Преп. Иоанн Кассиан Римлянин / Десять собеседований отцов, пребывающих в Скитской пустыне (12)

Глава 34. Ответ о разных причинах услышания молитвы Исаак: «Евангельские или пророческие слова свидетельствуют, что разные бывают причины услышания по разному состоянию душ*. Так, по словам Господа, причина услышания заключается в согласии двоих: «аще два от вас,— говорит Он, — совещаета на земли о всяцей вещи, еяже аще просита, будет има от Отца Моего, Иже на Небесех» (Мф.18,19). Другая причина услышания заключается в полноте веры, которая сравнивается с зерном горчицы: «аще, — говорит Спаситель,— имате веру яко зерно горушно, речете горе сей: прейди отсюду тамо, и прейдет: и ничтоже невозможно будет вам» (Мф.17, 20). Еще причина в частом повторении молитв, которое по причине неослабного пребывания в прошении Спаситель назвал неотступностию: «глаголю же вам: аще (друг) и не даст ему востав, зане друг ему есть: но за безочъство (неотступность) его, востав даст ему, елика требует» (Лк. 11, 8). Причина заключается и в плоде милостыни, как говорит Премудрый: «затвори милостыню в сердце нищего, и та измет тя от всякаго озлобления» (ср.: Сир.29, 15). Заключается также в исправлении жизни и делах милосердия, как говорится у Пророка: «разрешай всяк соуз неправды, разрушай обдолжения насильных писаний» (Ис.58,6); и, показав, чем исправляется бесполезность бесплодного поста, Господь говорит: «тогда воззовеши, и Бог услышит тя, и еще глаголющу ти, речет: се, приидох!» (ср.: Ис.58,9). Иногда и чрезмерные несчастия споспешествуют услышанию, как говорит Псалмопевец: «ко Господу, внегда скорбети ми, воззвах, и услыша мя» (Пс.119,1). И еще: «пришелца не озлобите; аще убо возопиет ко Мне, услышу его: милостив бо есмь» (ср.: Исх.22,21,27). Итак, видите, сколькими способами снискивается благодать услышания, так что никто для испрошения спасительных и вечных благ не должен предаваться отчаянию от сознания своей греховности. Ибо, смотря на свое убожество, положим, что мы вовсе не имеем всех вышеупомянутых добродетелей, не имеем ни похвального согласия двоих, ни веры, сравниваемой с горчичным зерном, ни дел благочестия, описанных Пророком; но неужели не можем иметь и неотступности, которая всякому желающему удобна? Ради ее одной Господь обещал дать все, что будет просимо. Потому без колебания неверием надобно быть настойчивым в молитвах и не надобно сомневаться, что постоянством их получим все, что будем просить у Бога. Ибо Господь, желая доставить вечные и Небесные блага, увещевает, чтобы мы неотступностию некоторым образом вынуждали Его, и Он нас, докучающих, не только не презирает, не отвергает, но еще побуждает, хвалит и благосклонно обещает доставить нам все, чего настойчиво будем ожидать, говоря: «просите, и дастся вам: ищите, и обрящете: толцыте, и отверзется вам: всяк бо просяй приемлет, и ищай обретает, и толкущему отверзется» (Лк. 11,9-10). И еще: «вся, елика аще воспросите в молитве верующе, примете» (Мф.21,22); «и ничтоже невозможно будет вам» (Мф.17, 20). И потому, если бы у нас и вовсе не было ни одной из вышесказанных причин услышания молитвы, по крайней мере должно воодушевлять нас постоянство неотступности, которая состоит во власти каждого желающего, без всякого затруднения со стороны заслуги или труда. Но всякий молящийся должен знать, что он наверно не будет услышан, когда будет сомневаться в услышании. А что надобно молиться Господу неутомимо, этому научаемся из примера блаженного Даниила, который был услышан в первый день, в который начал молиться, а получил исполнение своего прошения уже после двадцать первого дня (см.: Дан.10,12-14). Потому мы не должны прекращать начатое совершение наших молитв, хотя они и не скоро бывают услышаны**, чтобы по распоряжению Божию как-нибудь не продлился путь для услышания нас или чтобы Ангел, имеющий перенести к нам благодеяние Божие***, вышедши от лица Всемогущего, по сопротивлению диавола не замедлился****, а он, верно, не может принести пересылаемого дара, если найдет, что мы прекратили молитву. Это, без сомнения, могло бы приключиться и вышесказанному Пророку, если бы он с особенною силою не продолжил своих молитв до двадцать первого дня. Итак, от твердости этой веры мы не должны уклоняться и впадать в отчаяние, когда не видим исполнения нашей молитвы, не должны сомневаться касательно обещания Господа, Который говорит: «вся, елика аще воспросите в молитве верующе, примите» (Мф.21,22). Здесь кстати изложить учение блаженного Иоанна Евангелиста, которым ясно разрешается сомнение этого вопроса: «и сие есть дерзновение, еже имамы к Нему,— говорит он,— яко аще чесо просим по воли Его, послушает нас» (1 Ин.5, 14). Следовательно, он повелел иметь полную и несомненную надежду на услышание только касательно того, что согласно не с нашими выгодами, временными утешениями, а с волею Божиею. Это и в молитве Господней велено нам говорить: «да будет воля Твоя» (Мф.6, 10), а не наша. Если вспомним и слова Апостола: «о чесом бо помолимся, якоже подобает, не веемы» (Рим. 8,26), то поймем, что мы иногда просим противного нашему спасению, и потому Бог, правильнее, истиннее нас знающий нашу пользу, справедливо отказывает нам в том, чего просим. Без сомнения, это же случилось и с учителем язычников, когда он просил, чтобы от него был удален ангел сатаны, который по воле Божией с пользою был приставлен к нему для смирения его, говоря: «о сем трикраты Господа молих, да отступит (искуситель) от мене, и рече ми: довлеет ти благодать Моя, сила бо Моя в немощи совершается» (2 Кор.12, 8-9). В этом же смысле Господь, молясь от лица воспринятого человечества, чтобы Своим примером преподать нам образец молитвы, как и прочего поведения, так выразился в молитве: «Отче Мой, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты» (Мф.26,39), тогда как воля Его не разнилась от воли Отца. Ибо Он пришел спасти погибшее и дать душу Свою в Искупление за многих, о чем Сам говорит: «никтоже возмет ю (душу Мою) от Мене, но Аз полагаю ю о Себе: область имам положити ю и область имам паки прияти ю» (Ин.10,18). От лица Его касательно единства воли Его с волею Бога Отца блаженный Давид говорит: «еже сотворити волю Твою, Боже мой, восхотех (Пс.39, 9). О Боге Отце мы так читаем: «тако возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единороднаго дал есть» (ср.: Ин.3, 16). А о Сыне Божием говорится, что Он предал «Себе по гресех наших» (Гал.1, 4). Как об Отце говорится, что Он «Своего Сына не пощаде, но за нас всех предал есть Его» (Рим.8, 32), так и о Сыне говорится, что Он принесен был, потому что Сам захотел (см.: Ис.53). Таким образом, воля Отца и Сына одна во всем бывает, так что в самой тайне Воскресения Господа действие было обоюдно согласное. Ибо как Воскресение тела Его блаженным Апостолом приписывается Богу Отцу (см.: Гал.1, 1), так и о Сыне свидетельствуется, что Он имел воздвигнуть храм Тела Своего (см.: Ин.2,19). Итак, из сказанных примеров Господа научившись, мы должны также все прошения свои заключать подобными словами: «обаче не якоже аз хощу, но якоже Ты» (ср.: Мф.26, 39). Известно, что, кто молится не с внимательным расположением, тот не может соблюдать и троекратную молитву, совершаемую обыкновенно в собраниях братии при окончании богослужения*****. * Здесь перечисляются шесть условий услышания молитвы, именно: братская любовь, вера, неотступность, милостыня, покаяние, воздыхания в скорбях; а главное, чтобы молитва была по воле Божией, а это бывает, когда молятся только о необходимом, или полезном для спасения. Иные поставляют четыре условия: 1) надобно быть достойным услышания, а грешников Бог не послушает; 2) надобно просить только необходимого, или полезного для спасения; 3) молитва должна быть благочестивая, то есть соединенная с верою, надеждою, любовию, смирением, набожностию; 4) должна быть постоянная, неотступная. ** Бог иногда медлит исполнить наше прошение не потому, чтобы не хотел его исполнить, а для того, чтобы заставить нас дольше молиться и сильнее желать испрашиваемого блага; потому что — что легко и скоро получается, то не так много ценится и скоро теряется; а приобретенное с большим трудом и многим временем больше пенится, лучше сберегается и прочнее бывает. *** Здесь предполагается, что Ангелы Хранители наши слышат наши молитвы, приносят их к Богу и испрошенные от Бога блага переносят к нам. **** Говорится, что Ангел выходит от лица Божия. Это не значит, что он удаляется от Его знания, силы или присутствия, по которому Бог везде находится, или оставляет созерцание Бога; но значит: «принесши нашу молитву, совершив ходатайство о нас пред Богом, он испрошенное благо или весть какую от Бога приносит нам» (см.: Евр.1,14). А иногда Ангел, имеющий принести нам просимое