Троицкие Листки (131)

576. Небошественная икона Богоматери Как солнце пресветлое воссияла над северными пределами Русской земли небошественная икона Богоматери, именуемая Тихвинской; как любящая Мать посещала Царица Небесная этой иконой земнородных чад Своих, освящая воздух Своим шествием, благословляя грады и веси Русской земли, повсюду проливая реки благодатных исцелений всем с верой и любовью притекающим к Ее святой иконе. Это было в 1383 году. На великом Ладожском озере рыбаки закидывали свои сети. Вдруг осиял их необычный лучезарный свет Взглянув к небу, они увидели, что над водой по воздуху шла икона Богоматери с Предвечным Богомладенцем на левой руке. Икону окружал свет, подобный сиянию солнечному. Рыбаки бросили свое занятие и с удивлением и радостью смотрели вслед иконе, желая видеть, куда она идет и где остановится. Но икона скрылась из виду и явилась за 30 верст от озера, на месте Смольнове. Здесь поставили для нее часовню; многие болящие получили исцеление от нее, но скоро святая икона невидимо скрылась и оттуда. Ее увидели версты за две от Смольнова, близ села Вымоченицы; она и здесь стояла на воздухе и блистала светом солнечным. Со всего села собрались жители посмотреть на это чудное явление и стали молить Матерь Божию, чтобы Она даровала им икону Свою. Икона спустилась на землю, и народ с благоговением поклонялся ей и лобызал ее. Скоро тут поставили часовню, а потом и церковь, но святая икона недолго оставалась в новом храме; и отсюда Божественной силой она скрылась, чтобы обрадовать своим милостивым посещением и осенить своей небесной благодатью другие места. Она явилась, так же преславно, как и прежде, за 79 верст от Вымочениц, над горой Кукова. Народ, увидев ее на воздухе, стал усердно молить Владычицу снизойти к ним Своей святой иконой, но Царице Небесной угодно было только осенить это место Своим прехождением и остановиться за версту оттуда, на месте Кожела. По молитвам жителей, святая икона спустилась на землю; тотчас же построили для нее часовню, а вскоре и церковь в честь Покрова Богоматери; но и здесь пребывание небошественной иконы Владычицы было только временным: как легкое облако, небесная странница, носимая по воздуху, явилась на горе близ Тихвина. И тут собралось множество народа, чтобы видеть чудное явление; из соседних сел вышли священнослужители с крестами и псалмопением и вместе с народом взывали к иконе Богоматери: "Прииди к нам, Царица, прииди, Владычица! Призри на нас, недостойных рабов Твоих, посети нас свыше, и светозарным Твоим пришествием просвети нас, омраченных грехами!" Так молились они, и святая икона сошла с высоты воздушной к ним на руки; с благоговейной любовью они лобызали ее, а Матерь Божия изливала на них чудеса Своего милосердия. Немедленно было положено основание храму на месте чудного явления святой иконы: стали рубить лес и в тот же день срубили три венца. На ночь была поставлена стража у святой иконы, и все разошлись по домам. Всю ночь не спали стражи, но к утру заснули крепким сном, а когда проснулись, то увидели, что нет ни иконы, ни начатого сруба. Собрался народ и в скорби сердечной из-за потери такого бесценного сокровища рыдал и взывал к Богу: "О Владыко Человеколюбче! Яви нам снова Божественный дар Твой! О Владычице, милосердия Матерь! Куда Ты удалилась от нас, недостойных? Вчера Своим пришествием Ты исполнила нас радости, а ныне удалением повергла нас в горькие слезы. Явись нам опять, Свет наш, обрати печаль нашу в радость". С плачем и рыданием разбрелись все по горе и по соседней роще и искали желанное сокровище благодатное и в воздухе, и на земле. Вдруг приметили свет к востоку, за рекой Тихвинкой, среди болотной пустыни, версты за две от горы. Идут туда — и видят святую икону, начатый сруб, все деревья, приготовленные для постройки храма, и даже малые щепы — все в целости, будто сюда перенеслось само место из-за реки. Святая икона стоит в срубе, среди восточной стены его, на воздухе, ничем не прикрепленная к стене, и сияет пресветлыми лучами. Со слезами радости припал народ к чудной иконе и в благодарности сердца взывал: "Слава Тебе, Христе Боже! Слава Тебе, Мати Божия! Ты не оставила нас, не оставь же нас и до конца!" Стали строить начатый храм во имя Успения Богоматери и тогда же послали в Новгород к архиепископу Алексию с известием о явлении чудотворной