась бы и пересудами не занималась. Ни дома, ни в гостях, ни себе самой, ни прислуге не позволяла бы песен бесовских и срамословия, непристойных речей и дурных поговорок, и с ворожеями и гадалками вовсе не зналась бы: таковых людей и в дом не следует пускать. Если жена не слушает тебя, построже вразуми и пригрози, но не гневайся на нее, и она на тебя; поучи ее наедине, а потом и приласкай, и жалуй, и люби ее. Учи также и детей своих, и домашних всех страху Божиему и всем добрым делам: ведь ты за них ответ дашь в день Страшного Суда. Крепко держись, чадо, добрых людей, в каком бы звании они не были, подражай их добродетелям, слушай их слово доброе и исполняй его. Читай чаще Писание Божественное и полагай его на сердце на пользу себе. — Ты сам видел, чадо мое, как мы жили в страхе Божием, в простоте сердца, любили мы Церковь Божию и Божественным Писанием себя пользовали; и все по милости Божией нас уважали и любили, и мы старались каждому, в чем нужно, угодить и рукоделием, и службой, и покорностью, а гордости и прекословия всячески избегали. Никого мы не осуждали, ни над кем не смеялись, никого не укоряли, ни с кем не бранились. Если приходила от кого обида, — мы терпели ее Бога ради, и вину на себя же принимали, а через то и враги делались нам друзьями; и если в чем согрешал я перед Богом или добрыми людьми, тотчас же оплакивал я грех свой, и каялся со слезами перед отцом моим духовным, с умилением прощения просил и его наставления духовные с любовью хранил, чтобы он не приказывал мне. А если кто обличал меня в моем прегрешении или в неведении, или если кто смеялся надо мной и поносил меня, все сие я с любовью принимал и на себя только смотрел, и если за дело меня обличали, то каялся в том и потом отвергался то делать при Божией помощи; а если неповинно и без дела меня порочила худая молва, или смеялись надо мной, а иногда даже и били меня, и в том я винил только себя одного и перед людьми не оправдывался, а думал про себя: Бог все сие исправит Своим праведным милосердием, — и вспоминал при сем слово Евангельское: «Любите враги ваша, добро творите ненавидящим вас, благословите кленущия вы, и молитеся за творящих вам обиду. Биющему тя в ланиту, подаждь и другую: и от взимающаго ти ризу, и срачицу не возбрани. Всякому просящему у тебе, дай; и от взимающаго твоя, не истязуй» (Лк. 6; 27-30). Вспоминал и молитву оную: "Господи, даждь милость ненавидящим мя и враждующим на мя, и поношающим ми; такожде и оклеветающим мя; да никтож от них, николиже мене ради нечистаго и грешнаго зло постраждет, ни в нынешнем, ни в будущем веце, но очисти их милостию Своею, и покрый их благодатию Своею, Благий!" — Вот чем я всегда утешал себя. — От самой юности моей и доселе я никогда не опускал ни одной службы церковной, кроме немощи. Ни нищего, ни странного, ни скорбного, ни убогого я никогда не презирал, разве когда по неведению... Ты сам видел, чадо мое, сколько круглых сирот и бедняков и в Новгороде, и здесь, в Москве, я кормил и поил до совершенного возраста, и учил их, кто к чему был способен. И мать твоя многих девочек-сирот и убогих вдов воспитывала в добрых правилах и обучала их рукоделию и всякому домашнему хозяйству, а потом, наделив, мы и замуж их повыдали; а молодцов поженили у добрых людей. И все-то они, дал Бог, своим добром домами живут, и кто к чему был способен, в чем Бог благословил его, тем и занимаются. И по милости Божией из-за этих питомцев наших не было стыдно перед добрыми людьми, ни с кем мы из-за них не ссорились, — от сего Бог нас миловал; а если самим нам приходилось от своих питомцев много скорбей и убытков потерпеть, то все это мы на себе понесли, никто о том не слыхал, а нам Бог все пополнил. И ты, чадо, тому же подражай и также поступай; на себе всякую обиду понеси и потерпи, а Бог вдвое тебе за то заплатит! Живи, чадо, по закону христианскому, как следует, без лукавства, без хитрости. Только не всякому духу верь: доброму подражай, а лукавых и беспутных бегай. Со всяким тщанием храни законный брак, до самой кончины жизни своей блюди чистоту телесную и, кроме жены твоей, не знай никого. Берегись также недуга пьянственного: в этих двух грехах всякое зло заключается, в них ад преисподний: и дом от них пуст, и имуществу потеря, и от Бога такой человек не жди помилования, и у добрых людей он без чести и в посмеянии, и от родителей проклят! Если, чадо мое, Господь сохранит тебя от сего зла, если ты сохранишь закон супружеский по заповеди Господней и от хмельного питья воздержишься, и поживешь во всякой добродетели, как живут люди богобоязненные, то и от Бога ты будешь помилован и у добрых людей будешь в почете, и дом твой Господь наполнит всякой благодатью. Напомню еще и сие: гостей проезжих у себя корми, с соседями и знакомыми любовно живи, а если куда сам в гости поедешь, подарки недороги вози за любовь. В дороге, где остановишься, хозяина дома за стол с собой сажай, а беднякам милостыню подавай. Если будешь так