благо, замедляется противодействием диавола. Откуда же у диавола такая сила — противодействовать доброму Ангелу? От грехов людей. Где происходит борьба между Ангелами и демонами? На поле правды, в споре суда. Как же происходит эта борьба между Ангелом и диаволом? Диавол старается обвинить человека, а Ангел защищает. На сколько велико и истинно обвинение диавола, на столько медленно и слабо защищение Ангела; от этого спора Ангел и промедливаст в принесении от Бога приносимого блага. ***** Этим, кажется, указывается на обычай монахов — по окончании богослужения пред выходом из церкви полагать три земных поклона с молитвою по подражанию Иисусу Христу, Который в саду па Елеонской горе три раза преклонял колена в молитве к Богу Отцу. Глава 35. О совершении молитвы внутри кельи по затворении дверей Прежде всего нам надобно прилежно исполнять Евангельскую заповедь, чтобы, вошедши в свою келью и затворив двери, мы молились Отцу нашему. Это мы исполняем таким образом: внутри своей кельи молимся, когда, сердце свое совершенно отвлекая от смятения всех помыслов или забот, мы приносим свои молитвы Господу некоторым тайным образом и с дерзновением. При запертых дверях молимся, когда с закрытыми устами молча молимся Испытующему не слова, а сердца. В сокровенном месте молимся, когда только сердцем и внимательным умом приносим свои прошения одному Богу, так что и самые противные власти не могут узнать род нашего прошения. Для этого надобно молиться с совершенным безмолвием, чтобы нам своим шепотом или возгласами не только не развлекать предстоящих братии и не возмутить чувства молящихся, но чтобы и от самых врагов наших, наветующих нам особенно во время молитвы, укрылось усердие нашего прошения. Таким образом мы исполним и эту заповедь: «от сожителницы твоея хранися, еже сказати ей что» (Мих.7,5). Глава 36. О пользе краткой и безмолвной молитвы Для этого часто, но кратко надобно молиться*, чтобы при нашем протяжении враг-наветник не мог всевать что-нибудь в наше сердце. Это есть истинная жертва, потому что жертва Богу дух сокрушен (Пс.50,19). Это — спасительное приношение, это — чистое возлияние, это — жертва правды, это — жертва хвалы (ср.: Пс.49, 14), это — истинная и тучная жертва, это — мозговое всесожжение (см.: Пс.65, 15), которое приносится сокрушенным и смиренным сердцем; и, принося их по тому правилу и с тем усердием духа, о которых сказано, мы можем деятельною добродетелию воспевать: «да исправится молитва моя яко кадило пред Тобою: воздеяние руку моею, жертва вечерняя» (Пс.140, 2). Ночное время особенно располагает нас совершать это с благопристойным благоговением. Хотя по мере нашего убожества мы, кажется, много говорили, и долго продлилась беседа, однако ж по возвышенности и трудности предмета рассуждение это считаем очень кратким». Этими святыми речами больше изумленные, нежели удовольствованные, по окончании вечерней службы мы немного подкрепили себя сном, а при первом рассвете мы опять намерены были обратиться с просьбою о дальнейшем рассуждении. * Часто совершаемые молитвы лучше поддерживают, на дольше сохраняют молитвенное настроение духа и приближаются к непрестанной молитве; а краткие молитвы, как искры, воспламеняют наше сердце и, как стрелы, с большею силою возлетают на Небеса. Напротив, от слишком продолжительных молитв внимание ослабевает, и от утомления происходит какое-то расслабление, разленение. Содержание 10. Собеседование аввы Исаака Скитского второе о молитве Глава 1 Между высокими постановлениями отшельников, которые при помощи Божией, хотя не искусным пером, изложены, порядок повествования заставляет кое-что вставить, присовокупить, хотя это и кажется как бы какое родимое пятно положить на красивое тело. Впрочем, я не сомневаюсь, что этим будет доставлено всем простецам немалое вразумление касательно образа Всемогущего Бога, о Котором читается в книге Бытие, особенно когда это касается такого важного догмата, так что незнание его без большого богохульства и ущерба для кафолической веры не может оставаться. Глава 2. Об обычае праздновать Пасху в Египте В египетской стране по древнему преданию соблюдается такой обычай, что после дня Богоявления (под которым священники той области разумеют Крещение Господне и Рождество по плоти и потому торжество того и другого таинства празднуют не в два дня, как в западных областях, а в один день), александрийский