иконы. Святитель сообщил известие в Москву великому князю и митрополиту и по их соизволению поставил для нового храма священнослужителей, которые и освятили церковь в праздник Успения Богоматери. Много чудес совершила Матерь Божия Своей святой иконой при освящении храма; еще больше было чудес от этой иконы в продолжение более чем пятисот лет после того. Три раза пожар истреблял храм, в котором стояла святая икона, но сама икона каждый раз оставалась неповрежденной. Царь Иван Васильевич после третьего пожара повелел строить каменную церковь; церковь была построена, стали уже отделывать паперти, как вдруг обрушились своды и завалили двадцать рабочих. Все считали их погибшими, но когда, спустя три дня, разметали камни, то нашли всех живыми, по милости Царицы Небесной. В 1560 году, по велению царя Ивана Васильевича Грозного, при храме Успения Пресвятой Богородицы устроен был монастырь. Одним из славных чудес Богоматери стала защита этой обители от шведов. В тяжкую для Русской земли годину междуцарствия, когда поляки и литовцы уже завладели Москвой, шведы захватили северные города — Новгород и Тихвин. Отряд шведских войск уже занял и обитель Тихвинскую, но при помощи Царицы Небесной она была очищена от врагов. Более года шведы старались овладеть ею снова, до семи раз делали приступы; вели несколько месяцев правильную осаду, но Матерь Божия не попустила им овладеть Своим достоянием. Не раз являлась Она осажденным во сне, повелевая обнести Свой образ по стенам монастырским; вразумляла забывшихся, угрожая бедой; ободряла унывающих. Когда в обители произошли смуты и некоторые хотели бежать в Москву с чудотворной иконой, то никак не могли сдвинуть ее с места. Малодушные вразумились, стали умолять Матерь Божию о защите. На другой день пришел в обитель один русский и сказал, что он был в плену у шведов и шел вместе с ними к Тихвину. Враги грозили разрушить святую обитель до основания, рассечь саму икону, а храм раскидать по камню. Но когда они дошли до берега реки Сяси, то увидели на противоположном берегу бесчисленное воинство русское и в страхе побежали назад. В обители радостно праздновали освобождение ее от врагов. Это было в 1615 году. Таким образом, скромная обитель Тихвинская была для Новгорода таким же крепким оплотом, каким славная Сергиева лавра была для Москвы незадолго перед этим. И Москва, и Новгород были уже в руках вражеских, а святые обители иноков заступлением Матери Божией и Ее избранника, преподобного Сергия, отстояли свою свободу, а через это отстояли и свободу родной земли. Под стенами Сергиевой лавры был заключен мир с поляками, а под стенами обители Тихвинской был заключен мир со шведами. По заключении мира в Столбове царские послы пришли в Тихвин, пали пред иконой Богоматери и называли Ее Миротво-рительницей и Заступницей Русской земли. Но откуда пришла святая икона Матери Божией в пределы Новгородские? Древнее предание говорит, что в то время, когда прославилась в Тихвине эта чудотворная икона, в Царьграде были новгородские купцы и беседовали с патриархом. Патриарх спросил их: "Нет ли в России слухов о чудотворной иконе Богоматери, сокрывшейся незадолго перед тем неизвестно куда?" Купцы рассказали ему об иконе Тихвинской, и патриарх решил, что это и есть та самая икона, которая не раз скрывалась из Царь-града, но через некоторое время опять являлась на своем месте: "А теперь, — сказал патриарх, — за гордость нашу и неправды она вот и совсем оставила нас". Он отвел купцов в храм и показал место и киот, где стоял святой образ, на правой, западной стороне, у столпа. Возвратясь из Царьграда, купцы рассказали об этом в обители Тихвинской, и святая икона была поставлена на том же месте в храме Тихвинском, на каком стояла она в Царьградском храме. Оглавление 577. Желаем ли мы на небо? («Господь же убо, по глаголании Его к ним, вознесеся на небо» (Мк. 16; 19)) Вы, братья мои, по смерти своей желаете ли на небо, в Царство Небесное, где теперь Господь наш Иисус Христос? Конечно, скажете, желаем. Из чего же видно, что желаете? Кто чего желает, тот о том и думает: а мы часто ли думаем о небе? Кто чего желает, тот о том и говорит: а мы часто ли говорим о небе? Кто чего желает, тот для того и работает, трудится: а мы для неба ли работаем, трудимся? Кто чего желает, тот всего больше о том и Бога просит: но Царства ли Небесного всего больше