Святитель Илия Минятий / Поучения на воскресные дни и похвальные слова на Богородичные праздники (5)

2 Учителю благий, что сотворив живот вечный наследствую? Как вы думаете, что это за человек, который таким образом вопрошает Христа? Это не какой-нибудь коварный книжник, не лицемерный фарисей, который приходит с целью или искусить Христа, или уловить Его в словах. Нет. Это - юноша хорошей души и сердца. Он боится Бога и исполняет закон. Он не любодействует, не крадет, не лжесвидетельствует, чтит отца и матерь. Вся сия сохраних от юности моея (Лк. 18, 21), вот почему Христос, взглянув на него, возлюбил его, как говорит евангелист Марк: Иисус же воззрев нань, возлюби его (Мк.10, 21). Но чтобы быть совершенным, праведным и святым, ему недоставало одного — единого еси не докончал (Там же): не быть сребролюбивым. Он имел только этот недостаток, и как только Христос коснулся этой раны и сказал ему: Аще хощеши совершен быти (Мф. 19, 21), елика имаши, продаждь и даждь нищим (Мк.10, 21), — не принял этого, опечалился, отвернулся и ушел с горестью. Почему же? А потому, что был очень богат — бе бо богат зело (Лк. 18, 23). Разве это не тот хороший и добрый человек, который не пожелал чужой жены? Который не похищал чужой вещи, никого не бесчестил, сохранил закон во всей точности, словом, свят в законе? Да; но этот святой — сребролюбив. Представьте себе, когда дело коснется денег, для него уже ничего не существует. О, проклятое сребролюбие, как ты царишь в человеческих душах! Вот этот раб Божий имеет много великих добродетелей. Чтобы он украл, ложно показал?! Никогда! Вся сия, он может сказать, сохраних от юности моея. Он сохраняет целомудрие, творит молитву, он соблюдает посты, он, хотя и в мире, но отрекся от мира, он запирается в келье или удаляется в пустыню, совершенно уклоняется от человеческого общества и уличной жизни, суеты мирской и шумных попоек. Он посвятил себя делам добродетели, в одиночестве молясь единому Богу. Подвижник во взгляде, во внешнем виде, во власяных одеждах, во всей жизни и поведении. Но увы, этот подвижник сребролюбив; постник, чудотворец, - но сребролюбивый. Единого... не докончал. У него все блага, одного только недостает, чтобы причислить его к совершенным святым: несчастный любит деньги. В нем есть что угодно. Хочешь, чтобы он постился? Он всю жизнь свою не ест мяса. Требуешь молитв? Он выстаивает целые ночи. Требуешь самоистязания? Он с удовольствием, обремененный железом, ходит босиком. Все это он делает с радостью. Но не касайся его ковчежца, иначе ты его больше не увидишь. Все другое он делает с радостью, это одно его печалит, огорчает, и он отходит с сокрушением. Поистине человек может достигнуть святости многими добродетелями, но этот святой может оставаться скупым. Так несомненно, что сребролюбие господствует над душами даже тех, кого мы почитаем как святых. Но я спрашиваю, может ли такой святой быть учеником и апостолом Христа? Нет; пусть это засвидетельствует корыстолюбец сегодняшнего Евангелия. Когда Христос сказал ему: Елика имаши, продаждь и даждь нищим (оставь совершенно сребролюбие и восприми нищелюбие)... и прииди (и) ходи въслед Мене (будь Моим учеником и апостолом) (Мк. 10, 21), он смутился, опечалился и отыде скорбя (Мк. 10, 22). Пусть он точно сохранил закон, пусть превозносится, что вся сия сохраних от юности моея; но если он сребролюбив, то он не может быть другом и последователем Христа. Я опять спрашиваю, может ли спастись такой святой скупец со всеми своими добродетелями? Трудно; это говорит и Христос: Неудобь имущий богатство в Царствие Божие внидут (Мк. 10, 23). Божественный Златоуст объясняет причину: любить душу и любить деньги — две совершенно противоположные вещи. Или одно, или другое. «Невозможно любить вместе деньги и душу». Путь, который ведет в рай, узок и прискорбен, как говорит Христос, кто хочет пройти им, должен быть свободен и ничем не обременен. Бог восхотел вознести пророка Илию живым на небо. Се, колесница огненная, и кони огненнии (4Цар. 2, 11), которые взяли его. Когда он восходил, бросил на землю свою милоть, которую поднял его ученик Елисей, — и взя милоть Илиину Елиссей падшую верху его (4Цар. 