первосвященник рассылал послания по всем церквам Египта, в которых назначал начало Четыредесятницы и день Пасхи не только по всем городам, но и по всем монастырям. Итак, по этому обычаю спустя немного дней после предыдущей беседы с аввою Исааком, пришли праздничные послания епископа вышесказанного города Феофила, в которых с назначением дня Пасхи он поместил длинное рассуждение и против нелепой ереси антропоморфитов и опроверг ее обильною речью. Это почти всеми монахами, обитавшими по всей стране египетской, по ошибке от простоты, принято с таким огорчением, что, напротив, большая часть старцев от всего общества братства определила отвращаться упомянутого епископа как зараженного весьма важною ересью, именно: казалось противным учению Священного Писания — отвергать, что Всемогущий Бог имеет образ, подобный человеческому образу, поелику ясно свидетельствуется, что Адам сотворен по образу Его! Наконец, и теми, которые обитали в Скитской пустыне и которые совершенством и познаниями превосходили всех живших в египетских монастырях, это послание было отвергнуто так, что, кроме аввы Пафнутия, пресвитера нашего общества, никто из прочих пресвитеров, которые в той же пустыне были настоятелями над другими тремя церквами, вовсе не дозволял ни читать, ни объявлять в своих собраниях. Глава 3. Серапион впал в ересь антропоморфитов Итак, между державшимися этого заблуждения был старец древней строгости в воздержании и в деятельной жизни, во всем совершенный, по имени Серапион, который по неучености во мнении о вышесказанном догмате столько погрешал вопреки всем содержащим истинную веру, сколько заслугами жизни и древностию времени превосходил почти всех монахов. Когда он многими увещаниями святого пресвитера Пафнутия не мог быть приведен на стезю правой веры, оттого что это мнение казалось ему новизною, которой предки не открывали когда-нибудь и не передали, то случилось, что один диакон, именем Фотин, муж высокой учености, по желанию увидеть братий, обитавших в той пустыне, пришел из каппадокийской страны. Блаженный Пафнутий, с большою ласкою приняв его, для утверждения веры, изложенной в письмах вышесказанного епископа, поставив на средину, при всех братиях стал спрашивать: «Кафолические Церкви всего Востока как толкуют то, что говорится в книге Бытие: «сотворим человека по образу Нашему и по подобию» (Быт.1, 26)?» Когда он объяснил, что все начальники Церквей понимают образ Божий и подобие не в простом буквальном, а духовном смысле, обильною речью и многими свидетельствами Священного Писания доказывал, что к неизмеримому, необъятному и невидимому величию неприложимо что-либо такое, что может быть изображено в человеческом составе и подобии, потому что Бог имеет бестелесную, несложную, простую природу, которую нельзя как глазами видеть, так и умом объять; то наконец старец, тронувшись многими и сильными доказательствами ученого мужа, склонился к вере кафолическому преданию. Когда беспредельная радость наполнила авву Пафнутия и нас всех по случаю этого согласия его, именно, что такому древнему мужу, совершенному в стольких добродетелях, погрешавшему по одной неучености и сельской простоте, Бог не попустил до конца уклоняться от стези правой веры, и, для возблагодарения вставши, вместе изливали молитвы Господу, то старец в молитве смутился духом, оттого что почувствовал, что из сердца его исчез тот образ Божества антропоморфитов, который он привык представлять себе в молитве, так что вдруг горько заплакал, часто всхлипывая; и, повергшись на землю, с сильным воплем восклицал: «О, несчастный я! Отняли у меня Бога моего; Кого теперь держаться, не имею, или, Кому кланяться и молиться, уже не знаю». После этого мы возвратились к авве Исааку и, увидев его, приступили к нему с такою речью. Глава 4. О возвращении к авве Исааку и выведении из заблуждения вышесказанного старца «Хотя новость недавно случившегося дела и желание беседы, начатой о состоянии молитвы, заставили нас, оставив все прочее, прийти к твоему блаженству, но к этому желанию присоединилось и тяжкое заблуждение аввы Серапиона, в которое он впал, как мы думаем, по хитрости нечистых демонов. Ибо мы колеблемся не малым отчаянием, видя, что он по неведению не только совершенно погубил столько трудов, которые похвально совершал в этой пустыне пятьдесят лет, но и подвергся опасности вечной