Забвение добрых предостережений для жизни со стороны законоучителя или учителя «Хвалю вы, яко вся моя... помните» (1Кор.11,2). Умный, благонамеренный и богобоязненный законоучитель—священник, равно как таких же качеств светский учитель, всегда дают своим ученикам для будущего служения их или для простого какого занятия и общежитии добрые предостережения. Может быть, они применяют эти предостережения и к личным качествам воспитанника, а еще чаще к тем опасностям и соблазнам, с которыми воспитанник в скором же времени встретится в жизни. Выходя из под воспитания, юноша и девица и должны принять эти предостережения, как отеческий подарок,—должны помнить их всегда. Лучше ученикам с полным доверием держаться учительских предостережений, чем пускаться на опасности в жизни или же тем самым—испытать злое, чтоб «путем зла дойти до добра» и через это будто бы еще глубже полюбить доброе. Предостережения учительские не догадка, а опыт. Так например, оставаться надолго холостым и по случаю холостой жизни нарушать целомудрие,—этот грех тем виновнее пред Богом, если законоучитель в свое время много и сильно говорил против него. Оглавление Непочтение к старым людям «Пред лицем седаго востани и почти лице старче» (Лев.19,32). Нужно почитать старость и только за седины ее, если она не имеет никаких других преимуществ: во всех старых людях дитя и юноша могут представлять себе образ своих родителей и предков. Тем более достопочтенна та старость, которая украшается мудростью, многою опытностью и искреннею набожностью (Сиро.25,6-9). Но пусть между престарелыми бывают и такие, которые не имеют этих достоинств и даже легкомысленнее многих умных юношей. Если долг службы или без службы одно чувство христианской любви к ближнему требуют того, чтоб вразумить таковых стариков, удержать их от пороков: то и тут «старца не укоряй, но умоляй яко же отца.., старицы, яко же матери» (1Тим.5,12). Престарелому несравненно труднее отстать от своего порока. Поэтому великая находка для нас хоть умоляющим, ласковым словом успеть исправить или остановить его. Таким образом, грешат те люди, которые не хотят почтить старость, например, не уступают престарелому при встрече с ним дороги или в доме место, где сесть; не хотят помолчать, когда он говорит; не оказывают ему услуги, когда он беспомощен, забывая, что и сами в старости будут нуждаться в подобных услугах. Грешат намеренные оскорбители достопочтенной старости дерзким словом или осмеянием, и особенно так публично или при многих, например, на площади, на железной дороге: это сходно с тем, как и оскорблять слабых женщин и несчастных людей; да помнят такие оскорбители, что если оскорбляемые ими и не всегда, по слабости своего характера и немощи сил, могут защитить себя от их оскорблений, то имеют в Боге сильного защитника и отмстителя. Грешат те молодые и современные люди, которые пренебрегают суждениями, советами и заявлениями старых людей потому только, что так рассуждают старики, будто бы «отжившие свой век». Между тем справедливость требует сказать, что многие из самых лучших предприятий нового времени не возникли бы, если б не было для них предварительного кропотливого труда людей, которые жили раньше. Но во всяком случае молодой человек, изучающий науки и наблюдающий за жизнью, не будет опытнее такого старца, который прежде его начал изучать науки и жизнь, да и не перестает по возможности следить за всем этим до последнего времени. Словом, не уважать и прямо оскорблять старых людей (наравне, как мы сказали, с женщинами и несчастными) есть признак самого злого человека. Оглавление Старание заслужить любовь у своих воспитанников потворством им «Никогда же в словеси ласкания быхом к вам» (1Сол.2,5). Власть воспитателей и образователей юношества можно считать вполне родительскою властью в том случай, если воспитанники не живут на глазах родителей, а находятся под одним надзором и руководством воспитателей (Гал.4,1). Следовательно, долг воспитателя так же удерживать своих воспитанников от проявлений в них, так называемого, «ветхого человека» или от действий первородного греха, как это признают своим священным долгом и родители. Воспитание и не будет воспитанием, если детям дать волю проявлять безразлично все то, что в них есть по природе, т. е. если не замечать им, почти на каждом шагу, их погрешностей в суждениях, а особенно не направлять к добру действий их, показывая им всякий раз, что делать хорошо и приятно Богу, а что бесчестно и чем