просим мы у Бога, когда молимся? Вот и теперь ради Царства ли Небесного пришли мы в храм молитвы? Ах, братья мои, по жизни нашей почти невидно, что мы желаем быть на небе. Чего же мы желаем? Где же по смерти мы будем? В жизни будущей только и есть два отделения, два места: небо и ад, Царство Небесное и тьма кромешная; значит, кто не вознесется по смерти на небо, тот ниспадет в ад. Без всякого сомнения, мы не желаем быть в аду. Да избавит Господь Бог всех от места, уготованного диаволу и ангелам его. Итак, чего же мы желаем? О чем заботимся, для чего трудимся, из-за чего беспокоимся? Сами не знаем. Да, наша жизнь иногда мало походит на жизнь созданий разумных; еще меньше она походит на жизнь учеников Христовых, Христовых последователей. Какие мы последователи Христа, если не стремимся туда, где теперь Он, Господь наш? Какие же мы разумные создания, когда не хотим даже подумать о том, где мы по смерти будем? — Так, и подумать о своем спасении, пожелать себе спасения, а не то что достигнуть его, мы не можем, Господи, без Твоей нам помощи. Христе Иисусе, вознесися на небо, вразуми меня Твоей благодатью, что я не ведаю сам, что творю, и хочу ли, или не хочу, спаси, направь меня на путь к Небесному Твоему Царствию! Аминь. Оглавление Готовы ли мы на небо? «Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему (Ин. 20; 17). Иду уготовати место вам. И аще уготовлю место вам, паки прииду и пойму вы к Себе, да, идеже есмь Аз, и вы будете» (Ин. 14; 2, 3). «В дому Отца Моего обители многи суть» (Ин. 14; 2). Так говорил Господь наш Иисус Христос, возвещая апостолам о Своем вознесении. Так говорит Он и каждому из нас, братья мои, каждому православно верующему в Него. Для всех у Него есть место в пространных обителях Отца Небесного: есть там место и апостолу Петру, который отрекся было от Него, но потом горько оплакал свое отречение; есть там место и блуднице, которая омыла слезами ноги Господни, а вместе с тем омыла и свою душу от грехов; есть там место и тому мытарю, который пол имения своего не пожалел для бедных, лишь бы только загладить все прежние неправды свои; есть место и разбойнику, который принес свое покаяние уже на кресте; найдется место и для блудного сына, лишь бы он пришел в чувство и решился обратиться к милосердному Небесному Отцу; будет место и для всех кающихся грешников... Всех нас зовет туда, к Себе, Господь наш Иисус Христос; ко всем взывает Он с высоты небесной сладчайшим гласом милосердия Своего: «Приидите ко Мне, вcu труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы» (Мф. 11; 28). Итак, братья, Царство Небесное готово для всех нас, дело только за нами: сами-то мы готовы ли войти туда? А кто не готов, того туда и не пустят. «Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное» (Мф. 7; 21), говорит Сам Господь наш. Будут и такие, которые станут стучать в двери и взывать: «Господи, Господи, отверзи нам» (Лк. 13; 25), но Господь скажет им в ответ: «не вем вас, откуда есте, отступите от Мене, вcu делателие неправды» (Лк. 13; 27). Да если бы и можно было кому из таких недостойных войти туда, то он услышал бы от Небесного Домовладыки: «друже, како вшел ecu семо, не имый одеяния брачна?.. Связавше ему руце и нозе, возьмите его и вверзите во тьму кромешнюю: ту будет плач и скрежет зубом» (Мф. 22; 12, 13). Но что же, Господи, нужно для того, чтобы войти в чертог Твой небесный? Отвечает Господь: «аще ли хощеши внити в живот, соблюди заповеди» (Мф.19; 17). Только тот, кто творит волю Отца Моего Небесного, войдет в Царствие Небесное (Мф. 7; 21). «Не льстите себе —не обманывайте себя: предостерегает нас и святой апостол Павел: ни блудницы, ...ни татие, ни лихоимцы, ни пияницы, ...ни хищницы— словом, никакие грешники Царствия Божия не наследят» (1 Кор. 6; 9,10). Итак, кто хочет войти в Царство Небесное, тот должен соблюдать заповеди Божии. Одно имя христианина не спасет тебя: надо жить по-христиански. Иначе и тебе скажет Господь: "Напрасно ты носил имя Мое, напрасно назывался ты христианином, Я не знаю тебя. Получил ты от Меня во святом крещении чистое одеяние брачное, но оглянись на себя: где эта чистота? Не раз и после крещения Я омывал тебя в другой купели — в Таинстве Покаяния, но ты опять и опять осквернял одеяние души твоей нечистотами греховными: как же дерзаешь ты стать предо Мной в нечистотах твоих? Ты — не