смерти. Итак, во-первых, мы желаем знать, откуда или для чего приключилось ему такое тяжкое заблуждение; потому просим научить, как мы можем достигнуть того качества молитвы, о котором ты прежде рассуждал не только обильно, но и возвышенно! Ибо до того подействовала на нас удивительная эта беседа, что привела дух наш только в изумление, а не показала, как мы могли бы совершать ее или научиться ей». Глава 5. Ответ о происхождении вышеупомянутой ереси Исаак: «Не надобно удивляться тому, что человек простейший, никогда вовсе не учившийся касательно сущности и природы Божества, по невежеству мог даже удерживаться в привычке древнего заблуждения или обольщаться, а вернее сказать, закосневать в прежнем заблуждении, которое разносится не новым обольщением демонов, как вы думаете, а незнанием прежнего язычества, когда по привычке к тому заблуждению, по которому почитали демонов, представляемых в образе людей, и ныне также думают, что необъятное и неизреченное величие Истинного Божества надобно почитать под каким-нибудь начертанным образом, который, стоя на молитве, постоянно умоляли, обносили его в уме и всегда содержали пред глазами. Против этого заблуждения прямо направлено следующее изречение: «измениша славу нетленнаго Бога в подобие образа тленна человека» (Рим.1, 23). Также у пророка Иеремии говорится: «людие же Мои премениша славу свою (Бога) на идола» (ср.: Иер.2,11). Это заблуждение хотя по сказанному происхождению срослось с чувствами некоторых, однако ж под предлогом следующего свидетельства: «сотворим человека по образу Нашему и по подобию» — по неискусству или невежеству привилось и к душам тех, которые никогда не были осквернены языческим суеверием, так что ересь, называемая — антропоморфитов, произошла по поводу этого превратного толкования, по которому с упорным извращением настаивают, что безмерное и простое Существо Божие сложилось с нашими чертами, в образе человеческом. Но кто наставлен в православных догматах, тот отвращается этого, как языческого богохульства, и таким образом достигает такой чистоты молитвы, что не представляет в уме никакого видимого изображения Божества или телесного очертания. Глава 6. «По каким причинам Иисус Христос кому-либо из нас является то смиренным, то славным?» По мере чистоты своей, как я сказал в прежней беседе, всякий ум в молитве своей или возвышается, или вращается в образах, именно на столько отрешается от представления земных, материальных предметов, на сколько возвысилось состояние его чистоты, и это бывает причиною того, что Иисус внутренним взорам души является то смиренным, или в плоти, то прославленным в славе Своего величия. Ибо не могут видеть Иисуса, идущего в Царство Свое, те, которые, находясь еще как бы в иудейской немощи, не могут говорить с Апостолом: «аще же и разумехом по плоти Христа, но ныне ктому не разумеем» (2 Кор.5, 16). Но те одни чистыми очами созерцают Его Божество, которые, отрешаясь от низких, земных дел и помыслов, восходят с Ним на высокую гору уединения, которая свободна от шума всех земных помыслов и смятений, удалена от примеси всех пороков, возвышена чистою верою и превосходством добродетелей, открывает славу лица Его и образ Его светлости тем, которые заслуживают видеть Его чистыми взорами души. Впрочем, является Иисус и тем, которые пребывают в городах, селах и деревнях, то есть которые находятся в деятельной жизни и трудах, но не в такой ясности, как являлся тем, которые могут восходить с Ним на сказанную гору добродетелей, то есть Петру, Иакову и Иоанну. Ибо так Он явился в пустыне Моисею и Илии говорил. Господь наш, желая подтвердить это и оставить нам пример совершенной чистоты, хотя Сам, как невозмутимый Источник святости, для приобретения чистоты не имел нужды в пособии отшельничества и внешнего уединения (ибо полнота чистоты не могла очерниться какими-нибудь нечистотами толпы; не мог оскверниться сообщением с людьми Тот, Кто все нечистое очищает и освящает), однако ж удалился один на гору молиться, именно: этим примером Своего отшествия научая нас, чтобы мы, если хотим молиться Богу с чистым и непорочным расположением сердца, также удалялись от всякого беспокойства и смятения толпы, чтобы, в этом теле пребывая, мы могли хоть отчасти приближаться к некоторому подобию того блаженства, которое в будущем обещается святым, и чтобы Бог для нас был все во всем (см.: 1Кор. 15, 28).