оскорбляется Бог. Посему виновны те воспитатели, которые вместо напоминаний своим воспитанникам об ошибках только ласкают—ублажают их, имея при этом единственно цель собственную, личную, чтоб снискать любовь к себе воспитанников и быть названым от них «прекрасным, не строгим, добрым». Например, если воспитанник показывает хорошие способности и учится хорошо, то учитель хвалит его без меры, располагая его таким образом к гордости. Если же другой из воспитанников успевает худо, по слабости ли способностей или по рассеянности, и если это сын или дочь родителей более известных, учитель все-таки ставит знания слабого ученика выше (дает ему больший балл), опасаясь его отзыва не в похвалу себе. Если ученик или ученица обнаруживают добрые качества, учитель или начальник воспитательного заведения, вместо того, чтоб только втайне порадоваться за этих детей и незаметно поддерживать в них хорошие стороны, вместо этого шумно превозносит их и выражают к ним удивление, подстрекая их тем к самомечтательности и беспечному довольству собой. Потворствующий учитель держит себя в отношении к ученикам как равный им, любит с ними шутить, делает им всевозможные уступки и снисхождения, например, относительно небытности их в классе и в церкви, развивая в них этим самым неуважение к старшим, а также и в них самих слишком уступчивую совесть, с которою между тем нельзя быть надежным членом ни семьи, ни общества. Но такой воспитатель не всегда достигает и собственной цели, т. е. чтоб быть любимым от своих воспитанников; потому что дети догадливы, они принимают с сочувствием такое только обращение с ними, которое бывает естественным. Например, если учитель хочет быть ласковым, добрым, то и должен быть таким искренно; если же он желает быть строгим, если гневается и наказывает, то и тут должен быть прямодушным, а не показывать только вид строгого учителя. Что же в особенности до последствий потворства по отношению к воспитанникам: то, без сомнения, это великий вред нравственному направлению всей школы. Это уже не воспитание, а порча воспитания. Оглавление Пренебрежение здоровьем воспитанников «Взять его пестунница его и бежа... и паде и охроме», сказано о няньке сына Ионафанова (2Цар.4,4). Пренебрежение к здоровью воспитанников может выражаться например, так: нянька дает дитяти что либо усыпляющее, чтоб самой спокойнее проспать ночь; держат детей в удушливом, излишне-теплом и неопрятном помещении (дым, пыль), дозволяют детям оставаться с шарфами на шеях во время классов, как например, в селах; обременяют учеников против силы учебными занятиями, притом—не с чистою жизненною целью, а для одного экзамена; не оберегают у них от раннего повреждения или ослабления тех органов, которые важнее других и легче всего повреждаются, как грудь и глаза: для детской груди, да и для глаз, без сомнения, великий вред от курения табаку, которое между тем не преследуется; вредит груди слишком наклоненное положение тела во время письменных занятий; вредит глазам чтение тотчас после бани, в сумерки и при рассвете (без свечи) или же книг мельчайшей печати (а таковы большею частью учебники); вредят зубам сахаристые вещества; и вот на все это не обращается внимание воспитателей; только лишь начальники и сотрудники воспитательного или учебного заведения не внушают воспитанникам об особенных опасностях для их здоровья, которыми они, по своему легкомыслию, пренебрегают,—не знакомить детей с ядовитыми растениями, не как впрочем с ядом, которым можно вдруг прекратить жизнь, а как только с причиною жесточайших болей; наконец, ее внушают воспитанникам, что, главным образом, они должны дорожить своим здоровьем и жизнью телесною для будущей вечности жизни; потому что чем здоровее человек, тем легче может выполнять обязанности христианские (например, выдерживать строгий пост, выстаивать продолжительную молитву); а чем дальше он живет, тем больше имеет времени приготовиться к будущей жизни. Воспитатели, пренебрегающие подобными мерами для здоровья воспитанников, грешат как пред законами природы, так и пред тем обществом, на служение которому приготовляют своих воспитанников; потому что после такого воспитания, естественно, дети выходят хилыми, мало усидчивыми, или нетерпеливыми в труде, и недолговечными. Оглавление Опущение в деле воспитания самого главного: «веры и духа благочестия» «Начало премудрости страх Господень» (Пртч.1,7); «телесное обучение вмале есть полезно: благочестие на все полезно есть» (1Тим.4,6). Не