2, 13). Почему пророк, восходя на небо, бросил свою одежду? Потому что в одежде, т. е. с богатством и имуществом, нам, христиане, трудно взойти на небо. Неудобь имущий богатство в Царствие Божие внидут. Это - тяжесть, влекущая книзу. Пророк Илия, восходя на небо, оставил свою одежду, это значит, что если мы в своих собственных одеждах не можем взойти не небо, насколько труднее это сделать в чужих? Но кто же не любит и своих вещей, и чужих? Итак, кто же может спастись? Это может сделать только беспредельное Божие благоутробие. Невозможная у человек возможна суть у Бога (Лк. 18, 27). Оглавление Слово на Евангелие от Матфея. Об апостольском звании Грядита по Мне, и сотворю вы ловца человеком (Мф.4,19) Божественный Учитель, сошедший с небес, открыл в прибрежных странах Галилеи великое училище небесной мудрости на земле. Здесь впервые начал говорить Богочеловек - Слово, ниспосланное от Небесного Отца к людям, великий Посланник начал первую проповедь покаяния и Небесного Царствия. Иисус... отыде в Галилею, и... оттоле начат... проповедати и глаголати: покайтеся, приближися бо Царство Небесное (Мф.4,12-17). Это и есть тот великий свет, который, по пророчеству Исайи, должен был воссиять народу, сидящему во тьме и сени смертной, т. е. спасительное сияние Евангелия, которое должно было просветить и новой благодатью возродить к жизни простых людей, живших в Галилее Иудейской, вместе с помраченными и закосневшими в нечестии язычниками. Первыми учениками, приглашенными к этому новому учению, были треблаженные Симон Петр, Андрей, брат его, Иаков и Иоанн, сыны Зеведеевы, люди простые по духу, бедные по состоянию, рыбаки по занятию. Грядита по Мне, и сотворю вы ловца человеком. Такими орудиями воспользовалась воплощенная Божественная Мудрость - немудрыми, немощными, презираемыми, чтобы упразднить, как говорит апостол Павел, мудрость, благородство и силу мира, дабы таким образом обнаружилось, что учение Христово, которое принял мир, было делом силы не человеческой, а Божией. Что же сделали эти добрые рыбари? Оставив в тот же час сети и корабль, следовательно, все свое убогое имущество, и даже самого отца, они приняли призвание без колебания и пошли за Призвавшим — она же абие оставльша корабль и отца своего, по Нем идоста (Мф.4,22). Таковы должны быть истинные ученики Христовы, совершенно посвятившие себя Христу, отделившиеся и отрешившиеся от всякой мирской вещи. Об этом, благочестивые слушатели, повествует сегодняшнее Евангелие - о призвании апостолов Христовых. И так как наша святая Церковь богодухновенно посвятила памяти святых апостолов эти дни, повелевая нам освящать их постом, я признаю благовременным говорить сегодня о преимуществе и достоинстве апостольского звания. Апостол, по общему смыслу слова, значит посланник; таковы все вообще царские послы, назначенные на какую-нибудь высокую службу; они, представляя собой лицо царя, от которого посылаются, имеют два особенных преимущества - в слове и в деле. Именно, что бы они ни сказали, что бы ни сделали, все это считается как бы словом и делом самого царя, пославшего их. Представителями Богочеловека Слова, посланными во весь мир для проповеди о всемирном спасении и Небесном Царстве, были ученики Христа, названные Им апостолами. Избра от них дванадесяте, ихже и апостолы нарече (Лк. 6, 13), посла их проповедати Царствие Божие (Лк. 9, 2): шедше в мир весь, проповедите Евангелие всей твари (Мк. 16, 15). Но и самый образ послания чудесен: якоже, говорит Он, посла Мя Отец, и Аз посылаю вы (Ин. 20, 21). Это значит, как Апостолом Предвечного Отца был Сын, ниспосланный на землю, чтобы выполнить великое дело божественного домостроительства (как и называет Его Павел: посланник исповедания нашего (см.: Евр. 3, 1)), в силу чего Он и получил от Отца всю власть над небесным и земным (вся Мне предана суть Отцем Моим (Мф. 11, 27), дадеся Ми всяка власть на небеси и на земли (Мф.28,18)), так апостолами воплотившегося Сына были Его ученики, имеющие всю власть от Сына. Таким образом, подобно тому, как Сын, будучи Посланником Отца, представлял лицо Отца, так что принимавший Сына принимал Самого Отца: (иже приемлет Мене, приемлет Пославшаго