Мой ученик, ты раб диавола: иди же от Меня, делатель беззакония, в огонь вечный, уготовленный диаволу и ангелам его." И вот, вместо того чтобы взойти на небо, такой мнимый христианин низвержен будет в муку вечную. Да избавит нас Господь от такой страшной участи! Но Господь избавит только тогда, когда мы сами позаботимся об этом. В самом деле: что, если бы нас позвали к царю земному? Ведь, конечно, мы позаботились бы явиться к нему в одеждах чистых, приличных. А вот нас зовет к Себе не земной царь, а Царь Небесный, зовет не в земные палаты, а к Себе на небо, в Царство Небесное; зовет не на час какой-нибудь, а на всю вечность: как же нам не позаботиться очистить себя покаянием, как не постараться запастись добрыми делами, исполнить заповеди Божии так, как повелевает это Сам Господь наш? Или для нас земля и грехи наши дороже вечной жизни? О, тогда, конечно, мы не стоим помилования: мы достойны муки вечной, а не Царства Небесного. Братья мои! Ведь мы на земле гости, мы здесь только странники и пришельцы. Скоро ли, долго ли, а надо будет все оставить, все бросить: и сокровища, и родных, и все, что здесь так утешает нас, что так привязывает нас к здешней жизни. Так не лучше ли теперь же, заранее, добровольно каждому из нас расстаться с тем, что мешает ему войти в Царство Небесное? Искушает ли тебя похоть плотская, одолевает ли пагубное пристрастие к вину: вспомни слово апостола: не льстите себе: «ни блудницы, ...ни пияницы Царствия Божия не наследят», и брось свой губительный порок; покайся, проси у Господа помощи в борьбе с этим пороком, и Господь не оставит тебя: Он готов подать руку помощи всякому кающемуся грешнику и поможет тебе победить страсти твои. Вспомни, с какой любовью принимал Он таких грешников, как Мария Египетская, Пелагия и многое множество других. Овладела ли твоей душой гордость, честолюбие или тщеславие, хочется ли тебе стать выше других, властвовать над другими, слышать ото всех похвалы твоим мнимым достоинствам? Смирись, гордый человек! Вспомни слово Самого Христа: «всяк возносяйся смирится, и смиряяйся вознесется. Иже хощет в вас быти первый — буди всем раб». Иначе ты недостоин носить имя христианина, иначе не надейся войти на небо к Христу Спасителю, кроткому и смиренному сердцем, и никогда не обретешь покоя душе твоей. А если привязалось сердце твое к презренному металлу, если все помыслы твои, все желания устремлены на золото и серебро, то вспомни другое слово Христово: «чада, (вещал Он возлюбленным ученикам Своим), како неудобь уповающым на богатство в Царствие Божие внити! Удобее бо есть вельбуду сквозь иглине ушы проити, неже богату в Царствие Божие внити» (Мк. 10; 24, 25). Перестань же служить идолу сребролюбия и поделись своим богатством с теми, кого Сам Христос называет Своими братьями. Считай себя только приставником Божия достояния и не прилагай сердца к праху земному. Это сердце дано тебе на то, чтобы любить Бога и ближнего, а золото и серебро — на то, чтобы творить дела любви и этими делами заслуживать себе Царство Небесное. Так каждый приготавливай себя к небу, к Жизни Вечной, и тогда Господь, у Него же обители многи суть, по скончании нашего земного странствования примет нас в вечные Свои обители небесные. Аминь. (Из Поучений протоиерея Родиона Путятина на Вознесение Господне) Оглавление 578. Святительская исповедь Святитель Филарет, архиепископ Черниговский, скончавшийся 9 августа 1866 года, оставил по себе вечную память не только своими архипастырскими трудами, но и многими своими сочинениями: "Историей Русской Церкви", поучениями, житиями святых, "Догматикой" и другими. Но ни в каких сочинениях не видна так ясно и открыто его душа, как в его сердечных письмах к другу его жизни, Александру Васильеву Горскому, который был потом ректором Московской Духовной академии. Читая эти письма, невольно думаешь, что сам Святитель пришел к вам в дом и ведет с вами беседу о том, что больше всего полезно для вашей души. Приведем несколько прекрасных отрывков из этих дружеских писем, в которых Святитель как бы исповедуется перед своим другом. "Каждому надобно знать свой путь. Безопаснее идти путем, который Господь назначил, чем избирать самому путь, хотя бы он казался и более близким ко спасению. Господь Иисус, владеющий сердцами, да управляет путями жизни нашей. Что человек? Слепец, готовый споткнуться на каждом