делать, то тебя везде будут ждать и встречать, и в путь провожать, да и от всякой опасности сберегут. Во всем этом убытка ведь нет: у добрых людей хлеб-соль — заемное дело, и подарки тоже, а через сие дружба скрепляется навеки, да и слава-то добрая. В дороге и за приятельской трапезой, а также и в торговых делах отнюдь не начинай ссоры, а если кто и обругает тебя, потерпи, Бога ради, и от ссоры уклонись: добродетель всегда пересилит злобу; Господь гордым противится, а смиренного любит и послушному благодать подает. — Если и у домашних твоих случится с посторонними ссора, ты на своих же прикрикни, а если дело далеко зашло, то лучше обвини своего, хоть бы он и оправдывался. Через сие ты ссору покончишь и потерь со враждой избежишь. Своего недруга постарайся напоить и хлебом-солью угостить; вот тебе вместо вражды и будет дружба. Помни, сын мой, великую милость Божию к нам: от юности и до сего времени я не судился ни с кем, ни с кого ничего не требовал и ни перед кем не отвечал. Сам ты видел: много было у нас всяких мастеров, мы и деньги им давали на работу вперед по рублю и по два, и больше; много между ними было и плутов, и пьяниц, и со всеми ними я всегда рассчитывался без ссоры и смуты, и за сорок лет, дал Бог, ни разу дело не доходило до пристава. Все мирились хлебом да солью, питьем да подачей, добром да своим терпением. Если я у кого что покупал, то у меня с продавцом короткий расчет, без проволочки расплата, да еще хлеб-соль на придачу. За то дружба навек: мимо меня он уж никому не продаст и худого товару не даст. А если кому я сам продавал, то все по любви, а не в обман; кому не понравится мой товар, у того я назад возьму и деньги ему сполна отдам; и вообще в покупке и в продаже у меня ни с кем брани да споров не бывало, и добрые люди мне во всем верили, и свои, и чужие. Никому ни в чем не лгали мы, никого не обманывали — ни в рукоделии, ни в торговле. Ты сам видел: большие дела водил я со многими людьми; да все, дал Бог, без вражды кончалось. Сам знаешь, не богатством жили с добрыми людьми, — правдой, лаской, да любовью, а не гордостью, и без всякой лжи. — Умоляю тебя, чадо мое любимое, Господа ради и Пречистой Богородицы, и великих чудотворцев, читай сие писание мое с любовью и с вниманием, запиши все сие на сердце твоем, поучай сему и жену твою, а также и детей, и всех домашних твоих; всех учи страху Божиему и житию добродетельному. И если все сие сам будешь исполнять и научишь сему семейных твоих, то обрящешь у Бога вся благая и жизнь вечную наследуешь вместе с тем, кого ты поучал. А если, сын мой, моего моления и поучения не послушаешь, и не будешь жить, как здесь написано, как живут все добрые и богобоязненные люди, и не станешь соблюдать заповеди твоего отца духовного, не будешь слушать совета добрых людей и Слово Божие не будешь читать, и о домашних твоих не будешь заботиться, — то я за твой грех не буду отвечать: ты сам дашь ответ в день Страшного Суда и за себя, и за жену, и за домочадцев твоих. Но если, чадо мое возлюбленное, ты сохранишь сии малые заповеди моего нехитрого поучения и пойдешь по нашему пути, и послушаешь меня, и делом будешь то исполнять, то будет на тебе милость Божия и Пречистой Богородицы, нашей Заступницы, и великих чудотворцев Сергия и Никона, и всех святых, и наша родительская молитва, и мое вечное на тебе благословение отныне и до века, и благословляю тебя, чадо мое, и прощаю в сем и будущем веке, и буди на тебе милость Божия, и на чадах твоих, и на всех благодетелях ваших отныне и до века! А если благословил Бог, и благочестивый и православный царь государь повелел послужить тебе в его царской службе (сын иерея Сильвестра служил при таможенных делах), то умоляю тебя, чадо, и со слезами говорю тебе: Господа ради, помни царское повеление, проси у Бога всей душой и всем помышлением помощи и разумения в царском деле; служи верой да правдой, без всякого ухищрения и лукавства; во всем государевом — другу не дружи, недругу не мсти, чтобы ни в чем не было никому замедления, всякого отпускай с любовью, без ссоры, а не успеешь что сделать, — добрым словом потешь, и в торговле прямой расчет учиняй, дабы служба твоя ни в чем убытка государю не причиняла; сам будь доволен благословенным государевым жалованием; да чтобы все у тебя государево было всегда на счету и в смете, и в записи, на приходе и расходе; с чиновниками будь послушен, с товарищами миролюбив, а к подчиненным строг и любовен, ко всякому человеку будь приветлив, а обиженных и скорбных без всякого замедления отпускай и от себя, по силе их накорми и напои, и милостыню дай, смотря по человеку. А если случится судить кого, то суди без всякого ухищрения, по правде и истине, без замедления, кто бы ни был: богатый ли или бедный, твой друг или недруг, как сказано в Евангелии: «не на лица зряще, судите сынове человечестии, но праведен суд судите: им же бо судом судите, судят вам и в нюже меру мерите, возмерится вам». Слава Совершителю