Мя (Мф.10,40)), так и ученики, как апостолы Сына, представляли лицо Самого Учителя (иже вас приемлет, Мене приемлет (Там же), и слушаяй вас, Мене слушает (Лк. 10, 16)). Поэтому все тайны, какие услышал Сын, Посланный от Отца, узнали и ученики, посланные Сыном. Вся, яже слышах от Отца Моего, сказах вам (Ин. 15,15). Итак, Сын есть Посланник и Таинник Отца, а ученики - посланники и таинники Сына; поэтому они и получили те два особенные преимущества в слове и в деле. В слове — все, что они ни скажут, должно быть принимаемо на веру, как сказанное Самим Богом; в деле — все, что бы они ни установили, должно быть сохранено, как бы совершенное Самим Богом. Это значит, что, с одной стороны, всяк человек ложь, а с другой — только Богу свойственны полнота истины и непогрешимость; равным образом эту полноту истины и непогрешимость имеют апостолы, так как их слова не суть слова человеческие, а Божий, их устами, как через богодухновенное орудие, глаголал Дух Святой, Который есть Дух истины. Не вы бо будете глаголющий, но Дух... глаголяй в вас (Мф. 10, 20), говорил им Христос. Далее, как ни человек, ни ангел, но только Сын Божий имеет собственно духовную власть и один держит ключи, чтобы отверзать двери Небесного Царства, точно так же всю эту власть и эти ключи апостолы получили от Сына, когда Он сказал им: Елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси; и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесех (Мф. 18,18). Ни одного такого преимущества не получили пророки. Они, действительно, получили дар Святого Духа, но только отчасти, именно дар пророчества, чтобы предрекать о будущем; но на апостолов Всесвятой Дух излил все богатство божественных даров Своих, когда сошел в виде огненных языков. Пророки видели образы будущих вещей в зерцале и гадании, тогда как апостолы видели собственными очами. Во тех родех, говорит Павел, не сказася (тайна Христова) сыном человеческим, якоже ныне открыся святым Его апостолом... Духом Святым (Еф.3, 5). Тогда Бог, как Судия, являл миру только Божественное Свое правосудие, и бич, и железный жезл этого Божественного правосудия отдал в руки пророков, чтобы обличениями и устрашениями они поражали необузданный человеческий грех. Но они не имели власти простить на земле ни одного греха, ни одного человека не могли они ввести в Царство Небесное, которое заключило грехопадение Адама. Когда же пришло исполнение времени и Бог, как Отец, явил Божественное Свое благоутробие и ниспослал Сына Своего Спасителя миру, Он предал всю сокровищницу Своего Божественного благоутробия в руки апостолов, сделав их управителями Своей Божественной благодати и ключарями Небесного Царства. Поэтому они отверзли здесь, на земле, двери всемирного спасения и восход на небеса к вечному блаженству. Таким образом, пророки были вестниками древнего закона, апостолы суть вестники Евангелия новой благодати. И насколько Евангелие превосходит древний закон, настолько звание апостола превосходит звание пророка. Отсюда мы можем заключить, что апостол по званию (в тесном смысле) значит человек, представляющий лицо Сына Божия, десница и уста Бога, человек, который в устах имеет слово Божие, и носит в деснице ключи всей духовной власти. Таких служителей и помощников воплощенного Бога Слова, было выбрано двенадцать: Симон Петр и Андрей, его брат, которые прежде были учениками Иоанна; Иаков и Иоанн, сыновья Зеведея; Филипп, Варфоломей, Фома, Матфей мытарь, Иаков Алфеев, Леввей, названный Фаддеем, который именуется и Иудой, написавшим соборное послание, Симон Кананит, он же и Зилот (ревнитель) и Иуда Искариот, на место которого впоследствии был избран Матфей. Двенадцатичисленный лик апостолов Дух Святой предуказал в Божественном Писании, во многих образах. Патриархов, сыновей Иакова, было двенадцать, которые, как двенадцать богонасажденных деревьев, произрастили многочисленные ветви, народ израильский, плод божественного обетования. Это - прообраз двенадцати апостолов, которые посредством Евангельской проповеди породили особенный народ, нового израиля, бесчисленных чад Церкви. Двенадцать было старейшин еврейских, которые под начальством первого судьи, Моисея, судили