на одних уроках по закону Божию воспитанники должны усваивать себе дух веры и научаться правилам богоугодной жизни (если еще и закон-то Божий преподается правильно, не ограничиваясь для учащихся одною памятью или одним знанием и устными ответами, но оставляя свой след в самых сердцах учеников и действуя на их волю). Нет; каждый предмет, каждая наука в школе или в учебном заведении должны быть в качестве слуги тому главному делу в воспитании, чтоб учащиеся благоговели пред Богом и научились лучше исполнять заповеди Божии. Если человек теперь грешен, если он и «родится во гресех», то вся забота, прежде всего воспитателей его, а потом—его самого, когда он будет возрастным,—вся забота должна состоять в том, чтоб ему «менее и менее грешить»: тогда-то он будет более счастлив в настоящей жизни и приготовит себе в будущей самую радостную участь. И нечего затрудняться в том,—может ли каждый преподаватель по своему предмету, преследуя эту главнейшую цель в воспитании юношества, — может ли извлекать для воспитанников уроки благоговейной веры в Бога и доброй жизни: в самых отвлеченных предметах, как арифметика—математика, если не могут быть заимствованы из жизни христианской и церковной примеры к объяснению их (а нужно же брать где либо примеры): то лишь тон преподавания должен быть смиренным и не высокоумным. Особенно на начальниках воспитательного или учебного заведения (ректорах—директорах, инспекторах и смотрителях) лежат священнейшая обязанность проводить всюду при воспитании дух святой веры и благочестия. Самый же этот дух всем открыт в евангелии, в примерах жизни Господа Иисуса Христа и в житиях святых. Сильнейшими средствами, которые могут воспитывать его в учениках и ученицах, признаются: «чтение евангелия, обучение церковному пению, церковная молитва и пробуждение в воспитанниках искреннего желания принимать таинства исповеди и св. причастия». И так недобрые те воспитатели и учители, которые еще намеренно обходят это главнейшее в воспитании: «дух веры и благочестия»; которые только внушают своим воспитанникам: «учись больше и дольше», а не говорят: «делай больше доброго, сколько и в настоящем положении своем можешь делать»; которые скорее выразят ученику предостережение от худого в таких словах; «не хорошо, не благородно, грубо, по-крестьянски», а не скажут: «грешно пред Богом»; которые обращают внимание воспитанника только на внешние признаки и последствия худого дела, как например, бесчестие от людей, опасение чтоб не донеслось о проступке до «высшего начальства», а не заботятся о том, чтоб от проступка страдало сердце воспитанника, чтоб мучилась его совесть при мысли о Боге святом, милостивом и правосудном, любящем в людях одну чистоту мыслей и дел; которые только лишь на словах или в отчете честят закон Божий главнейшим предметом между прочими науками, а на деле отмежевывают ему едва не последнее место; которые, наконец, кормят своих воспитанников, например, в пансионах, и в великий пост мясною пищею, боясь исхудалости их от постных блюд, а не боясь чрез это сделать их и на всю жизнь неспособными или же не расположенными соблюдать святые посты. Оглавление Равнодушие к особенным порокам воспитанников или собственные худые примеры им «Блюдите (смотрите), да не презрите единаго от малых сих» заповедал Христос-Спаситель (Мф.18,10); «юным же образ доблий оставлю», говорил Елеазар, учитель семи отроков—маккавеев (Макк.6.28). Что такое пороки, особенно в детском возрасте? Это не такие болезни, которые часто проходят сами собой. Нет, — в детях которые столько всегда живы, часто легкомысленны и при этом еще быстро сочувствующие друг другу,—в детях — воспитанниках известные пороки, вкравшиеся как либо к ним, будут возрастать вместе с обыкновенным возрастом их. Притом, пороки мало помалу дают юноше свое направление, если даже внешние поводы к ним и прекратятся, т. е. они внутренне развращают молодого человека. И так тяжко погрешают пред Богом те воспитатели юношества, которые знают, что например, воспитанники их начинают испытывать вкус вина, делают свои театры и свои детские вечера (у девочек совместно с мальчиками для танцев), вольно рассуждают между собой о предметах веры, иные не ночуют дома, занимаются азартною игрою, например, в карты, - знают обо всем этом, и не принимают никаких мер против зла потому только, что зло этого рода ничем особенно не беспокоит их самих. За небеспокоющими же пороками пожалуй явятся и очень беспокойные, например, публичные рассуждения воспитанников о современных вопросах, общие и настойчивые о чем либо просьбы их (сходки), вмешательство в выборе и назначении учителей,—вследствие чего явятся? В силу внутренней нравственной распущенности их, по ослаблению над ними властного надзора.