шагу. Там, где думает видеть добро, встречает опасность для души. «Скажи ми, Господи, путь, в оньже пойду!» Будем молиться друг о друге, будем просить Господа один за другого, чтобы благодать любвеобильного Спасителя нашего вела нас по пути, имже сама весть, спасала нас, имиже весть судьбами, исправляла слабости наши, исцеляла раны наши, как сама премудро знает. Без Господа Иисуса, без благодати Его святой ничего истинно доброго никто еще не делал и не может делать. Если бы захотели спросить моей мысли, я бы, грешный, сказал: опасно отказываться от призвания властей, Господом назначенных. Радости и несчастия идут чередом: не ныне, то завтра придут. А спасение души — вот это не так легко совершается, тут череды нет, если сам не забочусь, тогда дело останавливается или даже возвращается назад. Но все то хорошо, что мне кажется хорошим. Один Господь знает все, что на пользу душе. Надобно владеть собой. Зачем нам обижать свою душу? О, как грех обижает нас! О какое ужасное зло — грех! Боже мой! Когда избавимся мы от самих себя? Грех — мы сами, самолюбие наше. Куда деваться от него? Друг мой! Как лукаво и сильно самолюбие наше! Странно, как все на земле, и великое и малое, идет туго, с остановками, с зацепами... И хотелось бы иногда провести время в забытье, а вдруг зацепа на дороге, и невольно говоришь себе: кайся!.. Жизнь на свете одинакова: грехи да скорби, скорби да грехи; ошибки и вразумления чередуются. И когда бы после каждой ошибки умудрялись вразумлением!.. Святые Божии о том помнили, о том заботились, для того трудились, как бы избавиться от страстей, как бы дать свободу душе жить для неба. Не покрывают облака забот мрачных, земляных, тяжелых, но бесплодных. Работаем, трудимся — а не видно, не ощутительно, сколько из того плода для вечной, блаженной жизни. Господи, Господи! Просвети очи наши, да не когда уснем во грехах в смерть. Лета прибавляются, лета приближают к гробу. А душа не лучше, несмотря на приближение грозного отчета. Опытность научает многому для житейского обихода, а для душевного спасения и она не прибавляет ничего. Человек был грешником, грешник и теперь. Страсти владеют всем по-прежнему. Одни засыпают, другие пробуждаются; одни слабеют, другие становятся сильнее. Что это за страшное зрелище — человек! Не отвергни меня, Господи, во время старости моей, когда оскудевать будет крепость моя! Силы телесные ветшают, а что приобретено для вечности? Не знаю, случалось ли вам испытать на себе, а мне, грешному, много раз пришлось испытать, хотя и доселе еще не вразумляюсь испытанием: после каждого случая, когда сильно бываю раздражен против кого-нибудь, Бог посылает тяжелые неприятности. Не умею решить для себя: так ли Господь милостив ко мне, грешному, что Он благоволит именно в назидание и наставление посылать мне такие обстоятельства и именно при таком расположении души моей? Только это случалось со мной много раз. Одно несомненно, что гнев и раздражение мои точно дурны. О, когда бы не пропустить без пользы уроков, преподаваемых Благостью Небесной, призывающей ко спасению! Уроки суровые, но, без сомнения, они нужны грешной душе моей, расстроенной страстями. Странно и достойно слез, что мы, грешные, скорее видим в других худое, чем доброе, иногда и в таких случаях, когда другие не имели и в мыслях худого. Что делать с грехами? Они у меня везде... Надобно меньше мечтать о глупостях и искренне судить свои недостатки. Иначе гордость бьет сама себя. О грех, недобрая собственность моя! Ты более и более становишься сильней над душой моей бедной... Кресте всечестный! Огради мя силою твоею! Прекрасен цветок — чистота телесная. Но как он редок! Как он дорого достается! Друг мой, береги душу твою! Смотри за ней зорко. Ах, легко быть может, что прекрасный цветок внезапно погибнет от ветра жгучего! Понемногу, но будем идти вперед по пути спасения, многого — где нам ожидать от себя? Но будем побуждать себя к немногому, надобно давать отчет в жизни, надобно отвечать за все, даже за слово праздное, даже за мысль блуждающую. Грех обольстителен, но тяжко отвечать за него, так тяжко, так страшно, что куда годятся все прелести времени перед вечной казнью? Благословение Божие нужнее всего на свете. С ним надобно жить и за гробом. Без него худо и на земле. Скучно, горько, если вся жизнь наша, все дела наши — не по воле Божией, не