весь народ; это - прообраз двенадцати апостолов, которые, под начальством великого Судии живых и мертвых, по вдохновению Святого Духа, судили здесь, на земле, всю православную Церковь, а там, в пакибытии, воссядут на двенадцати престолах, судя двенадцать колен израилевых. Двенадцать соглядатаев, посланных Моисеем в землю обетованную, суть прообраз двенадцати апостолов, посланных Христом в звании епископов вселенской Церкви, которая есть земля благословения и благодати. Двенадцать было источников воды, из которых израильский народ утолял жажду в пустыне; это прообраз двенадцати апостолов, напоивших лицо земли текущими в вечную жизнь струями божественного учения. Двенадцать было волов, поддерживавших в храме Соломоновом медное море; это образ двенадцати апостолов, которые, как мысленные волы, плугом креста возделав Церковь, были сами закланы затем на жертвенник мученичества, как духовные всесожжения. Двенадцать звезд окружали голову жены, которую Иоанн видел в откровении облеченной в солнце и с луной под ногами; они служат прообразом двенадцати апостолов, которые как двенадцать звезд сияют в венце таинственной невесты Христовой, облеченной в свет Евангельской истины и попирающей сень синагоги. Было двенадцать драгоценных камней, которые видел тот же богослов и на которых был основан небесный Иерусалим; это самый наглядный образ двенадцати апостолов, на которых, всех вообще, Христос основал Свою святую Церковь. И стена града имеяше оснований дванадесять, и на них имен дванадесятъ апостолов Агнчих (Откр. 21, 14). Вот великое, высокое, спасительное звание святых апостолов. Наша святая Церковь чтит их особенной честью, ибо они были Богомужного Слова богодухновенными устами, божественного домостроительства богозванными сотрудниками, всемирного спасения духоносными вестниками, Церкви непоколебимыми столпами, верными домоправителями новой благодати, всеблаженными ключарями Небесного Царства. Христиане! Заяц не боится небесного грома так, как дьявол убоялся проповеди святых апостолов: он задрожал, убежал из храмов, где принимал поклонения, как бог, и скрылся в преисподние части подземного мира; и доселе он боится, трепещет и убегает, как только услышит проповедь апостольского слова в Церкви Христовой. Но увы! Когда в Церкви Христовой царит молчание, т. е. когда не слышно слова Божия, когда молчат, пребывают безгласными стражи и пастыри словесных овец, преемники апостолов, тогда дьявол ободряется, выходит безбоязненно, входит дерзко в стадо Христово и пожирает христианские души, как кровожадный волк оставленных без охраны овец. Это я говорю с большим сокрушением и сердечной горестью. 1де не слышится слово Божие, там ясный признак, что Бог прогневался. Большего зла для христианских обществ быть не может; это говорит Сам Бог устами одного из пророков: Се, дние грядут... и послю глад на землю, не глад хлеба, ни жажду воды, но глад слышания слова Господня... и обтекут ищущие словесе Господня, и не обрящут (Ам. 8,11 -12) — настанет время, когда Я пошлю на землю голод, но не голод от недостатка хлеба или воды, но голод слова Божия, так что люди будут алкать и искать его, как голодный ищет пищу, и не будут находить его, чтобы насытиться. И наоборот, должно считать знаком благословения и милости Божией там, где нет такого голода, где слышится слово Божие, там, где проповедуется Евангелие, там, где изъясняется учение апостолов, там, где христиане слушают и научаются догматам веры, пути спасения и вечной жизни. Тело для питания не имеет столько нужды в хлебе, сколько нуждается душа в слове Божием для питания в вере. Вера - от слуха, говорит Павел; как теперь уверуют христиане, говорит он, если не услышат, и как услышать, если некому будет научить? Како же уверуют, Егоже не сшышаша, како же услышат без проповедающаго? (Рим. 10, 14) И с другой стороны, слово Божие, говорит Григорий Великий, есть тот ангельский хлеб, которым питаются души, алчущие Бога. Но святое Евангелие, которое за каждой литургией читается священником, разве не есть слово Божие? Да. Но чтение Евангелия, которое совершает священник, не приносит того плода, какой приносит изъяснение Евангелия, какое делает