Богу ныне и во веки веков. Аминь. Оглавление 61. Небесная гостья Однажды в глубокую ночь преподобный Сергий перед иконой Богоматери пел акафист. Часто взирал он на Ее святой образ и усердно молил Матерь Божию о своей обители. "Пречистая Мати Христа моего, — взывал богоносный старец, — моли Сына Твоего и Бога нашего, да призрит Он на святое место сие". Окончив молитву, сел он для отдохновения, но вдруг сказал ученику своему, Михею: "Бодрствуй, чадо! Мы будем в сей час иметь чудесное посещение". Едва сказал он сие, как послышался глас: "Се, Пречистая грядет!" — Услышав сие, святой Сергий поспешно вышел в сени, и здесь осиял его свет паче солнечного, и он узрел Преблагословенную Деву, сопровождаемую апостолами Петром и Иоанном. Святой пал ниц, но Благая Матерь прикоснулась к нему и изрекла: "Не бойся, избранниче Мой, Я пришла посетить тебя; услышана молитва твоя об учениках твоих, не скорби более об обители твоей; отныне она будет во всем иметь изобилие, и не только при жизни твоей, но и по отшествии твоем к Богу Я неотступна буду от места сего и всегда буду покрывать его". Сказала Она сие и — стала невидима... Вострепетал старец от страха и радости, а когда пришел в себя, то увидел ученика своего лежащего как мертвого и поднял его. Михей упал к ногам старца и вопрошал его: "Скажи, отче, Господа ради, что за чудное сие виденье? душа моя едва не разрешилась от тела". Но Сергий не мог еще говорить от волнения душевного; только лицо его цвело радостью. Когда старец несколько успокоился, то повелел Михею призвать двух благоговейных мужей из братии — Исаака и Симона, и возвестил им общую радость и надежду. Все вместе совершили они молебное пение Богоматери. Святой же всю ночь пробыл без сна, внимал умом Божественному видению. По преданию, сие небесное посещение было в пост Рождества Христова, в ночь с пятницы на субботу. Посему и установлено в обители Преподобного Сергия каждую пятницу с вечера совершать всенощное бдение с акафистом Богоматери, в юго-западном притворе Троицкого Собора, на том месте, где, по преданию, была келлия преподобного Сергия, и красуется теперь величественная икона, изображающая сие досточудное пришествие Небесной Гостьи. А каждую субботу после ранней литургии в церкви преподобного Никона, в том же притворе, совершается молебное пение во славу Богоматери, причем поется канон, нарочито составленный в воспоминание дивного Ее посещения, попеременно с двумя другими канонами. Оглавление Наша надежда непостыдная "Не скорби, не заботься об обители твоей: Я Сама неотступно буду при ней, Сама буду покрывать ее", — так вещала Царица Небесная Своему избраннику, смиренномудрому старцу преподобному Сергию. Пятьсот лет с той поры прошло, и Она неизменно держит слово Свое, — цветет и красуется на земле Русской обитель Сергиева, покрываемая благодатным Покровом Матери Божией. Много горя и бед претерпела за эти пятьсот лет Россия многострадальная, не раз опустошали ее полчища татарские, не раз одолевали поляки и литва, самая Москва-матушка не раз была в руках вражеских, но святая Лавра чудотворца Сергия непоколебимо стояла, точно скала, несокрушимая бурными волнами бушующего моря житейского, и сокрушались эти волны бурные о стены смиренной обители Сергиевой! Так, братие, Лавра Сергиева всегда была крепким щитом Русской земли, и Матерь Божия, покрывая благодатным Покровом Своим обитель Сергиеву, покрывала вместе с нею и всю землю Русскую. Отрадно, возлюбленные, особенно отрадно воспомянуть сие теперь, когда скорбная мысль наша от минувших бед и скорбей родной земли невольно обращается к бедам и скорбям нашего многоскорбного времени. Кто не ведает, братие, горя нашего лютого? Всему миру известно оно: единоверные нам народы оплакивают вместе с нами нашего царя-мученика, отдаленные чужеземные царства соболезнуют нам, самые недоброжелатели наши притихли и с ужасом смотрят на то, что творится у нас? Увы, стыд покрывает лица наши, и мы не смеем прямо в глаза смотреть даже неведущим Бога Истинного! Боже наш! Была ли когда-либо скорбь народная лютее скорби нашей? Изныло все сердце наше, исстрадалась душа русская, каждый из нас готов бы охотно сложить голову свою у ног царя-батюшки, только бы избыть эту горькую беду, только бы не видеть того ужасного, позорного, во всем мире небывалого, у самых безбожных народов неслыханного дела, какое совершилось у нас на Руси святой! Нет! и не выскажешь словами всей горечи, которая переполняет и поныне русское сердце, так наболело оно! Видно грехи наши тяжкие вопиют ко Господу, забыли мы Церковь Божию, не хотим знать ее уставов спасительных, оскудела в нас любовь христианская, дети родителей не слушают, родители во всем дурном детям потворствуют, пусты стали храмы Божии, зато на торжищах и в корчемницах шум веселья и лики празднующих... Мудрено ли, что из наших детей выходят безбожники-цареубийцы? У кого бы им доброму научиться, когда сами-то мы делаем все только худое? Вот и грядет на нас