благословляются Господом. Куда гожусь тогда? Что будет с душой без благословения Божия? Без Христа Господа что жизнь наша земная? Что все дела наши? Что труды и заботы? Куда придем мы? О Господи Иисусе, не брось нас, грешных, безумно-грешных! Господь восставил на покаяние. Только плохо приношу покаяние. То же нечувствие, та же суетность мирская в замыслах, та же беззаботность о вечности. Когда же будет исправление? Его не видно, вовсе не видно. А видно только преспеяние во грехах. Господи Иисусе! Спаси грешную, погибающую душу! О Боже мой! Имиже веси судьбами спаси меня, грешного! Молитва лучше всего может поддержать в душе теплоту и жизнь духа. Нелегко молиться так, как надлежало бы молиться. Иногда, грешный, стою как деревяшка, как болван или же брожу мыслями по разным сторонам. Что то за молитва? Но надобно же молиться. Как же быть? Как достигнуть того, чтобы и молиться, и молиться так, как должно? Понуждать себя к молитве, бранить без пощады за дурную молитву, употреблять к возбуждению молитвы тот способ, какой кому полезнее. Будем чаще посещать храм Божий, повторять сердцем простые молитвы Церкви. В молитвах церковных много жизни и теплоты; они просты, но те из них и сильнее действуют на душу, которые более прочих просты. Попались две-три молитвы, сильно поражающие бесчувственную душу — повторяйте их с поклонами. Согреетесь. О вечность, вечность! Как грозна мысль о тебе для грешной, немощной, ленивой, гордой, тщеславной души моей! Господи, Господи! Умилосердися над нами, грешными! Научи нас творить святую волю Твою! Воспламени нас огнем любви Твоей, да не погибнем на целую вечность! О Боже мой, Боже мой! Как мы грешны пред Тобой! И как немощны! Надобно творить угодное пред Тобой для себя и других. А что у нас? Куда годятся дела наши? Скажут ли они что-нибудь в защиту нашу? Найдется ли что полезное для братьев? Господи, Господи! Ты Сердцеведец, Ты управляешь сердцами людей. Ты ведаешь полезное для души. Ты и пылинкой двигаешь горы. А что мы? О, грешно и вспомнить о себе, когда думаешь о Твоем величии, о Твоей святости! И тогда, как поставляю себя вблизи других, и тогда стыд покрывает лицо мое за мое ничтожество перед другими, и тогда чувствую грусть и уныние души при мысли о моей пустоте. Безответен я, Господи, пред Тобой! Безответен я перед братьями моими. Безответен перед самой землей, которую попираю ногами, сам достойный попрания всеми. От грешника чего ожидать, так только грехов? Господи, не вниди в суд с рабом Твоим! Накажи, но и помилуй! Накажи здесь, но помилуй там — в вечности. Нужно наказание, необходимо нужно: я много забылся, много растерялся, многое оставил, чего не надлежало бы оставлять, ко многому привык, к чему не надо бы привыкать. Умножились грехи мои, как вода при таянии снегов. Умножились нечестия сердца, как волосы на диком воле. Помилуй меня, помилуй меня, Господи! Научи меня творить волю Твою! Господь наказывает меня за грехи мои. Достоин, Господи, достоин гораздо большего, чем терплю. Так много грехов, так много беззаконий, так много нечистоты, лености, самозабвения, ожесточения, невнимания к себе и к воле Твоей святой, Господи! Прости, прости и помилуй по великой Твоей милости! Господи Иисусе, Спасителю грешников! Спаси нас не ради грехов наших, а ради крестной любви Твоей к нам, грешным! Господи, не оставь меня! Прости грехи мои! Их так много, так бесчисленно много, что каждый шаг — грех. Даждь мне слезы сокрушения о грехах моих! Пошли свет и истину Твою, чтобы мне видеть грехи свои и плакать о них... Все гнило, изъедено страстями. Душа опустела, опустошенная заботами и помыслами многомятежными. Единого на потребу нет в виду, нет в душе. Господи Иисусе, спаси меня, грешного! Нищ и убог я, как никто другой. Сорок лет на земле. А что готового для вечности? Что благодарного Тебе? Нет сил, нет желания служить Тебе. Все истрачено. Все высохло. Все опустошено. Безответный повергаюсь пред Тобой. Твори что хочешь! Переменяет человека только благодать. А я худшим становлюсь день ото дня. Господи, вразуми меня во спасение! Скажи грешному путь Твой! Господь Иисус, благий и милостивый, да будет со всеми нами. Бог мира и любви да сохранит сердца наши!" Вот о чем любил говорить в своих письмах Черниговский Святитель. Вот чем полна была душа того, о котором, когда он был еще малюткой, старец Серафим Саровский пророчески