учитель, толкователь Евангелия. Книга пророка Исайи, которую читал евнух Кандакии, Эфиопской царицы, помогла царедворцу только тогда, когда ее объяснил ему апостол Филипп. Разумевши ли, яже чтеши? (Деян.8, 30) Это же могу сказать и я, как священнику, читающему, так и христианину, слушающему Евангелие. Зачем нам скрывать? Будем говорить об этом открыто. Его не понимает ни тот, кто читает, ни тот, кто слушает; какая же может быть от этого польза? Какой плод? Но когда учитель проповедует с амвона, когда объясняет смысл, истолковывает притчи, когда раскрывает тайны, тогда слово Божие имеет силу, тогда оно живо и действенно, как говорит Павел; тогда оно делается тем обоюдоострым мечом, который проникает, поражает, трогает сердца слушающих, который возбуждает сокрушение, влечет к покаянию, приводит к спасению. Но возвратимся к тому, о чем у нас речь. Так как мы спасительными мрежами святых апостолов извлечены из глубины погибели, другими словами, так как в силу Евангельской проповеди, совершенной апостолами, мы получили благодать быть христианами, какое, по вашему мнению, мы должны оказывать им почитание? Освятим же богоугодной добродетелью поста эти дни, посвященные их чести и памяти. С радостью вынесем этот небольшой труд ради тех, которые столько потрудились для устроения Церкви Христовой и спасения мира. А награду за пост, венец за наш труд молитвами сих славных апостолов даст нам мздовоздатель Бог в этом веке и в грядущем. Аминь. Оглавление Похвальное слово в честь Богородицы (На дни Успенского поста) Сей же род не исходит, токмо молитвою и постом (Мф.17, 21) Пост и молитва суть два непобедимых оружия, которые с небес даны Церкви для борьбы против всех видимых и невидимых врагов. Три таких страшных врага ведут против нас непрестанную войну: мир, дьявол и плоть. Мир воюет с нами суеверностью и лживостью жизни; дьявол – тайными похотями и худыми помышлениями; плоть – негой, удовольствиями, постыдными склонностями и стремлениями. И трое воюют против нас, как будто сговорясь, дружно и во всеоружии искушений. Но мы очень счастливо отражаем нападающих на нас и побеждаем их молитвой и постом. Умерщвляем плоть, обращаем в бегство дьявола, попираем мир; и, окрыляемые как бы двумя крыльями, с одной стороны молитвой, с другой – постом, мы, возносимся духом к небу, поднимаемся над сетями и избегаем козней искушения. Поэтому божественный Златоуст так говорит о молитве: «Где молитва и благодарение, там ясно намечается область Святого Духа, демоны обращаются в бегство, и вся противная сила убегает». О посте же говорит Василий Великий, что с помощью воздержания и поста «одерживается победа над невидимыми врагами», как относительно упоминаемого ныне в Евангелии лунатика утверждает это Христос: сей же род не исходит, токмо молитвою и постом. Наша святая Церковь, которая все делает по наставлению Святого Духа, повелела нам, христианам, в течение этих четырнадцати дней совершать молитву и пост, т. е. призывание имени Божия и воздержание в честь преславной Приснодевы Марии, святейшей Матери Бога нашего. Правда, борьба непродолжительна, но победа очень блестяща и следствия победы обильны. Подвигоположница, Сама Богоневестная Владычица, Царица неба и земли, сидит одесную престола Трисиятельного Божества и, взирая долу на подвиг, держит венцы, чтобы увенчать победителей. Блаженны мы, если будем подвизаться когда должно. Кто в эти святые дн молитвой и постом мужественно победит мирские попечения, дьявольские ухищрения, плотские помышления, тот пусть с уверенностью дерзает и получить от Богоматери достойный дар. Это я утверждаю от лица Самой Пресвятой Девы и посему сегодня укажу, какую благодать и помощь получает от Пречистой Владычицы тот, кто чувствует к Ней благоговение и чтит Ее молитвой и постом. Святейшая Дева есть и называется Матерью в двух смыслах: во-первых, как Матерь Бога, и во-вторых, как Матерь всех христиан. Она — Матерь Божия по естественному рождению и Матерь христиан по усыновлению. Она Матерь Божия по рождению, воистину Богородица, ибо поистине родила Самого Сына Божия от нетленного Своего чрева, где Божественное Слово соединилось с плотью и в единой нераздельной ипостаси