гнев Божий, — уже отнял Господь у нас, недостойных, Своего раба верного, нашего царя-благодетеля Александра Николаевича, и ищет скорбная душа наша утешения, и сердце невольно спрашивает: куда прибегнем? где укроемся от гнева Божия, чада Русской земли? Да где же, если не у Матери Божией?! Она всегда заступала землю Русскую, Она и теперь неотступно с нами, — ведь это только мы отступаем от Нее, мы убегаем из-под крова Ее благодатного! Итак, скорее под кров Матери Божией, православные русские люди! Поучимся у малых детей: когда провинятся они в чем-либо перед матерью, то бегут к ней со слезами и, не смея смотреть ей прямо в лицо, укрываются на груди ее... Придем и мы, припадем к благодатной Заступнице рода нашего, в покаянии восплачемся пред Нею о наших тяжких грехах, и Она укроет нас от гнева Божиего. «Не имамы иным помощи, не имамы иныя надежды, разве Тебе, Владычице! Ты нам помози», Ты нас заступи, и как древле спасала, так и ныне спаси землю Русскую от лютых врагов ее — богоотступников! Веруем, что о сем умоляет Тебя и избранник Твой, преподобный отец наш Сергий: не ради наших грешных молитв, а ради его святых молитв не отнимай Покрова Твоего, о Мати всех скорбящих, от нашей скорбящей земли! Аминь. (Поучение на день преподобного Сергия) Оглавление 62. Наши идолы Во времена давно минувшие у неразумных людей бездушные идолы почитались за богов, а у нас, грешных, в нынешние времена наши же греховные страсти заменяют богов. Те древние люди в неведении творили грех идолопоклонства, ибо не сиял еще для них свет правды (Прем. 5; 6), а мы просвещены светом Веры Православной, мы знаем, что грешно, что не грешно, а все грешим и служим страстям нашим, как бы каким-нибудь богам. Те иногда поклонялись идолам поневоле, потому что их заставляли, им приказывали цари и мучители, а нас никто не принуждает, мы по своей доброй воле как усердные рабы служим своим греховным похотениям. Христос говорит во Святом Евангелии: «...всяк творяй грех, раб есть греха» (Ин. 8; 34). О, горе нашему злобному нраву, по которому мы уподобляемся идолопоклонникам, и заслуживаем те же, что и они, и даже еще большие муки! Согрешать в ведении, по доброй воле много хуже, чем грешить неволею и в неведении. А что действительно наши греховные страсти для нас тоже, что для язычников были обоготворяемые ими идолы, сие ясно видно из слов святого апостола Павла, который говорит: «...мнози ходят, ихжемногажды глаголах вам, ныне же и плача глаголю, враги креста Христова: имже кончина погибель, имже бог чрево» (Флп. 3; 18, 19). «Таковии Господеви нашему Иисусу Христу не работают, но своему чреву» (Рим. 16; 18). Почему же наше чрево заменяет нам Бога? Конечно, потому, что мы угождаем ему, как Богу, и даже еще больше, чем Богу. Ибо не столько мы служим Господу Иисусу Христу постом, воздержанием и усмирением плоти, сколько работаем своему чреву объедением, пьянством и другими удовольствиями плотскими. Точно также должно судить и о прочих страстях греховных: если мы порабощаем себя этим страстям, то они — наши боги, о чем говорит и блаженный Иероним, объясняя сие изречение закона Божиего: «Не буди тебе бог новее», — "у кого чрево — бог, у того — новый бог, и сколько у нас страстей, сколько грехов, столько и новых богов. Я разгневался, значит гнев у меня — бог; я посмотрел на женщину с вожделением, значит сие вожделение у меня — бог; у всякого, кто что любит, чему поработил себя, то ему и бог". Так говорит Иероним. Чревообъедение и пьянство — вот наш идол Бахус, гнев — идол Марс, блудная страсть — это наша Венера, сребролюбие — вот Навуходоносоров идол золотой, а мы, служащие сим страстям, то же, что идолопоклонники. Прекрасно объясняет сие наше злонравное идолопоклонство святой Златоуст: "Не говори мне, что ты не поклоняешься золотому идолу; лучше докажи, что ты не делаешь того, что велит тебе делать золото. Различны виды идолослужения: один мамону (богатство) почитает господином, другой чрево признает богом, а иной — другую, еще более грубую страсть. Ты не приносишь им в жертву волов, как делали язычники, зато делаешь еще хуже: ты закладываешь им в жертву свою душу. Ты не преклоняешь колени, не кланяешься идолам, зато с совершенной покорностью исполняешь все то, что повелевают тебе и чрево, и золото, и твоя господствующая страсть. И язычники гнусны тем, что обоготворяли страсти наши. Похоть плотскую они называли Афродитой или Венерой, гнев — Ареем или Марсом, а пьянство — Дионисом или Бахусом. Хотя ты и не делаешь для себя идолов вещественных, как язычники, но ты с великим усердием служишь тем же самым страстям, члены Христовы делаешь членами блудницы и оскверняешь себя другими беззакониями". Вот слова Златоуста. Ясно, что всякая наша страсть — греховная, всякий грех, обратившийся в привычку, есть идол нашей души, грехолюбивое сердце — вот капище сего идола, грехолюбие — это идолослужение, соизволение же на грех в помысле и греховном пожелании есть отвержение Христа, а