—Но пусть от воспитателей сокрыты особенные пороки в среде их, так как порок вообще не любит света: и это но оправдывает воспитателей и не может успокаивать их совесть. Добрые воспитатели должны как сами наблюдать за нравственностью своих воспитанников, так и пользоваться посторонними сведениями об их поведении, наконец — предупреждать тайною молитвою к Богу появление и развитие между ними губительных пороков. (Здесь в особенности имеется в виду тайное самоосквернение, или рукоблудие, и вообще потеря воспитанниками детской невинности, полученной в крещении: например, в первом случай заботливый воспитатель обходит весьма часто спальни воспитанников, не дозволяет воспитанникам совместных постелей, требует, чтоб они не закрывались глухо одеялом и руки свои привыкали бы держать поверх одеяла, как только благоприятствует этому теплота комнаты; распространяет незаметно между ними, когда откроется нужда, и чтение против страшно-гибельного онанизма и т. под.). — А еще ответственнее пред Богом поступают те из образователей юношества, которые собственными примерами увлекают воспитанников к злу; так например, одни подают детям пример чрезмерной суетности (молодые учительши); другие и на уроки приходят не трезвыми; третьи нарушают посты, и это иногда допускается даже в сельской простоте сельским учителем (2Макк.6,1-26); четвертые сами вольно отзываются при воспитанниках о лицах и предметах священных или приглашают кого либо из воспитанников в товарищи своего разгула; иные и нескрытно от воспитанников имеют преступные связи. Таким-то соблазнителям вполне применима угроза—жернов осельский на шею, потому что детский возраст, детские души особенно дороги Искупителю—Иисусу Христу. В таком случае образование приводит гораздо к худшему злу; оно только делает человека не верующим и более смелым на худое, по той самой причине, что в человеке так воспитанном «Бога нет». В таком случае несравненно лучше остаться вовсе необразованным, как иные замкнутые инородцы (например, черемиса), представляющие из себя в полном смысла «детей природы». Оглавление Попрек других своим благодеянием «Взаим дайте ничесоже чающе» (Лк.6,35). Если так и данное взаймы не следует ценить слишком дорого, то тем более не в духе христианской любви попрекать других теми благодеяниями, которые были оказаны по человеколюбию и за которые воздаст Господь Бог. Благодетель, придающий слишком большую важность своему благодеянию или только любящий напоминать о своем благодеянии, отталкивает других обращаться к нему за помощью, а в том человеке, которому уже оказал благодеяние, охлаждает чувство признательности к себе и как бы этим самым освобождает последнего от обязанности благодарить его. Наконец, когда кто собственно из-за благодарности и воздаяний будет делать необязательное добро другим: тогда добрая деятельность этого человека скоро должна сократиться. В таком случае нельзя ему и быть благодетелем, между тем как это и долг человеколюбия и ближайший путь к спасению души. Почему же нельзя — потому что примеры злой неблагодарности повторяются часто; а еще чаще бывает взаимный спор—гнев, при котором и не было мысли, да и не представлялось серьезной причины, попрекнуть другого своим благодеянием, но по привычке ожидать благодарность как-то легко может выйти попрек. Нет, надобно еще радоваться тому, что Господь Бог помог оказать человеку благодеяние и желать только того, чтоб благодеянием воспользовались, как следует. Оглавление Грехи слуг и хозяев Оглавление Небережение хозяйского добра и вообще нерадение о пользе хозяев «Аще в чужом верни не бысте, ваше кто вам даст?» (Лк.16,12) Слуга, который небережлив на хозяйское добро по своей лени,—напрасно тратит дары природы, вместо того чтоб сберегать и умеренно употреблять их, особенно при скудости в них того дома, у кого служит. Это первая вина небережливого слуги. Затем, если он не сберегает хозяйской собственности, которую еще должен был бы увеличивать правильным употреблением ее или уходом за ней, например, в продуктах растительных, не сберегает потому только, что все это «не его, а хозяйское»: в таком случае, он погрешает против хозяев, которых добро— чужое лишь чужим, а не ему; для него же оно