объединило Свою Божескую и человеческую природу превыше естества, слова и разумения. Она – Матерь всех христиан по усыновлению: если мы – по благодати сыноположения – названные братья Иисуса Христа (см.: Евр. 2, 11), Которого родила Дева, и если Сам Иисус Христос, как говорит Павел, пребывает посреди нас, как перворожденный во многих братьях, то, следовательно, мы названные сыны Богородицы. Как Матерь Божия, по материнскому достоинству, Она должна иметь у Бога такую благодать, какую подобает иметь матери у сына; с другой стороны, как Матерь христиан, в силу материнской любви, она должна оказывать христианам такую же милость, какую мать должна оказывать своим детям. Но благодать, которую имеет всесвятая Дева от Бога, должна соответствовать достоинству Матери Бога, а это достоинство беспредельно; стало быть, и благодать, которую Она получает, беспредельна. Равным образом и милость, которую Она оказывает христианам, должна соответствовать любви матери к детям, а эта любовь беспредельна; следовательно, и милость, оказываемая Ею, беспредельна. И далее, соразмеряя беспредельную благодать, которую Она, как Матерь Божия, получает от Бога, и беспредельную милость, которую Она, как Матерь христиан, оказывает христианам, должно признать, что Дева есть море благодатных сил. И действительно, Она – море великое по обширности, ибо воспринимает, как Матерь Божия, все неистощимые реки божественных дарований Духа; море великое по вместимости, ибо, как Матерь христиан, в изобилии изливает на них те же божественные дарования; таким образом, по дарованиям, которые она воспринимает, как Матерь Божия, Она — море беспредельное; а по дарованиям, которые раздает, как матерь христиан, Она – море неисчерпаемое. Слушатели, благоговейно чтущие Деву, я хочу, чтобы вы на этот раз из всех Ее преимуществ перед прочими созданиями обратили внимание на это: что Она есть Матерь Божия и Матерь христиан. И, как Матерь Божия, Она более всех святых и всех ангелов имеет дерзновение у Бога, Своего Сына; а как Матерь христиан, Она больше, чем все – и святые, и ангелы — оказывает нам, Своим детям, благодеяний. Из древнего Рима был несправедливо изгнан Кориолан, благороднейший патриций и мужественнейший полководец; озлобившись, он призывает войско, возбуждает войну против неблагодарного отечества. Он ведет войну, побеждает и победителем приближается к Риму, окружает его, осаждает, стесняет. Он первый восходит на крепостные стены города, держа в руке меч, дыша угрозой и убийством, устрашая сжечь город до основания, а самих граждан истребить мечом, их кровью утолить свой справедливый гнев и загладить обиду, несправедливо ему причиненную. Тогда римляне сознаются в своей ошибке, раскаиваются в сделанном, смущаются от греха и стыда, с трепетом собираются на совет и не находят от угрожающей опасности никакого средства, кроме как упасть к ногам сего мужа, попросить прощение и смягчить его гнев. Итак, пошли впереди избранные из Сената, за ними – разные сановники и наконец простой народ, толпы женщин и детей, все со слезами на глазах и глубоким унынием на лице; они восходят на стену, являются перед Кориоланом, падают, кланяются, упрашивают, плачут и одним умиленным голосом просят пощады отечеству и своей жизни. Но тот стоит неумолимый, не преклоняется на просьбы, не смягчается от слез всех граждан; наоборот, он ожесточается, хочет дать знак к битве, повести войско в наступление, на убийство и всегубительство. Когда же в толпе он увидел опечаленное лицо почтенной женщины, Битурии, своей матери, которая напомнила ему свою нежную материнскую любовь, в то же мгновение взор его просветлел, гнев утих, меч опустился и выпал из рук; он останавливает наступление войска, примиряется с гражданами, входит в родной город не как враг, а как друг. Освобождает отечество от крайней опасности. Настолько присутствие одной матери перед сыном важнее, чем присутствие бесчисленной толпы народа. для сына что может быть приятнее имени матери? Что может быть сильнее слез и молений матери? Но возвратимся к нашему предмету. Не правда ли, христиане, что мы грешим на всякий день, час и минуту? Пусть скажет это совесть каждого. Горе нам! Какими