выполнение задуманного греха самым делом — это и есть жертвоприношение идолу. Вот как соделавшийся рабом своих греховных страстей, становится идолопоклонником. А если в нас существует и даже все увеличивается такое духовное идолопоклонство, то должны быть и духовные мученики, без пролития крови страдальцы. Ибо как в те времена, когда нечестивые, не ведавшие Бога люди поклонялись бездушным идолам, было бесчисленное множество святых мучеников, проливавших кровь свою за Христа и умиравших многообразными видами смертей, так и в наше время, когда в наших нравах повсюду господствует идолопоклонство, то есть служение греху, истинные христиане должны из любви к Христу быть мучениками, хотя и без пролития крови, — должны постоянно умерщвлять в себе страсти свои, должны умирать для греха так, чтобы уже быть неспособными к совершению греха, не порабощать себя похотям греховным. И как привычный грех есть наш любимый идол, так и сопротивление греху есть мученический подвиг. Мучитель тут — или наше грехолюбивое естество, или греховная привычка, или сам искуситель — диавол. Слуги мучителя — это нечистые помыслы, влекущие ко греху, а также те люди, которые склоняют или соблазняют нас на грех. Разные виды мучений — это борьба с нечистыми помыслами, борьба со страстями и похотями. Вот так каждый христианин может соделаться духовным мучеником Христовым, хотя и не будет проливать он своей крови, но сподобится венца мученического. О сем-то духовном мученичестве прекрасно рассуждает святой Златоуст, говоря: "Ты скажешь: как можно подражать теперь мученикам? — теперь не времена гонений. Я хорошо это знаю, теперь не время гонения, но время мученичества; не время таких подвигов мученичества, однако время венцов; не преследуют люди, но преследуют бесы, не гонит мучитель, но гонит диавол, лютейший из всех мучителей. Ты не видишь перед собой горящих угольев, но видишь разженный пламень похоти. Они попирали ногами горящие уголья, а ты попирай огонь естества; они боролись с дикими зверями, а ты обуздывай гнев, как дикого и свирепого зверя; они устояли против невыносимых скорбей, а ты побеждай нечистые помыслы, от твоего сердца исходящие, и ты будешь подражатель мучеников. Ныне, по слову Апостола, «несть наша брань к крови и плоти, — но к началом, и ко властем, и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобе поднебесным» (Еф. 6; 12). Похоть плотская есть огонь, огонь неугасимый и постоянный, — это пес лютый и беснующийся; прогоняй его тысячу раз, и он тысячу раз будет нападать на тебя и не отступит. Жесток пламень горящих угольев, но пламень похоти еще хуже, еще сильнее; нет у нас никогда отдыха от этой войны, никогда не видим покоя, пока живем на земле, постоянная у нас борьба, непрестанный подвиг, чтобы и венец получить за сие самый верный". Так рассуждает златословесный учитель. Стало быть, умерщвление страстей греховных есть мученичество без пролития крови. (Из сочинений святителя Димитрия, митрополита Ростовского) Оглавление Можно ли ныне быть мучеником? Авва Афанасий сказал: "Некоторые из вас говорят, что ныне нет гонений, нет и мучеников. Неправда. Почувствуй мучения совести, умри для греха, «умертви уды твоя, яже на земли» (Кол. 3; 5), отсеки пожелания земные, и ты будешь мученик по произволению. Мученики боролись с мучителями, царями и князьями, есть и у тебя мучитель — диавол, этот царь греха; есть и князья-гонители, это — демоны. Тогда строили для них капища, и ставились жертвенники, и каждому идолу совершалось мерзостное идолослужение. Пойми, что и ныне есть в душе капища и жертвенники, есть и мысленный кумир. Капище — это ненасытное сладострастие, жертвенник — это греховные пожелания, а кумир — это самые греховные страсти. Кто порабощен блудной похоти, кто все время проводит в удовольствиях плоти, — тот уже отрекся Иисуса и поклоняется идолу. Этот идол у него — мерзостная плотская страсть, тоже, что у язычников — Афродита. Кто побеждается гневом и яростью и не отсекает в себе сей бешеной страсти, тот отрекся Иисуса и поклоняется своему гневу, — а это значит, что он служит языческому идолу Арею или Марсу. Кто сребролюбив, затворяет сердце свое для брата своего и не милует ближнего своего, тот отрекся Иисуса и также служит идолам: он поклоняется твари вместо Творца, ибо сребролюбие, по слову Апостола, есть корень всякого греха, и у него бог — идол языческий Аполлон. Вот, если воздержишься и сохранишь себя от неистовых страстей, от греховных пожеланий, то это и будет значить, что ты попрал кумира, отрекся зловерия и стал мучеником". (Из "Пролога") Оглавление 63. Церковная молитва выше домашней Аще кто в продолжении трех седмиц не приидет в церковное собрание, не имея никакой настоятельной нужды или препятствия, то клирик да будет извержен из клира, а мирянин да будет удален от общения". Вот строгая заповедь Святой Матери нашей, Церкви Православной. Это не голос одного какого-либо учителя Церкви, — это голос Вселенского Собора (80-е правило 6-го Вселенского Собора) и, следовательно, властное слово Самой Церкви Божией. Если же она, наша Матерь, почитает нужным для нашего спасения такое строгое правило, то это значит, что церковная молитва несравненно выше молитвы домашней, келейной. И это, действительно, так. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что одно "Господи помилуй ", произнесенное в Церкви купно с собором верующих, стоит целой сотни земных поклонов твоей одинокой келейной молитвы. Почему так? Потому, что Сам Христос сказал: «Идеже два или трие собрани во Имя Мя, ту есмь посреди их» (Мф. 18; 20). Молиться, говорят, мы можем дома. — "Сам себя обманываешь ты, человек, —говорит на это Златословесный учитель. —Дома, конечно, молиться можно, но нельзя так молиться, как в Церкви, где такое множество отцов, где возносится к Богу единодушный глас. Не так скоро ты услышан будешь, молясь Владыке сам по себе, как молясь вместе с братьями твоими, ибо здесь — единодушие, согласие, союз любви, молитвы священников. Для того священники и предстоят, чтобы молитвы народа, будучи слабы, соединившись с их сильнейшими молитвами, вместе с сими дошли до неба... Такая молитва имеет гораздо большую крепость, большее дерзновение, чем молитва домашняя. Откуда это видно? Послушай, что говорит нам Павел: «Иже от толикия смерти избавил ны есть, и избавляет: нан же и уповахом, яко и еще избавит, споспешествующим и вам по нас молитвою» (2 Кор. 1; 10, 11). Таким же образом и Петр освободился из темницы, ибо молитва «бе прилежно бываемая» от Церкви к Богу о нем (Деян. 12; 5). Если же церковная молитва была полезна для Петра, то почему, скажи мне, ты презираешь ее силу и какое имеешь оправдание в сем? Желая утолить гнев земного царя, вы все сбегаетесь с детьми и женами, а для того, чтобы умилостивить Царя Небесного и освободить от гнева Его не одного человека, не двух, не трех, не сто, но всех грешников во вселенной, — вы сидите спокойно и не стекаетесь все вообще, дабы Бог, смягчившись вашим единодушным гласом, и их избавил от мучения, и вам простил грехи. Как же, скажи мне, ты можешь после сего надеяться спасения? В оное время, возлюбленный, не только люди возносят сей страшный глас, но и Ангелы припадают ко Владыке, и Архангелы молятся". Подобно сему рассуждает наш Московский святитель Филарет. "Можно, говорят, молиться Богу дома, духом. Нет о сем спора, — говорит святитель, — но люди, которые лучше нас умели молиться духом, не бегали от храма, а прибегали в оный с радостью", — «Возвеселился о рекших мне: в дом Господен пойдем» (Пс. 121; 1). Пророк Даниил, муж желаний (Дан. 10; 11), человек, который жил молитвой, когда не мог идти в храм Иерусалимский, потому что был в Вавилоне, и потому что храм был разрушен, старался сблизить себя, по крайней мере, с местом бывшего храма, становясь на молитву перед открытым к Иерусалиму окном, и в те часы, в которые была приносима жертва в храме до его разрушения (Дан. 6; 10). Или Даниил суеверен? Или вы хотите быть духовнее Даниила? Нет, надобно признаться, что те, которые не посещают храма под предлогом молитвы духом, или совсем не радят о молитве, или совсем не понимают сего дела. В молитвах и славословиях Церкви дышет благодать Пророков, Апостолов, святых; в них наипаче Сам Дух Святый ходатайствует о нас воздыханиями неизглаголанными (Рим. 8; 26). Иной говорит: "Дома я молюсь усерднее, чем в церкви; тогда и сердце умиляется, и помыслы не рассеиваются, а в церкви не слажу с собою и смущаюсь". Очень может быть, но должно знать, что в сем умилении скрывается опасность духовной прелести. Вот что пишет о сем блаженной памяти Оптинский старец иеросхимонах Макарий одной из своих духовных дочерей: ''Вас смущает то, что вы не можете в церкви при всех мирно молиться; выходя из одной чувствуете, что совсем не были, а дома молитесь лучше и возносите умиленные молитвы. Вы не понимаете, что это есть сильная прелесть, лишающая вас спокойствия. Когда вы, молясь уединенно, думаете, что хорошо молитесь, то будьте уверены, что оная молитва Богу неприятна, хотя бы были и слезы, и чувство умиления; тогда все сие не имеет глубокого смирения, то есть прелесть. В церковной же молитве вы, ища такого же чувства и не находя оного, считаете себя немолившеюся и смущаетесь, — а это есть последствие или плоды домашних ваших молитв: враг возводит вас до небес и низводит до бездны, там возвышает, а здесь низвергает и причиняет смущение, чем и доказывается основание молитвы вашей на высокоумии. Вы молитесь просто, не ища в себе высоких дарований, считая себя недостойной оных, то будете и спокойны; и хотя видите хладность молитвы своей, тем паче имейте в чувстве смирение, что "я недостойна", но без смущения; то, верно, оная принята будет у Господа лучше той, о коей вы мните, что молитесь хорошо. Возьмите себе в пример двух молящихся в церкви, мытаря и фарисея; сей последний молился с мнением о себе, а первый со смирением молился и надежду спасения