должно быть дорого, так как собственность. Он погрешает и против самого себя, лишая себя верной надежды жить собственным домом и хозяйством. Да; за беспечность о хозяйском добре Господь Бог не даст ему счастья жить и собственным хозяйством, как видно из приведенных слов. А что иные хозяева дают почему либо небольшую плату а никогда особо не награждают или недарят прислуги,—это не причина не радеть об их пользе. Тогда за усердие свое слуга может надеяться на тем большую награду от Бога: «еже аще сотворит благое, си примлет от Господа, аще раб» (Еф.6,8). Оглавление Положительные и намеренные убытки хозяевам «Рабы (увещавай) быти некрадущим» (Тит.2,10). А то уже и значит красть, когда слуги намеренно по своей злости бьют хозяйскую посуду и ломают экипажи:—без позволения отдают хозяйские вещи посторонним пользоваться или же совсем;—имеют сделки с торговцами, которые что либо доставляют, или продают в дом хозяйский большим количеством,—при покупках хозяйских удерживают себе часть этих покупок или самых денег, доставляя затем отчет в купленном не совсем правильный;—делают самые покупки или дозволенные расходы (например, в дороге, в отсутствии хозяина) без особенной нужды, бросая деньги; только лишь по досаде на хозяев не предупреждают их о каких либо потребностях для дома, например, когда что нужно купить в свое время или где предохранить что от падения или от пожара. Если хозяйский дом и богат, если подобные убытки ничего по видимому не значат для состоятельного хозяина,—это не оправдание для неверных слуг. Господь Бог богат и всем; однако ж расхищать Его сокровище не следует. Он требует от нас, чтоб мы были «верными в малом» (Мф.24,21). Оглавление Неверность в служении по обязательствам и обязательным отношениям Елиезер управлял всем в доме Авраама и даже удостоился поручения приискать невесту сыну своего господина, или хозяина (Быт.24,24): исполняя это поручение, он каждый шаг делал с молитвой (Быт.12). Так-то должны бы поступать все те, которые находятся в обязательных отношениях к другим. Это, например, подмастерья, доверенные приказчики, управляющие и арендаторы. Грешат они, если обязались служить на известное время и за известное жалованье, но вскоре же и вообще до срока требуют себе прибавочного жалованья; если спорят и не покоряются при вычете у них жалованья или платы за те немалые дни, когда совсем не было их занятий или работы для хозяев, по нетрезвости ли их или от иной неисправности, а также отказываются от вычета с них за утраченные ими материалы и вещи; если в отсутствие хозяина употребляют на собственные дела то время, которое не принадлежит им, которого законный владетель их хозяин; если беспечно замедляют работой против назначенного по обоюдному согласию срока или исполняют работу только лишь по самому настойчивому требованию, поставляя этим своего хозяина в крайнее затруднение пред другими, которым он между тем письменно или словесно обязался делом в надежде на их руки; если от имени своего доверителя делают убыточные уступки или же напрасные притязания; если держатся только буквы в распоряжениях своих хозяев и доверителей, а не стараются сделать больше пользы хозяевам; с другой стороны, жертвуют для интересов или в выгоду своего хозяина правом своего голоса там, где обязательные отношения не имеют места, где служащий делается совершенно равным своему хозяину, например, в общественных собраниях, а также опускают для хозяина обязанности христианские, например, не ходят в церковь, занимаясь в конторе; наконец, не имеют почтения к прежним владельцам и не ищут у последних полезного совета. Оглавление Перенос тайн хозяйского дома и искусственное произведение раздора в хозяйском доме В каждом доме могут быть свои тайны, которые знать соседнему дому нет пользы. Так иногда и достоуважаемый человек отступает от своих правил, предаваясь в домашней жизни нетерпеливости—гневу, говоря о посторонних лицах то, чего не должен бы говорить; так и все доброе семейство иной раз показывает в себе стороны, которых нельзя похвалить. Слуга же, как временный семейный человек, узнает об этих тайнах, то случайно, то по доверенности своих хозяев, а чаще всего по нетерпеливости—последних. И вот, если слуга неразумный и неверный, то разглашает тайны, лишая тем большею частью напрасно хозяйский дом общественного доверия. А если это слуга еще и злонамеренный, готовый изо всего извлекать себе корысть: то ради какого-нибудь угощения или подарка искусственно посевает