говорил: «Сей отрок будет великим светильником Церкви и прославится по всей Руси как ученый муж». Вот как веровал и умел молиться этот ученый муж, которому одному, при пострижении его в монашество, великий Святитель Московский дал свое имя! Вот как смирялся и обвинял себя многострадальный трудолюбец и благоговейнейший Святитель, который в служении своем, бывало, забывал все окружающее, плакал, вздыхал и молился, рыдая... Когда прочтешь подобные молитвенные воздыхания Святителя, этот поистине покаянный канон, да оглянешься на себя, невольно с тяжкой грустью подумаешь: если такой человек столько скорбит и сокрушается о себе, что же мне-то остается делать? Одно лишь приходит на мысль и на уста: «Господи, помилуй» — да молитва: Со святыми упокой, Христе, душу раба Твоего, Архиепископа Филарета, и молитвами его прости и помилуй меня, грешного, аминь. Надеемся, что эту молитву повторит с нами и читатель этого листка. Оглавление 579. Тайна Пресвятой Троицы Вы знаете, братья, что есть у нас великий праздник — Троицын день. Что это за праздник? Это праздник в честь Всесвятой Живоначальной Троицы. Истинная вера христианская состоит в том, чтобы веровать в единого Бога, во Святой Троице славимого, почитать и поклоняться единому Богу, в Троице исповедуемому. Приступим ныне, братья возлюбленные, к этому великому учению Церкви, о вере и поклонении Богу в Троице. Приступим к учению о Святой Троице со всяким благоговением и страхом Божиим; приступим не для того, чтобы постигнуть ее высокое учение — оно непостижимо — но для того, чтобы совершенно веровать и с глубочайшим смирением поклоняться Богу единому в Троице. Боже в помощь нашу вонми и вразуми нас во учение сие! Как же учит Православная Церковь наша о Боге Троице? Слушай: Православная наша Церковь учит, что Господь Бог наш есть Бог един и вместе Бог троичен. Бог есть един по существу и троичен по Лицам или Ипостасям. Сколько же Лиц, или Ипостасей, Святой Троицы? Три Лица, потому и говорится, и в святых книгах пишется: «Триипостасному Божеству поклонимся». Какая суть Лица Пресвятой Троицы? Первое Лицо есть Отец, второе Лицо — Сын, третье Лицо —Дух Святой: «во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу. Достойно и праведно есть поклонятися Отцу и Сыну и Святому Духу, Троице Единосущней и Нераздельней». И Отец есть Бог, и Сын есть Бог, и Святый Дух есть Бог, но неразумно и нечестиво думать о Боге Троице, что три Бога. Не три, а един Бог, в трех Лицах славимый и поклоняемый. Потому и молимся так: «слава Богу единому», в Троице Святей славимому, Отцу и Сыну и Святому Духу. Эти три Лица различны между Собой, они различаются тем, что Отец ни от кого не рождается; Сын от единого Отца предвечно рождается; Святой Дух от единого же Отца предвечно исходит. Верую во единаго Бога Отца; и во единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия Единородного, Иже от Отца рожденнаго прежде всех век; и в Духа Святаго, Господа Животворящаго, Иже от Отца исходящаго. Святой Афанасий Великий учит: "Каков Отец, таков и Сын, таков и Святой Дух. Например: несоздан Отец, несоздан Сын, несоздан и Святой Дух. Непостижим Отец, непостижим Сын, непостижим и Святой Дух. Вечен Отец, вечен Сын, вечен и Святой Дух. Однако не три вечные, но един Вечный; не три несозданные, но един Несозданный, не три непостижимые, но един Непостижимый. Вседержитель есть Отец, Вседержитель есть и Сын, Вседержитель и Святой Дух. Бог есть Отец, Бог есть Сын, Бог есть Дух Святой. Господь есть Отец,Г°сп°Дь есть и Сын, Господь и Святой Дух. Но не три Вседержителя, а един Вседержитель; не три Бога, а един Бог; не три Господа, а един Господь". Веруем и исповедуем в трех Лицах одно Существо, одно и то же Божество. И эту великую тайну Божества можно выразить двумя словами: БОГ ТРИЕДИНЫЙ. Но надобно, чтобы ты при этих словах тотчас припоминал их смысл и объяснение. Повторяю еще для памяти: 1) Веруй и исповедуй в трех Лицах Пресвятой Троицы единого Бога, одно Существо, одно Божество, а не два и не три. 2) Веруй и исповедуй в одном Божестве три Лица, а не одно и не два Лица, — Отца и Сына и Святого Духа, — Отца нерожденного, Сына, рожденного от Отца прежде всех век, Духа Святого, от Отца исходящего. Тако Троица во Единице, и Единица в Троице да почитается. И если кто вздумает иначе мудрствовать, иначе своим глупым умом толковать об этом