не во уповании непорочности своей полагал, но, грехи исповедуя, смиренно молился, и услышал молящегося Тот, Который всегда смиренным прощает. Напротив же, фарисей стал отвергнут. Святой Исаак Сирин учит: "Иже не помышляет себя быти грешным, молитва его несть благоприятна пред Богом". Дарования же в молитве даруются достойным того и смиренным, которым оные не вредят, а пользуют; а кто со мнением молится, тот бывает в большой опасности. Предлагаю вам рассуждение одного благоразумного мужа, основанное на истине и опыте: "Опаснее всего действие диавола против прельщенных мнением о своей святости; люди такого рода обыкновенно посредством подвигов телесных утончают природу чувственную; сие делает их способными к принятию впечатлений частью духовных, а потому и дух злой становится ближе к ним. Дух злобы наполняет душу мечтателя призраками света, односторонними, но сильно восторженными мыслями, возбудив в нем особенную доверенность к самому себе, отводит от истины, а затем мечтатель становится непримиримым врагом всякого, кто не согласен с ним в чем-либо, усиливая в нем более и более о себе самом мнение; дух злобы, наконец, доводит его до того, что мечтатель совершенно расстраивается и в жизни, и в мыслях". О церковной же молитве знайте, что она выше домашней вашей молитвы, ибо она возносится от целого собора людей, в числе коих, быть может, много есть чистейших молитв, от смиренных сердец к Богу приносимых, кои Он приемлет, яко кадило благовонное, с коими и ваши, хотя немощные и ничтожные, приемлются. Совет мой вам: не оставлять церковной молитвы, но смиренно в оной молиться, а не смущаться о том, что будто бы "не молилась и не была", и сию мысль от себя отвергать, а о домашней не возноситься, — то и будете мирны. Знайте, что плод гордости и возношения есть смущение и неустроение, а плод смирения есть мир и спокойствие; от гордости произошло все зло, а от смирения все благо, посему, рассматривая свое устроение, следуйте полезному". Не забудем, что в церкви Божией молятся купно с нами и небесные наши заступники, святые Божии. Так, один из учеников преподобного Сергия, инок Игнатий, после кончины угодника Божиего видел, что святой Сергий во время всенощного бдения стоял на своем месте и участвовал с братиею в церковном пении. Братия того времени возрадовались, услышав о сем видении. Да возрадуются и ныне подвизающиеся в молитвах о таком участнике и споспешнике в оных, а побеждаемые невниманием и леностью да восчувствуют важность церковного Богослужения, на которое и с неба приходят молитвенники. Оглавление 64. Жизнь течет! Дни текут и улетают, часы бегут и не останавливаются, в стремительном течении времени мир приближается к концу своему. Ни один день не дозволяет другому идти с ним вместе, ни один час не ждет другого, чтобы лететь заодно. Как воду невозможно удержать и остановить перстами, так не остается неподвижной и жизнь рожденного от жены. Бог определил меру жизни человека, и эту определенную меру дни делят на части. Каждый день, незаметно для тебя? берет свою часть из жизни твоей, и каждый час со своей частицей неудержимо бежит путем своим. Дни разоряют жизнь твою, часы подламывают здание ее, и ты спешишь к своему концу, потому что ты — пар. Дни и часы, как тати и хищники, скрадывают и расхищают тебя, — нить жизни твоей постепенно отрывается и сокращается. Дни предают погребению жизнь твою, часы кладут ее во гроб, а вместе с днями и часами исчезает на земле и жизнь твоя. Жизнь, которой живешь ты сегодня, уходит и улетает с концом этого же дня, потому что каждый день берет свою часть из твоей жизни и с ней уходит; и в быстром полете времени часы уходят, исчезают и обращаются в ничто! Как спешно текут дни, так быстро пролетает и жизнь, — нет ей возможности остановиться и стать на одном месте! (Из творений преподобного Ефрема Сирина) Оглавление Вода мимотекущая Что вода мимотекущая, то и житие наше, и все в житии случающееся. Видим, что вода в реке непрестанно течет и проходит, и все, поверх воды плывущее, как-то: лес, сор и прочее, проходит. Христиане! тако житие наше, и с житием все благополучие и неблагополучие мимо идет! Не было меня прежде нескольких лет, — и се, есмь в мире, как и прочие твари. «Руце Твои сотвористе мя и создасте мя», Господи (Пс. 118; 73). Был я младенец? И миновало то. Был я отрок, и то прошло. Был я юноша, и то отошло от меня. Был я муж совершенный и крепкий, минуло и то. Ныне седеют власы мои, и от старости изнемогаю, но и то проходит, и к концу приближаюсь, и пойду в путь всея земли... Родился я на то, чтобы мне умереть. Умираю ради того, чтобы мне жить. «Помяни мя, Господи, во царствии Твоем!» Что мне случилось, то и всякому человеку. Был я здоров и болен, и паки здоров, и паки болен, и прошло то. Был в благополучии и неблагополучии: прошло время, и со временем все миновало. Был я в чести: прошло то время, и честь от меня отступила. Люди меня почитали и поклонялись: минуло то время, и не