ссору в семье своего хозяйского дома и между ближайшим родством хозяев. Но «якоже рабы Христовы» (Еф.6,6), сказано о слугах О, если б каждый слуга и помнил о себе, что он, «слуга Христов»! Тогда он был бы предан главному своему господину в доме, так равно и семейству его и ближайшему родству всего этого дома. Тогда лишь только несправедливо напали бы на его хозяина со стороны,—он, как знающий лучше других этого человека, оказал бы свою защиту; потому что иначе своим молчанием он подтвердил бы несправедливый отзыв о хозяине, потому что молчание его на этот раз было бы сильнее самой речи. Затем, когда слуга перейдет для услужения в другой дом,— и этот переход тоже не развязка ему от тайн прежних хозяев, которые он может быть только боялся раньше раскрыть. Повторяем: в каждом доме, в каждой семье есть свои тайны, иногда добрые, а иногда одни худые. Первые слуги в новом доме, куда поступил для услужения, еще может открывать, если они служат к назиданию другой семьи; а о последних должен хранить молчание и стараться забыть их, как бы случайно услышавший чужую исповедь. Оглавление Злоупотребление доверием господ, подобно слуге пророка Елисея Это значит брать подарки от просителей скрытно пред своим господином (4Цар.15.22-25). Господин бескорыстен, а слуга, пользуясь его доверием, не допускает войти к нему ни одного человека без того, чтоб не потребовать себе прямо или намеком подарка. Такой слуга—язва для дома хозяйского, где служит; потому что карает из-за себя бесславием своего господина. Язва он и тому обществу, для которого служит его господин или хозяин. Чужою проказою был наказан слуга Гиезий, подобным образом злоупотребивший доверием пророка Елисея: и этот слуга— взяточник часто наследует чужие проказы, т. е. пороки того человека, о котором просил своего господина, приняв подарок, или которому предоставил своим ходатайством должность какую, прощение за вину, стоящую самого строгого наказания. Оглавление Научение хозяйских детей худому или же злонамеренное смолчание пред родителями о худом в них Слово Божие не только запрещает слугам неверность материальную, или относительно вещей хозяйских (домашнее воровство), но и требует от них добросовестности во всем, что близко и дорого хозяевам их: «веру всяку являющим благу» (Тит.2,10). У иных хозяев вот и есть, кроме имения, другая собственность, которую они также волей и неволей вверяют честности своих слуг и которая дороже для них самого золота и серебра. Эта собственность—невинные дети. Тяжкий грех лежит на слугах, если слуги не только передают бессознательно хозяйским детям разные поверья и приметы. но и с полным сознанием произносят при детях слова и речи, вреднейшие для детского слуха (например, проклятия, матернюю брань); если, проводив куда либо своих хозяев, составляют затем в своих комнатах (а дети тогда с ними) пирушку, пляску, преступные свидания с другим полом; если прямо научают хозяйских детей красть у родителей что либо для них; если посвящают детей в такие тайны, которых дети никогда не должны бы знать.-—Да и одно смолчание пред родителями о худом, которое прислуга видит в малолетних хозяйских детях,—тяжкая вина со стороны прислуги. Строгий и заботливый отец готов бы слышать даже от птички, не только от разумного слуги, весть о своих детях, если дети действительно допускают что либо худое или опасное, чтоб поспешить—остановить зло. И так это самая постыдная неверность слуг своим хозяевам и тяжкая вина их пред Богом, когда они или прямо развращают невинные души хозяйских детей или только прикрывают худые поступки последних. Оглавление Грехи слуг в своем кругу, или в отношении друг к другу Это, например: 1) сговор (стачка) против хозяев. Условившись не открывать друг на друга, кто в чем виновен против хозяев, прислуга или крадет хозяйское или дружно содействует скверному делу одного из главных хозяев, скрывая зло от тех лиц в доме, которые могли бы воспрепятствовать этому злу. А собравшись вместе, прислуга заводит любимый разговор об ошибках и недостатках своих хозяев или прямо злословит их. 2) Леность одного слуги на счет усердия другого. Ленивый медлит и выжидает, не сделают ли за него другие то дело, которое на нем лежит, а усердный слуга и по необходимости иной раз выполняет его дело; потому что иные дела в хозяйстве не терпят отлагательства. Таким образом, первый недобросовестно обременяет последнего. 