многообразными грехами осквернена наша жизнь! Она представляет собой один сплошной и непрерывный ряд самых тяжких беззаконий. Сколько нечистого в наших помышлениях! Сколько срамословия на нашем языке! Сколько лукавства в наших деяниях видит Сын Божий! Видит – и терпит, потому что Он долготерпелив. Но когда мы нераскаянные, неисправимые, упорные в зле, какой-то противоестественной неблагодарностью оскорбляем высшую божественную правду, возбуждаем Его праведный гнев, Он не терпит более, но вооружившись мечом и стрелами ужасного и неумолимого Своего гнева, как страшный воин восстает на нас и угрожает совершенным истреблением, смертью, вечным мучением; и, кажется, говорит нам то же, что иудеям в сегодняшнем Евангелии: О, роде неверный и развращенный, доколе буду с вами? доколе терплю вам? (Мф.17, 17). Род неверный – не потому, что не имеешь веры, а потому, что не имеешь никакого дела веры; развращенный, отвергнувший страх предо Мной, поправший закон Мой, удалившийся от любви Моей, совратившийся в свои похотения! Доколе буду с вами? Доколе Я буду с вами в Моей Церкви и в Моих таинствах? Доколе терплю вам? Доколе Я буду вас выносить, поддерживать вас Своей кротостью и долготерпением? До каких пор? С этими словами Он оружие Свое очистит (в таком страшном образе описывает Его пророк), лук Свой напряже, и уготова и; и в нем уготова сосуды смертныя (Пс.7, 13–14). Стрелы приготовлены и это – стрелы Сильнаго изощренны, со угльми пустынными (Пс. 119, 4). Одни стрелы, чтобы отнять или детей для наказания родителей, или родителей для вразумления детей, или мужа у суетной жены, или жену у непотребного мужа, или брата у грешного брата же. Другая стрела, чтобы поразить наше здоровье, дабы больных нас повергнуть в постель на долголетние страдания; третья, чтобы отравить нам счастье, чтобы бедностью смирить наше гордое око. Прочие, коих нельзя исчислить, чтобы они причинили нам всевозможные раны, истребили жилища, разорили имущество, уничтожили товары, рассеяли семейство тяжбами, раздорами, голодом, смертью, войнами, пленением и всей тьмой бедствий. Оружие Свое очистит, лук Свой напряже, и уготова и; и в нем уготова сосуды смертные. Куда, несчастные грешники, мы убежим от такого негодования и гнева Сына Божия? Для нас нет иного исхода, как покаяться и припасть к стопам человеколюбца Бога нашего, а для этого обратиться к посредству священников, которые здесь, на земле, в Церкви, и к ходатайству святых, которые в раю. И представьте, что все: и монахи, и священники, и архиереи, и патриархи – совершают общее служение и моление; более того, все святые рая, весь лик пророков и апостолов, все множество мучеников, подвижников и девственников, все члены блаженных ангелов припадают перед престолом величества Божия, чтобы испросить для нас милости прощения. Гораздо больше всего этого ходатайства земной и небесной Церкви может сделать единственное слово Богоматери. О, когда обратится Тот страшный Судия и увидит лицо Своей Матери, этой святейшей и сладчайшей Матери, Которая умоляет Его, Он тотчас станет приветлив, кроток, мирен, отложит меч и лук Своего Божественного гнева, тотчас покажет нам снисхождение и любовь и изречет нам вожделенное прощение, много бо может моление Матернее ко благосердию Владыки. Подумать только, христиане, кто простит? Матерь Божия, Которая имеет дерзновение к Богу несравненно больше всех святых. Прочие святые умоляют, как рабы Божии, Пресвятая Дева просит, как Матерь Божия. Кого умоляет? Сына Божия, Которого зачала, Которого родила, вскормила и воспитала; Которого одна Она возлюбила всей любовью, какой возлюбили Бога все блаженные вместе, и Которым была возлюблена всей любовью, какой Бог любит всех блаженных вместе. Все святые умоляют Бога, как Отца, Пресвятая Дева – как Сына. За кого умоляет? За христиан, которые суть Ее дети, по природе Ее потомки того же рода, той же крови, от которой и Сама произошла, а по благодати – братья Ее Сына. Все святые ходатайствуют за нас, как за братьев, Пресвятая Дева ходатайствует за нас, как за детей. Теперь примите во внимание Лицо, умоляемое Ею. Как велико ее дерзновение! И лицо, умоляющее. Как горяча Ее мольба! Возможно