вижу того. Был я весел, был и печален, радовался я и плакал, и ныне то же со мной случается: проходят дни, проходит с ними печаль и веселье, радость и плач. Хвалили меня и славили люди, хулили и поносили; и которые хвалили, те и проклинали; и которые хулили, те и хвалили: прошло время, прошло и все, миновалась хвала и хула, слава и бесславие. Тоже слышу и ныне: то хвалят, то хулят, то прославляют, то бесславят, знаю, что и то минуется: пройдет время, пройдет хула и хвала, слава и бесславие. Что мне случилось и случается, то и всякому человеку, живущему в мире сем. Где то время, в которое счастлив я был, здоров, весел, радостен, хвалим и почитаем? Прошло время, прошло и все с ним счастье мое и утешение мое. Где то время, в которое я был несчастлив, был болен, печален, скорбен, хулим и укоряем? Прошли те дни, прошло с ними и все несчастье мое. Пройдет и все, что ныне в сем времени случается, ибо все со временем проходит. Ибо таков есть мир, такое и постоянство его, такое и житие наше в мире. Бедный человек от утробы матери своей даже до гроба: рождается с плачем, живет в мире, как корабль в море плавает, и то восходит, то нисходит, то подымается, то ниспускается, — и умирает с плачем. И нет человека такого, который бы от рождения до смерти в непременном пребыл благополучии. Как под небом то ведро, то пасмурно, то непогода и буря, то ясно и тишина бывает, так и всякому человеку случается — то в благополучии быть, то в неблагополучии, то в страхе, то в покое, то в печали, то в радости быть. Но как дни и часы проходят, так всякое счастье и несчастье с ними проходит. Видишь, христиане, что как вода мимо текущая и все по ней плывущее, так время жития нашего, и со временем все благополучие и неблагополучие наше проходит. А так и все житие наше пройдет! И как прошедшие дни наши, как во сне, видим, и с ними все благополучие и неблагополучие, так и прочее время при конце жития, как во сне, будем видеть; и только помнить будем тогда и мечтать, что с нами было. Такое-то житие наше в мире сем. Не так житие будущего века будет, якоже Божие слово и вера наша нас уверяет. Там житие наше единожды начнется, но никогда не скончается, будет непрестанное и непременное. Тело наше не будет иметь немощи, дряхлости, старости, смерти и тления, но будет тело духовное, нетленное, бессмертное, здравое, сильное, легкое и благоцветущее. «Сеется в тление, востает в нетлении: сеется не в честь, востает в славе, сеется в немощи, востает в силе: сеется тело душевное, востает тело духовное. Подобает бо тленному сему облещися в нетление, и мертвенному сему облещися в бессмертие... Егда же тленное сие облечется в нетление, и смертное сие облечется в бессмертие, тогда будет слово написанное: пожерта бысть смерть победою. Где ти, смерте, жало? где ти, аде, победа?» (1 Кор. 15; 42-44, 53-55). Так же слава, честь, покой, мир, утешение, радость, веселье и все блаженство тамо непрестанное будет; непрестанно будут видеть Бога лицом к лицу избранные Божии, и оттого непрестанно будут утешаться, радоваться, веселиться, непрестанно со Христом, яко уды с главою, царствовать. «Понеже с Ним страждем, да и с Ним прославимся» (Рим. 8; 17). Также и в неблагополучной вечности непрестанная будет смерть. Единожды умерше, осужденные непрестанно будут умирать и желать смерти, непрестанно будут мучиться и страдать, и никакого не будут чувствовать утешения, прохлаждения, облегчения. Се есть смерть вторая и смерть вечная! Отсюда следует: 1) понеже временное наше житие непостоянное, и все в нем переменяется и проходит, то не должно нам к временным и мирским вещам прилепляться, но со всяким усердием вечного живота и оных благих искать, «горняя мудрствовать, а не земная» (Кол. 3; 2); 2) благополучием мира сего, то есть богатством, славой, честью, похвалой и проч. не возноситься. Ибо всякое благополучие временное как приходит, так и отходит от нас, и бываем как един от несчастливых, нищих, бедных и презренных; 3) в неблагополучии не унывать, ибо и то проходит. И как по прошедшей нощи бывает день, и после бури и непогоды воссиявает ведро, так по скорби и печали — радость, и по неблагополучии благополучие приходит; 4) клевету, хуление, укорение и поношение своевольных и беззаконных людей великодушно терпеть и не огорчаться тем. Ибо и то, и все проходит. Силен же Бог и клятву их во благословение нам обратить, по реченому: «прокленут тии, и Ты благословиши» (Пс. 108; 28); 5) кто в терпении, в благополучии и неблагополучии равно постоянен будет, тот в тишине, покое и мире всегда будет пребывать, и благоприятное, сладкое, Христову житию подобное и сообразное, будет иметь житие, и на земле небесную будет чувствовать радость, и во временной жизни вечного живота сладости будет вкушать. Господи, помози мне! «И да возвеселятся вси уповающии на Тя, во век возрадуются, и вселищися в них, и похвалятся о Тебе любящии имя Твое» (Пс. 5; 12). (Из книги "Сокровище духовное " святителя Тихона Задонского)