3) Угнетение младших старыми, или старшим слугою: «начнет бити рабы и рабыни» (Лк.12,46),—пример подобного слуги. Младшие или новые слуги в доме не имеют, как старший, ни доверия от своего хозяина, ни доступа к хозяину. Пользуясь этим, старый или, как большею частью бывает «комнатный»,—слуга обижает прочих, которые и живут-то вдали от хозяев, в так называемой «людской»,—обижает своим грубым обращением, а также долею в столе или в хозяйской награде, общей всем. 4) Наущение на худое старыми в доме слугами новых. Лучшими слугами, обыкновенно, бывают те, которые прямо поступают из дома, особенно из сельской семьи. Затем, и эти добрые портятся, иные—очень быстро. Кто же более портит их? Старые в доме слуги. Старожилы-то например, внушают новым, что «мала им плата от хозяев, что можно и без спроса у хозяев отлучаться из дома» и т. д. Старожилы подают молодым слугам пример нетрезвости: «начнет (раб) ясти же и пити и упиватися» (Лк.12,45). Наконец: 5) отговор и препятствие к хорошему. Один слуга от искреннего усердия хочет служить хозяевам, а другой, питая злобу на своих хозяев, старается охлаждать в нем усердие. Один встает на молитву утром и вечером, а другой намеренно препятствует ему помолиться своим разговором или смехом. Один просит у хозяев постного стола в постные дни, а прочее не соглашаются на это. Один желает в пост отговеть, исповедаться и приобщиться св. таин,—другой не хочет заменить его по хозяйской работе во время его хождений в церковь. Нет; если по духу евангелия и господа в отношении к своим слугам должны быть как братья, не изменяя внешних отношений: «вcu же вы братия есте» (Мф.23,8), то тем более между слугами должно быть свое братство. Живя под одной кровлей, находясь в непрерывных и близких отношениях друг к другу, словом, составляя из себя одну семью, слуги должны вести себя, как члены одной семьи, а не вредить хозяевам и взаимно себе, будто соединившиеся какие враги. Оглавление Частая перемена мест служения Апостол Павел, возвращая Филимону беглого слугу его, Онисима, говорил: «да вечна (навсегда) того приимеши» (Филим.16); а в Ветхом Завете домовладыки удостаивали, наконец, верных своих слуг «всыновления» (Быт.15,3). Отсюда следует, что и слуги со своей стороны крепко должны держаться своих мест, а не менять часто места по сговору от других, по легкомыслию, по нехотению терпеть обиды в своем кругу и для избежания, будто бы взаимных ссор, по жадности, к большей денежной плате. Часто переменять места обращается в привычку своего рода и развивает в слуге вообще непостоянный характер. (И до чего доходит это непостоянство, это непочтительное своеволие! Прожил месяц, и отходит. Прожила полгода, и нанимается в другой дом). Эта перемена мест большею частью оканчивается одним раскаянием: польстится слуга на большую денежную плату, но в новом месте, куда поступит, встречает другие и еще большие неудобства, от которых и опять решается бежать. Переменою мест он унижает себя, если, из за денег придя служить, ради денег же и отходит: между тем должен бы он служить хозяевам по примеру Господа Иисуса Христа, который «не прииде, да послужать Ему, но да послужить» (Мрк.10,45). Т. е. должен бы служить не единственно из за денег, а по любви и свободно, не отягощаясь именем «слуги»— служить дотоле, пока не отказывают, пока есть силы, пока нужно где-нибудь служить: после этого и добрые хозяева скорее оценили бы его услуги, стали бы жалеть о нем в то время, когда бы он далеко отлучился куда или умер. Перемена слугами мест составляет истинную обиду хозяевам; потому что в таком случае, хозяева должны каждый раз приучать нового слугу к порядкам своего дома, а иногда при болезни своей или при большой семье и на долго оставаться без прислуги. Особенно предательски поступает слуга и тяжко грешит пред Богом, когда ничем не обиженный от хозяев вдруг все бросает по своей обязанности в доме и уходить совсем без всякого спроса или предуведомления. О, где же ныне такие слуги, которые бы жили на одном месте многие годы! Разве одни хозяева нуждаются в прислуге, а прислуга не нуждается в хозяевах? Если б было у чего жить дома, то и не зачем наниматься в услужение. Как же не дорожить местом? Зачем обижать хозяев? О, жалкие нравы! Оглавление Горделивое обхождение с прислугой «Аще ти есть раб, имей его якоже брата» (Сир.33,32) (обращайся с ним как с братом). Только в язычестве на слугу смотрели, как на существо другого (низшего) рода, или как на вещь, которую можно было и продавать и покупать. В христианстве же взгляд на слугу должен быть совсем иной,—как