непостижимом таинстве Святой Троицы, то погибнет на веки, сам себя предаст вечной анафеме, сам себя осудит на вечные муки, как еретик и богохульник. Если кто не соблюдает этой святой веры во всей ее чистоте, во всей целости и неповрежденности, тот, без всякого сомнения, навеки погибнет. Скажете: нельзя понять этого учения. Это верно, что нельзя никак понять непостижимой тайны Божества, а потому не должно отнюдь и пытаться понять ее, а должно просто веровать и верой принимать. Но должно пытаться понимать: это великое учение, эта великая тайна превыше всякого ума, даже ангельского; эту тайну ведает един только Он, Бог Триединый. Но ее должно верой принимать, потому что это учение не человеками выдумано, не от человек произошло, но от Бога, Самим Богом открыто людям. "Так научены мы от Самой Истины вечной, от Иисуса Христа Спасителя нашего; так приняли от святых апостолов; так, а не иначе учили, нам предали и утвердили вселенские и поместные соборы и учителя Церкви. То же самое содержит Православная Кафолическая Церковь наша. За эту веру святые мученики проливали кровь свою. Так и мы должны веровать от всего сердца нашего, не имея никакого сомнения, и сохранять эту веру твердо и непоколебимо; даже когда потребует необходимость умереть за нее" (Православное исповедание, часть 1, вопрос 93). Итак, повторяю вам, православные: всяк из вас твердо знай и всегда помни, что Бог наш есть Бог един по существу и троичен в Лицах. Трудно ли это помнить? Никакого труда нет. Церковь непрестанно всякому напоминает о почитании, поклонении и прославлении Бога, единого в Троице. Все мы крещаемся во имя Пресвятой Троицы, Отца и Сына и Святого Духа — Бога единого. Все мы исповедуем и произносим Символ Веры: "Верую во единаго Бога Отца... и во единаго Господа Иисуса Христа, Сына Божия... и во единого Духа Святого. Господа Животворящаго, Иже от Отца исходящаго". Все свои службы Православная Церковь начинает, продолжает и оканчивает призыванием Святой единосущной Троицы, Отца и Сына и Святого Духа — Бога единого. Если вы слушаете, то всего чаще услышите это славословие: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу... Слава Святей, единосущней, животворящей и нераздельней Троице, Отцу и Сыну и Святому Духу...» Яко свят еси Боже наш, и Тебе славу воссылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу... и прочее. Всякое дело христианское должны вы начинать и продолжать призыванием того же великого и славного Имени Божия — Бога единого, в Троице славимого: во имя Отца и Сына и Святого Духа. Есть у нас и святые иконы, указывающие на Пресвятую Троицу, есть храмы, посвященные достопоклоняемому Имени Святой Живоначальной Троицы, есть праздники Господни, в которые Православная Церковь особенно прославляет Бога единого, в Троице поклоняемого: таковы Богоявление и Троицын день. Но самое близкое указание, самое скорое напоминание о Пресвятой Троице — Боге едином вы имеете в сложении перстов для крестного знамения: по учению Церкви три первые перста, воедино сложенные и прямо держимые, знаменуют Бога единого, в Троице почитаемого. Поэтому каждый раз, когда поднимаешь ты руку для крестного знамения, тут же вспоминай, тотчас держи в уме имя Бога, единого в Троице. Когда молишься Богу Отцу: Отче наш, Иже еси на небесех; или Богу Сыну: «Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас; или Богу Духу Святому: Царю Небесный, Утешителю, Душе истины... спаси души наша», — то знай и помни, что ты молишься не трем, а одному и тому же Богу истинному. Ибо Отец, Сын и Святой Дух не три Бога, а един Бог, Троица едино.сущная и нераздельная. Опять же, когда слышишь первую заповедь Божию: «Аз есмь Господь Бог твой, да не будут тебе бози инии разве Мене»: то и поминай эту заповедь так, что у тебя, христианина, нет и не должно быть никаких иных богов, кроме единого истинного Бога, во Святой Троице поклоняемого. "Все силы души моей, все мысли сердца моего, все чувства тела моего, приидите поклонимся Богу, в Троице единому, Отцу и Сыну и Святому Духу!" "Поклоняюсь Тебе, Пресвятая, Единосущная, Животворящая и Неразделимая Троице, Отче, Сыне и Святый Душе: верую в Тя и исповедую, славлю, благодарю, хвалю, почитаю, превозношу Тя и молю: помилуй мя, непотребного раба Твоего!" "Пресвятая Троица! Боже наш, слава Тебе!" Аминь! (Из "Бесед сельского священника к прихожанам")