ли, чтобы не была оказана милость? Этот смысл имеет известное выражение Песни песней, с которым, мне думается, обращается к Деве Бог: Сердце наше привлекла еси единым от очию твоею (4, 9), – одним Твоим взором Ты проникла в Мое сердце, Я бросаю оружие, оставляю гнев, дарую прощение. Вот какую милость оказывает, вот какую помощь подает нам, христианам, Святейшая Мария. Какое же почитание и благоговение должны оказывать Святейшей Марии мы, христиане? Она и Матерь Божия, и Матерь наша; как нашу собственную мать, мы должны чтить Ее; мы должны благоговеть перед Ней, потому что это – естественная обязанность, утвержденная Божественным законом; с другой стороны, как Матерь Божию, мы, люди, должны еще более чтить Ее; поэтому мы еще более должны благоговеть перед Ней. Ибо Ее, как Матерь Божию, чтят и перед Ней благоговеют сами святые рая и даже ангелы небесные. Следовательно, честь и благоговение к Святейшей Марии, как нашей Матери, должны быть велики, а как к Матери Божией, выше всякого сравнения. Кто не чтит и не уважает своей матери, тот недостоин названия человека; кто не чтит Матерь Божию и не благоговеет перед Ней, недостоин имени христианина. Кто может похвалиться, что он верный раб Иисуса, если он не есть верный раб Марии? Или как он благоговеет перед Сыном, не благоговея перед Матерью? О, если бы я по какому-нибудь несчастью утратил всякое благоговение, то никогда не утрачу благоговения к Деве Марии. При всяком несчастье – телесном или душевном, в котором бы я очутился, я буду прибегать к Ней в уверенности, что у Нее я найду в болезнях моих исцеление, в моих горестях – утешение и в грехах моих – прощение. И даже в самом аде я не теряю надежды на спасение от Царицы Небесной. Я не боюсь погибели, пока Она охраняет меня в Своих объятиях. Но когда потеряю благоговение к Деве, тогда я погибшая душа. Но в чем же состоит благоговение к Деве? В молитве и посте. В молитве, которая есть призывание имени Божия; в посте, который есть воздержание. Это два способа, которыми, по определению Церкви, мы должны чтить Матерь Божию и нашу, особенно в эти дни. Какой же должна быть наша молитва? Не с беспорядочностью, не с волнением, не с бесстыдством, но со страхом Божиим, сокрушением сердца и слезами умиления. Каким должен быть наш пост в воздержании? Не только воздержание от яств, но и от греха; не только от мяса, но и от плотских страстей. Всесвятая Дева ждет от нас вместе с постом и чистоты сердечной с молитвой, и сокрушения сердечного. Чего же менее этого может требовать от христиан Матерь Божия и Матерь христиан? О, если бы мы поняли, какую милость и помощь получаем от такой Святейшей Матери! Сироты, лишившиеся родителей, странники, бесприютные, больные, скорбные, грешные, не печальтесь: есть у вас Матерь, Матерь Божия! Матерь, Которая приютит вас в странствии, Которая напитает вас в бедности, Которая дарует вам в печалях утешение, в болезнях исцеление, из плена освобождение, в грехах прощение. Не горюйте: вы имеете Матерью Матерь Божию. Моряки, плавающие на море, призывайте Деву, чтобы в бурю иметь пристанище; путники, проходящие сушу, призывайте Деву, чтобы иметь в опасностях помощницу. Земледельцы, возделывающие землю, призывайте Деву, чтобы иметь благословение урожая в трудах своих. Юноши, учащиеся в школе, призывайте Деву, чтобы иметь свет познания в учении. Духовные и миряне, мужи и жены, призывайте Деву во всех нуждах, телесных и душевных, чтобы иметь Покровительницу в этой жизни, Покровительницу в час смерти и Ходатаицу в день суда. Христиане, от малого до великого служащие и поклоняющиеся имени Иисуса, чтите имя и благоговейте пред именем Девы Марии, Матери Иисуса и нашей. Иисус и Мария да будут написаны в ваших сердцах; Иисус и Мария да не сходят с уст ваших; Иисус и Мария пусть будут началом и концом ваших молитв. Имена Иисуса и Марии да будут первыми в раннее утро и последними вечером; с ними закрывайте глаза ваши ко сну; с ними входите и выходите из церкви; с ними начинайте и кончайте всякое дело, чтобы удостоиться в час последнего воздыхания иметь с одной стороны Иисуса, а с другой – Марию, и вместе с Иисусом и Марией прославиться в Небесном Царстве. Аминь.