на человека и как «на брата о Христе». Затем, положение слуги и без того не особенно радостное, если он еще не настолько рассеян, чтоб не понимать своего положения; по бедности своей он живет в «чужих людях», а не дома; он часто одинок, так что не имеет ни предкам высказать свое горе или поделиться своею радостью (берем во внимание слугу доброго, каким более бывает, как сказали, только-то начинающий служить или пришедший от семьи, из села или деревни). И так несправедливо и противно человеколюбию обходиться со слугою, как с ничтожною тварью. Апостол Павел, требуя отдавать слугам «правду и уравнение», указывает причину своего требования в том, что и сами господа «имеют Господа в небесах» (Колос.4.1), что они сами «рабы» (слуги) пред Богом. Обращаясь и еще раз к самому делу, видим, что грубое и бранливое обхождение с прислугой или же один тон обхождения с ней сухой, презрительный дает ей гораздо сильнее почувствовать свое зависимое и униженное состояние; напротив добрая и ласковая речь со слугами делает для них нечувствительною зависимость (Иак.1,9). И напрасно думают (как например, молодые господа или хозяева), будто только резким, повелительным тоном можно поддержать свою власть над прислугой. Нет, любовь, которая обнаружится в ласковости, всего крепче свяжет слугу со своим господином. Нынешний слуга вынесет, пожалуй, и самое горделивое обхождение с ним и будет сам унижаться в почтительных названиях или выражениях пред знатными или богатыми хозяевами. Но ради чего? Ради только дорогой платы, а не по чувству искреннего почтения и в простоте. Будет в виду еще дороже плата, и— он готов уйти. Оглавление Худое содержание прислуги «Се яко очи раб в руки господий своих» (Пс.122,2) (т. е. рабы от своих господ ожидают себе и пищи и содержания). У прислуги не другая же натура, чтоб ей оставаться на сухоядении, чтоб получать хлеб с весу, помещаться в сырости и часто угорать, жить в крайней тесноте и около смрадных мест, спать на голом полу, без постели и т. под. Если позволяют средства нанимать прислугу, то конечно, найдутся средства и содержать ее порядочно. И в самом деле, такое-то (суровое и скудное) содержание встречает прислуга чаще всего в домах состоятельных людей, следовательно, не от бедности последних, которую можно было бы еще извинить. Раздражает при этом прислугу и неравенство в собственной среде долей хозяйского содержания, например, комнатные слуги удостаиваются даже хозяйской неги, а дворовые терпят большие лишения во всем. Оглавление Обременение слуг работою и небрежение о заболевшем слуге «Да не отяготиши (слугу) трудом и (это потому что) убоитися Господа Бога твоего» (Лев.25,43). И работу дают слуге не по силам и приказывают иногда столь не обдуманно, что вместо одного раза он должен браться за дело несколько раз и требуют от него чрезмерной исполнительности. Когда работа слишком обременительна, — слуга обессиливается и близок к болезни; когда для него не совмещают нисколько однородных поручений и таким образом излишне беспокоят его по одному и тому же делу, — это наводит его на справедливую досаду; когда же к нему бывают слишком требовательны, он сам делается упрям. Наниматель прислуги должен бы мысленно поставлять самого себя на место ее (Мф.7,12) и давать работу или приказания так, как бы все это ему самому приходилось исполнить; и тогда он увидел бы несправедливость и немилосердие свое к прислуге.—«Сотнику... раб боля зле... Слышав же о Иucyсе... моля Его, яко да пришед спасет раба его» (Лк.7,2). Вместо того, чтоб по такому евангельскому примру оказать помощь заболевшему слуге, полечить его из своей домашней аптеки или показать его врачу или, если в продолжение двух-трех дней нельзя обойтись в доме без найма новой прислуги, отправить его окончательно в больницу, — вместо всякой возможной помощи иные хозяева, лишь только заболит их слуга, рассчитывают его и выдворяют от себя; другие опять никогда не выразят сожаления к такому болящему слуге, который по роду своей болезни еще может продолжать у них свою службу, и служить; — наконец, некоторые ни с чем, сверх причитающейся платы, отпускают от себя слугу, который изувечился на их работе. По долгу признательности требуется, чтоб состоятельные хозяева и успокоили в преклонных летах своего слугу, если слуга (например, нянька) еще в детстве служил со всею верностью своему хозяину, если даже за отцом хозяина ходил, если «озлоблен быль во всех, ими же озлоблен бы отец» (3Цар.2,26) нанимателя.